— Я вижу, ты его любил, — покосилась девушка на картину.
— Его все любили. Он был очень добрый.
— Весь в тебя, — пробормотала Натка, пристально вглядываясь в покрытое морщинами лицо старого мага, затем перевела взгляд на Темлана. — Нда-с… а против генов-то не попрешь!
— Не понял, — недоуменно посмотрел на подружку юноша. — Против каких генов не попрешь?
— Тебе в это лучше не вникать, ты уж поверь, — проникновенно сказала Натка, — но факт есть факт. Фамильное сходство налицо. Тёмка, по всем законам жанра, ты — подпольный принц. Возможно, даже наследный.
— Что значит подпольный? — опешил юноша.
— Не в том смысле, что делали тебя в подполе, а в том, что делали это тайно.
— В смысле как тайно? — начал сердиться Темлан.
— В смысле тайна твоего рождения покрыта мраком неизвестности. Твой благодетель по молодости ни с какой принцессой шуры-муры не крутил?
— А я откуда знаю? Меня тогда еще на свете не было.
— Готовься, мой прекрасный принц, сейчас мы узнаем, какую принцессу охмурил твой благодетель. Знаешь, что больше всего мне понравилось в этой картине?
— Что?
— Рама. Ты на резьбу ее взгляни. Настоящий шедевр. Филигранная работа.
Натка встала на цыпочки и попыталась медальоном Темлана дотянуться до правого угла рамы, где ее острый глаз что-то заметил, однако запаса высоты не хватило.
— Помогай давай! — сердито шикнула девица на Темлана.
Темлан подхватил за талию свою низкорослую подружку и легко поднял ее вверх. Натка приложила медальон к довольно характерной резной вмятине на раме, и контур ее точно совпал с формой медальона!
— Сработало! — ахнул Темлан.
Картина медленно отъехала в сторону, открыв темный провал тайника.
— Что-то мне говорит, что твой дед не только для Пайры с Айденом медальоны делал.
— Вижу. Похоже, он и себе один оставил, — кивнул Темлан. Он поставил Натку на пол и извлек из магического сейфа пухлую папку и толстую тетрадь.
— Есть! — подпрыгнула от радости Натка. — Давай их сюда.
— Куда свои шаловливые ручонки тянешь! — увернулся Темлан от девицы. — Я как твой учитель разрешаю отсюда использовать только заклинание сыворотки правды.
— Вот и давай его найдем!
Темлан положил бумаги на стол, открыл папку. Натка сразу сунула туда свой любопытный носик.
«Великому магистру ордена Знающих от ректора академии МММ…»
Побледневший Темлан резко захлопнул папку.
— Ты чего! — возмутилась Натка. — Дай почитать!
— Не дам.
— Так интересно же!
— Забудь о том, что видела. Никому об этом ни слова. Даже Сиогену, — просипел Темлан и перевел взгляд на Клэнси. — Ты тоже, если хочешь жить.
— А я ничего не видел, — зачастил явно перепуганный воришка. — И вообще, я неграмотный!
— Так, что происходит? — возмутилась Натка.
— Потом! — резко оборвал ее Темлан. — Не место и не время.
Юноша открыл тетрадь, убедился, что в ней рукой старого графа записаны заклинания, засунул ее себе за пояс, а папку убрал обратно в сейф и запечатал его своим медальоном, приложив его к углублению на раме. Картина встала на место.
— А о тетради с Сиогеном говорить можно? — спросила Натка.
— Можно. Ведь мы за ней и шли.
— Ага… теперь понятно, почему Корониус Мудрый так сюда рвался, — дошло до Натки. — Это общество тайное?
— Да.
— И, судя по всему, очень опасное, — пробормотала девушка.
— А давай скажем, что нас здесь не было, — предложил вор.
— Не понял, — опешил Темлан. — Это как?
— А вот так. Не пробились мы сюда и все дела.
— А если кто-нибудь видел, что пробились? — хмыкнула Натка.
— Тогда скажем, что ничего не помним. Магия кабинета нам мозги отшибла.
— Бред, — помотал головой Темлан.
— Нет, на амнезию, конечно, можно все списать, но чтоб я, самый крутой маг Андугара, куда-то там не пробилась? — возмутилась Натка. — Забудь! Просто об этой папке будем молчать. Ну и тетрадь раньше времени светить не стоит. Тёмка, перепрячь бумаги за пазуху. За поясом они слишком топорщатся.
— Угу.
— А теперь сваливаем. Так, чур, я первая на выход, чтобы в случае чего подновить заклинание личины.
— Угу.
— Ну что ты, как сова, разугукался! На выход!
Темлан, мысли которого крутились вокруг деда, встрепенулся. Кабинет мага они покинули спокойно, без приключений и, на их счастье, в коридоре никого не было. Напугала Натка здешних обитателей неслабо. Заклинание личины ей подправлять не пришлось. Как только Темлан оказался в коридоре, к нему сразу вернулся облик Белокурой Жази. Сделали они это очень вовремя. Клэнси едва успел навесить на дверь последний замок, как дробный топоток детских ножек и всполошенные крики заставили всех резко повернуться на шум. По коридору шустро семенил кучерявый белобрысый малыш, а за ним гнались всполошенная девушка и дворецкий с управляющим.
— Росик, немедленно назад!
— Туда нельзя!
— Сынок, там опасно!
Натка успела перехватить шустрого малыша и взять на руки, прежде чем до него добрались перепуганные родственники.
— Уже не опасно, — успокоила она их, передавая улыбающегося во весь рот мальчугана трепещущей от страха мамаше. — Наш следственный эксперимент окончен.
— Благодарю вас, — не спуская с рук ребенка, сделала реверанс девушка. — Вы так добры, госпожа.
— Я так понимаю, это — Росик, а ты Джетитта?
— Да, госпожа.
Натка перевела взгляд на дворецкого:
— Как вы похожи!
— Мы близнецы, госпожа, — почтительно поклонился Бартео.
— Джетитта, передай Росика бабушке и займись ужином для графини и дорогих гостей. У нас сегодня запарка, — строго сказал управляющий, недовольно глядя на дочь. — Прошу прощения, госпожа, за беспокойство.
— Ну, какое ж это беспокойство, — отмахнулась Натка. — Дети — цветы жизни.
— Отлично сказано, — восхитился Клавиус.
— А когда у вас тут ужинают? — облизнулся Клэнси.
— Через час ужин будет готов.
— Еще один прибор для этого господина, — распорядилась Натка, кивнув в сторону воришки. — Ему придется здесь пожить до конца следствия.
— Всенепременно, госпожа, — кивнул управляющий и покосился на обвешанную замками дверь. — Вам удалось попасть внутрь?
— Разумеется, — важно кивнула Натка.
— О! — изумился управляющий.
— Вас это удивляет? — задрала носик Натка.
— Самые сильные маги Андугара не могли туда попасть. Что-нибудь полезное сумели там найти?
— Конечно. — Девица в упор посмотрела на управляющего, после чего перевела взгляд на его сына. — Теперь убийца графа от нас не уйдет. Найдем в самое ближайшее время и обелим Темлана.
— Графиня будет рада это слышать, госпожа, — поклонился дворецкий.
— Где она сейчас? — спросила Натка.
— С бароном и Кровавым Фобом гуляет в парке.
В коридоре появилась сухощавая, седая женщина лет пятидесяти с суровым, властным лицом.
— Клавиус…
— Позвольте вам представить мою жену Лакуссу, — занервничал управляющий.
Дама величественным, прямо-таки королевским кивком поприветствовала Натку и ее друзей и как ни в чем не бывало продолжила:
— Клавиус, из города прибыл посыльный. Срочно требует тебя. Ты бы разобрался с этим отребьем…
— Обязательно, дорогая. Извините, — виновато посмотрел Клавиус. — Срочные дела.
Управляющий подхватил жену под ручку и потащил ее за собой, что-то сердито шипя ей на ухо.
— Позвольте и нам удалиться? — вежливо спросил дворецкий. — Надо отдать ряд распоряжений насчет ужина.
— Удаляйтесь, — милостиво кивнула Натка, — и с ужином поторопитесь. Мы голодные!
15
— Жази, так нечестно! Дай посмотреть!
— Заклинания такого уровня детям давать нельзя, — отбивался Темлан. — Мы договаривались только на одно из них, и пока я его не найду…
Натка попыталась отнять рукописи старого мага, но силы были не равны. Сиоген, снисходительно улыбаясь, наблюдал со своей кровати за их возней, изредка переводя взгляд на скромно сидящего в углу комнаты воришку.
— Да дай ты ей хотя бы азбуку начинающего мага, — не выдержал, наконец, философ. — Пускай осваивает азы.
— Тазар Ужасный, во избежание ненужных жертв, велел обучать это магическое недоразумение в уединенном месте вдали от города и приказал проследить, чтобы оно не вздумало колдовать, пока досконально не разберется в заклинании.
— Так и сказал? — захихикал Сиоген.
— Так и сказал. И еще добавил, что с ее буйной магией и извращенной фантазией любые непродуманные чары смертельно опасны для окружающих, а я еще жить хочу.
— Заррраза! — отвесила Натка своему учителю затрещину.
В опочивальню «больного» протиснулась Элениэль с деревянным ящиком в руках и пачкой бумаги под мышкой.
— Это еще что такое? — выпучил на нее глаза Сиоген.
— Приказ начальства выполняю, — пропыхтела эльфа, окинула взглядом комнату и затолкала ящик под кровать. — Ты все равно тут без дела лежишь, — сказала она философу. — Вот и посторожишь заодно.
— Ты не ответила на вопрос. Что это такое?
— Ящик для хранения свидетельских показаний, — пояснила Элениэль, выкладывая чистые листы бумаги на стол.
— Будем считать, что это сейф, а ты от него ключик, — хмыкнула Натка.
— Осталось только перья с чернилами добыть и можно приступать к работе, — добавила эльфа, садясь за стол.
Рука воришки невольно дернулась к карману, но замерла на полпути. Однако это движение не укрылось от внимательного взгляда Натки.
— Спер-таки! — возмутилась она. — А ну быстро вывернул карманы, лишенец!
Клэнси тяжко вздохнул, поднялся со стула и выложил на стол чернильницу-непроливайку и перья мага.
— Я случайно.
— Что значит случайно? — грозно спросила Натка.
— За руками не уследил. Они сами за меня сработали.
— Ну и что с ним делать? — расстроился Темлан. — Он же тут столовое серебро начнет воровать. Всех нас опозорит!
— На моей исторической родине ворам руки отрубали, — задумчиво сказала Натка. — Попался в первый раз — правую руку рубят, попался второй раз — левую, попался в третий…
Философ захихикал.
— Ты чего? — насупилась Натка.
— Да вот представил себе, чем он в третий раз воровать будет…
— И кто-то еще тут смеет про мою извращенную фантазию вякать! — разозлилась Натка. — Мужланы!
— Я однажды видела, как эти перья писали сами, — неожиданно сказал Темлан. — Зашла как-то к деду в кабинет. Тихо зашла, так что он меня даже не заметил. Дедушка спиной к столу стоял, в окно смотрел, а перо по бумаге так и летало, так и строчило что-то.
— Ладно, Клэнси, живи пока, — смилостивилась Натка. — Воспитательный процесс оставим на потом.
Девушка взяла из стопки лист бумаги, положила его перед собой, уставилась на остро заточенное гусиное перо и начала импровизировать.
— Ну-ка, перышко, скажи, всю мне правду доложи, мысли мои мудрые на бумаге изложи.
Перо взмыло в воздух, ткнулось заостренным концом в чернильницу и шустро нацарапало на бумаге: «Тёмка дурак».
Эльфа радостно захихикала. Сиоген не удержался, сполз с постели, подобрался к столу и тоже изучил надпись.
— Дети, — хмыкнул он, подошел к распахнутому окну, подышал свежим воздухом, вернулся к исходной точке и плюхнулся обратно в постель.
— Это так, проба пера, — порвала лист Натка. — Теперь ты давай.
— Чего давай? — не поняла Элениэль.
— Осваивай магического писца. Ты ведь по слугам сегодня шуршала?
— Да.
— Ну так смотри на перо и вспоминай, о чем они тебе рассказывали. Адреса, фамилии, имена, пароли, явки.
— Какие еще пароли-явки? — замотала головой эльфа.
— Короче, все, что выведала сегодня в замке, вспоминай! — начала сердиться Натка.
— Сейчас попробую.
Эльфа уставилась на магического писца, и у нее получилось! Перо запорхало по бумаге, фиксируя собранную эльфой за день информацию.
— Удобная штукенция, — восхитилась Натка, — ладно, Клэнси, руки мы тебе пока оставим, но без моего ведома больше не воруй.
— А с твоего ведома можно?
— С моего можно.
— Почему?
— Потому что с моего ведома это уже не воровство, а сбор вещественных доказательств, которые будут приобщаться к уголовному делу, — наставительно сказала Натка. — Усек разницу?
Клэнси почесал затылок и отрицательно помотал головой.
— Темный ты еще, потому и не понимаешь, — махнула рукой Натка, однако, увидев озадаченные физиономии остальных членов своей команды, поняла, что темными в этом вопросе были все, и, надо сказать, не ошиблась.
— Может, объяснишь, чем такой сбор вещественных доказательств будет отличаться от обычного воровства? — спросил Темлан.
— Тем, что по моему приказу воровать он будет не в корыстных целях, а во имя торжества закона и справедливости, — внушительно сказала Натка, внося окончательную ясность в этом вопросе. — Истина обязана восторжествовать!
— Круто завернула, — восхитился парень.
В речи Темлана стали появляться новые обороты — результат тесного общения со своей непредсказуемой подругой. Пока они выясняли разницу между воровством и сбором вещественных доказательств, магический писец закончил работу, накропав за это время не менее десятка страниц.
— Действительно удобно, — подивилась эльфа. — Я тут один разговор только что случайно подслушала между бароном Сайна и управляющим. Его тоже сюда заносить?
— Разговор относится к расследованию убийства? — строго спросила Натка.
— Нет. Он скорее относится к тебе и к нашему философу, — сказала эльфа.
— И что они о нас говорили? — заинтересовался Сиоген.
— Они, оказывается, сегодня успели прогуляться в библиотеку и там подрядили местных служащих на поиски копий кое-каких документов.
— Каких именно? — потребовала уточнить Натка.
— Их интересовала личность некоего барона Лима эл Стока эт Кордея и императорский указ относительно героев, пострадавших в битве за отчизну.
— Кажется, вляпались, — расстроился Темлан.
— Ничего подобного, — успокоила его Элениэль. — Оказывается, есть такой указ. Три дня назад был издан, но из-за нерасторопности почтовой службы до Рионга только сегодня дошел. И, кстати, Сиоген, поздравляю. Есть на окраине империи деревенька Лима, имеющая статус баронства. Так что вы, господин барон, здесь легально, на законных основаниях. Можете не волноваться.
Философ рывком приподнялся на кровати, спустил ноги на пол.
— Хочешь сказать, что все ее бредовые идеи, — ткнул он пальцем в Натку, — сами собой материализовались?
— Выходит, так, — кивнула эльфа, выдернула из-под его кровати ящик и начала заталкивать в него листы со свидетельскими показаниями.
— Та-а-ак… — Темлан окинул Натку прокурорским взглядом. — Признавайся, колдовала?
— Как я могу колдовать, если ты мне даже азбуку начинающего мага не даешь? — рассердилась девушка. — Простое совпадение. Деревень этих в империи тьма-тьмущая. Почему бы не быть и деревеньке Лима?
— А императорский указ? — вкрадчиво спросил Сиоген.
— А император что, дурней меня? Не мог придумать сам такой указ и позаботиться о героях, пострадавших за отчизну?
— Вообще-то мог, — задумался Сиоген. — Он, как ты говоришь, редиска, но душевная редиска. Мог.
— Во-о-от… — удовлетворенно протянула Натка и повернулась к эльфе: — О семействе управляющего что-нибудь ценное узнала?
— Информация о том, что у Джетитты есть дружок на стороне, представляет ценность?
— Разумеется.
— У нее есть такой дружок. Кто он, еще не знаю, но слышала, как управляющий рычал на свою дочку: «Опять бегала к нему? Высеку потаскушку!»
— Как интересно! Еще что ценного сегодня узнала?
— Еще узнала, что в городе сегодня хорошо наливают. Все слуги, посланные туда по делам, вернулись обратно, держась друг за дружку. Их чуть не силком затаскивали в кабак и требовали выпить за здоровье императора, издавшего такой замечательный указ. Никто не смог отказаться… Тихо! Сюда кто-то идет.
Все замерли, напряженно прислушиваясь, и действительно скоро в дверь деликатно постучали. Сиоген поспешил плюхнуться обратно на постель, а наемница, не придумав ничего умнее, закинула рабочую тетрадь старого графа в ящик к бумагам со свидетельскими показаниями и затолкала его под кровать философа.