Уже подъезжая к селу, заметили, как высоко взметающиеся трепещущие языки пламени охватывают чью-то избу, высвечивая окрестности мерцающим огненным заревом. Резко прибавили скорость и, оставляя за собой серый пыльный шлейф, быстро помчались на хутор.
Сергей с Натальей спали, утомленные долгими ласками, не замечая прыгающих по темным стеклам кроваво-красных, зловеще мигающих сполохов. По двору бежали неодетые люди, кричали что-то друг другу и громко звенели пустыми ведрами. В окно сильно застучали:
– Вставайте! Пожар!.. Пожар!..
Малыш вскочил первым, кинулся к растворенному окну. Совсем рядом горел дом бухгалтера Павла Андреевича. С правой стороны разгоралась крыша коровника. Сельчане, распахнув настежь ворота, в спешке спасали, уводя подальше, домашнюю скотину.
Наталья с испуганными расширившимися зрачками скоро одевалась. Он бросился в сени, на бегу надевая пирамиды и впрыгивая в кирзовые сапоги сорок восьмого размера. Торопливо накинул джинсовую куртку и выбежал во двор.
Деревянная изба карлика полыхала гудящей стеной пламени. Горели чердак и крыша. Куски шифера громко взрывались, разлетаясь во все стороны дымящимися осколками. Высоко занимались багровым тлением стены и жители, набирая из колодца воду, в отчаянии заливали раскаленные бревна. Входная дверь была запертой, из-под узких щелей валил светлый, растекающийся веером дым. Подъехал мотоцикл, из него выскочили и заметались, не зная за что хвататься, ночные гуляки.
Председатель, громко крича и ругаясь во весь голос, расставил людей в цепь. Начали быстро передавать полные ведра. Кто-то крикнул:
– А хозяин-то где?
Заголосили женщины, рыдая и ужасаясь страшной догадке. Лилипут с семьей не смог выбраться и находился в охваченном огнем доме. Стало понятно, что уже невозможно остановить бушующую стихию. К дому нельзя было подойти из-за нестерпимого жара. Все понимали тщетность усилий, в растерянности продолжая плескать из ведер и видя, как вода, попав на раскаленные бревна, тут же исчезает, превращаясь в пар.
Остановив ищущий взгляд на брошенном мотоцикле, у Малыша мелькнула безумная рискованная идея.
– Лей!.. – не медля ни секунды, закричал он и, выхватив ведро, опрокинул на себя.
– Лей! – кричал стоявшим, не понимающим хуторянам. Но сообразили, подчинились громовому голосу, облили его студеной водой. Серега подбежал к мотоциклу, схватил висящий на руле гермошлем, мигом надел на голову. Натянул длинные с широкими обшлагами кожаные краги. Опустил, будто рыцарское забрало, стекло на шлеме. И бросился к пылающему дому.
Чудовищным ударом вышиб входную дверь и сразу скрылся в клубах едкого плотного дыма, густо валившего из дверного проема. Чуть рассеялось внизу, и все увидели лежащего у порога Павла Андреевича. Сергей подхватил его на руки и бегом вынес на безопасное место.
– Лей! – кричал из-под стекла. На него вылили два ведра, и он помчался в трещавший, готовый вот-вот рассыпаться дом.
Навстречу из горящего дверного проема быстрыми скачками выпрыгнула пушистая черная кошка, крепко сжимающая в зубах жалобно пищащего, совсем крошечного, слепого еще котенка. Бросила под забор и кинулась обратно. Но не в силах из-за обжигающего жара приблизиться, страшно звала, мяукала и визжала, высматривая оставшихся в объятом со всех сторон огнем доме, всего лишь неделю назад родившихся котят.
Малыш ворвался в горницу, увидел на кровати маленьких гномов и златовласую миниатюрную женщину, находящихся без сознания. Казалось, они мирно спят, не подозревая об опасности.
Балки угрожающе трещали, с потолка сыпались горящие куски дранки, комната заполнена густым смрадным дымом. От жара невозможно стоять. Он опустился на колени, поволок за собой скрежетавшую по парящему полу железную кровать.
Взгляд случайно упал на лежащую рядом подстилку со сбившимися в шевелящийся комок, жалобно мяукавшими котятами. Вокруг них уже бушевало пламя.
Добравшись до дверей, схватив вместе с дымящимся матрасом лилипутов, на шатающихся ногах, угоревший, вынес подальше, мягко опустил на землю. Подбежавшие люди обливая их водой, хлопали по щекам. Сергей стоял с кружившейся головой, все вокруг качалось и туманно плыло перед глазами.
Подлетела Наталья, выхватила полное ведро, опрокинула на прогоревшую тлеющую одежду, стянула обуглившийся шлем, обняла, прижалась крепко. Гигант стоял на подгибающихся ногах, ощущая во рту горький вкус едкого чадного дыма, глубоко проникшего внутрь. Мозг не соображал, хотелось упасть на землю и долго лежать без движения. Остановившимся взглядом в оцепенении смотрел, как огненные языки пожирают крышу, как полыхает уже полностью объятый пламенем дом.
Вдруг сверкнула блеснувшая ослепительная точка и мысль, будто разящая молния, взорвалась в закипающей голове.
– Лей! – заорал он подбежавшему мужику. – Лей! – напугал второго, неумолимо отстраняя, отрывая от себя взволнованную Наталью.
Мужики полными ведрами плеснули на мокрого до нитки спасателя, окатили водой широкую спину. Малыш натянул дымящийся шлем, опустил стекло и кинулся в разваливающуюся на глазах избу.
– Нет! – умоляюще закричала Наталья, в смертельном предчувствии протягивая вслед руки. – Сережа-а!.. Нет!.. Вернись!.. – забегала, заметалась вместе с обезумевшей кошкой, подле всепожирающего пожарища.
Серега скрылся в лижущих сухую древесину языках пламени. Дом пронзительно затрещал, сильно прогибаясь. Кровля проваливалась горящими кусками. Пылающие стены медленно заваливались набок. Народ кричал, голосил жалобными стенаниями, причитал предчувствием неотвратимой беды.
Наталья обреченно пала на колени, с тяжелым мучительным стоном в отчаянии закрыла лицо руками. На пороге в клубах огня и дыма возникла высокая фигура в обожженном мотоциклетном шлеме, имеющая на месте лица закопченное дочерна стекло. Руки в огромных перчатках прижимали к груди пищавший тонкими голосами шевелящийся комочек.
В тот же миг дом окончательно рухнул, падая с грохотом и окутываясь туманом горячей пыли, разбрасывая вокруг брызги искрящейся золы. Пылающая потолочная балка скользнула по шлему, тяжело ударила в спину и, разлетевшись брызжущим облаком, рассыпалась на багровые тлеющие уголья.
Малыш интуитивно сделал несколько широких шагов уходя прочь от невыносимого жара и весь дымящийся, грузный, большой, как подкошенный свалился в беспамятстве, оступившись подогнувшимися обессиленными ногами. Маленькие черные котята слепо тыкались во все стороны, робко вылезая из-под поверженного спасителя, и тут же в страхе заползали обратно.
Вокруг вертелась ошалевшая кошка и, выхватывая по одному, крепко зажав в зубах, стремительно уносила детенышей. Подскочила перепуганная Наталья. Обжигаясь, кое-как стащила с него горячий шлем и, поспешно обхватив
руками стриженую голову, заливаясь горькими слезами, всхлипывая навзрыд и причитая, неистово целовала и тут же, пытаясь привести в чувство, со всей силы хлестала по измазанным сажей щекам бездыханного, находящегося в забытьи возлюбленного.* * * * *
По телеканалам показывали балет «Лебединое озеро». Такое случалось, когда в стране происходили важные события. Каждый час балет прерывался свежим выпуском новостей. Из Кремля транслировалось заявление только что созданного комитета по чрезвычайному положению. Консервативные чиновники правительства и Коммунистической партии беспрерывно заседали, пытаясь донести советскому народу очевидную гибельность выбранного президентом курса. Сообщали: перестройка потерпела крах. Воспользовавшись возникшей свободой, экстремистские силы взяли курс на ликвидацию Советского Союза, развал государства и захват власти.
ГКЧП изолировали и отстранили Президента, ввели танковую дивизию в волнующуюся столицу. На случай мятежа привели в боевую готовность внутренние войска. Силовые структуры обязаны были поддерживать режим чрезвычайного положения.
Вице-президент и министр обороны, председатель КГБ и несколько партийных деятелей искренне желали повернуть время вспять, возродить могущество великой империи. Введением жестких мер, общего военного положения обуздать недовольное, совершенно распоясавшееся от гласности население. Свернуть программу разоружения, навести порядок и доказать Западу неуязвимость социалистического строя.
Сотнями тысяч, а может даже миллионами, уезжали советские граждане на постоянное место жительства за рубеж. Хотя бы для детей и внуков, обеспечить им светлое будущее, а не такое прозябание в «тюрьме народов», где наступал элементарный голод. Никто не верил, что когда-то сможет вернуться назад за железный занавес. Навсегда прощались с родителями, родственниками, уезжали в неизвестность, оставляя молодость, здоровье, несбывшиеся мечты. Будто легкокрылые мотыльки летели к дивному, обещающему все блага мира сияющему свету свободы, здравого смысла и совести, к возможностям перспективы, роста, материального благополучия.
Как крысы с погибающего корабля бежали офицеры спецслужб и звездные генералы внешней разведки. Секретные агенты переходили на другую сторону, ничуть не сожалея и устраивая свое благосостояние продажей государственных тайн.
Соединенные Штаты сокращали боеголовки вместе с Советским Союзом, но одновременно вводили в действие программу противоракетной обороны. Запускались десятки космических спутников слежения и благодаря новейшей навигационной системе GPS, все участки земной поверхности были под неусыпным контролем сверхбдительной техники. В Пентагоне в любое время суток знали, что творится в самых отдаленных уголках планеты, наблюдая через сильную оптику и тщательно анализируя фотоснимки.
Некоторые спутники были оснащены боевыми лазерами, способными в случае необходимости выводить из строя электронное оборудование и систему наведения стоявших в стационарных шахтах советских межконтинентальных ракет. И тем самым устранять угрозу ответного ядерного удара.
В центральном разведывательном управлении благодаря перебежчикам-офицерам ГРУ, знали координаты многих ракетных частей, расположенных по всей территории Союза. Их постоянно держали под прицелом.
Но оставшиеся месторасположения ракетных точек, тщательно охранялись, держались в особом секрете. Были скрытые расчеты, передвигающиеся по железной дороге под видом вагонов-рефрижераторов, а также ракетные автопоезда. Они представляли опасность для военных баз НАТО в Европе и на Ближнем Востоке.
Стационарные подземные шахты с ракетами Р-36М «Сатана» предназначались и были нацелены для ударов по крупным городам и промышленным центрам Америки и несли основную угрозу для США.
Антанас сидел в кабинете Степана Салоеда и с интересом смотрел последние новости по телевизору.
Неслышно появился секретчик, принес командиру шифрограмму из Генерального штаба. Полковник, прочитав приказ, недовольно сдвинул густые брови. В предписании говорилось о скором прибытии группы специального назначения ГРУ под командой капитана Чижова. Предлагалось обеспечить полную поддержку и выделить в распоряжение группы любую технику. После выполнения задания отправить обратно и доложить Главкому военно-воздушных сил. Отряд выполняет важный приказ министра обороны.
– Понятно! – с неприязнью протянул Салоед.
– Что там? – отозвался бывший полковник Закарявичюс.
– А-а!.. – махнул рукой командир. – Будем исполнять приказ путчистов.
Следующим утром встречали военный транспорт из Подмосковной базы подготовки спецназа. Вооруженная группа из десяти человек сошла по трапу самолета, построилась на летном поле. Высокий капитан доложил о прибытии. Сказал, что нужен вертолет. Время выполнения задания – сутки. Вылет через два часа по секретному маршруту. Полковник отрядил в его распоряжение лучшего пилота. Предоставил винтокрылую машину и ровно в одиннадцать часов утра вертолет оторвался от земли, взяв курс на северо-запад.
На вытянутой в длину узкой поляне ярко светились разложенные в виде огненной стрелы небольшие костры. Учитель Дымка подкладывал в огонь хворост и сухие ветки из недалекого бурелома, загодя приготовленные и аккуратно сложенные в кучу. Дядя Вася, Малыш и Виктор лежали вокруг своего костра. Внимательно всматривались в чистое звездное небо, рассказывая всякие удивительные истории.
Два дня прошло, как целиком сгорел дом бухгалтера. Слава богу, все лилипуты остались живы. Жена и дети вообще ничего не помнили, угорели во сне, незаметно наглотавшись дыма. Отец-карлик успел проснуться, но сделав несколько шагов к двери, упал без чувств. Если б не спас Сергей, погибли, сгорели, либо задохнулись всей семьей. Невозможно выразить какую искреннюю благодарность питали эти маленькие, отзывчивые и добрые люди. Малыш купался в лучах героической славы. Долго не приходил в себя. Кое-как Наталья привела его в сознание, чуть не задушив любезного постояльца в крепких порывистых объятиях.
Весь следующий день он провел в постели, выпивая чудодейственные отвары, которые готовила бабка Маланья. От угара постоянно кружилась голова, во рту стоял дымный привкус, все тело ломало и лихорадило, спина болела от удара упавшей балки. Всю ночь глубоко спал, а наутро ощутил заметное улучшение самочувствия. Проснулся аппетит, явилось желание двигаться. Но строгая целительница запретила подниматься с кровати. Лишь к ночи он упросил разрешения отправиться с Дымкой, подышать свежим лесным воздухом.
Тишина спящих деревьев навевала покой. Свет костра привлекал тучи мошкары и таежного гнуса, беспорядочно кружащегося возле пляшущих языков пламени. А вокруг стояла плотная густая тьма. Мерцающие отблески озаряли погруженные во мрак невысокие кустарники, которые таинственно, будто притаившиеся вурдалаки, стояли в безмолвии, чутко остерегая покой уснувшего леса. Приятная прохлада опустилась на истомленную дневным зноем землю. Стрекотание сверчков и далекие крики ночных птиц разбавляли летнюю идиллию отдыхающей природы.
В черном небе стоял узкий серп лунного полумесяца, окруженный серебристым ореолом туманного свечения. Россыпи далеких созвездий терялись в вышине, едва заметно перемигиваясь зеленоватым сиянием и медленно сдвигаясь. В плотных слоях атмосферы пролетали тонкими искрящимися росчерками вмиг сгорающие метеориты, оставляя дымные исчезающие хвосты.
Явственно ощущалось необычное чувство величественности окружающего мироздания, понимание тонкой бренности пред вечностью, природой, космосом, невероятной величины галактических расстояний измеряемых миллионами световых лет.
Было страшно представить, что мы одиноки во Вселенной, невольно хотелось верить в присутствие на далеких планетах похожей на нас, но более разумной цивилизации. Уфолог горячо уверял в скором контакте, с нетерпением ожидая появления огненных шаров, уповая на бесстрашие и миролюбие гуманоидов. Его слушали рассеянно, сомневаясь в правдоподобности существования