Точно так же походя колдун удалил рубец, оставлен- ный королю Обелезнэ Руахой Каргой. Восстановил глаз другому рокушцу – генералу Лигордену. Залечил еще с десяток шрамов, замеченных то тут, то там. Тора и даже не считал нужным спрашивать разрешения – о и просто подходил, касался, иногда резко выдыхал, и двигался дальше. Он избегал только эйнхериев, ибо не видел возможности вылечить мертвеца, и мутантов-плонетцев, ибо не был уверен, нужно ли что-то у них лечить.
Так великий целитель добрался до его величества Логмира Первого. Заметив у того на переносице глубо кий шрам, Торай легонько коснулся его указательным и средним пальцами… и недоуменно замер. Шрам даже не подумал исчезать.
Хой, приятель, а ты чего это, между прочим, делаешь? – насторожился великий герой, хватая Торая за руку. – Зачем чужие лица трогаешь? Тебе тут не здесь, чтобы так делать!
– Как вы получили этот шрам? – вместо ответа спросил колдун.
– Да ерунда – в детстве с батькиным ножом поигрался неудачно.
– Меня интересует настоящая причина. Что поро ило шрам, который я не могу удалить?
Глаза Логмира недобро сузились. Он положил руки на рукояти катан и тихо процедил:
– Тебя это не касается. Понял меня?
– Э-э… – отшатнулся Торай.
– Откроешь рот – пожалеешь, что родился на свет Это я гарантирую.
– Я вас понял, ваше величество.
– Ну и замечательно, – широко улыбнулся Логмир. – Хой, народ, а что так кисло все?! Почему не веселимся, где еда и девки?! Это свадьба или похоронная пихелка?!
– Похоронная пихелка – народный ишкримский обряд, небольшие посиделки, устраиваемые на десятый день после похорон. На пихелке полагается танцевать, петь песни и смеяться, как бы радуясь за покойника, и этот день входящего в загробный мир, однако на деле все обычно грустны и веселятся натужно, через силу.
Совершенно в такт его словам двери столовой наконец распахнулись, и Ропер Чистящий торжественно провозгласил:
– Просим всех пройти на банкет!
ГЛАВА 24
Когда спрашивают, в какой стране живут самые большие гурманы, называют обычно Ларию. Да уж, кто-кто, а ларийцы любят покушать. Не будь они от природы таким стройным народом, так уж верно перевязывали бы животы веревками, чтобы их не принимали и за двуногие бурдюки.
Но сегодня Серая Земля пожалуй что перещеголяла Ларию. Ропер Чистящий расшибся в лепешку, но представил на суд дорогих гостей такой банкет, что даже принцесса Гвениола лишь покрутила носом, но так и не нашла, к чему придраться, что раскритиковать.
Двенадцать блюд с двумя каплунами в каждом, залитыми бланманже и украшенными золотистыми зернами кардамона. Двадцать четыре тарелки с двенадцатью цыплятами под соусом цвета павлина. Двенадцать блюд, приготовленных из свежей серебристой рыбы, приправленной дольками яблок и апельсинов. Шесть высоких серебряных чаш, наполненных заливной рыбой. Двенадцать блюд с круглыми пирогами, испеченными с душистыми травами, кресс-салатом и вишней. Сорок восемь фарфоровых блюдечек с вкуснейшими ларийскими крабами. И это лишь ничтожная часть деликатесов, представленных на обширных столах.
А уж сладости! Двенадцать сахарных кораблей, наполненных розовым сахаром, и двенадцать чашек с сахарными хлебцами в виде разных рыб. Три огромные бронзовые вазы, доверху наполненные спелыми ольмарами. Искусно приготовленное желе всех расцветок и форм – цветы, фрукты, деревья, животные, здания, даже люди. Сладкие пирожки с начинками, сахарные и имбирные пряники, заварные и мучные кремы.
И венец всему – гигантский марципан в форме недавно выстроенного храма Инанны.
Серые всегда были большими сладкоежками. У них принято подслащивать все, что можно, – начиная от супов и заканчивая вином. Они консервируют в сахар ном сиропе розы, фиалки, левкои, морковь и даже огурцы. Сейчас на каждом столике лежат пирамиды причудливых леденцов – сваренные из салата-латука, апельсиновых косточек, имбиря, грецких и мускатных орехов. Любая дрянь превращается в чудесный леденец, двенадцать раз посетив ванну из сиропа такой сладости, что с непривычки может стошнить.
Гостей рассадили с учетом родственных отношений и положения в обществе. По этикету Серой Земли места обязательно должны чередоваться – рядом с женщиной мужчина и наоборот, причем муж с женой не должны сидеть вместе. Исключение, естественно, делается для новобрачных – а вот как раз и они вошли под звуки фанфар. Им сразу же поднесли свадебный пирог, украшенный невообразимым количеством лимонного крема. Креол попробовал кусочек и деликатно выплюнул его в лицо официанту.
Он не любил лимонный крем.
Официант поблагодарил владыку за внимание, проявленное к его ничтожной особе, и предложил немедленно подать любое другое кушанье. Например, вот этого рябчика, на которого как раз нацелился Меккем-Гранджи… руки прочь, саран, ваше блюдо приглянулось владыке Креолу!
Разумеется, другим гостям тоже подносили всякие яства, но уже не так предупредительно. Сегодня день Креола и Ванессы, сегодня все для них, и только для них.
Ропер Чистящий внимательно наблюдал за происходящим, провожая взглядом каждое блюдо, заглядывая в рот каждому гостю. На кону стояла его профессиональная репутация. За все двадцать с лишним лет, что он пробыл управляющим Промонцери Царука, ему не доводилось организовывать столь важных мероприятий.
Кхм!.. – громко кашлянул Ропер, поднимаясь на сцену и разворачивая длинный свиток. – Минуточку внимания, дражайшие повелители и прочие гости цитадели! Позвольте мне открыть этот банкет небольшим спичем…
– Молчать! – рявкнул Креол, оценив длину свитка – Не заводи говорильню, переходи к сути!
– Простите, что невольно прогневил вас, владыка, – покорно поклонился Ропер. – В таком случае мы Сразу перейдем к представлению. Но перед тем как объявить первого выступающего, я хочу произнести первый тост – за здоровье родителей невесты!
– Харра! – оглушительно гаркнул Хобокен, поднимая бокал с вином.
– Харра-а-а!!! – разом вскочили с мест эйнхерии и рокушские военные во главе с генералом Лигорденом.
Агнесс и Мао поднялись с мест, смущенно раскланиваясь. Точнее, смущенно раскланивался только Мао – Агнесс разве что не светилась от восторга. Все эти люди собрались здесь ради ее девочки!
– Когда моя дочь сказала мне, что выходит замуж… – произнес Мао, поглаживая подбородок. – Да, так вот… Когда моя дочь мне об этом сказала, я не поверил. Я подумал – кто, черт возьми, такой этот Лоренс Креол, что он считает себя вправе отнимать у нас с Агнесс нашу единственную дочь?
– Пап, у тебя трое детей! – крикнула Ванесса. Дэвид и Эдит поддержали ее возмущенным гулом.
– Лоренс? – недовольно нахмурился Креол. – Что еще за Лоренс? Это он о ком вообще?
– Да, вот именно так я тогда и подумал, – продолжал Мао, не обращая внимания на выкрики с мест. – Но потом мы узнали нашего будущего зятя немного получше… хотя все еще и не так хорошо, как хотелось
бы… Я скажу вам, что этот человек оказался прекрасным, добрым, умным, культурным, любящим…
– О ком он говорит? – процедил Креол, хмурясь все сильнее.
– Черт его знает, – пожала плечами Ванесса.
– И вот теперь, когда я наконец вижу, что этот человек – тот самый человек, который может сделать мою дочь счастливой, я хочу произнести тост за него! – поднял бокал Мао. – За нашего нового зятя – Лоренса Креола!
Оркестр грянул туш, повинуясь палочке дирижера – седовласого колдуна в белом плаще. Под эту бравурную музыку на сцену взбежала колдунья в оранжевом плаще – Гавинна Озорница. Она упросила Ропера позволить ей выступить с юмористическим шоу.
– Кого можно назвать самым любящим врагом?! – сразу же воскликнула Гавинна. – Каннибала! Ведь ни один человек не станет есть то, что ему не нравится!
У Ванессы эта немудреная шутка вызвала лишь натянутую улыбку. Зато многие рарийцы залились смехом, а Логмир так вовсе поперхнулся пирожком и был вынужден залпом опорожнить кружку эля.
– О чем думает фиолетовый плащ, глядя на лягушку?! – лукаво прищурилась Гавинна. – Он думает о том, что это несправедливо!
Эта шутка вызвала недоуменное молчание среди иностранных гостей, но просто гомерический хохот среди колдунов. Видимо, какой-то внутрицеховой юмор.
– Почему владыка Нъярлатхотеп такой умный?! – в притворном ужасе закрыла лицо Гавинна. – Потому что у него сто голов!
Смех в зале раздался, но какой-то неуверенный. Большинство иноземцев не знали, кто такой Нъярлатхотеп, а серые, напротив, знали это чересчур хорошо. Чувствовалось, что они все еще опасаются глумиться над бывшими божествами.
Что же до Логмира, то на него эта плоская острота подействовала как-то странно. С лица великого героя отхлынула кровь, он дернулся к соседке справа – осекся, увидев королеву Мериден; дернулся к соседке слева – увидел Кебракию Мудрую и принялся о чем-то с ней бурно шептаться. Ванесса напрягла слух и таки сумела разобрать, что он спрашивает, вправду ли у этого "Нирланпухтепа" сто голов.
Она хотела было спросить, отчего Логмира это заинтересовало, но тут же отвлеклась на куда более интересную вещь. Наступило время разворачивать свадебные подарки!
Длинный стол в дальнем конце зала буквально ломился от свертков и коробок – и теперь, когда гости утолили первый голод, а Гавинна Озорница выдала последнюю искрометную шутку, пришла пора взглянуть, что же там преподнесли молодым.
Разумеется, вначале распаковывали подарки от родственников. Будучи в этом отношении людьми прагматичными, Рипплы дарили то, что может пригодиться в хозяйстве – в основном одежду и бытовую технику. Каждая вещь снабжена чеком – если что-то не понравится, всегда можно вернуть или обменять.
Особенно расщедрился дедушка Джо. Ради такого случая добрейший старик специально заказал в Зимбабве череп носорога, а потом нанял резчика по кости, чтобы тот выточил из него чашу для фруктов… или шляпу… что получится. Увидев готовое изделие, девушка пришел в такой восторг, что даже захотел оставить его себе. Однако придумывать новый подарок уже не было времени, так что он, скрепя сердце, но расстался с этой чудесной вещицей.
Прочие гости также преподнесли множество замечательных подарков. Король Обелезнэ, например, лично вручил новобрачным поздравительное письмо, подписанное шестью тысячами видных рокушцев. Представители всех чинов и сословий благодарили архимага и его молодую жену за все, что те сделали для спасения Рокуша от серой чумы.
Руорк Машинист и профессор Лакласторос препод несли один подарок на двоих – легкий техномагический гравиранец для Ванессы. Лакласторос сконструировал сам аппарат, Руорк зачаровал его, превратив и техноартефакт. Индивидуальная разработка, весьма мощная.
Подарок Мурока Вивисектора также предназначался Ванессе. В картонной коробке с дырочками что-то скреблось и шуршало – Ванесса взяла ее с опаской, по мня, каких мерзких тварей обычно лелеет добрый доктор-колдун.
Однако на сей раз там оказалось совершенно безобидное существо. Белоснежный пушистый кролик с красными-глазами бусинками. Он жевал пучок ароматной травы и выглядел невероятно прелестным.
– Это мой скромный тебе подарочек, – широко улыбнулся Мурок. – Вот этот милый кроличек.
– Ой, какой он милый! – невольно ахнула Вон.
– Да, именно так я и сказал. Его зовут Пушистик.
– Спасибо, дедушка Мурок, – с большим для себя удивлением поблагодарила Ванесса.
– Да не за что, деточка.
Банкет тем временем перешел в более вольную колею. Насытившиеся и расслабившиеся гости стали покидать свои места, ходить в гости к соседям. Меж столов так и сыпались шутки, кое-где уже запели песни.
За происходящим наблюдали официанты и Тивилдорм. Первые бдительно следили, не нуждается ли кто из гостей в особом попечении. Тех, кто слишком обмякал, они сразу же брали под руки и выводили по длин ному коридору в холодный зал – освежить голову.
Тивилдорм же лишь гневно сопел. Ему не нравились все эти вольности. Мероприятия серых проходят чинно и строго, по утвержденному заранее плану. Но сегодня за столами целая куча необразованных ино-
странцев – никакой культуры, никакого понятия об этикете.
Вот со своего места поднялся покачивающийся Логмир. Его лицо стало еще краснее обычного, в обеих руках отплясывали бокалы с прозрачной травяной настойкой. При попадании на стол ее брызги издавали шипящий звук, оставляя ямки в древесине.
– Я хо… хочу сказать тост!.. – запинаясь, произнес великий герой. – Сегодня мы… пф-фох-х… они… а?! А.. да… Они!.. Что?.. И… а о чем это я?.. ах да… или… э-э… хабова мать, я… Короче! Я предлагаю… я предлагаю… групповуху!
Сказав эту замечательную речь, Логмир шумно рухнул, впечатавшись лбом в столешницу. Официанты почтительно накрыли его скатертью и поинтересовались у королевы Гвениолы, что делать с ее подгулявшим супругом. Та предложила затолкать Логмира под стол и сделать вид, что он никогда не появлялся на свет.
За окнами начало смеркаться. Настенные часы пробили десять вечера – свадебный обед плавно перешел в свадебный ужин. Гостей пригласили выйти на балконы – полюбоваться фейерверком.
И как же был прекрасен этот фейерверк! Не стрельба из пушек, не пороховые петарды, но колдовские иллюзионы, представленные лучшими мастерами своего дела. Вначале по всему периметру площади зажглись белые огни, затем с возведенной спереди балюстрады забили огненные фонтаны – то работали молодые пироманты. Секунду спустя в небо взвились десятки хвостатых комет и огромные длиннотелые драконы, рассыпающие узоры всех красок. А внизу завертелись, поочередно зажигая друг друга, огненные колеса.
Зрители восторженно захлопали – однако это был еще не сам спектакль, но только прелюдия к нему. Следом начались собственно иллюзии – во все небо высветилась богатейшая панорама, составленная из двух ежесекундно меняющихся половин. Слева мелькали сцены мирной жизни, справа – батальные картины.
ГЛАВА 25
Цитадель Власти стояла на ушах до пяти часов утра. Только после этого шумное веселье пошло на убыль? уставшие гости разбредались по спальням, желали друг другу спокойной ночи. Некоторых уводили под руки
лакеи.
Но на одном из верхних этажей собралась группа людей, которые даже не думали спать. Тридцать семь колдунов в плащах разного цвета встали вокруг каменного алтаря, устланного черной материей. На алтаре лежала обездвиженная женщина, умоляюще глядящая на своих мучителей. Живот несчастной был распорот, в нем кишели живые змеи.
– Вот пепел, вот зерно, вот цветочные лепестки…? бормотала Кодера, сыпля на жертву перечисляемое.? Как ты себя чувствуешь, Астила?
– Почему я?..? прохрипела геомантка, пуча глаза? Почему именно я?!
– Но кто-то же должен,? устало поморщилась Кодера.? Почему бы и не ты? Жребий пал на тебя, нечего жаловаться.
Разумеется, на самом деле Кодера подтасовала результаты жеребьевки. Для жертвоприношения требовался очень сильный колдун? красный плащ, не менее. В то же время Кодере совершенно не хотелось умирать самой, да и Архенбух ей пока еще был нужен. А Астила Керамика… собственно, именно ради этого ритуала Кодера и пригласила ее в тайное общество.
Крови в жирной геомантке столько, что хватит наполнить бочку.
– Что мы будем делать с Кахом?? негромко спросила Харзея Жадная.
– А что нам с ним делать?? не поняла Кодера.? Он погиб.
– Погиб. Но завтра владыка Креол наверняка вызовет и допросит его дух…
– Он не успеет,? покривилась Кодера.? Сосредоточьтесь на главном.
Ей приходилось прикладывать немало сил, чтобы удерживать Астилу Керамику в сознании, но в то же время не позволять колдовать. Геомантку накачали подавляющим магию эликсиром, но стены и пол все равно периодически подрагивали. Тускнеющие глаза бедной колдуньи изредка еще вспыхивали, в них отражались боль и страх. Астила все еще не могла поверить, что товарищи по обществу так с ней поступили.