— А ничего. Вот я пытаюсь, а не выходит.
— Может вы приезжая?
— Может и приезжая, — согласилась Ирина.
— М-да. Что-то определённое сложно сказать. Когда вас привезли к нам, у вас при себе не было даже простой дамской сумочки, не говоря о прочем. Может милиция потом, что из ваших вещей обнаружит? Если конечно кого задержит? И ещё, есть неприятность …
— Ой, не пугайте меня, неужели у меня что-то с глазами?
— Нет-нет, с вашим зрением барышня всё в порядке. Тут другое, я должен извиниться перед вами Ира за работников нашей больницы. Гм, понимаете милочка, ваша одежда … она пропала. Странно, но не дошла она до склада одежды больных. Вас переодели в эту рубашку и мешок с платьем и прочим, положили до открытия склада в шкафчик в приёмном покое. Потом, когда хватились, а его в нём уже и нет. Боюсь, что вещи украли. Я тут же сообщил в милицию, но … нет-нет, я понимаю больно, но вы потерпите ещё немного. Осталось снять последний слой.
Врач убрал руки и попросил видимо стоящую рядом медсестру. — Таня, сходите на пост и принесите перекись, тут нужно сначала отмочить бинт.
Через пару минут чьи-то руки аккуратно смочили ваткой голову и похоже, что бинт отлип.
— Да, вот так. Ну что же, теперь можно открыть глаза, пора вам возвращаться на этот свет.
Руки врача аккуратно прошлись по правому виску и макушке Ирины.
— А всё не так страшно, как виделось. Рубцов крупных не будет, ваше лицо не пострадало, а порезы … я думаю, мы их сейчас просто ещё раз обработаем, и даже завязывать не станем, пусть кожа дышит. Быстрее заживёт.
— Но как, в чем же я пойду, когда меня выпишут?
— Этот вопрос Ирочка мне ещё предстоит решать, но это будет не сегодня и даже не завтра, так что время ещё есть. Я думаю выход найдётся. Итак, вы ничего больше не помните? Про родителей там, где живёте? Ну, хоть что ни будь. Стоп, а в каком городе мы сейчас находимся?
— Я просто не представляю Пётр Максимович, и где?
— Мы с вами Ирочка находимся в Сталинграде, и это его центральная городская больница.
— Значит это не столица? Не Москва?
— Нет. А что, у вас есть какие-то воспоминания именно про Москву?
— Точно не скажу. Но вот услышала про неё по радио, и во мне что-то ёкнуло, так может я от туда?
— Человеческий мозг девушка это тайна за семью замками. Кто знает. Даже запрос о вас в ту же Москву толком сформулировать трудно. Что писать в нём? Найдена девушка, признаёт имя Ирина, внешность, приметы. И всё. Кто там станет сравнивать вас с другими пропавшими девушками? Так что, лечитесь пока, а дальше посмотрим, в чем и куда вас выписать.
— Пётр Максимович, вот-вот скоро должен придти участковый. Мне про него Полина сказала. Можно вас попросить быть при этом? Я не знаю, что ему говорить. Я же даже не помню, что со мной случилось.
— Хорошо. Я приду вместе с ним. Тем более, что возможно именно его вопросы помогут помочь вам вспомнить про себя что-то ещё.
Врач ушёл, а Ира осталась. Первый раунд вроде остался за ней, теперь надо выстоять другой. Участковые они разные бывают, в её времени получив ответ, что мол пострадавший ничего не помнит, те сразу подсунут бумажку на роспись и спокойно уйдут, забыв про это дело через минуту.
Н-да, а вот какой милиционер сегодня к ней придёт, тут бабушка на трое сказала. Но деваться всё равно некуда, значит остаётся ждать, ведь даже убежать не в чем, не в рубашке же.
Глава 5
Участковый пришёл вместе с врачом, он оказался молодецкого вида парнем в светлой гимнастёрке, без погон и белой форменной фуражке. В петлицах виднелись какие-то значки, но так как в званиях Ирина всё равно не разбиралась, то она решила, что будет обращаться к нему просто — товарищ милиционер.
— Ирочка, — обратился к ней врач, — я как мог, объяснил товарищу из органов про твои проблемы с памятью, так что он просто расскажет тебе, что собственно с тобой произошла, и попросит тебя подписать заявление в милицию. На этом прости, но мне нужно идти, там в приёмном покое, ещё кого-то тяжелого привезли.
— Спасибо Пётр Максимович.
Милиционер же по-хозяйски подвинул стул в кровати Ирины и разложив на тумбочке свои бумаги и карандаш, повернулся к девушке. Соседки по палате, поняв, что их присутствие сейчас вовсе необязательно, неслышно вышли в коридор, закрыв за собой двери.
— Итак, давайте знакомиться. Я сержант Суткин Илья, участковый 14 участка, на улице приписанной к которому, с вами и произошло это нехорошее происшествие. Вот то, что знаем мы. В пять тридцать утра 18 июля дежурные двух патрулей услышали крики сразу двух человек. Ещё издалека, они видели, что у телефонной будки стояли двое мужчин, женщина же, то есть вы Ирина, находилась в кабинке телефона. Вы и один из мужчин стоявших рядом с телефонной кабиной при этом кричали. Когда патрульные подбежали к телефонной кабинке, ими были обнаружены только вы уже лежащая на дороге. Судя по всему, мужчины успели выбросить вас из будки. Далее. Кричавший же и видимо сильно пострадавший от вас мужчина, к этому моменту уже успели с другом убежать. Вы лежали на мостовой без сознания, и было понятно почему. Судя по следам крови в разных местах головы, при падении вы сильно, несколько раз приложились ею о брусчатку. В кабинке телефона тоже были пятна крови, правда, уже не вашей. Можно сделать вывод, вы девушка, пытались куда-то дозвониться, и в этот момент на вас напали. Вам при этом удалось даже от них частично отбиться. Вы знаете, хоть кого ни будь из нападавших? Раньше их не видели? Попробуйте описать их внешность.
— К сожалению, товарищ милиционер, к этому вашему рассказу я прибавить ничего не смогу. Понимаете, я просто ничего не помню. Кто это были и какова их внешность. А может меня всё же машиной сбило?
— Нет, Ирина. Это точно было нападение. А вам, мало того, что удалось ещё сильно порезать руку у нападавшего. В будке была обнаружена финка, которую тот обронил от боли. Обломки стекла в боковом проёме были в его крови. И куда вы в такую рань могли идти одна? Неужели никакой зацепки нет? Кому звонили, может номер вспомните? А вдруг домой? Но опять задачка. Никто в эти дни о пропаже девушки или дочери нам не сообщал. Прямо мистика какая-то.
— Я понимаю. И рада бы да ничем помочь не могу. Не помню.
— Тогда в дальнейших расспросах вы нам ничего нового не дадите. Прочтите Ира и распишитесь. Вот тут внизу, что всё верно.
— Расписаться я конечно могу. Вот как подписываться проблема. И ещё, было ли нападение на меня, я же ничего не помню. Вот вы кого ни будь потом арестуете, а вдруг это будут вовсе не те, кто на меня напал? Я ведь даже собственные вещи, если они у меня и были, не узнаю. Вот досада.
— А вы внизу тогда приписку сделайте. Что за точность произошедшего с вами из-за потери памяти мол не ручаетесь. Главное заявление есть. А тогда и дело о нападении завести можно. Вот и правильно, спасибо.
Участковый повертел написанное, так и сяк рассматривая закорючки подписи, но они никак не были похожи на что-то такое, что можно было бы прочесть.
— Ну ладно Ирина, выздоравливайте, ну а мы … мы будем искать преступников. До свидания.
Участковый ушёл, а Ирина ещё долго так и этак продумывала разговор, заданные ей вопросы и свои ответы.
«Пока вроде всё получалось ровно. И с пропавшей одеждой вышло как на заказ. Теперь на ней ничего из её времени, нет. Хотя, тут если сопоставить и подумать, а ведь это провал не во времени, а в другую параллельную реальность? Другой мир и малую чуточку, но по-другому идущая своя история копирующая нашу? Нет, лезть со своими мизерными знаниями в верха, на её месте будет просто глупо. Но и молчать, когда война на носу, тоже вроде будет не совсем порядочно. Эй? Провидение? Подскажи же мне, что делать, а что нет».
Ирина сходила на ужин, прилегла и отвернувшись к окну сделала вид, что спит. Мысли и вовсе не детские думы упрямо ворочались в её только вышедшей из юности голове. Как быть ….
Глава 6
— Итак, младший лейтенант, доложите, что у вас там по этой вашей девушке потерявшей память пострадавшей.
— Откровенно говоря, товарищ капитан, тут одновременно всё просто и совсем ничего непонятно. Пострадавшая девушка назвала своё имя. Ирина. И на этом всё! Про само нападение и про грабителей ничего «как бы» не помнит. Профессор заверил меня, что подобного выборочного варианта амнезии в природе не известно. Человек или врёт, или совсем ничего не помнит. Только зачем ей скрывать что-то, ведь её действительно могли убить.
— Что вы накопали по нападавшим на неё?
— По картотеке выяснено, что отпечатки на финке принадлежат Саньке Резанному, в миру, Александру Филипову. Ему 20 лет, уже вор со стажем, а теперь ещё и грабитель. Про другого мужчину узнать пока ничего не удалось. Судя по количеству крови, Сеньке крепко досталось. Порезы должны быть очень сильными и глубокими, особенно в подмышке. При таких ранах вполне возможна даже смерть от потери крови. Если он вовремя к врачам не обратится, то ему грозит летальный исход. По всем больницам и медпунктам города и близь лежащих районов нами отправлены извещения. И снова о девушке. Я считаю, что это нападение вовсе не инсценировка, на неё действительно напали. Но вот всё остальное, оно просто выходит за рамки понятного. Какая из неё уголовница или шпионка? Молода, почти ребёнок. И потом, отправлять разведчика к нам … в такой вот одежде. Это же, как на охотника … взять и надеть в зелёном лесу желтый мешок.
— А что говорит наш техотдел про ткани и прочее?
— А нет таких фасонов и самих таких тканей в СССР. Платье явно пошито на ручной машинке. Но сама ткань, наполнение вставленных в плечики подкладок явно продукты химии, таких тканей и даже аналогов никто у нас в стране не изготовляет. Нет таких технологий. И даже за границей нет. Чудеса, да и только. Теперь бельё. Тут подобная же заковырка. Бельё рассматривал специалист этой отрасли, и она тоже дала своё заключение. Это что-то новое и притом сильно отличающееся от любого современного покроя таких женских вещей. Особенно, простите за уточнение, лифчику дана самая высокая оценка, как по способу изготовления, так и по фасону, его покрою и опять же использованию незнакомых тканей. А уж с наполнителями из непонятно какого состава, заключенными в середину чаш для создания мягкости и упругости вещи в обще вопрос вопросов. И как женщина, эксперт уже от себя добавила, что такие вещи, они очень нужны, всей женской половине нашего населения, и появись они в продаже, то раскупались бы с огромным желанием.
— Ну, об этом аспекте пусть думают другие люди. Ваши предложения по дальнейшим действиям с объектом? Кстати, пора бы уже дать ей свой псевдоним.
— А если пойти от простого, скажем, назвать её «Ева»?
— Гм. «Ева»? Хорошо, — и капитан, вложив в папку очередной отчет, крупными буквами написал на лицевой стороне папки «Ева».
— Отчеты от профессора и от остальных экспертов по получении ко мне на стол. Да! Что там от её соседки по палате, Полины кажется? Удачно она попала в больницу, похоже, что наша «Ева» о ней только как о соседке по палате думает. Это хорошо, её отчет вечером тоже сюда. Надо сопоставить наблюдения. Сколько ей ещё лежать?
— Рядовой охраны танкового завода Полине, до выписки осталось ещё два дня.
— Нет, так не пойдёт, сегодня же оговорите в больнице возможность подзадержать её выписку. Пусть Полина и «Ева» выйдут из больницы вместе. Вот тут и появится возможность повлиять на дальнейшие шаги девушки Ирины. Устроим мы её … скажем к той же Полине на завод … секретарём к одному из цеховых инженеров среднего звена, и понаблюдаем. Кто знает на кого она выведет или на неё выйдет? Если она честный человек, это одно. А если шпионка, то другое. Время покажет и расставит всё по местам.
Глава 7
Полина весело вошла в палату и показала Ирине две бумажки.
— Ура, да здравствует свежий воздух свободы и мороженое. После обеда нас с тобою обоих вы-пи-сы-ва-ют. Красота.
— Выписывают? Это конечно прекрасно. Но куда идти, и главное в чем? У меня же так ничегошеньки и нет. Даже самого-самого необходимого.
— Иринка, держись меня и не пропадёшь. На врача конечно можно надеяться, но одевать тебя из своего кармана он вряд ли станет, ты ему не дочь и не жена. Так что скоро придёт мой мужик и принесёт мне и тебе кое-какую одежку. Я у него вчерась потребовала, чтобы он сходил к моей тётке, и та выдала ему мои ещё до свадебные наряды. Прости, они хоть и малость устаревшие, но на такую девку как ты, как раз будут. Принесёт кофточку, платье, чулки и бельё. Ну и туфли с ботинками. Померяешь, какие подойдут.
— Тётя Поля, да вы просто фея из сказки. Но если честно, я просто пока не знаю, куда пойду, где буду жить и где смогу найти работу.
— Не журись девонька, и тут я тебе чем могу помогу. Жить тебя я возьму к себе, есть у меня комнатка. Невеликая. Но кровать со столом влезли. С оплатой тоже решим полюбовно. Теперь извини, но поступать учиться куда-то выше, тут боюсь, пока у тебя ничего не выйдет. Нужны документы. Паспорт и та же справка от школы. А их у тебя … нету, что жаль. Больница для прописки и милиции, свою справку конечно тебе даст, а вот с паспортом придётся решать особо. Тут я не решаю.