Глава I — Нежданное знакомство в канун Сошествия
Заставляя воздух вибрировать, проплыл под облаками, расцвеченный огнями будто на праздник, дискострат. Придерживая рукой легкомысленную шляпу, Карл запрокинул голову, глядя внеземному аппарату вслед.
Будучи студентом столичного университета Карл, казалось бы, не должен был удивляться таким обыденным вещам. Ему ли не знать, что три века назад… или может быть пять веков. Вот ведь даже этого мы не знаем, когда они явились к нам? Спорят историки до хрипоты, потрясают древними свитками, а жизнь между тем катится своим чередом. Мы вырубили леса, прежде защищавшие нас от кочующих огров. Мы окружили себя машинами, производящими всякую работу. До Сошествия о таких чудесах невозможно было и помыслить. А нынче мы привыкли к этим самым чудесам. И даже спешащий куда-то мальчишка-посыльный не бросит взгляд на инопланетный корабль. Может потому и не бросит, что у него есть дело поважнее. А вот у Карла дела не было решительно никакого.
Поэтому он бесцельно гулял по кривым улочкам старого города, не имея никакой цели, кроме как отвлечь себя от мыслей насущных о извечном вопросе, где бы бедному школяру раздобыть денег. Из кармана поизносившегося пальто, Карл достал брегет на цепочке. Эти часы были подарком дядюшки к отъезду Карла на учёбу. Цена их, для какого-нибудь фермера, составила бы целое состояние. Уж точно хватило бы на новый комбайн. Но дядюшка сказал, что Карл станет первым в их семье врачом, а врач это очень важный человек и должен иметь подобающие его статусу часы.
— Чтобы, — как добавил дядюшка, вручая подарок своему племяннику. — Доставая часы, лишний раз намекать пациентам, что время врача стоит денег.
Ах, знал бы дядюшка, что его надеждам не суждено оправдаться. Впрочем, теперь он об этом уже узнал. И потому дальнейшее учение Карла оплачивать отказался, о чём и уведомил нерадивого племянника срочной депешей оптического телеграфа.
И хоть ясно было, что денег студенту-неудачнику больше не раздобыть, но Карл каждый день откладывал покупку билета на рейсовый дирижабль. Он не хотел покидать столицу.
Бродить по мощёным булыжником городским улицам было куда увлекательнее, чем вести сытую размеренную деревенскую жизнь. Вот мимо прошла дама. Припорошивший мостовую снежок скрыл перестук её двух-дюймовых каблучков. Карл невольно залюбовался дамой. Счастье, что она не оглянулась на него, иначе ему пришлось бы извиняться за бестактность. Но право же, он не мог взгляда оторвать, так и смотрел ей вслед, пока она не скрылась за поворотом. До чего она грациозно двигалась. Нет, брат, в деревне такого не увидишь. Там и дюймовый каблук только по большим праздникам.
Да и мостовых в деревне нет. Карл посмотрел на булыжники, укрытые снежным покровом с редкими следами прохожих. Как занятны эти следы. Вот кто-то спешил, загребая снег башмаками. Быть может старик? Карл поставил рядом с заинтересовавшим его следом свою ногу, отнял. Нет, чужой отпечаток заметно меньше. Мальчишка брёл, зевая по сторонам. Совсем как Карл сейчас. А вот цепочка навстречу. Такая необычная. Вместо цельного отпечатка подошвы, только половинка, и за ней жирная точка. Каблук! Ну конечно, здесь прошла та дама, так поразившая его.
А вот ещё следы. Точно женские. Вот пропечатались в снегу каблучки. Такие небольшие. И надо же, красавица прошла здесь не так давно, и в ту же самую сторону, куда бредёт сейчас и Карл. Ну что ж, прекрасная незнакомка, значит нам пока что по пути. Потом Вы, конечно, пойдёте своей дорогой, к чему Вам нищий студент?
Привычка размышлять была свойственна Карлу. Вот и сейчас, пока он шёл по пустынной улице, его мысли сами собой растекались широкой рекой. Почему эти пришельцы не могли научить людей, как сделать общество более дружелюбным? Почему обязательно жизнь человека, и симпатия к нему других людей, должны зависеть от наличия денег в его карманах. Ну как они, мудрые, порхающие от звезды к звезде, а такой очевидной вещи не предусмотрели?
Повеселевший от хмеля плотник прошествовал мимо, и чуть не зашиб задумавшегося Карла доской, которую нёс на плече. Карл едва увернулся, и огляделся. Пожалуй, он отклонился от своего обычного маршрута. Что же завлекло его сюда?
«О, да ведь следы незнакомки сворачивают. И мне туда же. Что ж, прекрасная незнакомка, которой я никогда не увижу, позвольте Вас проводить дальше. А что там я думал, про финансы? Ах, да».
Как гласят предания, до Сошествия «не бысть ничтоже». Это, однако, не так. Люди определённо не были сотворены. Это доказывают археологические раскопки. Они выглядели примерно так же, как люди современные, то есть имели пару рук и пару ног, одну голову, рост в три аршина для крепкого мужчины. Ничего необычного. И жили здесь уже давно. Конечно только там, где могли укрыться от огров. Эти дикари, ростом под пять аршин, бороздили степи на прирученных громадных ящерах. Не было силы способной остановить их. Их набеги были сущим бичом, они разоряли всё, убивали и пожирали мёртвых. Только непроходимые леса, горы и бурные реки были от них защитой. А так же рвы и валы в три ряда на много-много вёрст.
Отчаянно звеня шестерёночной трещёткой, налетел почтальон-самокатчик. Карл вовремя отшатнулся, уступив дорогу, как того требовал закон. И здравый смысл то же, ведь по снегу колёса самоката проскальзывали, и, оседлавшему механического скакуна, почтальону ни за что не удалось бы ни остановить его, ни отвернуть в сторону. Должно быть, когда тут проходила незнакомка, ей не приходилось уворачиваться от самокатов.
«Надо же, вот тут моя неведомая красавица свернула. И опять-таки, туда же, куда и мне. Но я отвлёкся от своих размышлений».
Явились пришельцы. Спустились или, как нынче принято об этом говорить, "сошествовали оземь в сфере небесной". В дискострате, значит, приземлились. И принялись помогать людям. Научили сопротивляться кочевникам с их громадными ручными ящерами. У людей появились механизмы. Шнековый транспортёр. Водяная помпа. Вентиляторы в шахтах, приводимые в действие ветряными крыльями или водяными колёсами. А в шахтах добывался металл, из которого стали делать кирасы и мечи. С этим уже можно было вдесятером отбиться от одного огра. Затем появились полные латы и длинные пики, отряды таких пикинёров могли уже сдерживать мелких ящеров. Арбалеты позволили ранить кочевников издали, не вступая в опасную рукопашную. А век назад появился порох. И тут уже кочевников стали теснить. Они ещё представляют угрозу в степях, поэтому если Карлу придётся возвращаться на родину, то только на рейсовом дирижабле. Но всё же…
«Не может быть, но опять мы с Вами, таинственная незнакомка, идём одной дорогой. Конечно, это не может продолжаться вечно, однажды Вы свернёте. Но как бы было чудесно… Ах, о чём я мечтаю? Опять нить мысли потерял».
Как учат историки, всё это бурное развитие связывалось с введением пришельцами денежного обращения. До Сошествия ничего подобного не было известно. Да и нынче деньги водятся не везде. Вот, к примеру, в недавно открытой дирижаблями дальнего поиска Заоблачной империи таковых нет. Тем не менее, живут там люди хоть и своеобразно, но не так уж плохо. Хотя и без денег. Да и у нас тоже денег, до пришельцев, никто не знал. Вроде тогда был первобытный коммунизм — то есть всё принадлежало коммуне. Никак иначе угнетаемые кочевниками небольшие сообщества первобытных людей и не выжили бы. Но пришельцы настояли, что нужно ввести деньги. Каждый должен получать плату, сообразно своему труду. Без этого, как учили они, развитие невозможно. Деньги бы сейчас Карлу точно не помешали.
«Как странно, но она свернула опять там же, где собирался и я. Как мало людей ходит этим переулком. Неужели незнакомка живёт где-то тут? Да видно не иначе».
Этот проходной двор-колодец был знаком ему. Каково же было его удивление, когда, выходя на улицу, он вновь заприметил знакомые следы. Уж, казалось бы, по всем законам коварной случайности, теперь их путям надлежит разойтись. Но нет, как будто судьба хочет свести их…
Едва не растолкав двух беседующих почтенных господ, Карл чуть ли не бегом выскочил на перекрёсток. Ворчливо пыхтя, удалялся паровой экипаж. Проклятье, колёса переехали цепочку следов. Их не видно. Вот же злая шутка судьбы, сперва разжечь несбыточную надежду на встречу, заставить человека поверить, и когда он уже уверится… Однако вот же они! Да, точно они, те самые каблучки. Ну уж теперь он не потеряет их ни за что. Теперь нагонит. Она свернула вот туда.
Она стояла у дверей. И была прекрасна, как может быть прекрасна только самая несбыточная фантазия. И правильные черты миловидного лица, и тонко наложенная косметика, и изящная шляпка, и вообще всё её одеяние по последней моде, выдавало птицу высокого полёта. Парящую в столь высоких, заоблачных для простого смертного, сферах, свет которых никогда не светит бедным школярам. И, однако, она стояла перед ним. И смотрела на него. А он не знал что сказать, только смущённо хлопал глазами. Она заговорила первой:
— Зачем Вы преследуете меня?
Глава II — Механический таракан или пару лет спустя
Карл подстроил окуляры под своё зрение, прильнул к ним плотнее и дёрнул рычаг. Раздался тихий, но вполне отчётливый перестук шестерёнок внутри автомата. Взгляду открылся лабиринт, будто в каком-то подвале, и большой таракан посреди него. Таракан шевелил усиками, ожидая команды. Карл повернул рычаг и дёрнул. Тотчас таракан устремился в указанном направлении, а на то место, где он только что был, невесть откуда выпрыгнула лягушка. Карл отшатнулся от окуляров.
Он стоял посреди своего магазинчика. Мощный дубовый прилавок. Кассовый аппарат с рукояткой сбоку. Товары на полках, в основном различные книги, письменные и чертёжные принадлежности, счётные машинки и прочие механические безделушки, полезные и канцелярскому служаке, и студенту. Всё привычно. Через окошки под потолком лился дневной свет, иногда заслоняемый ногами редких прохожих. Как обычно, в этот час, после утренней толчеи спешащих на работу, и до второго завтрака, покупателей можно не ожидать.
Непривычным был только большой, в сажень высотой и не менее ярда в ширину, ящик прямо перед Карлом. Ящик был расписан яркими красками, аляповатые надписи обещали любому, кто бросит в щель монетку, невероятное приключение. Чтобы этот ящик появился здесь, пришлось прежде немало поторговаться с домовладельцем, который никак не хотел разрешать проводку воздушных труб от центрального компрессора, без увеличения арендной платы, казавшейся Карлу незаслуженно высокой за эту убогую каморку в подвале. Домовладелец на это возражал, что это замечательное помещение под офис в цокольном этаже стоит намного больше, и он сам себя обкрадывает, уступая его за столь небольшую цену. Определённо старый пройдоха догадывался, что Карл не так уж стеснён в средствах. И да, бывший школяр-неудачник теперь, не торгуясь, мог бы заплатить и втрое больше. Легко шиковать чужими деньгами. Но тут в Карле взыграл потомственный мелкий лавочник, и он не уступал и фартинга в отчаянной попытке сбить цену.
Обе стороны вышли из ожесточённой схватки с самодовольным убеждением, что каждый из них надул другого. Арендная плата повысилась, а в подвальчик Карла провели воздушные трубы. После этого, механики привезли вот этот ящик, страшно ругаясь, втянули его по кривой лесенке, установили, подключили трубы, и убыли восвояси, оставив Карлу толстенную книжицу с внушительным названием «Руководство по использованию надлежащим образом, прилагаемая к автомату _нужное_вписать_, изготовленному нашей всемирно известной мастерской автоматов, и являющаяся неотъемлемой принадлежностью вышеназванного автомата. Ахтунг! Прочесть прежде использования. В противном случае мастерская ответственности не несёт, и рассматривать претензии отказывается».
Карл вновь взял в руки «Руководство по использованию надлежащим образом». Машинально пролистал его ещё раз. Здесь была изложена история всемирно известной мастерской, впрочем, в самых общих словах, зато на нескольких страницах. Текст перемежался гравюрами, изображавшими ремесленников за работой в окружении непонятных станков. Карл смутно подозревал, что сии диковинные станки были лишь плодом фантазии гравёра.
Покончив с историей всемирно известной мастерской, и ухитрившись при этом так ничего и не рассказать, «Руководство» наконец переходило к автомату нужное вписать. У Карла зародилось ещё одно смутное сомнение, что на месте слов «нужное вписать» что-то нужное вписать как раз и забыли.
Несколько страниц опять были заняты пространными рассуждениями об игровых автоматах как вершине технической мысли и неразборчивыми гравюрами различных ярмарок, на которых, как следовало из текста, таковые автоматы являлись непременным атрибутом. Тут у Карла не было ни единого возражения, он и сам впервые увидел игровой автомат на ярмарке, и до сих пор помнил то впечатление, которое произвёл механизм для игр на его детское воображение. Вот только художник как раз автоматы изобразить и забыл.
Примерно с середины начиналось собственно описание автомата. Было очень познавательно узнать точные размеры в дюймах. Затем рассмотреть схему подключения воздушных труб, со строгим предупреждением, что такое подключение могут выполнять только механики мастерской, иначе претензии рассматриваться не будут.
И лишь на последних страницах, мелким шрифтом, будто в спешке набранное «Руководство по действиям игрока». Подстроить под своё зрение окуляры, бросить в щель монету, Дёрнуть рычаг первый раз для запуска лабиринта, затем рычагом указывать направление движения таракана и избегать преследующей его лягушки. Если удаётся достичь выхода из лабиринта — призовая игра бесплатно. Вот собственно и всё.
Спору нет, автомат превосходил все прежде известные механизмы для развлечения публики играми. Он был шедевром механики. И точно стоил своих немалых денег. Но не пропадёт ли у посетителя настроение поиграть, если Карл прежде заставит его читать всё «Руководство… автомата нужное вписать»?
А заглянуть вновь в окуляры так и тянуло. Таракан уткнулся в стенку лабиринта, и терпеливо ждал приказа. Лягушка замерла, на том же месте, где её видел Карл в последний раз. Он направил рычаг и дёрнул его. Таракан повернулся на месте и устремился по коридору. Лягушка будто задумалась, а затем внезапно прыгнула на только что оставленное жертвой место. Карл воспринял этот прыжок уже спокойнее, хотя непримиримая агрессивность лягушки продолжала его пугать. Кто бы мог подумать, что самая обычная лягушка в этой новой игре предстанет кровожадным чудовищем?
Но вскоре Карлу не повезло, лабиринт привёл его в тупик. Единственный путь был назад. Карл рванул рычаг в надежде на чудо, но увы. Коварная лягушка никуда не прыгнула, пока таракан не подбежал прямо к ней. И вот тогда прыжок, падение грузного лягушачьего тела сверху. Только хрупкие лапки насекомого раскинулись в стороны. Свет в окулярах погас, будто опустился занавес над трагедией. Возникла табличка, приглашающая бросить ещё монетку, чтобы попытать удачу снова.
С минуту Карл стоят недвижно. А затем решительно прошёл к кассе, забрал оттуда одну монетку, и бросил её в щель. Спустя несколько рывков рычага, он оторвался от окуляров, подошёл к кассе и взял ещё монету. Через пару минут ситуация повторилась с той разницей, что теперь уже Карл, наученный горьким опытом поражений, захватил сразу несколько монет. Определённо, он был намерен показать этой лягушке, кто тут главный.
— Что это за хлам в твоём магазине? — раздался скрипучий голос за спиной. — И не говори, что это та посылка, которую я должен доставить сегодня.
— Это ты что ли, Франциск? — проговорил Карл, напряжённо всматриваясь в окуляры.
— Нет, это грабители, — был ему ответ. — Раскорячился тут, понимаешь, своим задом. И даже не обернётся. Слушай, это просто неприлично. Да что ты такого там увидел? Голую девицу что ли?
— Ах, проклятье! — вырвалось у Карла, когда лягушка вновь погубила его тараканчика.
— Что, я, в самом деле, угадал?
Вот теперь Карл обернулся, и лицо его отнюдь не было приветливым. Зато его гость, казалось, так и сиял улыбкой, в которой, по старости лет, не хватало пары зубов. Седые волосы придавали его лицу особый шарм благочиния, впрочем, мало соответствовавший кипучей натуре упорного спорщика, не раз озадачивавшего Карла своими немудрящими, зато очень меткими доводами. Ему бы в университете лекции по искусству ведения диспута читать, был бы у студентов любимым профессором. Но вместо преподавательской мантии носил он видавшую виду кожаную куртку, затёртую до того, что былой её цвет уже не угадывался. Короткие штаны едва закрывали колени, чулки и башмаки с пряжками хоть и выглядели старомодно, но были весьма добротными. Он носил простую широкополую шляпу, способную дать защиту от внезапного весеннего дождя не хуже зонтиков из высокогорной Заоблачной империи, которыми щеголяли нынче все модники и модницы. Через плечо висела сумка, такая же простая и добротная, как и всё прочее.
— Знаешь, старик, порой ты меня ужасно раздражаешь…
— Знаю, — бесцеремонно перебил его собеседник.
— А твои солдафонские шуточки я нахожу ни разу не уместными в приличном обществе, — продолжил Карл, невзирая на попытки возражения. — Вот просто совершенно абсолютно неуместными. Что и довожу до Вашего сведения, сударь!
— Ах, какие мы нежные, — проворчал старик, но обороты сбавил. — Ладно, скажи лучше, это не заказ на сегодня? А коли это заказ, то я такое доставлять отказываюсь, сам потащишь клиенту на своём горбу, а я себе не враг. И не пеняй позже, что я тебя не предупредил. Но если это не заказ, то, леший меня забери, что это за гроб посреди магазина?
— Это, — произнёс Карл, шествуя к кассе за очередной пригоршней монет. — Не гроб, необразованный ты человек.
— Да уж, куда мне до Вас, господин студент-недоучка, — язвительно вставил курьер.
— Это чудо техники, игровой автомат. Вот, возьми монетку, брось её в ту щель, и убедись сам, насколько это замечательная штука.
— Ну, бросил.
— Смотри в окуляры.
— Куда?
— Сюда!
— Ах! Так бы и сказал, в зрительные трубы. И чего я должен увидеть в этих мутных стёклах?
— Настрой их по свои глаза, старик. Вот тут крутишь колёсико. А здесь ещё одно. Да вот, сейчас подожди, дёрну рычаг. Ну, теперь видишь?
— Какое-то блестящее насекомое. Батюшки, это же таракан. Вот умора! Ты тут так увлечённо разглядывал таракана?
— Да ты поводи рычагом в стороны. Видишь, таракан поворачивается? Куда ты рычагом, туда и он.
— Ну, не спорю, забавно. Разок посмотреть можно.