Да, это моя вина. Его смерть, исчезновение Нааса и Зарин, все, что произошло или произойдет в Отрезке — из-за моей самоуверенности. Страха, поселившегося в позвоночнике. Тщательно оберегаемого одиночества.
Вина соленая на вкус, и слишком похожа на горе — сплелась так тесно, не отличить. Грусть, боль, потеря, ярость, обида, дурацкое Айвино скучание — все называемые девушкой чувства напоминают друг друга.
Обреченно открываю глаза.
Я варился в этом слишком долго, чтобы оставаться сильным. Я не могу.
— Не получается, — резюмирует Айви. Мне хочется застонать.
— Мы что-то упускаем, — ровно отвечает Райх.
— Нам нужно найти это сегодня, — сейчас. Портал отнимет еще месяц, и что будет, когда мы вернемся? Есть ли еще смысл в спешке? Я прогоняю мысль. Есть, и не смей думать иначе.
Так, словно все потеряно.
— Отчаяние, — сжимаю руки в кулаки. — Вот, что мы забыли.
Но и это не открывает портал. Одиночество, предложенное Триш — тоже. В наступившей тишине слышно, как завывает ветер и тикают, отсчитывая секунды, часы у Айви на запястье.
— Что будем делать? — Блондин смотрит на дверь. Я сажусь на рюкзак, опираясь спиной о расколотый широкой трещиной саркофаг. Прослеживаю кончиками пальцев ее ветвистый изгиб. Растираю скованную спазмом шею.
Хмурюсь:
— Давайте подумаем. Факт в том, что следующая остановка в жизни Раймонда Аваддона — Университет. Магия. Некое чувство привело его туда. В прошлый раз портал открылся от первого поцелуя, — я опускаю взгляд на линии знака, чтобы не видеть наглых серебристых глаз Райха и осуждающих — Триш. — Возможно, теперь нам поможет воспоминание о первом волшебстве.
— Но у всех это было по-разному, — Айви непонимающе хмурится. — Кто-то испугался, кто-то был в восторге…
— Должен быть общий знаменатель, — не сдаюсь я. — И мы отыщем его вместе.
— Тогда расскажи про свой… первый раз, — Райх, следуя моему примеру, устраивается на рюкзаке, подается вперед. Садятся Айви и девушка.
Я прикусываю губу.
Я рассказывал об этом только Висии, но… сейчас не до смущения.
— Мне… было лет семь. Лето я проводил на даче, и однажды ушел гулять в поля. Дальше обычного. Я хотел добраться до леса, маячившего вдали. Никто из моих друзей там не был, и я собирался впечатлить их. Взял фотоаппарат, чтобы сделать подтверждающие снимки, прихватил воды и пару бутербродов… моя первая миссия в роли искателя, — усмехаюсь, вспоминая то утро. Я поднялся перед рассветом, надеясь вернуться до полудня, когда летнее солнце зависает в небе белым кругом, а бабушка решает разбудить соню-внука. Она бы ни за что не отпустила меня так далеко, поэтому операцию следовало провернуть втайне. Я вышел из дому впотьмах, и скоро уже шел напрямик полями, пробираясь сквозь жесткие колосья. Позже меня обступили подсолнухи, дальше вокруг сомкнулись шепчущиеся ряды кукурузы.
— Тогда я и испугался, — улыбаюсь: сейчас произошедшее кажется глупым, но маленький я был по-настоящему в ужасе. Кукуруза не кончалась. Солнце немилосердно жгло. Никакого леса я больше не видел, и деревни тоже. — Куда бы я не шел, полю конца-края не было. Я плутал до самого заката и совершенно выбился из сил. Когда тени удлинились и остыли, впал в полное отчаяние.
Райх хмыкает, представляя.
— Помню, я страшно хотел увидеть больше, чтобы чертова кукуруза исчезла и не заслоняла собой весь мир. Я разозлился, и стал рвать ее, кричать, топтать. Тогда вдруг и вспыхнул огонек.
Он занялся на куче сорванных стеблей — крохотный, почти невидимый в еще ярких лучах заходящего солнца. Тонкий дымок змейкой скользнул к небесам, а я замер, наблюдая. Протянув ладонь, тронул лепестки пламени, собрал в горсть. Было жарко, но не больно. Огненный цветок раскрылся ярче, пролился сквозь пальцы и заплясал рыжими язычками по сухой земле и мертвому разнотравью. Вскарабкался по кукурузе и вспыхнул факелом, выплевывая снопы искр. Минута — и все вокруг горело.
— Я испугался, хоть сам оставался невредимым. — Лишь задыхался от дыма, кашлял, упав на колени, давился горячим едким воздухом. — Свернулся калачиком, обхватив голову руками, и ждал, пока все закончится. Одежда тлела, волосы и брови тоже. Я лежал, пока пламя не отступило, а на небе не зажглись первые звезды. Тогда поднялся и огляделся. Поля до горизонта пылали. Жирный черный дым поднимался столбами, в зареве стал виден совсем близкий лес — я почти дошел. Повернувшись к нему спиной, отправился домой. Мне дико влетело тогда, хотя я так и не признался, что начал пожар: оно само, говорил, хотя понял по папиным давним рассказам — это я. Мое первое чудо.
Огненное. Значит я — наследник пламени. Таких папа называл чудовищами, что рождают чудовищ. Их держат в лабораториях, потому что они опасны. Поэтому я никому не сказал. Я не хотел, чтобы меня заперли вместе с тварями. Но вместе с тем, отчаянно стремился в Университет: жил мечтами о нем с самого детства.
Годами позже стал магом и узнал свою формулу стихий, огня в ней оказалось на четыре процента — смешно, а я так долго боялся. Помню чувство невероятного облегчения, когда Валентин сказал мне результат тестов.
А еще горечь — вкус того дыма во рту, мою силу и власть, расходящуюся огненным кольцом. Тогда я впервые подумал: я больше, чем кажусь самому себе.
И это было прекрасно.
Встряхнув волосами, прогоняю воспоминания и возвращаюсь в стылую реальность. Маги смотрят на меня, ожидая продолжения. Дергаю плечом:
— Итого: страх, злость, восторг. Примерно так. Вряд ли Раймонд чувствовал то же самое, но…
— Я чувствовала, — вдруг говорит Триш. — Именно это. И еще — облегчение, после.
— Что случилось? — Спрашивает Айви, переплетая пальцы. Я прислушиваюсь к свисту ветра в трещинах и щелях, всматриваюсь в темноту позади ребят. Триш, ссутулившись, обхватывает себя за плечи:
— На меня напала собака. Огромный черный ротвейлер. Налетел с лаем и бросался, не давая пройти, норовя укусить. Я растерялась и испугалась, заслонилась от него руками, закричала изо всех сил, стараясь прогнать. Тогда вдруг поднялся ветер, вокруг нас закрутился небольшой смерч — подхватил пыль, палые листья и белый пакет, пакет я особенно запомнила. Мне на секунду показалось, что я сильная, очень сильная, и могу победить эту собаку. Тогда я снова закричала и толкнула воздух. Он сместился вперед, целый пласт, вместе с застывшим внутри пакетом — плотный, как бетонный блок. И обрушился на пса. Собаку просто… раздавило. Внутренности вылезли, череп раскроило надвое, кровь плеснула на тротуар и растеклась ручьями из-под тела. Я была в ужасе, но и торжествовала. Я…
— Подожди, ты могла видеть? — Спрашивает Айви.
Триш морщится:
— Да, я не от рождения такая. Зрение пропало уже в Университете. Неудачная миссия.
— И ничего нельзя было сделать? — Айви глядит на девушку, будто впервые видит. Сжимает кулаки. Триш качает головой, мягко роняет:
— Нет. Иногда даже магия бессильна.
— Неужели Гийот… — я поднимаю ладонь, и парень осекается. Широкие брови сходятся на переносице.
Его чертовы часы продолжают отсчитывать секунду за секундой. Райх прочищает горло, спрашивает:
— А ты? Что испытал во время первого колдовства? — Луны его глаз горят в приглушенном сиянии фонаря. Лицо бледнее обычного, только нос покраснел от холода. Спутанные волосы ложатся на щеку — хочется дотронуться, проверить, каковы наощупь. Триш сказала, в нем живет тьма, но я не чувствую страха. Я…
Засмотревшись, пропускаю начало Айвиного рассказа:
— …шел быстро, но шаги приближались. Я уже знал, кто это: по давящему ощущению в затылке. По запаху, кислому и тяжелому. Он давно умер, я видел его в гробу, и как гроб опускали в землю тоже видел. Но дед все равно возвращался за мной снова и снова. Позже я узнал, что это твари примеряли его образ — утащили из моей памяти, ведь мертвого тела на похоронах я испугался страшно. С тех пор он преследовал меня во снах и наяву. Он… она — тварь, одна и та же. Годами. Я наконец решился пойти к психиатру: рассказал про кошмары, но галлюцинации скрыл — побоялся, что запрут в дурку. Мне дали таблеток, от которых я стал сонным и расслабленным, и море казалось по колено. Обычный морок твари почти не подействовал, поэтому, заслышав ее присутствие, я решил попробовать… встретиться со страхом лицом к лицу. Вместо того, чтобы убежать, развернулся и пошел деду навстречу. Он остановился посреди темного коридора — сгорбленный силуэт, провалы вместо глаз. Ухмылялся. А я, под кайфом, внезапно разозлился: подумал, что мой дедушка никогда так мерзко не хихикал. Он вообще был хорошим, и часто гулял со мной маленьким. Я любил его. Это все было нечестно. Я так и подумал: нечестно! И попер на призрака.
— А он что? — Спрашивает Райх, когда Айви останавливается перевести дух. Блондин криво усмехается:
— Завизжал! Я чуть не обделался, но все равно попытался кинуть рюкзаком. Он пролетел насквозь и сшиб зеркало со стены, разбил плафон. Призрак пошел на меня, и я начал пятиться к ванной, по пути швыряя всем, что попадало под руку. В один такой бросок вдруг стены… они как бы взорвались, выстрелили камнями и обрывками обоев, вылетело окно в кухне и все попадало с полок, рухнули тяжелые картины, лопнули банки с соленьями-компотами в кладовке. Дед дрогнул и отступил на шаг, а потом я моргнул — никого. Только соседка завозилась у себя в комнате, потопала проверять, что за шум — мы в коммуналке жили. Боже, как я оттуда убегал! Меня потом все равно подозревали, но я отперся: маг из Университета помог, дал непенф, который я подмешал в бутыль с питьевой водой… — Айви улыбается воспоминаниям и выглядит совсем мальчишкой. Опускает глаза к сигилу, трогает носком ботинка мраморный узор:
— Моя история тоже подходит под эту формулу. Страх, злость, восторг победы.
— Чудо, — в склепе будто стало немного теплее. Разделенные истории повисают тишиной между нами — уютной тишиной, в которую хочется завернуться. Я смотрю на ребят, и впервые за долгое время на сердце спокойно: я уверен, мы нашли ключ. Остался всего один шаг до цели. Последний переход…
— Что ждет нас на выходе? Ты говорил, мы идем к Первичному порталу? — Поднимает голову Айви. Взгляды обращаются на меня.
— Да, хотя я не представляю, каков он или каков его ключ, — и больше не вижу смысла скрывать. — Возможно, мы перенесемся в Темные земли — как знать.
— Темные з-земли? — Голос блондина надламывается, падая на октаву ниже. Парень бледнеет, хотя казалось бы — куда дальше.
— Мы не пойдем туда. Нам нужен Первичный драконий портал, — говорю мягко, успокаивающе поднимая ладонь. — Я должен активировать его и добыть Камень Силы: все девять камней Советников были взяты оттуда, и новый даст мне власть войти в Совет без голосования.
— А право крови позволит возглавить Университет, — Триш невидяще глядит перед собой, тонкие пальцы тесно переплетены — будто кости вот-вот прорвут кожу. Я беру ее руки и растираю, согревая:
— Верно. Моя мать происходила из рода драконоборцев, наша кровь несет следы драконьего проклятья — они ведь темные существа, как и твари, поэтому от природы расположены помечать обидчиков. Это нечто вроде защитного механизма. Метка дракона обладает невероятной силой и передается из поколения в поколение. Традиционно драконоборцы обучались тайным чарам лучшими магами клана, развивали свои магические и интеллектуальные способности до невероятных высот: ведь сражаться с драконами непросто. И неудивительно, что такие маги рано или поздно оказывались в Совете, становились во главу ордена. Со временем это переписали в закон: когда Братством Камня правили драконоборцы из семьи Верини, мои предки. Они как раз попали в удачный момент, ведь книга законов Университета открывается для правок раз в тысячу лет: так было заложено Мерлином, чтобы политика ордена оставалась консервативной. Артефакт, подпитываемый кровью Советников, следит, чтобы написанные правила не нарушались. Поэтому Совет всячески препятствует мне, надеясь протянуть в полном составе до следующего открытия книги — через два года, — и избавиться от неудобного закона.
— Нихрена себе ты скрыл от нас, — после непродолжительного молчания произносит Райх. Кусает нижнюю губу, крутит кольцо. — Я думал, мы хотим задобрить Совет драконом, чтобы они не наказывали тебя за нарушение приказа… а выходит, у нас тут революция.
Айви переводит взгляд с меня на него.
— Это так, Эрлах? Я… я запутался, не понимаю… — Блондин запускает пальцы в волосы, трет затылок. Смотрит на наши с Триш сцепленные руки.
— Да, — отвечаю просто. Время недомолвок закончилось. — И сейчас самый удачный момент выйти из игры, если нет желания участвовать. Дальше мы можем отправиться вдвоем с Триш. Она нужна мне, чтобы отыскать портал. Вы уже невероятно помогли, и безопасней будет, если…
— Нет, — вздергивает подбородок Райх. — Я иду с вами.
— Я тоже, — быстро вставляет Айви.
— Советую подумать еще немного, — отпустив потеплевшие ладони девушки, поднимаюсь. Ребята тоже встают.