– Начинаем.
Глава 13
Двистор пришел в ярость, когда Корда легко избежал первого удара ятагана. Второй оказался не таким простым, но ему удалось прошептать Коломбине:
– Эй, Би.
«ТЫ ЧТО, РЕШИЛ СДАТЬСЯ, СОЛНЦЕ МОЕ?» – появилась надпись.
– Нет, я сказал, что буду сражаться тем оружием, которое «у меня есть», – ответил Корда. Он сгруппировался и откатился в сторону взвизгнувшей девушки из гарема. – А это включает и очень сообразительную ПЦП.
«Я С ТОБОЙ, – ответила Коломбина. – ГДЕ БЫ ТЫ БЫЛ, ЕСЛИ БЫ Я ТЕБЯ БРОСИЛА?» Корда не стал тратить силы на ответ. Рене видел, что для Двистора оказалось неожиданностью, что он столь силен в рукопашном бою. И не удивительно: многие недооценивали трехсотлетнего создателя вселенных. Если они были в курсе того, сколько ему лет, то считали, что он давно потерял интерес к физическим упражнениям и боевым искусствам. А если возраст Корды был им неизвестен, то несерьезная манера поведения, очки и ПЦП не давали возможности рассматривать его в качестве опасного противника.
Корду это вполне устраивало, потому что у него появлялись определенные преимущества перед противником, и он совершенно сознательно не афишировал свои способности, пока в этом не возникало настоящей необходимости.
Пришла пора показать, на что ты годишься, а заодно и дать возможность Коломбине сыграть свою роль, решил он.
Сначала он попытался нанести удар ногой. Ему не удалось разоружить Двистора, однако рука у шейха временно онемела. Корда отступил назад, сделав несколько быстрых шагов, и девушки, которые не находились в стасисе, принялись звонко верещать.
Двистор рассвирепел, перебросил ятаган в свободную руку. В результате следующей серии атакующих ударов у Корды на животе появилась неглубокая, но кровоточащая царапина. Оказалось, что шейх фехтует левой рукой не хуже правой.
Корда услышал крик Мириам и понял, что Тико схватил девушку, чтобы она не бросилась ему на помощь.
– Это дуэль, цветок пустыни, – сказал ей дипломат, который с трудом скрывал охватившие его чувства. – Мы не имеем права вмешиваться, чтобы не нарушить договор.
Зацепившись стопой за щиколотку Двистора, Корда сделал резкое движение, и шейх потерял равновесие, но и сам Корда пострадал, получив сильный удар по шее, – на воротник куртки потекла кровь.
– Солнце мое! – крикнула Коломбина.
– Я в порядке, – прошептал он.
Статические помехи указывали на то, что Двистор слегка задел микрофон у него в горле. Предаваться дальнейшим размышлениям на эту тему смысла не было, Двистор наступал, холодный, собранный – он был уверен, что победа уже у него в руках. Корда почувствовал, что шейх Аравии теснит его к стене.
Наклонившись, Рене схватил туго набитую подушку и швырнул ее Двистору в лицо. Когда шейх попытался увернуться, Корда взялся за один из маленьких восточных ковров, устилавших пол гарема, и дернул. Двистор упал.
– Коломбина, думаю, сейчас самое подходящее время, – с трудом переводя дух, прошептал он и вытер лицо – рукав тут же пропитался кровью.
«МНЕ НУЖНО ОПРЕДЕЛИТЬ ЧАСТОТУ, СОЛНЦЕ МОЕ, – ответила она. – ВДРУГ Я ОТКЛЮЧУ ЗАОДНО И ТЕБЯ. МНЕ ЭТО НИ К ЧЕМУ. А ТЕБЕ?» Рене решил, что ответа не требуется. Двистор поднялся на ноги и снова пошел в наступление. На серебряном лезвии ятагана блестела кровь Корды, который, казалось, уже исчерпал весь запас имеющихся у него хитростей.
Двистор легко уворачивался от подушек и сдвинул в сторону почти все ковры. Его онемевшая рука снова пришла в норму, шейх Аравии занял боевую стойку, перебрасывая ятаган из одной руки в другую, поджидая, когда противник подойдет ближе.
Качаясь от изнеможения, которое, к сожалению, было не до конца деланным, Корда принялся искать выход. Тяжелый выпал денек. Всемогущий господь держал в руках бильярдные шары и стучал ими друг о дружку.
«ЧЕМ ПЛОХА ВСЕЛЕННАЯ, КОТОРУЮ Я ПОСТРОИЛ? – мирно поинтересовался всемогущий. – ТЫ ТАК И НЕ ОТВЕТИЛ НА МОЙ ВОПРОС».
– Ну, иди сюда, Рене Корда, – позвал Двистор. – Ты же хотел этой дуэли. Сдаешься? Корда покачал головой:
– Нет.
«ВРЕЖЬ ЕМУ КАК СЛЕДУЕТ, А ПОТОМ БЫСТРО ОТХОДИ НАЗАД, – приказала ПЦП. – ЕСЛИ ТЫ ЭТОГО НЕ СДЕЛАЕШЬ, ТВОЕ ВРЕМЯ ПОЗВОЛИТ ДВИСТОРУ ИЗБЕЖАТЬ СТАСИСА, ЧТО БЫ Я НИ ПРЕДПРИНИМАЛА».
«ОТВЕЧАЙ НА МОЙ ВОПРОС, РЕНЕ!» – взревел всемогущий.
Корда отступил на шаг, а потом двинулся в сторону Двистора, не сводя глаз с клинка и напряженного, бледного лица под арабским головным убором. Сделав ложный выпад, Двистор замахнулся и ранил противника в бедро.
Тогда Корда ухватился за плетеный шнур на тюрбане, потянул вниз и одновременно нанес удар коленом – изо всех сил. Задохнувшись, шейх сложился пополам.
Корда отскочил назад, чувствуя легкое головокружение от потери крови.
– В твоей вселенной слишком много подонков, – заявил он терпеливо ждущему ответа богу. – Я решил, что смогу лучше справиться с задачей.
«ПОЛУЧИЛОСЬ?» – Нет, – признался Корда, изо всех сил стараясь удержаться на ногах.
– Но я должен был попробовать.
Стянув тюрбан с глаз, Двистор выпрямился, опираясь на ятаган. Голубые глаза шейха пустыни были полны обещаний смерти, и Корда понял, что не успеет сделать ни единого движения, чтобы его остановить.
И в это мгновение время перестало существовать – для Двистора.
– Здорово я успела, правда, солнце мое? – весело прощебетала Коломбина.
Корда хотел ей что-нибудь сказать, но бильярдные шары стучали слишком громко, и он соскользнул по грубо оштукатуренной, изукрашенной восточными орнаментами стене на груду мягких подушек.
«В ПРОШЛЫЙ РАЗ ТЫ СБЕЖАЛ, – заявил всемогущий господь. – НО Я ВСЕ РАВНО ДАМ ТЕБЕ ПЕРВЫЙ УДАР».
Когда Двистор погрузился в стасис, а Рене Корда потерял сознание, Мириам вскрикнула от радости и тут же увидела, как с потолка по толстой нити паутины спускается Слайв. Крик восторга замер у девушки на губах.
– Тико, – позвала она и показала рукой на паука, – если эта тварь приблизится к Двистору...
– Темпоральное поле оживит его, – договорил за супругу Тико и помчался Слайву наперерез. – Коломбина, ты можешь что-нибудь сделать?
ПЦП повисла в воздухе. Ответ прозвучал отстраненно и холодно, это означало, что компьютер бросил все силы на поиски ответа.
– Разрабатываю возможности. Решения, благодаря которым в стасис погрузятся не все присутствующие, требуют серьезного рассмотрения. Это сложная вычислительная задача.
Слайв возвращался на потолок, сообразив, что сможет добраться до Двистора без проблем, если ему не будут мешать те, кто находится внизу.
Издав боевой клич, Тико швырнул маленькую подушечку в паутину, и это необычное оружие разорвало одну из нитей, на которой сидел Слайв. Паук свалился на пол – ему ничего не сделалось, но он не мог восстановить нить, не подвергаясь опасности нападения.
Тарантул поднялся на своих четырех задних конечностях, передние лапы и челюсти угрожающе задвигались. Очень медленно Слайв повернулся к стене.
– Не подходите. Держитесь подальше, – раздалось шипение у них в головах. – Я есть смерть для тех, кто испробовал мой яд один раз. Стойте на месте, и будете жить.
– Зачем? – спросила Мириам. Ее голос был ровным и спокойным, но в темных глазах загорелся такой яростный огонь, что они стали похожи на черные бриллианты. – Чтобы твой хозяин смог пытать, а потом убить нас?
– Мириам! – выкрикнул Тико и попытался остановить девушку, но опоздал Хрупкая жительница пустыни бросилась прямо в темпоральное поле Слайва и схватила испускающий легкое свечение резервуар. Но она была совсем рядом, и потому ее собственное консервированное время позволяло гигантскому пауку двигаться.
Как и у дома Тико, Слайв захватил Мириам лапами, а потом с хрустом впился в ее руку, напоив ядом тело девушки. Она тут же потеряла сознание.
Слайв швырнул свою жертву на пол, но остался стоять на месте, словно злобный пес. При этом он угрожающе размахивал передними конечностями, рассчитывая подманить Тико.
– Ну, иди сюда, юный муж, присоединись к своей супруге, вы будете вместе бродить по коридорам безумия, – шипел тарантул. – Если поспешишь, может быть, догонишь ее.
С залитым слезами лицом Тико медленно, словно во сне, направился к белому тарантулу и своей умирающей Мириам. Его стоны почти заглушали голос повисшей у плеча ПЦП:
– Параметры изменены. Решение найдено.
Для Тико время остановилось. Темпоральное поле Мириам, лежащей у ног Слайва, отключилось. Паук не шевелился.
Коломбина оглядела комнату. Несколько девушек из гарема, оказавшихся неподалеку от ПЦП и Корды, не погрузились в стасис. На их лицах застыли ужас и изумление. Кое-кто смотрел на своего господина, замершего на месте, с выражением, близким к ненависти.
Одна из девушек, рыжеволосая красотка, которая расчесывала волосы в тот момент, когда наступил стасис, положила щетку, а потом наклонила голову, чтобы встретиться глазами с ПЦП.
– Твой господин истекает кровью, – произнесла она чистым, звонким голосом, – а у тебя нет рук. Позволишь мне перевязать его раны?
Коломбина чуть опустилась, чтобы оказаться на уровне ее лица.
– Если ты причинишь ему вред, я позабочусь о том, чтобы жизнь с Двистором показалась тебе раем по сравнению с тем, что я с тобой сделаю.
– Меня зовут Руфь, – ответила рыжеволосая девушка, – и я не испытываю любви к Двистору. Позволь мне помочь раненому. Нужно остановить кровь, иначе яд Слайва пропитает его тело.
– Хорошо, Руфь, – согласилась Коломбина. – Возьми рюкзак Рене. Там есть аптечка первой помощи. Я скажу тебе, что нужно делать.
Руфь потянулась к рюкзаку.
– Может быть, я и сама справлюсь. До того как попасть в гарем, я училась на ветеринара. Двистор увидел меня, когда инспектировал состояние беговых верблюдов, за которыми я присматривала, – и возжелал забрать в свой дворец. У меня не было выбора, пришлось согласиться.
ПЦП повернулась и посмотрела на других девушек:
– Отойдите к стене. Там вы погрузитесь в стасис, вам ведь уже известно, что ничего страшного не произойдет.
Возможно, это было еще одним подтверждением того, что Двистор полностью сломил их волю к сопротивлению, ибо все до единой молча подчинились маленькой сфере.
– Ха, оказалось даже проще, чем я предполагала, – прокомментировала их поведение Коломбина.
Дав Рене снотворное, Руфь намочила кусок бинта в антисептическом растворе и начала промывать раны, потом, посмотрев на ПЦП, сказала:
– Они научились слушаться. Я протестовала, возмущалась... И тогда меня предупредили, что, если я не стану вести себя как полагается, моя семья будет уничтожена. А чтобы доказать серьезность своих намерений, Двистор приказал подвергнуть пыткам мою мать – у меня на глазах. Я сразу стала кроткой как овечка.
– Какой ужас! – возмутилась Коломбина. – Я думаю, что, если бы ты не боялась яда Слайва, ты бы убила Двистора.
– Угроза моей жизни меня не остановила бы, – спокойно ответила Руфь, – но Двистор поставил в известность каждую девушку, что в случае его гибели от руки кого-нибудь из нас все остальные и члены их семей будут замучены до смерти. Такие угрозы делают тебя послушной и скромной.
– Уж можно не сомневаться, – согласилась Коломбина. – Думаю, нужно будет забрать тебя отсюда, когда мы соберемся домой.
Руфь нахмурилась:
– А ваш корабль вместит в себя всех остальных и их семьи?
– Ну нет, – ответила Коломбина. – И воспользоваться цифровым хранилищем мы не сможем.
– В таком случае нам придется остаться и надеяться, что Двистор обвинит во всем одного Рене Корду, – сказала Руфь. – Думаю, так оно и будет, а поскольку ты позаботилась о том, что весь остальной гарем погружен в стасис, никто не узнает, о чем мы с тобой разговаривали.
ПЦП молча подпрыгнула на месте, потому что даже огромный мозг мощного компьютера не сумел отыскать подходящего ответа. Если убить Двистора, его распоряжение останется в силе. Нельзя же прикончить всех его слуг – ведь неизвестно, кто получил страшный, жестокий приказ расправиться с девушками и их родными.
Казалось, Руфь не испытывает бессмысленной жалости к себе и своим подругам по несчастью. Изящные пальцы двигались уверенно и умело, когда она проверяла каждую рану и царапину, стараясь убедиться в том, что туда не попала инфекция или яд. Курс обучения на ветеринара явно включал в себя умение пользоваться звуковой кожной иглой, потому что девушка ловко зашила самые серьезные из ран Рене.
Пока она занималась своим делом, Корда время от времени начинал метаться, но из-за потери крови и благодаря снотворному в основном лежал тихо. Иногда что-то бормотал про лузы и шары. Один раз очень отчетливо попросил мел.
– Теперь он быстро поправится, – сказала Руфь, сделав ему последний укол. – Я ввела препарат, стимулирующий образование крови, новая кровь растворит остатки яда в организме. Сколько еще у вас есть времени?
Коломбина проверила счетчик.
– Ого! У нас с Рене на каждого – меньше часа. У остальных – чуть больше. Поскольку я отключила их темпоральные поля, время не тратилось.
– Корде понадобится около часа, чтобы прийти в себя, – сказала Руфь. – Я думаю, Тико и Мириам должны вернуться на корабль, а вы возьмите их время.
ПЦП нахмурилась бы, если бы могла.
– Видимо, нам всем следует вернуться, – проговорила Коломбина. – Рене там поправится, и, ну..., если Мириам... Тико будет совсем плох.
– В обычных обстоятельствах я бы с тобой согласилась, – заявила Руфь, – но я не успела тебе кое-что сказать. Шейх получил сообщение примерно за день до вашего появления – точно не знаю, поскольку к тому моменту наша вселенная уже была в стасисе. Двистор, однако, разбудил гарем, чтобы мы его развлекали, пока он решает, что следует сделать, и я присутствовала, когда послание прибыло.
Его доставила почтовая ракета, снабженная темпоральным полем. Это было личное послание – для Двистора. Мне кажется, кто-то должен прилететь на Аравию – а любой союзник Двистора вряд ли окажется и вашим другом тоже.
Коломбина согласилась. Оставив Корду приходить в себя, она взяла в рот веревку и, тщательно рассчитав расстояние, прикоснулась к Тико своим темпоральным полем. Когда дипломат ожил, она оттащила его подальше от Мириам и Слайва.
– Ничего нового уже не произойдет, – терпеливо принялась объяснять Коломбина. – Если только ты не начнешь снова двигаться и не лишишь Мириам последней надежды остаться в живых. А теперь говори, ты готов меня выслушать?
Тико вытер слезы, тяжело вздохнул и кивнул.
– Я внимаю, электронный бесенок, – сказал молодой человек, предпринимая безнадежную попытку вернуть свое прежнее красноречие.
– Хорошо. У тебя осталась волшебная вода?
– Осталась. – Тико похлопал по фляге у себя на поясе.
Тон ПЦП не допускал никаких возражений.
– В таком случае ты сделаешь вот что. Мы вытащим Мириам из-под Слайва. Если мы будем двигаться достаточно быстро, то справимся с нашей задачей, не активируя паука полностью. Затем я дам ей дозу противоядия. На этот раз яд вряд ли успел проникнуть в организм, прежде чем Мириам погрузилась в стасис. Надеюсь, противоядие еще больше замедлит его действие.
Ты оставишь весь запас, кроме одной фляги консервированного времени, здесь, сделаешь глоток воды и отправишься с Мириам на борт «Коломбины». Там я, возможно, смогу тебе помочь. Если нет, я объясню, как поместить Мириам в цифровое хранилище. Думаю, что, когда мы покинем пределы Аравии, яд Слайва потеряет часть своей силы – его эффективность наверняка зависит от особых физических условий вашей вселенной. Ты все понял?
Тико, на лице у которого застыло изумление, кивнул. Как и самого Корду, Коломбину было легко недооценить. Ее насмешливая игривая манера частенько заставляла людей забывать, что она, в конце концов, сложнейший компьютер, способный управлять звездным кораблем.
– Я все понял и повинуюсь, – ответил молодой человек. – Только позволь задать тебе один вопрос. Ты говоришь, что поможешь мне вылечить Мириам. Ты ведь не собираешься бросить тут Рене?