На шаг дальше
Персонажи: Дэниел/Джейсон
Сайд-стори к “Разлучи нас, смерть!” (время действия между последней главой и эпилогом).
Частные самолёты, смокинги и даб-кон — всё по-прежнему.
Написано под влиянием сценария, который предложила для Джейсона и Дэниела ARTOIS. Я добавила к нему прогулок по Нью-Йорку, семейных ужинов и жареных орешков по вкусу, но в глубине души это пвп ;)
<i><b>СПОЙЛЕРЫ! Читать после прочтения основной истории.</b></i>
<right><i>The cage already there around the bird</i>
Poets of the Fall</right>
<b><i>Ноябрь 2013</i></b>
<tab>В том, что Астон задерживался на встрече, не было ничего необычного. Плохо было то, что Брент сообщил об этом слишком поздно, когда Джейсон с Диланом и Лори не только доехали до Хэнском Филд [1], но и сели в самолёт. Если бы Брент позвонил хотя бы на двадцать минут раньше, они бы остались ждать в терминале. Возвращаться обратно не хотелось, и теперь им и четырём телохранителям предстояло провести в самолёте неопределённое количество времени.
<tab>Хорошо было то, что Дилану в самолёте понравилось. Пожалуй, лётное поле понравилось даже больше: Дилан таращился в окно, не отрываясь, пока они ехали к самолёту, и восторженно тыкал пальцем в сторону движущейся по полосам техники. Но на полосе они провели считанные секунды: максимально близкое расстояние, на которое машина могла подъехать к самолёту, составляло десять футов, и охрана Астона всегда притиралась так плотно, как только позволяли правила, после чего быстро поднимала всех на борт. Дилан начал рваться наружу и даже устроил небольшой скандал, но Джейсон унёс его в кабину пилота. Ребёнок полутора с небольшим лет вряд ли мог понимать, что видит, но обилие переключателей, экранов, тумблеров и кнопок его восхитило. Через пять минут Джейсон увёл успокоившегося Дилана в салон — у обоих пилотов были более важные дела, чем развлекать пассажиров.
<tab>Джейсон подумал, что в детстве (не в таком, конечно, возрасте, а чуть постарше, лет в пять) его привела бы в восторг возможность зайти в кабину пилота.
<tab>Дилан получит многое из того, что было недоступно отцу, — даже учитывая, что тот рос в небедной семье.
<tab>Оба фактора — появление ребенка и возвращение в город, где вырос, — заставляли Джейсона чаще обычного вспоминать собственное детство. Летом он даже съездил посмотреть на свой старый дом в Лексингтоне. После переезда в Бостон его отец несколько лет снимал квартиру в Кембридже, поблизости от университета, а в 1992 купил этот дом.
<tab>Доступ в коммьюнити был свободным. Бывший дом профессора Линдхельма стоял в самой дальней от въезда части, по соседству с гольф-клубом. Вдоль его поля располагались самые большие особняки, некоторые со всеми колониальными прелестями вроде двусветных залов, колонн и каменных львов. Через улицу дома были поскромнее, участки поменьше. Деньги расходились от гольф-клуба как круги по воде – чем дальше, тем мельче, так что вблизи автострады стояли уже совсем заурядные одноэтажные домики.
<tab>Джейсон не стал выходить из машины. Просто смотрел на дом. К закрытым гаражным воротам были прислонены два велосипеда – большой розовый и маленький ядовито-зелёный. Видимо, там жила семья с детьми.
<tab>Семья…
<tab>У него семьи не было. А у Дилана…
<tab>Джейсон надеялся, что будет. Если бы это зависело только от него, то он хотел бы, чтобы Дилан рос примерно так, как он сам — в благополучном и ничем не примечательном пригороде, но только в обыкновенной семье с родственниками, друзьями и соседями. Нечто среднее между тем, что мог дать Дилану он сам, и тем, что мог дать Астон.
<tab>Джейсон почти завидовал тем, кто поселился сейчас в его бывшем доме, их «нормальности». Когда он согласился остаться с Дэниелом, то поменял не только свою жизнь, но и жизнь сына. Он не сможет выгородить для него особое пространство со своими правилами: Дилан будет жить по правилам Астона, вернее — его круга. Несколько встреч в году с бабушкой и другими родственниками Рэйчел погоды не сделают.
<tab>Донна отнеслась к тому, что Джейсон возобновил отношения с Астоном, сдержанно. Не говорила по этому поводу вообще ничего, словно Астона и не существовало. Вряд ли она была довольна. Джейсон пару раз за лето приезжал к ней с Диланом, а в октябре она позвонила и пригласила их на День благодарения. Джейсон отказался.
<tab>— Спасибо, Донна, я бы рад, но, боюсь, не получится. Мы хотим немного пожить в Лондоне, вернёмся только в начале января.
<tab>Они так договорились с Дэниелом, которого дела большую часть времени держали в Европе. Джейсон мог бы вернуться на пару дней в Штаты, чтобы провести праздник с семьёй Кинни, но не хотел. Не хотел лететь через Атлантику ради сомнительного удовольствия ужинать в компании людей, которые, как бы тактично ни молчали, в глубине души его осуждают.
<tab>— Может, навестите нас до отъезда? Я давно не видела Дилана.
<tab>— Да, конечно, — согласился Джейсон. — В ближайшие выходные?
<tab>— Хорошо.
<tab>Они действительно приехали в Портленд — в сопровождении двух телохранителей. Донна задавала вопросы, касающиеся исключительно Дилана, но на некоторые из них не получалось ответить, не затронув больной темы — того, что Джейсон живёт с мужчиной. Хотя сейчас вряд ли можно было сказать, что они живут вместе. Астон приезжал на два-три дня пару раз в месяц, иногда реже. Он обещал, что к следующему году сможет организовать свои дела так, чтобы больше находиться в Штатах, но пока им приходилось ограничиваться редкими встречами. Джейсон думал, что так даже лучше. Ему нужно было время.
<tab>Пока у них была лишь договорённость, что, когда дом в Честнат-Хилл будет готов и когда Дэниел сможет дольше оставаться в Штатах, они станут жить вместе. Джейсону не обязательно было жить именно в Бостоне, но Дэниел не был против при условии, что часть года они всё же будут проводить в Европе.
<tab>В целом Астон теперь работал меньше. Говорил, что достиг того уровня, на котором может себе это позволить. Время — не меньшая роскошь, чем частные самолёты. Это не значило, что Дэниел перестал управлять бизнесом, но он всё больше работы перекладывал на наёмных управленцев, себе оставляя стратегическое развитие и планирование. Это требовало не столько труда и нахождения в офисе, сколько спокойной обстановки и времени на размышления.
<tab>Джейсон почти сразу заметил эти перемены и пошутил на тему того, не стареет ли Астон. Тот улыбнулся:
<tab>— Я выиграл гонку. Помнишь, я говорил, что после смерти отца мне было трудно завоевать уважение его партнёров и финансового мира в целом? Мне было двадцать восемь, и меня не воспринимали всерьёз. В большинстве случаев это правда — у тебя должны быть седые виски, чтобы заключать многомиллионные сделки. Мне тогда очень помог Макс Эттинген, я имею в виду, помог завоевать уважение в своём кругу. Да, у меня был хеджевый фонд, но это не то… Ты должен понимать. Это агрессивная политика и быстрые деньги, надо показывать пайщикам прибыли, поэтому инвестируешь в высокодоходные сферы со скорейшей отдачей. Горизонт будущего лет пять от силы. Даже меньше. Год… Для всех этих мастодонтов я был просто напористым и не особо умным мальчишкой. Мне приходилось каждый день прыгать выше головы, чтобы доказать, на что я способен и кто я такой. Не то чтобы мне это не нравилось… Нравилось. Это был вызов, я его принимал, кидался с головой. Я мог бы остановиться раньше, лет пять назад, но это просто не в моём характере. Я и сейчас не останавливаюсь, просто горизонт растёт. Десять лет, двадцать. Это не те решения, которые принимаются на часовом совещании или в перерыве между встречами. Девяносто процентов тактических решений за меня могут принять другие, я достаточно им плачу и достаточно времени потратил на то, чтобы заставить их мозги работать нужным образом. Теперь я могу оставить немного времени на себя и на детей. На тебя. Его вряд ли будет много, Джейсон, но раньше его было катастрофически мало.
<tab>Джейсону стало не по себе: в последней фразе было неприкрытое и горькое сожаление о прошлом, о том, о чём он сам вспоминал и часто жалел. У них было три года — и так мало времени друг на друга. Смогут ли они сейчас повторить хоть что-то, Джейсон не знал.
<tab>— Я до сих пор не представляю, как это будет, — признался Джейсон. — Общий дом… Ты не сомневаешься?
<tab>— Нет, я не сомневаюсь, — уверенно, с оттенком окончательного решения, которое обжалованию не подлежит, заявил Дэниел. — Я даже думаю, что потом, не сразу, конечно, мы могли бы перейти… хм… Мы могли бы сделать наши отношения ещё более похожими на старые.
<tab>— Выражайся яснее, — попросил Джейсон, внутренне приготовившись дать Астону отпор: когда тот терял обычную прямолинейность, это значило, что он собирается предложить нечто спорное или не особо приятное.
<tab>— Я хотел бы, чтобы ты работал на меня.
<tab>Джейсон усмехнулся:
<tab>— Начинается…
<tab>— Можешь рассматривать это как возможность проводить больше времени вместе.
<tab>— Ты и без того только что обещал, что времени на меня будет больше, — возразил Джейсон.
<tab>— Послушай, как я это вижу. Честно говоря, ты не особо приспособлен к работе, скажем, одного из моих замов. Или даже их замов. Ничего личного, но это так. Ты недостаточно быстро принимаешь решения, тебя выводят из равновесия рискованные планы, в тебе мало агрессии. А хорошая доля здоровой агрессии нужна. Когда я сказал, что хочу, чтобы ты стал моим помощником — не сейчас, а тогда, когда ты ещё учился, — я сам не имел достаточно чёткого представления, возможно, я рассчитывал, что ты поменяешься со временем, наберёшься опыта. Ты поменялся, но, пожалуй, не в этом отношении. Я не хочу, чтобы это звучало… критически. Кто-то стремится к контролю, кто-то к экспансии, кто-то к покою… Каждому своё. У одних есть здоровая агрессия, у других — умение собрать из кусочков полную картину и разобраться в ней. Подозреваю, ты не сумел бы управлять даже маленькой забегаловкой, но тебе вполне под силу глобальные проекты. Второе умение более редкое и более ценное. Твоё видение было бы очень полезным для меня. А тебе было бы интересно: ты любишь сложные задачи, где есть над чем поломать голову.
<tab>— Мне вполне хватает сложных задач на теперешней работе.
<tab>— Сложных, но не разнообразных.
<tab>Джейсон тогда отказался от предложения Дэниела. Наотрез.
<tab>Ему казалось, что согласие жить вместе — более чем достаточная уступка с его стороны.
<tab>И вот теперь они все вместе летели в Лондон, чтобы наконец-то по-настоящему жить вместе. На пару месяцев собирались остаться в старом, привычном и почти родном доме на Уилтон-кресент и там же встретить Рождество. Первое, которое они с Дэниелом проведут вместе. С отъездами на праздники к семье было покончено. Той семьи больше не было. Формально она ещё существовала, но оставалось ей совсем чуть-чуть. Соглашение о разводе должны были подписать через несколько дней.
<tab>Развод с Камиллой не был простым. Их брачный контракт включал в себя триста двадцать семь страниц и стоил юристам пяти месяцев работы, но у обоих за пятнадцать лет совместной жизни поменялись обстоятельства, и каждый имел основания развестись на несколько иных условиях.
<tab>Дело не дошло до суда: адвокаты сумели договориться, пусть и не сразу. Камилла хотела юридически зафиксировать условие, что её дети не будут встречаться с Джейсоном. Дэниел отказался. Он на словах пообещал Камилле, что не будет забирать детей в их с Джейсоном дом, но не собирался, похоже, так уж строго придерживаться обещания.
<tab>В октябре в Нью-Йорк ненадолго приезжала мать Астона, и он привёз на семейную встречу Софию и попросил приехать Джейсона. Тот прилетел без Дилана на два дня. София жила в отеле вместе с бабушкой, а Джейсон с Дэниелом остановились в маленькой квартире. Большая и дорогая, та самая с видом на Центральный парк, была выставлена на продажу.
<tab>София приехала к ним для совместной прогулки, и Джейсон едва узнал её, когда она вышла из машины. Она стала на голову выше, вытянулась и похудела, а лицо… София как будто переметнулась в другой лагерь: раньше она походила на эттингеновскую родню, а теперь удивительно напоминала мать Дэниела.
<tab>Они втроём — если не считать телохранителей — пошли через Бэттери-парк к пирсу, откуда отходили прогулочные катера. Для Астона могли бы нанять отдельный катер, это было бы всего лишь нормально, и поэтому Джейсон задумался, когда узнал, что они поедут на прогулку вокруг Манхэттена с толпой туристов. Добравшись до противоположного конца парка, он понял, почему.
<tab>Бэттери-парк был особенным местом для Нью-Йорка — открытым. Крошечный плоский выступ под серыми скалами Манхэттена, окружённый морем, насквозь продувался ветром, и небо над ним поднималось непривычно огромным и высоким куполом. Место было немноголюдное, только возле выгнувшейся ровным полукругом стены форта бродили туристы. Пустынно, светло и тихо.
Да, тихо. Все трое молчали. Не постоянно: разговор медленно тёк, но это напоминало выдавливание последних капель сока из хорошо выжатой половинки апельсина. София первый раз была в Бэттери-парке, и это их спасало: она задавала вопросы о том, что видела вокруг, Джейсон и Дэниел отвечали, правда, не могли толком ничего сказать ни об остатках укреплений, ни о пирсе с башенкой, ни о крошечной старинной часовне, которая каким-то чудом сохранилась на самом краю парка, словно сдерживая напор небоскрёбов на последний островок зелени.
<tab>Ответы на вопросы Софии были настолько очевидны, что было ясно — задаёт она их из вежливости и от незнания, о чём говорить ещё. Сзади и чуть сбоку шла охрана, при ней всё равно не получилось бы задеть неудобные темы; а детская непосредственность — это не то, что было позволено одиннадцатилетней дочери таких людей как Дэниел Астон и Камилла Эттинген.
<tab>Случай мог представиться на прогулочном катере, если бы тот был частным, и именно поэтому они собирались прокатиться по Нью-Йоркской бухте в компании нескольких десятков свидетелей. То, что в первые минуты показалось Джейсону внезапным приступом демократичности, оказалось лишь обычной изворотливостью Дэниела. Джейсон только не мог понять, кого тот пытался защитить от слишком откровенного разговора, его или свою дочь. Не себя — это уж точно.
<tab>Возле спуска к воде стоял ярко-красный прилавок, где основательно укутанный от ветра продавец перемешивал в лотках жареные орешки. Орешки звонко и вкусно пощёлкивали друг о друга, перекатываясь и пахли чем-то сладким, домашним и тёплым. Джейсон свернул к прилавку и вернулся с бумажным пакетиком засахаренного миндаля.
<tab>— Будешь? — протянул он раскрытый пакет Софии.
<tab>Она потянулась за орешками и первый раз за сегодняшний день посмотрела Джейсону в глаза. Он улыбнулся в ответ, не ответно-вежливо, как обычно, а искренне.
<tab>София положила орешек в рот, хрустнула сахарной корочкой.
<tab>— Вкусно…
<tab>— На улице они почему-то вкуснее, чем дома, — согласился Джейсон.
<tab>Астон смотрел на них спокойно, но чересчур внимательно, словно на двух детей, за которыми надо приглядывать, как бы чего не натворили.
<tab>Они были на борту катера, который поднимался вверх по Ист-ривер, когда Астону кто-то позвонил. Разговаривать снаружи, где шумели двигатели и свистел в ушах ветер, было невозможно, и Дэниелу пришлось войти в кабину, где и сидела большая часть озябших туристов. Рядом с Джейсоном и Софией осталась охрана, но можно было быть уверенным, что они и в двух шагах ничего не расслышат.
<tab>Джейсону захотелось сбежать вслед за Астоном. Это было ещё хуже, чем остаться втроём, — оказаться с Софией наедине. Наедине с девочкой, родители которой разводятся из-за него. Они бы сделали это в любом случае, но Джейсон был уверен, что теперь София знает про то, что было раньше: до развода, до отъезда Джейсона в Штаты и до того, как впервые его увидела.