— Теперь выбери сторону, куда таракану бежать и дёргай рычаг.
— Ну… Ох, ты ж каналья!
Старик отпрянул от окуляров, затем ошалело огляделся. Карл не удержался от смеха.
— Что это там было?
— Загляни. Да не бойся. Я сам точно так же в первый раз отскочил.
— Так… это ж лягушка? Ну вот точно лягушка. А прыгнула, аж страх пробрал. Забавный аттракцион для подшучивания над девицами.
Карл удивлённо уставился на Франциска, затем странно посмотрел на автомат.
— Знаешь, а ведь ты только что сказал умную вещь…
— Да кто ещё кроме меня, тебе что-то умное скажет, — тут же вставил старик.
— Как ты думаешь, а не надо ли повесить объявление, что девицам играть в этот автомат воспрещается?
— Ага, ты ещё запрети играть в него гимназистам.
— А ведь и верно. Слушай, да что я делал бы без тебя. Так! Сейчас же напишу объявление. Как лучше начать?
— Лучше не начинать вообще, дурья твоя голова, — бесцеремонно обругал его собеседник. — Плохой из тебя лавочник, коли ты не видишь свою выгоду. По мне так народ будет платить монету только чтобы подшутить над товарищем. Больше этот ящик ни на что не годен. А места занял. Батюшки, да тут же стоял книжный шкаф! Ещё один такой сомнительный автомат, и в твоём магазинчике не останется места для товара. А вслед за тем и для тебя самого.
Карл удручённо развёл руками.
— Франциск, хороший ты человек, но отсталый. Ты поиграй. Направляешь таракана, дёргаешь рычаг, убегаешь от лягушки…
— Да пропади оно пропадом, — отмахнулся старик. — Эй, ты это что задумал?
— Ну, ты не хочешь, так я поиграю?
— Зачем?
— Если доведу таракана до выхода, то получу бесплатно призовую игру.
— Ох, и балда же ты, Карл, вот как есть балда! — заворчал Франциск. — Ты торгаш. Твоя игра это продавать товар. И твой приз это выручка.
— Ну да, ты прав как всегда старина. Но только вот ещё разочек попытаюсь…
— Да брось ты уже свои игры! Карл, подумай лучше, как отдавать денежки будешь добрым людям, которые тебе их ссудили? Вот этот автомат поди недёшево обошёлся. Ну?
— Это коммерческая тайна, — произнёс юноша важно.
— Раз уходишь от ответа, значит не просто дорого, а очень дорого. Я, кажется, представляю себе твои доходы. Откуда деньги? Молчишь? Опять, скажешь, от добрых людей? От неё, значит? Но рано или поздно деньги придётся отдавать.
— Да не придётся.
— Почему?
— Да потому что…, - но тут Карл вовремя осёкся.
Об этом он поклялся не рассказывать никому. Даже старине Франциску.
— Опять коммерческая тайна?
— Думай как хочешь. И, чтобы прекратить этот бесполезный спор, заверяю тебя, что причин для беспокойства нет.
— Я был бы спокоен за тебя, мой юный друг, если бы услышал твой план, как ты собираешься вернуть ей долг. Ведь ты же не хочешь оказаться подлецом, который выманил денежки у дамы.
Карл едва сдержался. Нет, ему бы и в голову не пришло ударить старого Франциска. Он прекрасно понимал, что курьер пытается по-отечески заботиться о нём. Он доверял старине Франциску, и, в общем, был согласен иногда уступать ему в дружеских спорах, которые у них случались едва ли не каждый раз при встрече, что немало забавляло их обоих. Но тут Франциск был не прав. И, несмотря на уважение к другу, который годился ему не только в отцы, но возможно и в деды, сейчас Карлу хотелось грубо осадить его. Такими словами, которые сам Франциск не раз позволял себе в его, Карла, адрес. Однако потом пришлось бы объяснить свою дерзость. А Карл не мог рассказать всей правды. Он поклялся хранить тайну. И теперь ему предстояло как-то выпутаться из этой щекотливой ситуации.
— Послушай, — начал он, ещё не зная, куда собирается направить разговор. — Ты знаешь старые игровые автоматы? «Оборону форта» видел когда-нибудь?
— Мальчик! Видел ли я «Оборону форта»? Да я помню, как эти новомодные паровые автоматы только появились на ярмарках. Народ стоял в очереди, от желающих поиграть на механической диковинке отбоя не было.
— Да и сейчас желающих может чуть и поубавилось, но хватает. На всякой ярмарке встретишь шатёр с этим автоматом. Пневматическая пушка выстреливает ядрышки из лёгкого дерева по движущимся по трём линиям мишеням кораблей. Каждая линия со своей особенностью. Один кораблик будто скачет на волнах, другой лавирует, то приближаясь, то отдаляясь. Но целый шатёр! Да ещё паровая машина к нему. А тут, ты взгляни на этот шедевр! Целое подземелье заключается внутри этого ящика. И, между прочим, лабиринт никогда не повторяется. Начинаешь новую игру, а лабиринт уже совсем другой. А ты разглядел какая тонкая работа? Этот таракан. Или лягушка. Ты обрати внимание, какие там крохотные должно быть шестерёночки и цилиндры, как всё идеально подогнано. Разве тебя не восхищает это совершенство?
— Ну, допустим, я, посетитель, восхитился. Ну, разок заплатил. Не будут тут у тебя стоять очереди желающих. А если и будут, то в этой каморке людям и стоять будет негде. А значит конец торговле.
— Ты просто не игрок, — промолвил Карл разочарованно, будто уличая своего друга в чём-то не вполне приличном.
— Мальчик, я играю в жизнь, — смеясь, ответил тот. — А она игра уж куда увлекательнее любых автоматов.
Карл только улыбнулся.
— Не веришь? — продолжал старый курьер. — А напрасно. Когда я беру у тебя посылку, и знаю, что её нужно доставить, то устремляюсь в путь вовсе не потому, что за это ты мне заплатишь несколько грошей. У меня появляется цель, которую я стремлюсь выполнить во чтобы-то ни стало. Там, где другой нанял бы рикшу или тащился бы на монорельсе, я иду ногами. Так оно и дешевле, и подчас быстрее. Я ищу путь в лабиринтах города, петляю переулками, хожу проходными дворами, проскальзываю через сквозные подъезды, когда это позволяет сократить путь. А где нужно, то и пойду в обход, коли так выйдет быстрее. И вот посылка доставлена, я получаю свои чаевые от довольного клиента, и плату за честно выполненную работу от тебя. Чем же моя игра хуже твоей? Да моя игра даже лучше! Ведь она — реальна. О, нет, ты опять не слушаешь меня и убегаешь в свою выдумку…
— О, Карл, я слышу, Вы куда-то уходите? — раздался вдруг мелодичный голос, заставивший обоих мужчин повернуться. — Простите, если я не вовремя. Я случайно шла мимо и думала навестить Вас.
Глава III — Продолжение знакомства или пару лет назад
— Зачем Вы преследуете меня? — спросила красавица.
А он не знал, что ответить. И молчать было бестактно, и объяснять, что как мальчишка играл, воображая себя великим следопытом — ах, это было и смешно и ужасно глупо одновременно. Она же истолковала его смущённое молчание по-своему.
— Вижу Вам стыдно. Честному человеку стыдится нечего. Признайтесь, Вы следили за мной. Так? Вы шпик?
— Простите, кто? — переспросил он.
— Соглядатай, — бросила она с оттенком презрения. — Сыщик тайной полиции, преследующий всё прогрессивное в угоду старому и прогнившему. Вы такой молодой. Как Вы могли так низко опуститься? Вам не стыдно?
— Но я вовсе не… не этот… как Вы сказали?
— Я сказала «шпик».
— Так вот я не он. То есть я это я. А не он.
— Тогда почему преследуете меня? И кто же Вы?
— Студент.
— Какого заведения?
— Я, видите ли, как бы это Вам объяснить…
— Ну уж потрудитесь объяснить Ваше поведение, сударь.
— Я просто шёл по следам.
— Вы шли по следам?
— Ну да. Видите следы на снегу. Правда, так забавно, да?
Она посмотрела на кружащиеся снежинки. Затем на него. И рассмеялась.
— Да уж, только беспечный школяр в наш суетный век может быть таким беззаботным, чтобы разгадывать следы на свежевыпавшем снегу, вместо того чтобы думать о важном. Раз уж мы с Вами встретились столь неожиданным образом, то давайте познакомимся. Как Вас зовут?