- Магистр тебя вовремя забрал, после твоего отъезда, в лесу стали появляться странные личности, выясняли про всех живущих в крепости, особенно интересовались вашей семьей, - пояснил Лешик, - но ты была уже в недосягаемости для них. Твой отец успокоился, семью решился завести, а дедушки, так они, сколько прожили, не маги они, в касте военных так долго не живут, это же твое присутствие им жизнь продлило, а там, в Вечности их все это время ждали любимые.
В теплых руках Кимы я чувствовала себя - маленькой девочкой и постепенно осознавала все, что мне рассказывали мои гости.
- А что вы расскажите про Игнатиуса?
Они переглянулись между собой, и задумчиво посмотрели на меня.
- Видушенька, - пропела Кима, - а ты зачем спрашиваешь? Мы же сказочных героев только по сказкам знаем.
- Так он ведь не сказочный, и вы об этом знаете, - потому, как они переглянулись, я поняла, что права.
- Деточка, - дядька прочистил горло, - а тебе это зачем, по делу али как? Просто поговорить?
- Ладно, прекращайте ломать калину-малину, - серьезно сказал Лешик, - мы и так все знаем, чьи посланцы искали, Виду, на заставе, и неспроста, магистр, все эти годы, её за пределы академии не выпускал.
- Мы низшие, так нас называют маги, а люди - нечистью, шарахаются от нас в сторону, боятся. Помнишь, как мы познакомились? Ты перепугалась и поднялась в воздух, мы тоже испугались, за тебя. Всплеск магической силы, мог быть отслежен теми, кто начал рыскать около застав империи, шестнадцать лет назад. Тебя дед еще и в лес не выводил, а мы знали, что в крепости есть малыш из магического семейства, у нас магия своя - природная и хаотичная, у магов она другого порядка. Поэтому наша магия искателями в расчет не принималась, а мы тебя понемногу обучали ей, чтобы твоя не стала вырываться раньше времени, но магистр Тримеер зорко за тобой приглядывал, и как только наступил момент, когда ты стала бы осознавать ее наличие, увез в академию.
- Ведь там, какая история, - вступила Кима, - это началось давно, несколько тысяч лет назад. У вас сказки есть, и у нас сказки есть. В наших сказках повествуется о том, что в одном из магических семейств, произошел раскол, много-много лет назад один маг возжелал власти, которой до него не имел никто, кроме Черной Луны. Цена была велика, но и он мелочиться не пожелал. Для того чтобы получить власть нужно было подчинить могущественные семейства магов, и поставить их силу себе на службу. Но сделать это было не просто, могущественные семейства не могут быть бедными, поэтому купить их было невозможно, оставались только - шантаж, лесть, обещание власти или убийства.
А убивать маг любил, дорогу к власти он начал с убийства в своем семействе, убирая всех претендентов на звание главы рода, но просчитался, род отторг его и изгнал. После чего маг взял себе новое имя, чтобы отделиться от рода раз и навсегда, - Игнатиус. Начав убивать, он обнаружил у себя страшный дар, чем больше убивал, тем сильнее становился сам. Им начали пугать детей, закаленные в смертельных битвах - маги, бледнели при упоминании его имени, и могущественные магические семейства поняли, нужно объединиться, что победить Игнатиуса. Но маги, несмотря на долгую жизнь и силу, оставались людьми, не сумевшими победить в самих себе - гордыни, тщеславия и самоуверенности, а враг, зная их слабое место, легко играл на этом, то тут, то там, он сталкивал их друг с другом. И наблюдал, как один за другим погибают лучшие из лучших, ослабляя свои семейства и нарушая равновесие в магическом мире.
Первыми спохватились Тримееры, усиление своего рода они начали через браки. Тримееры тщательно подбирали избранников и избранниц из магических семейств, чтобы усилить способности рода, а затем обратили внимание на другие королевства. Они были первым семейством в империи, отправившим свадебное посольство в эльфийское королевство Белой Звезды, а затем и в королевство Прозерпины, откуда взяли волшебницу - эльфийку, потрясшую весь императорский двор своей неземной красотой, умом и удивительным даром - видеть, вперед на многие века. Следом подтянулись Лангедоки, они пошли тем же путем, невест искали в других королевствах, и магических семействах империи. Нешуточная это была работа, младенец только появлялся на свет, а ему уже подыскивали пару и начинались долгие дипломатические переговоры, длящиеся десятки лет. Чего только не сделаешь для сохранения своего рода.
А кроме этого, императорский род, вместе с семействами магов, служившими ему, прикладывал усилия к выяснению личности сторонников Игнатиуса и их уничтожению. Борьба шла не на жизнь, а на смерть.
С трудом достигаемое магическое равновесие позволяло кастам мастеров и купцов жить довольно спокойно, они не замечали того, что происходило наверху пирамиды, война магических семейство от них была скрыта. А вот воинам было тяжелее, но такова их участь с рождения, защищать спокойствие империи.
В какой-то момент стало понятно, что самыми злейшими врагами Игнатитуса стали - Мордераты, Тримееры и Лангедоки.
Мордераты, как императорское семейство, не сдающее позиций многие века, а Тримееры и Лангедоки, как семейства породнившиеся друг с другом через различные ответвления рода и верно служившие императорской семье.
- Кима, а как на вас влияет вражда в магических семействах, - меня вдруг заинтересовал этот вопрос.
- С одной стороны, нам нет дела до этой войны, но с другой стороны она прошлась и по нам. Да, маги считают нас низшими, но только Игнатиус и Тримееры додумались снизойти до нас, используя в качестве шпионов в стане врага или курьеров в стане друзей. Как я сказала, наша магия природная, хаотичная, высший маг даже не обратит внимания на нас, потому мы и незаменимы в каких-то делах.
Я задумалась, слишком много информации сразу, но ее пока недостаточно, чтобы понять все. Оглядела своих друзей, они внимательно смотрели на меня и улыбались. Вот только дядька Прокоп произнес:
- А ты не боишься, Видуша? Кима ведь немного рассказала и так, в общем, а за каждой ее фразой - века кровавой борьбы, не видимой никому, окромя ее участников.
- Дядька, - Лешик прервал Прокопа, - а у нее есть выбор? Она из Тримееров, хочет она этого или нет, а ей деваться некуда. Глазки от страха закрыть, да в обморок упасть не получится - характер не тот. Мамочка её, Артиваль, славная была, но очень уж нежная, хотя и безусловна талантливая, дар её к нашей девочке перешел. Да и у Тримееров сейчас, не так много магов с боевым характером осталось, неженок - да, много в семействе стало, извратили несколько поколений их природу. Драгоценности, красивую одежду и балы любят они больше, чем служение роду, императору и Черной Луне. Всего несколько поколений жили относительно спокойно и расслабились, но хвала Черной Луне, Ольгерд у них появился, задал жару им этот мальчишка, пока рос. В такие передряги его Черная Луна закидывала, столько раз он в глаза Вечности смотрел, что в семействе проснулись и опомнились, что они великий род, а не избалованная богатая семейка.
- А я была в склепе у Тримееров, - зачем-то сказала я.
- Тебя впустили в склеп достойнейшие? - ахнул в наступившей тишине Лешик, - удивительно.
- Что удивительно? - спрашиваю я.
Они опять все переглядываются и Прокоп, разводя руками и качая головой от изумления, произносит:
- В склеп к достойнейшим представителям рода Тримееров войти могут не все, а только истинные продолжатели их деяний, вот например, большая часть семейства, а ты их увидишь в замке, на празднике, никогда в нем не была, и не побывает, магия рода не позволит. А тебя достойнейшие пустили, ты Тримеер, малышка, истинная.
- Видушенька, - голос Лешика такой успокаивающий, как будто он чего-то испугался, но не хочет, что испугалась я, - у Тримееров это как посвящение роду. Пройдя его, маг не сможет жить по прежнему, его не будет тревожить фальшь жизни - балы, блеск золота, он будет стремиться к высшей цели - служению, за все время существования этого склепа туда допускались только мужчины.
И откуда они только все знают - напряженно думаю я, - и в чем тут подвох, почему они мне все рассказывают?
- Ну, так мы тебя к знакомству с семейством готовим, - улыбнулся Лешик, - чтобы ты ничему не удивлялась. Ты еще постарайся сказки, ректором данные, прочитать. Вопросов у тебя много будет, на все сразу тебе ответ никто не даст, но потихоньку все узнаешь, магистр с ректором многое расскажут, что-то книги откроют, да может и мы, что узнаем, все расскажем, утаивать от тебя, ничего не будем.
- Нам пора, Вида, - Кима грустно смотрела на меня, - не скучай, дел у тебя много, а как вернешься в академию, дядька Прокоп нас известит, мы навестим.
Мы обнялись, какие же они родные и любимые. Кима стряхнула слезинки с моих глаз, Лешик чмокнул в лоб, и вся компания покинула комнату. Я повернулась к столу, на нем несколько мгновений назад были чашки, чайник, а сейчас том месте, на чистой салфетке лежала книга со сказками, а сова не глиняными глазами смотрела на меня.
- Ну и как заседание при свечах, - спросила сова, подмигнув мне глазом, - все обсудили, всех заложили эти мелкие воришки аристократических тайн?
- Ну как сказать, чуток приоткрыли тысячелетнюю занавесь над тайнами наших магических родов, - я сама серьезность, - а у меня вопросы есть, можно?
- Нельзя, - ответствовала сова, - я птица ночная, пора мышей ловить, а не ерунду всякую разводить.
И наступила тишина. Я открыла книгу.
* * *
Давно это было, в одном из магических семейств родился мальчик, он был так прекрасен, что сердца родителей дрогнули и назвали новорожденного - Эллан, значит светлый.
Всеми любимый и просто обожаемый, не знал малыш ни в чем отказа, его каждое требование исполнялось незамедлительно, увы, слепая родительская любовь случается во все времена. И даже рождение других детей в семье не изменило отношения к Эллану, он был маленьким царем в семье, и как то так случилось, что превратился в деспота. Он обижал младших братьев и сестер, издевался над слугами, магически одаренный ребенок наказывал так, чтобы не оставались следы, а жалобы на него родителям оставались без ответа. Не могли они поверить, что вот это белокурое чудо, с нежной, бело-розовой кожей, ярко-синими глазами и черными ресницами вокруг них, может сделать кому-либо больно.
Безнаказанность развращает, так случилось и с Элланом, первое убийство он совершил в нежном двенадцатилетнем возрасте, во время урока опробовал смертельное заклятье на учителе. Увидев шок и раздражение на лице отца, который впрочем, поверил, что мальчик просто защищался и ошибся в направление удара, понял - действовать нужно очень осторожно. И с этого времени в близлежащих селениях стали исчезать люди: старые и молодые, девушки и отцы семейств. То тут, то там появлялись всполохи магической силы, источник установить не удавалось, боевые маги не успевали, чуть на мгновение, но запаздывали.
Все раскрылось в момент, когда погиб отец Эллана, и на его похороны собрались представители рода со всей империи. Погибший был главой рода, и после его погребения, нужно было выбрать нового главу, в чьи обязанности входило представлять род на различных церемониях в императорском дворце, вникать в дела связанные с намечающимися браками, обучением юных представителей рода и другие серьезные вещи.
Претендентов на главу рода было несколько: младший брат покойного - Эдвард, и три его кузена - Амитас, Ольгерд и Тармис. Все талантливые маги и воины, участвовавшие в разных битвах за империю. Когда собрался совет и все претенденты были объявлены, Эллан поднялся и заявил, что главой рода должен стать он, как старший сын своего отца и один из самых сильных магов империи. Поначалу все опешили, среди ста представителей мужской линии присутствовавших на совете, Эллан был самым молодым и не имел семьи, уже только эти два момента исключали его из числа претендентов. А затем раздался смех, набиравший силу по мере того, как в него включались присутствующие, через несколько мгновений хохот сотрясал замок.
В мгновение разъярившись, Эллан начал убивать, когда на пол упали все претенденты, наступила тишина и началась бойня. Он ни капли жалости не испытывал, убивая мужчин своего рода, обида, что его, такого талантливого и умного, не посчитали достойным стать главным - затмила все.
- Хватит! - мать убитых Амитаса, Ольгерда и Тармиса внезапно появилась на пороге огромной залы, дверь в которую была скована заклятием, и, вытянув руки в сторону Эллана, произнесла:
Амита вертас ун санатан, дих вертас ун санатан, румита вертас ун санатан, типика тон амита, вита грах дригонс.
Её руки взлетели вверх и, опуская их, будто накидывая покрывало, она завершила:
- Сангус Амитас, сангус Ольгерда, сангус Тармиса, сангус Эдварда гокхи, танги, фактум ерис Эллан, фактум ерис Эллан, фактум ерис Эллан.
Древнейшее проклятие на крови, должно было убить Эллана, но никто не знал, что после убийства учителя, он обрел нового. Черный маг из Подлунного королевства, передавший ученику свои смертоносные знания, и научивший выживать, впитав в себя чужие силы. Убив часть своей родни, Эллан получил мощнейшую подпитку, позволившую выжить после проклятия сильного мага.
Уна - мать погибших, была одной из сильнейших магинь империи. Древнейшее проклятие, не только убивало, но и разрывало все кровные узы, существовавшие до этого. Если у проклятого оставались жена и дети, то к роду они больше не имели отношения, на братьев и сестер проклятие не распространялось.
В одно мгновение, маг, потерявший имя и отношение к роду, становился отступником и изгоем.
Его не остановил никто, проходя по залу, а затем и переходам, некогда родного замка, он слышал, как за ним захлопываются двери, а встретившиеся на пути, мгновенно исчезают с глаз.
Эллан пропал, его имя больше никогда не называлось, похороны погибших длились несколько дней, непрекращающийся плач раздавался по всей империи, в знак траура все церемонии и балы были приостановлены на целый месяц. Еще никогда магический род не терял такое количество мужчин, из присутствовавших на совете - магов, выжила только треть.
Прошло совсем немного времени, и на стол императора легла депеша, из которой следовало, что в Подлунном королевстве появился сильный черный маг по имени Игнатиус, родом из империи, изгнанный из могущественного рода.
- Спать не пора? Через пару часов вставать нужно, книжку закрыла и баиньки, - сова смотрела на меня.
- А Вы всех мышек повылавливали? - заинтересованно спросила я.
- Адептка, а я сейчас магистра Тримеера вызову, вот и побеседуем, кто мышей ловил, а кто с засланцами байки травил. Звать? - сова заинтересованно наклонила голову.
- Не нужно, - вздохнула я, - он, скорее всего, сто двадцать пятый сон видит, а вдруг чем-то увлекательным занимается, и мы его потревожим, непорядок будет.
- Ага, а увлекательное это что? Сделай милость, просвети, - сова нахально нарывалась.
- Ну как, по кладбищам рыскает, в библиотеке - старинные гримуары читает, мало ли интересных вещей на свете.
- А...а я уж порадовался было за тебя адептка, думал, ты мне аморальную сторону своей личности, хоть на секундочку приоткроешь, а ты...кладбища, библиотеки...так он всю ночь и рыскал по известному тебе кладбищу, - сова хмыкнула, - действительно, родственники. Нормальная адептка спит и видит - бал, танцы, флирт,...а ты - могилы, гримуары.
- Ну, каждому свое, - зевнула я, - а Вы мне расскажете, что означает посещение склепа рода Тримееров?
- Не расскажу, и не мечтай, - хамовато ответила сова, - это к магистру Тримееру, все задушенные беседы касаемо склепов, его жильцов и семейных гримуаров, к нему.
- А к Вам, с чем можно обращаться? - грустно осознаю, что знает, но делиться знаниями не будет.
- С чем угодно, но еще лучше - бал, танцы и знакомство с отцом его старшего сына, - ухмыляется совунья.