Также распространеннейшее благодаря писателям заблуждение касается галантности пиратов. Ну не было там романтиков, не было, они попросту не выживали. Хватало примеров, кстати. Романтиков или выбивали, или же они, спустя какое-то время, полностью меняли свой взгляд на жизнь. Пираты, как правило, были жестокие и циничные прагматики. Нет, мог, разумеется, найтись пиратский капитан, который галантно раскланялся бы с пленницей… И приказал бы вспороть ей живот, если бы заподозрил, что она, к примеру, проглотила драгоценность. Бывали прецеденты.
Я вам почему все это рассказываю? Да для того, чтобы вы прониклись духом той эпохи. Мрачная она была и жестокая, так что не подставляйте спину.
– Мы что, к пиратам попадем? – с интересом уточнил Павел.
– Не вполне. Но как раз в ту эпоху. И, кстати, все-таки на Карибы. Так что воспринимайте путешествие, как небольшой отпуск. Поездку дикарями в жаркие страны, погреться после сибирских морозов, покупаться в теплом море. Возможно, даже стрелять вам не придется, хотя, зная вашу привычку чуть что хвататься за оружие, это вряд ли.
– Зато они живы до сих пор, – вступился за молодежь полковник. – Именно потому, что сначала стреляют, а потом уж смотрят, кого убили.
– Да знаю я, – отмахнулся профессор, – дайте поворчать… Ладно, вступительная часть окончена. Ваша очередь.
– Благодарю, – серьезно кивнул полковник и, как и в прошлый раз, полез за картой. – Перейдем к сути вопроса. Пираты, как вы понимаете, жили за счет грабежа, причем грабили и корабли, и, реже, города. Реже потому, что им приходилось собираться для этого большой толпой. Города, как правило, имели неплохой гарнизон, да и жители по подвалам не отсиживались – не принято это было в те времена. А пираты, кстати, лишались при штурме городов основного своего преимущества – маневренности. В море именно она давала их скорлупкам шанс справиться с испанским галеоном, который обладал исключительно крепким корпусом и неплохим вооружением, но в ходовых качествах проигрывал не безнадежно, но весьма заметно. Там был, правда, еще один фактор, но об этом позже.
Так вот, пираты на города нападали, но захватить их ухитрялись намного реже, чем принято считать, да и на море не все было так однозначно. Дело в том, что испанские солдаты были, наверное, лучшими бойцами того времени. Вот с офицерами у них в определенный момент началась проблема – тех, кто был умен и решителен, выбило в бесконечных войнах, по сути, страна надорвалась, создавая империю, но солдатами испанцы еще долго оставались первоклассными. В результате неполная рота испанцев в два счета, случалось, разгоняла отряды из нескольких сотен флибустьеров, и пиратам удавалось побеждать или за счет подавляющего численного перевеса, или применив какой-либо нестандартный тактический ход, а лучше и то, и другое вместе.
На море, в принципе, творилось то же самое. Флибустьеры лихо захватывали испанские корабли… те, что были поменьше и похуже вооружены. Нападения на более серьезную добычу кончались, чаще всего, плачевно. Были, разумеется, исключения, но на один захваченный галеон с золотом приходился не один десяток погибших пиратских кораблей. Кстати, знаете, как был открыт остров Тортуга, ставший чуть позже знаменитым пиратским гнездом, знаете? На берег этого острова выбросилась, если мне не изменяет память, бригантина, которую преследовал испанский торговый корабль. Капитан бригантины неосмотрительно решил его ограбить, а испанцы преподали наглецу урок хороших манер и гоняли по всему морю.
Но, как бы то ни было, иногда пиратам все же улыбалась удача. Клады, зарытые ими, находят до сих пор. А теперь перейдем, собственно, к вашей задаче. Имеется остров в Карибском море. Имеется пиратский корабль, который подойдет к нему. Высадятся люди, припрячут сокровища. Ваша задача – выкопать их, или не знаю уж, как пираты будут прятать свои неправедно заработанные дублоны, а потом перебросить сюда. Времени на этот раз вагон – переход будет стабилен около десяти дней.
– Около – это в какую сторону?
– Это не менее. Может, даже пару недель, но я бы ждать не рисковал. И окно сможете открывать там, где сочтете нужным.
– Очень интересно, – Александр усмехнулся. – В первый раз было четыре дня, во второй – неделя, в третий вы нас ограничили пятью…
– А что же ты у Павла не спросил? – вмешался профессор. – Он, кстати, в курсе. Чем дальше по временной оси сдвинут мир, тем проще открывать окно и дольше оно держится. Мы как-то, еще когда начинали, смогли открыть его в древний Египет, так полтора месяца продержалось. И, кстати, чем больше разрыв во времени, тем проще смещать место перехода.
– Угу. Значит, десять дней. А когда придет корабль?
– В точности неизвестно. Но если не дождетесь – просто возвращайтесь. Ничего страшного не будет.
– Понятно. В общем, дождаться, когда пираты уберутся, и забрать деньги. А если не успеем? Решат они, к примеру, задержаться.
– Саш, ну что ты как маленький? – улыбнулся полковник. – Тебе автомат на что?
– Хорошо. Как насчет плавательных средств?
– Никаких проблем. Возьмете надувную лодку с мотором, на этот раз груза сможете пронести в избытке…
Результатом этого разговора стали три дня на пляже и нытье Павла. Точнее, ныл он, скорее, для смеха, но, как известно, в каждой шутке есть доля шутки. Исчез-то внезапно, Елену Прекрасную свою не предупредил – домой сразу не дозвонился, а покупкой мобильного телефона все еще не озаботился, хотя Александр ему уже несколько раз говорил: покупай, удобная вещь. Вот и получилось: раз – и нет его. Пол месяца минимум. Вернется отдохнувший и загоревший. Где был? Да на югах, с первого взгляда ясно. И будут обиды – не предупредил, с собой не взял. Женщине же только повод дай, а тут еще такие явные следы курорта, не оправдаешься никак и не переубедишь.
Александр только посмеивался – он жил по принципу "любовь зла, а козлы этим пользуются", и серьезных отношений старался не заводить, поэтому такие мелочи его не беспокоили. Куда больше штатного снайпера группы злило, что он не догадался взять с собой бритвенный прибор, и теперь, если придется проторчать здесь весь срок, успеет изрядно обрасти. Плевать, конечно, как будет выглядеть, но по прошлому опыту Александр знал – чесаться кожа под растительностью будет неимоверно. Хотя, с другой стороны, можно будет и усы отпустить, раз оказия подвернулась.
Еще пришлось за Павлом следить. Он ведь на море был в последний раз в сопливом детстве, когда мать возила его в Крым. Соответственно, в отличие от респектабельного бизнесмена, пару раз в год выбирающегося на теплое море, дабы культурно отдохнуть, опыта пребывания на пляже у него, считай, и не было. Чуть не сгорел под жарким южным солнцем. К тому же решил почему-то, что в воде не обгоришь… Словом, как ребенок себя вел.
Хорошо еще, местные кровососы не мешали – отечественный антикомарин действовал на них убойно. Не диметилфталат, популярный в СССР, но тоже очень ничего, да и насекомые, неизбалованные достижениями современной химии, были не слишком привередливы. Так что по вечерам гнус разгоняли, а днем его и без того не было. Да и вообще, остров был для жизни приятным – небольшой, они его по берегу за пол дня обошли, с пышной растительностью, чистой речкой без крокодилов. Что еще, спрашивается, надо? Пляж шикарный, с белоснежным песком, рыбалка опять же, правда, для этого приходилось отходить к скалам, возвышающимся неподалеку. Живи и радуйся! А главное, эта бухта оказалась единственным местом, где корабль мог без опаски приблизиться к берегу, так что бегать и гадать, где появятся ожидаемые гости, не требовалось.
К тому же и живности на острове наблюдалось немного. Черепахи попадались, крабики бегали, попугаи орали, но ничего крупного и опасного напарники пока не видели. Идеальное место и для курорта, и для пиратской базы. А для них еще и то было хорошо, что надувную лодка, которой не требовались большие глубины, смогли разместить в стороне – так, на всякий случай. Там же, в укромном месте среди прибрежных скал, был расположен и склад с продовольствием и оружием.
Кстати, прогуливаясь возле скал, Александр наметанным глазом отыскал небольшой камень, немного похожий на агат, но нежно-голубого цвета, чуть заметно мерцающий под солнцем. Коллекционирование камней было его тайной слабостью, у него дома половина шкафа была завалена агатами, сердоликами, горным хрусталем, аметистами и прочей блестящей мелочью. Александр почти каждое лето мотался за ними на Урал и радовался находкам, как ребенок, так что, вполне естественно, он прихватил находку с собой, и совершенно забыл о находке. Вспомнил только, когда камень выскользнул из кармана объемистых шорт, слегка звезданув его по колену и обратив на себя внимание Павла. Тот полюбовался камнем, спросил, что это, и очень удивился, когда Александр объяснил, что это ларимар. То есть не тому удивился, что вот этот конкретный камешек так называется, а тому, что напарник сразу же, не задумываясь, определил, с чем имеет дело. Павел и слов-то таких не знал. Слово за слово, он сумел узнать о коллекции товарища. Потом спросил, почему же Александр, если так увлекается камнями, не пошел учиться на геолога и, получив уклончивый ответ, со страшной силой начал давить на напарника – мол, учись, пока не поздно. В общем, буквально клещами вырвал из него обещание поступить в институт, благо в их городе был один как раз по этому профилю. Александр только вздыхал и думал теперь, что надел на шею очередное ярмо – учиться было лень, но обещания он привык выполнять.
Паруса на горизонте появились на четвертый день, вскоре после обеда. Почти одновременно до острова донеслось нечто, весьма напоминающее далекие раскаты грома, но, так как небо было чистым, то приятели единодушно решили, что имеют дело с пушечной пальбой. Это послужило сигналом к дальнейшим действиям – быстро снять палатку, ликвидировать следы пребывания и замаскироваться в лесу. Правда, как оказалось, можно было не торопиться – здесь все было неторопливо. И корабли скоростями похвастаться не могли, и воевали неспешно. До скорострельности современных орудий местной морской артиллерии было как до луны задним ходом, но, похоже, с кем бы не вел бой идущий к острову корабль, ее возможностей хватало. Следующую половину дня напарники наблюдали за приближающимся кораблем вначале с интересом, а потом и со скукой. Все же слишком долго он шел, хотя и успел засветло.
Кстати, по мере того, как корабль приблизился, романтический настрой от белоснежных парусов и прочей атрибутики дальних странствий быстро сошел на нет. Увы, при ближайшем рассмотрении паруса оказались грязно серыми, да и сама посудина своими обводами мало напоминало изящно-стремительные силуэты чайных клиперов или внушающие почтительный трепет громады многопалубных линкоров. Скорее, идущий к острову корабль напоминал гигантский утюг, к тому же, далеко не новый и сильно побитый жизнью. В бинокль было хорошо видно, что из трех мачт уцелели только две. Средняя, насколько пришельцы из параллельного мира помнили, она называется грот-мачта, была сломана посередине, и толку от нее было мало. Корпус тоже выглядел не лучшим образом – мало того, что он был обшарпанным, так еще и дыры в нем очарования кораблю не добавляли. Но огромный флаг за кормой, который, несмотря на слабый ветер, развевался очень внушительно и гордо, наводил на размышления.
– Я, конечно, могу ошибаться, – осторожно начал Александр, – но разве пираты не поднимали флаги с черепом и костями?
– Нет, это, в основном, придумка авторов романов, – не отрываясь от бинокля, ответил Павел. – Он, конечно, встречался, причем в разных вариантах, но редко и, кажется, в более позднюю эпоху. Пираты же, насколько я помню объяснения, либо не поднимали флагов вовсе, либо поднимали тот, который им был выгоден.
– В таком случае, та лайба, что шурует к нам, вряд ли принадлежит джентльменам удачи.
– Я тоже так думаю, но выводы делать пока рано. Давай подождем.
– Подождем, – согласно кивнул Александр, механическим движением проверяя, заряжен ли автомат. – Подождем.
Час спустя выяснилось, что пираты все-таки имеются. Впрочем, сомневаться в этом не приходилось и раньше, просто так из пушек не стреляют – порох дороговат, да и кроме обстрела чаек из корабельных орудий команде есть, чем заняться. Однако того, с кем перестреливался неизвестный корабль, просто не было видно – он был дальше и, вдобавок, тот прикрывал его от наблюдателей своим массивным корпусом. Лишь когда они достаточно приблизились и несколько сместились друг относительно друга, удалось рассмотреть преследующее поврежденный корабль судно почти вдвое меньших размеров и всего с двумя мачтами, отстающее от него примерно не пару миль. Оба противника азартно перестреливались, убегающий – из трех кормовых орудий, догоняющий – из единственного носового, периодически доворачивая и давая жиденький залп всем бортом. Особых успехов не наблюдалось ни у того, ни у другого – похоже, преследователь находился в положении хищника, который не знает, что делать с ежиком. И хочется, как говорится, и колется, слишком уж много на большом корабле было пушек, и при попытке сблизиться, несмотря на явную потерю скорости и маневренности, был шанс, что агрессора нашпигуют ядрами. С другой стороны, и бежать у обороняющихся возможности не было – их противник, так легко удерживающий дистанцию, был слишком быстроходен. Классический пат, вот они и перестреливались с приличной дистанции, надеясь при удаче нанести друг другу повреждения, которые хоть как-то выведут ситуацию из тупика. Только вот если преследователю пара ядер проломит борт ниже ватерлинии или собьет паруса, заставив снизить скорость, то атакующим будет обидно, что остались без добычи, не более того. Если же повреждения, которые еще более снизят скорость и маневренность, получит большой корабль, для него это будет приговором. Очевидно, защищавшиеся тоже прекрасно осознавали расклады, поскольку их кормовые орудия вели огонь значительно чаще, чем у преследователя, и, вдобавок, заметно точнее – попадания в противника даже на такой дистанции были заметны. То ли артиллеристы старались, спасая шкуру, и страх придавал им мастерства, то ли они просто были лучше обучены, а может, более крупный корабль оказался устойчивее в качестве артиллерийской платформы, его меньше валяло на волне, что помогало орудийной прислуге. Правда, несмотря на их относительную точность, серьезных повреждений преследователю они пока что не нанесли, пятная немногочисленными дырами надводную часть борта.
– Как думаешь, оторвутся? – почему-то шепотом спросил Павел.
– Шансы есть, – подумав секунду, таким же приглушенным голосом отозвался Александр. – Если продержатся до ночи и ветер не стихнет, то, погасив огни и поменяв курс, могут затеряться. Океан велик, а о радарах здесь еще лет триста не услышат. А если пару раз хорошенько попадут, то и подавно ускользнут. Сильно подозреваю, что с тяжелыми повреждениями этому умнику будет не до погони.
– В твоих рассуждениях слишком много "если".
– Даже одного "если" в подобных делах многовато…
Словно в ответ на его слова, одна из рей на пиратском корабле, пораженная удачно попавшим ядром, рухнула вниз, сметя по дороге два паруса. Корабль рыскнул на курсе, сразу же сбавив ход, однако радоваться удачному выстрелу беглецам пришлось недолго. Почти сразу же последовал ответный залп и, хотя видимых с острова повреждений он не нанес, преследуемый корабль начал резко поворачивать, завалившись при этом на борт так, что едва не перевернулся. И сразу же на нем начали убирать паруса – похоже, что у корабля был поврежден руль. Пес его знает, сколько времени требовалось для ремонта, но пират, частично сохранивший ход, сразу же получил неоспоримое преимущество, которым тут же и воспользовался.
Лихо (ну, насколько это позволяли изрядно побитые ядрами паруса) подойдя к практически обездвиженному противнику, он занял позицию с кормы и, не обращая внимания на кормовые орудия, дал продольный залп всем бортом. Огненный вал буквально смахнул с палубы большого корабля его защитников, а потом пират, не теряя даром времени, подошел к своей жертве и там же, с кормы, взял ее на абордаж. Конечно, это было далеко не самое удобное место – массивная кормовая надстройка возвышалась над его палубой, как скала, но пираты неплохо подготовились к такого рода трудностям. У них под рукой оказались абордажные мостки, которые заметно облегчили дорогу абордажной команде. Самые нетерпеливые перепрыгивали с корабля на корабль, держась за подвешенные к реям канаты и посрамляя при этом как цирковых акробатов, так и профессиональных гимнастов. Там же, на реях, сидели многочисленные стрелки, прикрывающие абордажников и подавляющие любой намек на сопротивление, обеспечивая атакующим комфортные условия работы.