Прошу свидетелей принести присягу, – повел руками лод Гвэйдеон. – Свидетель жениха, можете ли вы присягнуть на Астаро в том, что венчающийся Креол искренен и честен в своем желании взять в жены эту женщину, беречь ее, хранить и любить, покуда не при дет им время отправляться в последний путь?
Присягаю в том, – положил руку на книгу Шамшудцин.
Свидетельница невесты, можете ли вы присягнуть на Астаро в том, что венчающаяся Ванесса искренна и честна в своем желании взять в мужья этою мужчину, беречь его, хранить и любить, покуда не при дет им время отправляться в последний путь?
Присягаю в том, – положила руку на книгу Гвениола.
Вообще, сначала Ванесса собиралась взять в свидетельницы Эдит. Все-таки единственная сестра. Однако лог Гвэйдеон сказал, что в иштарианской свадьбе родственники присягать не могут, и Вон обратилась к ее
величеству Гвениоле Первой. Что ни говори, а круто,
и что твоя подружка – настоящая принцесса… хотя теперь уже королева.
Родственники со стороны невесты взирали на церемонию спокойно, лишь время от времени как-то странно озираясь, будто не понимая, где находятся. Кузина Глэдис, постоянно отвлекавшаяся на содержимое своей сумочки, один раз таки бросила взгляд в сторону алтаря и недоуменно пихнула в бок соседа: Дядя Бен, а почему священник одет в доспехи? Я и сам хотел бы это знать, – с легкой обидой ответил дядя Бен.
Отец Бенджамин, приходящийся Агнесс Ли старший братом, предлагал Ванессе свои услуги в качестве свещенника. Та вежливо отказалась, сославшись на то, Что она-де не католичка, а жених вообще не христиаанин
Дядя Бен проявил понимание, но теперь, видя за
алтарем рыцаря в доспехах, начал подозревать, что над ним издеваются.
Он вообще чувствовал какой-то туман в голове и все пытался сообразить – что же кажется ему таким неправильным во всех этих людях вокруг? Постоянно возникало ощущение выборочной глухоты и даже слепоты, целые куски событий куда-то выпадали – словно видишь очень яркий сон, который никак не заканчивается.
– Мистика какая-то… – пробормотал отец Бенджамин, в очередной раз осеняя себя крестным знамением.
Лод Гвэйдеон взял Креола и Ванессу за руки, свел их мдони вместе и торжественно провозгласил:
Властью, возложенной на меня Пречистой Девой, я объявляю этих двоих мужем и женой!
Уста слились в поцелуе, а церемониальный зал взорвался криками и аплодисментами. Король Обелезнэ
беззвучно соприкасал ладони, Индрак от души топал ножищами, Логмир залихватски свистел в четыре пальца. Ванесса весело швырнула в воздух букет – из толпы выметнулась стальная ладонь на длиннющем тросе и перехватила его высоко над головами гостей.
Ка-ка-ка-ка-ка-ка-ка-а!.. – скрипуче захохотал Руорк Машинист, разглядывая добычу.
– Где фотоаппарат Мао где же наш фотоаппарат и куда же он делся я могла бы поклясться что он бы здесь в моей сумочке! – в ужасе кудахтала Агнесс Л и. Такой момент такой исторический момент а я даже могу сфотографировать мою девочку как же не повезло!
– Неужели я все-таки это сделал? – с какой- мрачной обреченностью произнес Креол.
– Мы вместе это сделали, – поправила Ванесса, – И только посмей сказать, что ты недоволен.
– Чем я могу быть недоволен? Теперь поздно – ты заполучила меня, ученица…
– А ты что, по-прежнему собираешься меня так меня звать?! Я же теперь стала… кстати, а как называете К жена архимага? Жена короля – королева, герцога – герцогиня, графа – графиня… а архимага?
– Никак. Маг – это профессия, а не титул. Профессиям обучаются, а не получают по наследству.
– Тогда буду просто первой леди. Неплохо звучит, кстати.
Через несколько минут из -дверей церемониально го зала вышла невеста в порванном платье и заляпанный кровью жених. Несмотря на некоторую потрепанность, выглядели они предовольными – особенно лучилась невеста. Жених сурово хмурился, однако где-то в глубине серых глаз тоже мерцала веселая искорка.
В парадном коридоре уже выстроился почетный караул. Кровавые Егеря с одной стороны и гренадеры «Мертвой Головы» с другой одновременно поднесли к губам трубы и заиграли бравурный марш.
Чуть дальше шеренгой стояли официальные лица, торопливо проговаривающие поздравления. Важные
чиновники, офицеры, представители различных организаций, послы иноземных держав. Ванесса приветливо им улыбалась, пожимала руки, благодарила, что они нашли время прийти на ее свадьбу. Креол равнодушно кивал, желая побыстрее покончить с дурацким официозом.
Саран Меккем-Гранджи, уполномоченный посол Чрехвера, тоже стоял в общем ряду – надутый, как старая жаба, но стоял. Он даже пробубнил какое-то поздравление, желая Креолу с Ванессой чего-то там. Ванесса не разобрала, чего именно он желает, но послышалось ей что-то непристойное. Длинный коридор закончился у балкона, выходящего на главную городскую площадь. Стоило Креолу с Ванессой показаться на нем, как воздух наполнился приветственным ревом небывалой мощи. Многотысячная толпа что есть силы поздравляла владыку Креола и повелительницу Ванессу, желая им долголетия, процветания и большого количества детей.
Что интересно, в честь Ванессы здравицы выкрикивали заметно громче и чаще. От Креола это не укрылось, и он ревниво нахмурился. Маг недовольно подумал, что его ученица все-таки получила определенную выгоду, возясь с идиотскими реформами – ее популярность у плебеев достигла необыкновенных размеров. Креол всю жизнь плевал на мнение остальных, но и сейчас он слушал, как чествуют Ванессу, и ему вдруг тоже захотелось для себя подобного.
На площади тем временем начиналось шумное празднество. Мостовую покрыли дощатым настилом, все окружающие здания украсили полотнищами из блестящей парчи, вокруг выстроили военный оркестр. В самом центре поставили двенадцать жареных волов, вокруг них гигантские пирамиды прочего мяса, хлебов и сладостей, на самой же середине установили два огромных фонтана с белым и красным винами, а вокруг них – тридцать качелей.
– Это вы правильно сделали, – одобрительно сказал Логмир, невесть как оказавшийся между Креолом и Ванессой. – Наши султаны всегда такое устраивают в честь победы. Как победят кого – так народу выкатывают жареных быков да ставят бочки вина. Веселись, мужики!
Но с весельем сначала не заладилось. Дождавшиеь милостивого кивка Креола, колдун-иллюзионист разукрасил небо пылающими цветами – сигнал начинать пир. Но народ лишь мялся на месте, не решаясь подстуш пать к выставленным яствам. Для Серой Земли подобное угощение – неслыханное новшество, никто не смел начинать первым.
В конце концов стражникам пришлось принуждать людей есть еду и пить вино, садиться на качели, петь песни и веселиться. Кому-то, кажется, даже силком им пихали в рот слоеную булку.
Однако убедившись, что все взаправду, что это действительно для них, что никого не накажут за дерзости серые очень быстро вошли во вкус. И вот тогда-то началась настоящая потеха! Толпа бросилась к жареным волам – их принялись рвать и кромсать, оттесняя друг друга. Куски баранины, свиные окорока, поросятатина летели в разные стороны. Падая с высоты пирамид съестного, они расшибали физиономии хватавших их людей.
Потом заработали фонтаны. Красное и белое вино хлынуло с бешеным шумом, мгновенно привлекшим внимание. Все кинулись вперед с шляпами, принялип. толкать друг друга. Иные падали в бассейн, бродили там почти по пояс, пытаясь выбраться, но тут же валясь обратно – толпа образовала плотную стену. Кто-то снял сапог, зачерпнул белого вина до самого голени щи и с гиканьем понес добычу товарищам.
Вскоре появились ковши и кружки. Не нашедшие емкостей по-прежнему пили вино горстями и шляпа ми, а некоторые вовсе опускали голову в бассейн и тянули прямо из него. Один храбрец подставил рот под струю, но та ударила так сильно, что он упал без чувств. Пьяные сталкивали друг друга в вино или даже лезли туда добровольно, окуная друг друга. Какой-то студент сумел влезть в сам фонтан и лечь на его отверстие, закрыв его животом. Вино перестало литься, что ужасно возмутило остальных – негодяя стащили с хохотом, бранью и множеством колотушек.
В Иххарии уже много лет не было такого праздника, опьяневшие серые бродили по площади веселыми группами с громким смехом и лихими песнями – и никого не смущало, что у большинства подбиты глаза и пк ровавлены лица.
Тем временем в фойе и коридорах Промонцери Царука тоже царило шумное веселье. В ожидании банкета госи бродили туда-сюда, знакомились друг с другом, Болтали о всякой ерунде. Молчаливые лакеи споро разносили подносы с закусками и легким алкоголем, спеша обслужить каждого жаждущего и раздавая карточки рассадки за столами.
Креол с Ванессой на некоторое время отлучились – маг переоделся и вымыл лицо, а затем восстановил платье своей супруги. Обращение времени заставило ткань соединиться, словно инцидента с покушением вовсе не было. После этого новобрачные вернулись к гостям.
Ванесса ужасно беспокоилась за своих родственников Однако те вели себя как ни в чем не бывало – порой кто-то начинал тереть лоб, недоуменно моргать,
глядя на кентавра или лича… но Все тут же прекращалось.
– Ах дорогая поздравляем мы так за тебя рады все так чудесно такая великолепная свадьба! – чмокнула Ванессу Агнесс, не выпуская шпажки с наколотыми маслинами.
– Спасибо, мама! – обняла ее счастливая невеста. – Вам с папой тут нравится?
О дорогая конечно же еда великолепная все замечательно только от у всех этих людей такой странный цвет лица ты не думай я не расистка я же вышла замуж за твоего папу верно ведь но серые лица это странно н понимаю черные но серые я даже не знала что такие люди бывают! – покачала головой Агнесс.
Ванесса с сомнением посмотрела на маму. Кажется, на нее волшебство Инанны подействовало не до конца. Остается надеяться, что единственная странность, которую она заметила, – необычный цвет кожи.
Зато остальные искренне радовались жизни. Дедушка Джо, например, уже успел сцепиться с Тивилдормом. Не обращая внимания на то, что перед ним серо кожий призрак с белыми глазами-дырами, патриарх клана Рипплов орал на него и размахивал палкой, требуя чего-то непонятного.
– Ты вообще понимаешь, с кем говоришь, смертный?! – процедил Тивилдорм, едва сдерживаясь. – Я же тебя по полу размажу!
Аэто еще неизвестно, кто кого размажет! – брызнул слюной дедушка Джо. – Да я был чемпионом штата по кегельбану, понял?!
Почему-то этот аргумент на Тивилдорма подейстновал угнетающе. Он зло пробурчал что-то себе под нос и уплыл дальше – портить настроение другим гостям.
Ванесса по очереди обнялась со всеми кузенами и кузинами, расцеловалась с сестрой и терпеливо выслушала нотации брата, которому Креол не очень-то нра вился. Дэвид битых десять минут распинался на тему того, какую ошибку совершила Ванесса, выйдя замуж за человека, с которым знакома всего… сколько, полтора года? Слишком мало!
То, что за эти полтора года они с Креолом узнали друг друга лучше, чем кто бы то ни было, и пережили столько, сколько иные не переживают и за десять жизней, Ванесса объяснять не стала. Просто улыбалась и кивала, постаравшись отключить слух и обдумывай предстоящий банкет.
– Дэвид, заткнись, оставь Вон в покое! – наконец спасла ее Эдит. – Сам бы лучше женился наконец-то!
Дэвид Ли сложил губы куриной гузкой и отвернулся. С женщинами у него не особенно ладилось. Все, с кем и он имел дело, выражали уважение к его викторианским принципам, но связывать с таким человеком жизнь почему-то не спешили.
Так, Вон, теперь давай, давай, рассказывай мне все! – прилипла Эдит. – Хэл, иди сюда! Хэл!..
– Да что вам рассказывать-то?! – отбивалась Ванесса.
Все! С самого начала и не пропуская подробности! Публика жаждет подробностей, Ванесса Ли!., хотя подожди, у тебя же теперь другая фамилия.
– Нет, я решила оставить девичью… – неохотно промямлила Ванесса.
– Правда? А почему? Кстати, как фамилия у твоего мужа?
– Да черт его знает… – чуть слышно пробубнила Вон.
– Что, прости?..
– Эдит, а где Чарли? – поспешила сменить тему Ванесса. – И Джилиан… Хэл, где моя племянница? За ними кто-то присматривает?
– Да, тут один милый старичок вызвался за ними приглядеть, – легкомысленно махнула рукой Эдит. – и чем мы говорили?..
– Что еще за милый старичок? – похолодела Ванесса. – Как он выглядел?!
– Ну… обыкновенно… – опешила Эдит. – Такой – невысокого роста, лысенький, в сером костюме… Он где-то тут, на синтезаторе играет… что-то не так, Вон?
– Да господи ты боже мой!.. – взвыла Ванесса, бросилась искать Мурока.
Она нашла его довольно быстро. Колдун-гомункул па ной рукой наигрывал на синтезаторе веселую мелодию, а в другой держал перчаточную куклу, разыгрывая перед детьми целое представление. Чарли, Джилиан и маленькая Кэрол внимали ему, раскрыв рты.
– А теперь вместе, дружно! – воскликнул Мурок, снимая куклу и кладя обе руки на клавиши. – Три-четыре!..
Заветных три желанья исполнит добрый Ктулху!.. – нестройно запели дети.
– А, деточка, вот и ты! – приветливо махнул Вансссе колдун. – Присоединяйся, поможешь нам разучи песенку!
– Я слов не знаю, – отказалась та. – Чарли, Джил, вас все хорошо?
Все здорово, тетя Вон! – пискнула Джилиан, дер баня игрушечного кролика. – Дедушка Мурок такой классный!
– Ага, у него есть печеньки, – сунул в рот что-то оранжевое Чарли.
– …ченьки!.. – подвякнула трехлетняя Кэрол.
Ванесса покачала головой, не зная, как к этому относиться. Банальное человеколюбие требовало немедленно забрать детей от этого старика, лучшим развлечением почитающего аутопсию.
С другой стороны, детей он и вправду любит… врядли он осмелится что-то с ними сделать здесь, на глазах десятков людей? Верно ведь? Ведь верно?
– Привет, подруга! – подошел Логмир, весело хру тящий чипсами. – Как жизнь после брака?
– Пока только началась… – рассеянно ответила Ва несса. – А откуда у тебя чипсы?
– Купил у этого пацана, – показал на Чарли Логми р
– Сделка не расторгается! – торопливо схватился за карман мальчик. Тот был плотно набит серебром.
– Молодец, Чарли, учись хорошенько, и тебя обязательно возьмут на работу в Лэнг… – погладила племянника по голове Вон. – Папаше Элигору нужны такие перспективные кадры…
Гости тем временем начали поглядывать в сторону столовой. Раззадоренные легким антре желудки требо вали чего-то посущественнее, желали поскорее перейти к банкету. Ванесса поглядела на часы – уже три по полудни. Колдуны привыкли обедать в полдень, так что многие порядком проголодались.
Особенно нервничала Таскурита Кипяток. Блюдя фигуру, она уже давно перешла на единоразовое питание, каждый вечер ложась спать натощак. Живот бедной колдуньи настойчиво подавал сигналы, что пора бы уже и… ну, ты поняла, хозяйка?
К тому же Таскуриту раздражала словно нарочно вертящаяся перед глазами Инанна. Прекрасная богиня имзывала у нее какое-то непривычное чувство… зависть? Не может бьггь. Онаже Таскурита Кипяток, прекраснейшая из колдуний Серой Земли! Особенно после ларийской войны, на которой сложили головы Цезара и Альбракия.
– Могу ли я узнать ваше имя… мм?.. – холодно произнесла Таскурита, хватая Инанну за рукав.
– Зовите меня Астартой, – мило улыбнулась та.
– Вы приглашены на эту церемонию? – осведомилась колдунья. -Могу ли я взглянуть на ваш пригласительный билет?
– Конечно, вот он, – показала пустую ладонь богиня.
– Да, билет в порядке… – слегка неуверенно кивнула Таскурита. – Однако я не вижу на вас колдовского плаща… и вообще, кто ты такая?
– Просто скромная гостья.
Мимо прошел Торай Жизнь. На сверлящих друг друга взглядами женщин он не обратил внимания – те так и дышали здоровьем и в его услугах явно не нуждались. Торай мучился от скуки и искал кого-нибудь больного, раненого… можно даже мертвого, только чтоб не слишком тухлый.
Прогуливаясь по фойе, величайший целитель Серой Земли в считаные минуты вырастил лоду Стэозуху новый глаз. Паладин, впервые за долгие годы получивший возможность смотреть в оба, изумленно заморгал, но поблагодарить не успел – Торай уже исчез за чьими-то спинами.