Кочетков В. А.
Мурена
Глава 1
Ранним мартовским утром 1989 года в мрачные ледяные воды Ара-губы, крадучись на малом ходу, вошел сторожевой корабль «Безупречный». Беззвучно перемигиваясь со скрытыми в заснеженных сопках постами, медленно пробирался по узкому извилистому заливу.
СКР возвращался из дальнего похода, для него этот поход затянулся на лишние два месяца. Полгода назад вышли из Североморска на совместные с американцами маневры в Средиземное море. «Безупречный» шел в составе шести боевых кораблей и двух атомных подводных лодок, в кильватере флагмана – тяжелого авианесущего крейсера «Киев». Сила более чем внушительная, эскадра представляла сокрушительную мощь советского военно-морского флота. Было все: ночные стрельбы, поиски лодок, полеты авиации, минные атаки, пуски торпед…
Выполнили поставленные задачи на «отлично», а «Безупречный», шедший в составе боевого охранения, еще и отличился, – принял удар учебной торпеды на себя и тем самым спас флагмана от условной гибели.
Возвращаясь обратно, командир СКРа получил секретный приказ: под видом поломки подшипников гребного вала на буксире следовать в ближайшую базу Балтийск. Там в закрытом доке простояли целый месяц. Корабль находился в порядке, но мелкий ремонт все-таки произвели, выкрасили надстройку, борта, перебрали некоторые механизмы и стали ждать.
Наконец ночью на Камазах подкатила морская пехота, бойцы взвели автоматы, встали в плотное оцепление. Краном вытащили из кузова запечатанные, покрытые непроницаемой пленкой контейнеры, бережно опустили в кормовой трюм «Безупречного». Оставили взвод морпехов на борту охранять груз и уехали. Командир корабля получил все нужные бумаги, принял из рук угрюмого майора спецпакет…
Через час «Безупречный» отчалил из дока, покинув гостеприимный Балтийск, и взял курс на Ара-губу, – базу атомных подводных лодок.
Потянул слабый, еле заметно крепчающий ветерок. Вымел рваные клочья тумана, прошелся рябью по невысокой волне и затих высоко в дремлющих сопках.
Природа Заполярья суровая, скудная, но чем-то неотвратимо манящая, зовущая и удивительно аскетичная. Разбавленная сполохами волшебной красоты северного сияния, нелюдимая, мистическая, очень и очень чистая, девственная, непостижимым образом привлекала к себе, не отпускала, заставляя вновь и вновь возвращаться сюда, в эту первозданную тишину. Крайний Север неудержимо пленил, завораживал, подчинял людей, которым в отпуске на югах было непривычно душно от обилия зелени, густых испарений и жары. Сердце рвалось в край вечной мерзлоты, на холодный простор, к карликовым березкам и осинкам, к тундровой ягоде, к скрытым загадочным полянкам женьшеня и золотого корня, к облачному небу, озаренному ярким солнцем. Здесь в высоких широтах все ощущалось по-иному, осязалась близость Вселенной, удаленность от мира суетного, необязательного.
Натуры искренние, романтические, крупные, коими в большинстве своем являются моряки и жители Заполярья, чувствовали себя прекрасно, редко болели и были счастливы, оставаясь в этих, неприветливых на первый взгляд, краях…
«Безупречный» медленно резал мутные воды, осторожно прощупывая сонарами фарватер. Справа по борту показались ряды длинных пирсов с пришвартованными субмаринами. На берегу в пятиэтажных зданиях спали экипажи, лишь сигнальщики да вахтенные бодрствовали, – несли нелегкую морскую службу. Слева, опустив на дно якоря, наплывала громада транспорта «Таймыр». К нему-то и подошли, пришвартовались. Волнения в бухте не было, поэтому, особо не беспокоясь, стали ждать.
Вскоре к «Безупречному» подвалил адмиральский катер. Начальники торопливо поднялись на борт, быстрым шагом прошли в ходовую рубку. Через пятнадцать минут команда занялась погрузкой секретных контейнеров на транспорт.
Спустя три часа, пополнив запас топлива и пресной воды, радостно завывая сиреной, эхом разлетающейся в скалистых вершинах, двинулись, наконец, домой в Североморск. Утомительный дальний поход подходил к концу. Экипаж ждал отдых, матросов увольнения и отпуска, а командный состав поощрения и награды. Офицеров и мичманов ждали семьи, ласковые жены, соскучившиеся, подросшие за полгода дети, любящие родители.
Глава 2
Капитан второго ранга тридцатисемилетний командир атомной подводной лодки «Мурена» Сергей Никифоров, мчался на новенькой «восьмерке» утопив педаль газа до упора.
Бешеная скорость, оглушительный грохот мощной стереосистемы, рок-н-ролльные завывания Джо Торогута, выдавали такой сильный выброс адреналина, что казалось, будто весь мир в твоих руках, а ты уже поймал и крепко держишь удачу за хвост. Но на повороте машину сильно занесло, и Сергей сбавил скорость.
«Ну его к черту, расшибешься еще!..» – подумал весело. Настроение было отличное.
Среднего роста, с твердым лицом, подтянутым, тонким в талии телом, он напоминал благородного неустрашимого викинга из древних скандинавских саг. Решительный характер не мешал быть приветливым в общении. Умные серые глаза смотрели открыто и прямо, иногда жестко, но всегда незлобиво и искренно. Несколько выдавали чуть пухлые губы, говорившие, что хозяин не чужд удовольствий и комфорта. Но будто вырубленный из гранита волевой подбородок с еле заметной ложбинкой напоминал о самообладании и дисциплине.
Командир возвращался домой в Видяево, где жила его семья, – жена Ольга и сын Антон, двенадцатилетний подросток, мечтающий посвятить жизнь морским приключениям.
Сергей познакомился с Ольгой, когда уже оканчивал высшее военно-морское училище подводного плавания, был на последнем пятом курсе. Ленинград, ставший для него родным городом, подарил еще и эту светловолосую красавицу.
Независимая, свободная студентка педагогического института, увлеченная литературой девятнадцатого века, она совершенно не замечала увязавшегося за ней «пятака». Питер был перенасыщен военно-морскими заведениями, курсанты и офицеры попадались на каждом шагу и были для нее все на одно лицо. Но она мечтала о прекрасном поэтическом юноше, о Есенине. А тут, откуда ни возьмись, появился человек в черной шинели, с настойчивостью стал что-то спрашивать, смотреть, не смущаясь в глаза.
Ольга шла, не понимая ни единого слова, обескураженная напором, не замечая, что он сам дрожит и запинается, с трудом подбирая слова и страшно боясь, что его прогонят прочь. Наконец до нее дошел смысл некоторых слов, фраз. Она поразилась: он читал стихи!.. Блока. Потом Тютчева, Пастернака. Без нужного выражения, пропуская четверостишия, но старательно и страстно.
Так познакомились. Было непонятно, чем очаровал ее этот парень из далекого сибирского города, но робкое чувство неуклонно усиливалось, тлело тихо, неслышно и вдруг вспыхнуло, разметало все вокруг, опалило…
Встречались. По окончании училища Сергея отправили на Северный флот в оперативный отряд подводных лодок. Долгие два года бороздил он морские глубины, не вылезая из дальних походов, набираясь знаний и опыта, вырабатывая нужный ценз. Редкими наездами в отпуск, взрывал налаженную студенческую жизнь, врывался в ее мир, увлекал, заслоняя все остальное, уже неважное и ненужное. Но уезжал, и все вновь вставало на свои места.
Ольга получила диплом и работала преподавателем литературы в старших классах. Она ждала. Оказывается, она умела ждать. Посылали друг другу многостраничные письма, фотографии, признания. Наконец ярким июньским утром расписались в загсе, сыграли свадьбу и уехали в Североморск. Вскоре родился Антон, и жизнь Ольги потекла, как и у всех
жен моряков, в бесконечном ожидании мужа со службы или дальних походов. Но она была счастлива.Месяц назад командиров атомных субмарин собрали в Западной Лице для прохождения секретных курсов по оснащению подводных лодок тактическим ядерным оружием. Подробно изучались экспериментальные разработки, в ближайшее время принятые на вооружение. В основном ракеты морского базирования с разделяющимися боеголовками «Тангарра» и «Тангарра-С».
Это были модификации известной «Булавы» с небольшим, в пределах трехсот километров, радиусом действия, с выходом по восходящей параболе в стратосферу. Затем невысоко от поверхности моря ракета разделялась на несколько сотен ложных целей. Лишь двенадцать из них были боеголовками с ядерным зарядом и отдельной системой наведения.
Одной ракетой можно было уничтожить целую эскадру кораблей. Предназначались они для атомных субмарин, стрельбы из подводного положения. Позиционирование и наводка осуществлялись со спутника на стационарной орбите. Система была сложная, но теоретически надежная. Ждали проведения практических испытаний, изучали коды наведения, программирование координат целей, шифры позывных спутника. «Тангарра» сделана невидимой для радаров, современные технологии гарантировали скрытность подлета, никакие радиопомехи не могли сбить ракету с заданного курса. Все было хорошо. Но ни разу не проводили пробных запусков и вскоре предстояло испытать оружие в действии…
Вот с этих слушаний и возвращался Никифоров. Ездил за семьдесят километров на лекции, затем гнал домой в Видяево. Обедал и, поцеловав жену и сына, мчался на базу в Ара-губу находящуюся в девяти километрах от поселка. Там была его главная жизнь, его судьба – атомный подводный крейсер «Мурена». Он относился к нему как к живому умному созданию. Лодка ждала, мягко урчала реакторной установкой, встречая его как огромная сытая кошка.
Второй год командиром, он искренне привязался к этому могучему существу. Знал каждый уголок, каждую заклепку. Ежедневно, не надеясь на старшего помощника, обходил все боевые посты, заглядывал в каждый закоулок. Все было в порядке, дисциплина была строгой, а за ненадлежащее техническое состояние подводного корабля, механизмов и установок наказывал беспощадно. Это было вопросом жизни всего экипажа, лодки, выполнения боевой задачи.
Сергей несколько раз выходил в море, стремительно погружался в бездну, выскакивал на поверхность, надолго замирал в неподвижности, оставаясь на оперативной глубине. Субмарина безупречно выполняла команды, ни разу не подвела командира, не создала каких-либо нештатных ситуаций.
Двадцать лет как спущенные на воду, модернизированные последним вооружением, имея новейшие ракетные системы, современное гидролокационное и навигационное оборудование, спутниковую связь, лодки этого проекта оставались основной ударной силой советского подводного флота и были предназначены для уничтожения авианосных сил противника. Гидроакустические комплексы позволяли успешно конкурировать с подводными лодками стран НАТО.
Несколько лет назад «Мурена» прошла ремонт всех ходовых механизмов, а силовую ядерную установку перезагрузили и полностью перебрали. Атомные реакторы этого типа были сами по себе очень надежны и просты, а если на флотах и случались аварийные ситуации, то всегда по вине человеческого фактора.
Глава 3
Советская антарктическая станция Мирный приняла груз с двух океанских транспортов. Завозили все необходимое для зимовки на долгие полгода. Часть оборудования, приборов и провизии была предназначена для базы Дружный-4, расположенной в ста тридцати километрах восточнее на побережье материка. Это была одна из немногих военно-морских баз в Антарктике.
Стоящая несколько в глубине и имеющая огромную, незамерзающую из-за высокой соленой плотности полынью, в которую можно было со стороны моря попасть только из-под воды, отделенная от океана километрами ледяных полей база служила пристанищем для подводных лодок выполняющих стратегические задачи в Южном полушарии. Во льду прорублены огромные хранилища для продуктов, боеприпасов, торпед и тактических ракет, а также запасное электронное оборудование, запас горючего для техники и электростанции.
Новый груз доставили на семи вездеходах с прицепами. Вместе с ним на базу прибыли командированные специалисты.
Советский Союз более полувека разрабатывал и испытывал разрушительные системы вооружений. Одна из последних новинок, экспериментальная электромагнитная пушка, разработанная недавно, являлась современным ноу-хау. В случае успеха радикально изменялось все морское вооружение, принципиально переворачивалась военная стратегия боевых действий. И если у корабельной артиллерии была максимальная дальнобойность в шестьдесят километров, то снаряд, выпущенный таким чудищем, улетал далеко за четыреста. К тому же, благодаря совершенной системе наведения по спутниковым координатам, пушка имела погрешность попадания не более пяти метров. Такой точностью не обладало ни одно дальнобойное орудие в мире.
Пушка имела шестиметровый ствол, изготовленный из лучшей артиллерийской стали. Несколько индукционных катушек внутри и снаружи создавали мощнейшее магнитное поле, а огромные конденсаторы запасали гигантский электрический потенциал. Особо точный электронный механизм обеспечивал прицельную дальность снаряду. После спутникового захвата цели производился пуск и пустая болванка весом в полтонны со скоростью, превышающей в семь раз скорость звука, неслась в стратосферу. На высоте около двухсот километров от Земли по скользящей базовой глиссаде пикировала к цели, все более ускоряясь и запасая ужасающий объем кинетической энергии, поражала объект. Эффект напоминал удар метеорита. Цель разрушалась даже без взрывчатки или иного заряда. Предназначалась пушка для уничтожения кораблей и подводных лодок, а также поражения укрепленных береговых целей.
Именно сборку и непосредственную наладку пушки должны были осуществить эти шесть лучших специалистов в области электронных вооружений. Один из них, профессор военно-инженерной академии, и был автором проекта. В июне планировали провести генеральные испытания, провести несколько пробных пусков и на основании полученных данных скорректировать недочеты и вынести соображения о реальности выпуска в серийное производство.
СССР торопился. Главная битва шла за невидимость подлета, чтобы снаряд или ракета не были сбиты в конце траектории. Американцы разрабатывали все более изощренные системы противоракетной обороны, но снаряд, летящий с семикратной звуковой скоростью, был им явно не по зубам. Но все равно спешили. Политическая обстановка внутри страны накалялась, а президент Горбачев призывал мир к разоружению.
Вокруг на тысячи километров лежала снежная пустыня. Недоступность и отдаленность гарантировали секретность, хотя о базе знали. Но что там делают и для каких целей приходили транспорты – это была абсолютная тайна для непосвященных.
* * * * *
Одновременно в порту Владивостока шла погрузка торгового отряда кораблей, спешащих к началу мая доставить в дружественную республику Чили большую партию леса-кругляка из ценных пород сибирского кедра.
Торговая флотилия состояла из четырех лесовозов и сухогруза, трюмы которого были набиты несчетным количеством мешков наполненных семенем льна. Из этого сырья производили некую субстанцию, из которой путем полимерного ре-синтеза производили концентрат, необходимый для ракетного топлива. Все данные были строго засекречены.
В путь также снаряжали плавбазу «Камчатка» и небольшой танкер. Удивительным было то, что все корабли (кроме плавбазы, на которой находился начальник флотилии и торговые представители с документацией на груз), были совсем старыми, готовыми к списанию, и вероятно это был их последний рейс. Машины сильно