— Новичок понял, что у заданий есть кое-что похуже смертельной опасности, — хохотнула Клавдия, и они с Ригзом хором пропели окончание фразы: — Отчееееты!
Ну, вообще блеск, судя по их реакции, тут парой слов мне отделаться не удастся.
Александр попробовал сдержать смех и остаться серьезным, но вышло у него, надо сказать, не очень.
— Нечего тут людей запугивать, — шикнул он на певучую парочку, а потом посмотрел на меня: — Зайди ко мне в кабинет завтра с утра, я тебе объясню, что и как писать.
Я покосилась на Эшли, который теперь довольно ухмылялся по поводу того, что отчет не доставлял ему неудобств. Ну же, влюбленный мой, мог бы и предложить написать все за меня, проявил бы благородство…
Но порыва благородства от Эшли я не дождалась, ждать их от Тайлера было бы вообще глупо, лентяям он явно не благоволил.
— Зайду, — вздохнула я и мстительно пообещала: — Готовь побольше кофе, выпью все твои запасы.
* * *
На ужин я пошла вместе со всеми, но по привычке заняла место за стойкой возле Кули и не стала делить компанию с остальными.
Еда, приготовленная коком, как всегда была великолепна. Как по мне, то с ней не смогли бы сравниться никакие деликатесы поваров из «Райских кущ». Что там однажды сказал Кули? Ах да, главный секрет его блюд в том, что он вкладывает в них тепло своей души.
Я сидела, помешивая остывающий чай, и посматривала на экипаж «Прометея» из-под опущенных ресниц. Что я здесь делаю, кто они мне? Нет, они мне не враги, несмотря на все свои убеждения, не могу так думать. Не враги… Просто мне здесь не место.
Александр устроился за столиком с Эшли и Райном, они что-то обсуждали и смеялись. Может, все-таки капитан простит Ригза и оставит его на «Прометее»? Во всяком случае, казалось, что их взаимоотношения стали прежними. Почему-то мне хотелось, чтобы Райан остался, а Тайлер снова стал ему доверять. Я не до конца осознавала, какое мне до этого дело, но я бы ни за что не пожелала Александру из-за принципов потерять человека, с которым они многое прошли вместе.
Отчасти, я начинала понимать, почему на «Прометее» у команды такие теплые отношения. Подобные задания сближают, неожиданно и сильно, гораздо сильнее, чем долгое пребывание на одном судне.
Двое суток в пустыне…
Александр рассказывал что-то смешное, Ригз уже хохотал во весь голос. Я подумала, что сейчас не дала бы Тайлеру и его двадцати девяти. Вернувшись с задания и снова оказавшись в кругу своей корабельной семьи, он на какое-то время скинул с себя груз ответственности и выглядел… счастливым? Да, пожалуй, это то самое слово.
Он резко дернул головой, что-то объясняя и активно жестикулируя, прядь волос упала на глаза… Я помнила, что эти волосы на ощупь совсем не такие, как мои, хотя и кажутся похожими, мягче, приятные на ощупь…
Я резко отвернулась, чувствуя, что мысли пошли куда-то не туда. Да что же со мной такое? Я никогда в своей жизни так не смотрела ни на одного мужчину. Никогда. Ни на кого.
— Эй, Морган, ты в порядке? — Кули остановился с другой стороны барной стойки и уставился на меня.
— В полном, — соврала я. — Просто задумалась, — ага, о том, что неприлично долго разглядываю твоего капитана, и мне чертовски нравится то, что я вижу.
— Ладно, — сегодня кок оказался на редкость покладист, — значит, показалось.
— Показалось, — эхом повторила я.
Я уже достаточно хорошо знала Кули и не сомневалась, что он это так просто не оставит, обязательно примется пытать меня, что случилось, стоит народу разойтись. Я могла бы избежать этого «допроса с пристрастием», просто взять и уйти раньше других, но я так и сидела, продолжая помешивать уже совершенно холодный чай, пока на камбузе не остались только мы вдвоем.
Кули словно этого и ждал, тут же оперся о стойку локтями и заговорщически склонился ко мне.
— Ну, выкладывай.
Что именно я могла ему выложить? Что я ненормальная? Так это ни для кого здесь не секрет с первого дня.
Я зашла издалека:
— Когда Эшли мне тебя впервые представил, он назвал тебя «душой этого корабля»…
— Душа, сердце, почки, — с готовностью подтвердил кок и ни капли не смутился под моим убийственным взглядом. — А что? Если плохо питаться, любой орган может забарахлить.
— Я вообще-то серьезно.
Видя, что я не собираюсь веселиться, Кули тоже посерьезнел:
— Я тебя слушаю.
— Глеб, ты когда-нибудь влюблялся?
— О, сколько раз! У меня были такие романы, такие женщины!.. — он вдруг оборвал сам себя, склонился ко мне еще ближе и понизил голос: — Только не говори мне, что ты умудрилась меньше чем за две недели на Сьере встретить какого-то типа, который разбил твое неприступное сердце.
Я поморщилась, звучало абсурдно. Всего-то чуть больше недели на Сьере… Двое суток в пустыне…
— Давай без исповеди, — попросила я. — Просто ответь мне отвлеченно.
Кок нахмурился, но согласился:
— Хорошо, но только ради тебя.
— Я это ценю, — искренне заверила я. — Вот скажи мне, какого это — влюбиться? Какие симптомы?
Кули даже присвистнул.
— Ну, милая, скажешь тоже. Симптомы. Любовь — это дар, а не болезнь.
— Симптомы, Глеб, — настаивала я.
— Для женщины твоего возраста вопрос…э-э… мягко говоря, неожиданный.
Я пожала плечам, не собираясь оправдываться.
— Пусть так. Ты мне ответишь?
— Ладно, — обычно такой разговорчивый кок задумался, пытаясь подобрать слова. — Говорю только за себя, — предупредил он, — как это у других, судить не берусь, я кивнула, соглашаясь. — Когда ты в кого-то влюбляешься, тебе хочется все время находиться рядом с этим человеком, касаться его, если нет возможности касаться, то хотя бы видеть. Ты, вроде бы, и не специально, но постоянно ищешь его глазами, заходя в помещение, в толпе. А еще ты ведешь себя при нем иначе. Тебе хочется смеяться в его присутствии, а порой наоборот, беспричинно язвить. Ну как? Я тебе помог?
Я молчала. Симптомы на лицо, диагноз неутешительный. Лечение — выстрел в голову.
— Морган, — снова окликнул меня Кули, вырывая из потока мрачных мыслей. — Ты, правда, никого раньше не любила? — он сказал это таким тоном, будто я только что призналась в инвалидности, и ему меня чертовски жаль.
— Я и сейчас никого не люблю, — отмахнулась я. — Я просто спросила.
Кок подарил мне долгий взгляд.
— Спросила она, — фыркнул он, ни на миг не поверив.
Я спрыгнула с высокого стула.
— Спасибо за информацию, обязательно учту, когда в кого-нибудь влюблюсь, — заявила бодро, собираясь сбежать от дальнейших разговоров.
Кули не стал меня останавливать, только проводил все тем же задумчивым взглядом, и я услышала уже в спину:
— Еще не забудь учесть, что жизнь одна.
16
Эту ночь я спала, как младенец. Разговор с Кули для меня многое прояснил, и хотя сначала сделанные выводы напугали, потом они же меня и успокоили.
Стоит признать очевидное: я начала влюбляться в Тайлера, а может, даже уже влюбилась. Глупо и скверно. Но если посмотреть на это с другой стороны, то что такое влюбленность, помимо симптомов, названных коком? Это всего лишь гормоны, а любые реакции организма на тот или иной раздражитель временны. Поэтому я решила вести себя как ни в чем не бывало, надеясь, что это необычное помутнение рассудка в скором времени меня отпустит само по себе.
К тому же, все было бы в тысячу раз хуже, будь у Александра ко мне ответные чувства. Но я была уверена в обратном. А ведь если не подливать масло в огонь, он сам по себе прогорит и потухнет, не так ли?
Таким образом, решив, что мне не о чем беспокоиться, кроме как некоторое время себя контролировать, я покинула утром каюту с легким сердцем и отправилась к капитану, как мы и договаривались накануне.
Он открыл дверь после первого стука. Ждал или просто не был занят?
— Привет, — я дружелюбно улыбнулась и тут увидела Хряща, нагло восседавшего прямо в центре хозяйского стола. — О! А я-то думаю, чего это мой сожитель не пришел ко мне ночевать.
— Ах, вот оно что, — Тайлер остановился как раз между мной и котом, скрестив руки на груди, и одарил нас обоих по очереди таким взглядом, будто только что застал на месте преступления. — А-то думаю, чего он больше не появляется у меня по ночам. Нашел компанию получше, а, предатель?
Хрящ не выразил по этому поводу угрызений совести, лениво зевнул, положил голову на передние лапы и отвернулся.
— Хе-хе, — прокомментировала я. — Сцена ревности не удалась.
— Ага, — Александр скорчил оскорбленное лицо, хотя прекрасно видела, что его глаза смеются. — Ему даже не стыдно.
— А что, — я подошла к столу и погладила кота по лоснившейся черной шерсти, — как истинный мужчина, он предпочитает спать с женщиной. Правда, Хрящ? — котяра довольно замурчал, и я сочла это согласием. — Вот видишь? — я победно вздернула подбородок.
— Сговорились, — вздохнул Тайлер. — Ты присаживайся, — вспомнил он о своей роли хозяина кабинета, — я, кажется, обещал тебе кофе, если ты придешь с утра.
— И покрепче, — напомнила я. И хотя я великолепно выспалась, кофе с утра — это то, что доктор прописал.
Пару минут Тайлер гремел чашками, потом поинтересовался, кивнув в сторону нагло задремавшего Хряща:
— И давно он ночует у тебя?
— Почти сразу, как я здесь появилась, — призналась я. — А что? Я думала, ты не против, что он ходит, где хочет.
— Не против, — подтвердил Александр, — просто удивляюсь. Раньше чаще всего он спал у меня, иногда ночевал то у одного, то у другого, но чтобы постоянно у кого-то конкретного, это впервые. Ты ему понравилась.
— Должна же я хоть кому-то нравиться.
— Ах, прости, забыл, ты же злобная землянка, ты никого не любишь, и тебя, соответственно, все терпеть не могут, — съязвил Тайлер.
Сначала я хотела оскорбиться, но потом поняла, что он просто подтрунивает надо мной за мое поведение на судне в первые дни.
— Между прочим, ты попала в точку, — продолжал Александр, — он не лондорец.
— Вот как? — честно говоря, я думала, Тайлер притащил любимца из дома. — А откуда он у тебя?
— Прибился на одной из станций пару лет назад. Еще котенком. Они там как раз проводили какую-то дезинфекцию, так что от бродячего животного точно бы избавились, вот и подобрал.
Я посмотрела на безмятежного жирного кота, уже мало чем напоминавшего несчастного котенка. Наверное, я бы тоже не смогла пройти мимо в такой ситуации. Вот только куда бы я его дела, подобрав?
— У нас запрещено держать на кораблях живность.
— У нас тоже, — как ни в чем ни бывало отозвался Тайлер.
Вот теперь я удивилась по-настоящему.
— А если ваше командование о нем узнает?
Александр поставил передо мной мою порцию кофе, а сам присел на край столешницы со своей в руке.
— А кто меня сдаст? — невозмутимо поинтересовался он.
Я усмехнулась:
— Нарушаете правила, капитан, как не стыдно.
Но Тайлер и не думал смущаться.
— У меня на «Прометее» свои правила, — уверенно заявил он, отставил кружку, потом подошел, взял котяру по обе стороны его внушительного пуза и поставил на пол.
Кот одарил его возмущенно-презрительным взглядом, отряхнулся, будто к нему только что прикоснулся не хозяин и, заодно, спаситель, а кто-то облил водой. Потом развернулся и важным шагом направился за шкаф. Наверное, там тоже был выход вентиляционной трубы.
— Почему Хрящ?
Тайлер посмотрел на меня так, будто искал подвох в каждом моем слове.
— Что, не достаточно высоко-поэтичное имя?
— Скорее, забавное, — я сдержалась и не стала говорить в ответ гадости.
— А история тоже забавная. В первую неделю на корабле он забрался в запасы Кули и стащил хрящи. Только тот, который он пытался съесть оказался таким большим, что встал поперек пасти. Пришлось Генри его извлекать хирургическим пинцетом. Вот и приросло имечко.
Все это звучало так… по-домашнему. Впрочем, дома у меня никогда не было даже кота.
— Ладно, хватит мне заговаривать зубы, — встряхнулся Тайлер, — не думай, что если ты будешь меня отвлекать, я забуду про отчет.
Я прикусила губу от досады. Как был зловредным капитаном, так и остался.
Ненавижу бумажную работу!
Александр обошел стол, включил компьютер и вывел голографический экран.
— Вот что, садись сюда, — к моему удивлению, он отодвинул собственный стул.
— Вообще-то, можно настроить экран в мою сторону, — воспротивилась я, восседать на капитанском месте — это уже определенно слишком.
Но Тайлер не увидел в этом ничего такого.
— А панель управления ты тоже повернешь? — съехидничал он. — Или думаешь, я буду листать за тебя?
Я скривилась, всем своим видом демонстрируя протест, но подчинилась. В конце концов, я на службе, а этот вредный тип все еще мой командир.
— Смотри, — он открыл документ, стоило мне усесться. И, кажется, его ни капли не смутило, что для этого ему пришлось склониться над моим плечом. Близко, чертовски близко. Я покосилась на него и тут же впилась глазами в экран, как в спасительное окно. — Вот этот файл. Тебе нужно написать что-то вроде.
Сказав это, Александр, наконец, отстранился. Я выдохнула с облегчением. Нет, с реакциями своего тела надо что-то срочно делать…
Я пробежала глазами несколько строчек.
— Что это за ересь? — возмутилась я. — Зомби, атакующие… — я на всякий случай сверилась с текстом, чтобы не переврать название, — Башню Власти!
Тайлер успел развалиться на недавно покинутом мной стуле с противоположной стороны стола. Он мученически закатил глаза:
— Морган, прояви фантазию. Это же образец, причем с курса обучения. Не могу же я тебе дать реальные отчеты по секретным делам.
— Ты бы мне еще сказку про Белоснежку всучил, — прошипела я.
— Когда мне понадобится, чтобы ты написала отчет о среднестатистическом поведении гномов, дам обязательно, можешь не сомневаться, — отбил Тайлер мой выпад. Издевается и явно доволен собой.
Я тебе это припомню, зловредный капитан…
Я не успела выпалить в ответ очередную колкость, как у него ожил коммуникатор на руке.
— Александр, — раздался голос Стэнли, — ты занят?
В его взгляде промелькнула досада.
— Нет, Лора, я тебя слушаю.
— Подойди, пожалуйста, в рубку, у нас с Мэттом вопросы по маршруту.
— Хорошо, сейчас буду.
Тайлер отключил вызов и поднялся, как мне показалось, с сожалением, ему явно не хотелось уходить.
— Читай пока образец, — распорядился он мне, — вернусь, покажу, что нужно делать.
Вот черт, а я-то надеялась, что мне удастся воспользоваться предлогом и избежать чтения про зомби и башню.
— Ты, что, оставишь меня здесь одну? — на всякий случай переспросила я. Здесь? В его личном кабинете?
Александр изогнул бровь:
— А ты что-то украдешь?
— Вообще-то, не собиралась.
— Вот и отлично. Не скучай, — и, не дав мне больше ничего возразить, быстро вышел из кабинета.
А ведь тут, наверняка, полно его личных вещей. Доверяет или просто нечего скрывать?
От этой мысли мне стало даже смешно. О чем ты, Морган, за последние дни он выложил тебе столько о своей личной жизни, что вещам и не снилось.
Тем не менее, воспользовавшись ситуацией, я тут же встала из-за стола и прошлась по помещению. Сам виноват, единственное, что мне запрещено, это что-нибудь украсть, смотреть могу все, что хочу.
Какая-то крохотная часть меня встрепенулась, напоминая, что хорошо было бы все же ознакомиться с историей зомби до возвращения Александра, а остальные мои составляющие (а именно: вредность, упрямство и любопытство) быстро заткнули эту совестливую часть.
Я прошла по кабинету, без зазрения совести разглядывая полки. Диски, множество дисков. Впрочем, их я видела и раньше. Все без этикеток. Как он сам в них разбирается?
Я протянула руку, воровски обернувшись на дверь, вытащила один наугад и вставила в считыватель. Это оказалась книга, обычная книга, философский труд какого-то мыслителя древности.
Неужели все это книги? Я, конечно, догадывалась, что Тайлер у нас начитанный мальчик, но чтобы настолько…