– Откровенно говоря, я ожидал увидеть другого человека. И прежде чем вы не объясните мне, откуда знаете пароль и отзыв, боюсь — полностью откровенного разговора и доверительных отношений не получится.
– Логично… — согласился англичанин. — Вот только и я вас не знаю.
– В том и закавыка… Этими условными фразами мой… — я чуть не брякнул "дед" и быстро внес поправку. — Мой брат обменялся с другом. Мы очень похожи, поэтому, если бы на встречу пришел тот человек сам — то вопросов бы не возникло. Так что, я жду…
– Хорошо… — не стал отнекиваться Хорст. — Вам будет достаточно, если я скажу, что ваш брат, дон Мигель, и мой друг, дон Педро, последний раз виделись в Испании. Уточнить, где именно?
– Это я скажу сам… Чтоб и вы не сомневались, что я выдаю себя за другого. Прощальное рукопожатие произошло на третий день после нового года в Таррагоне.
– Совершенно верно… Но, вот что интересно. Дон Педро очень лестно отзывался о фронтовом друге, а его рассказы были бы достойны пера Карла Майя или Роберта Стивенсона…
– Мой брат был более скромен в своих воспоминаниях… — на всякий случай уточнил я.
– Ну, немцы, особенно австрийцы, несмотря на общую трезвость мысли, всегда более склонны к романтизму… И пишут либо гроссбухи, либо безудержные фантазии о бесстрашных героях. Но, я другое хотел сказать. Мой друг упорно называл дона Мигеля русским!.. А вы — сами представились его братом. Ничего не желаете объяснить? Та-ва-рисчь?
– А это что-то меняет? Мы же, вроде, союзники? Или Великобритания уже заключила мир с Германией?
Хорст нервно дернул подбородком, но ответил спокойно.
– Это невозможно. Сер Уинстон никогда не заключит мир со швабами. Никогда!
Его тон мне понравился гораздо больше, чем последовавшая за этим пауза.
– Но и с вашим вождем, у него не все гладко. Поэтому, предупреждаю сразу… чтобы не возникло неловкости позже. Если ваши действия направлены исключительно против фашистов — моя группа окажет максимальное возможное содействие. Но, если будут затронуты интересы Англии… Ну, и само собой, я обязан доложить о контакте в Лондон.
– Понимаю… После голландского инцидента…[14]
– Ого… — присвистнул англичанин. — А вы неплохо проинформированы… господин… полковник?
– Майор… — не стал я взваливать на себя лишнее. — А вы? Гер штурмбанфюрер?
– О, у нас звания не имеют значения. Но в разведку я пришел с флота в чине лейтенант-коммандера… — откровенностью за откровенность ответил англичанин.
– Вот и познакомились. Достаточно? Обойдемся без имен и фамилий? Тем более, мои визитки остались в Москве.
Хорст весело рассмеялся, показывая, что шутку оценил.
– Вы мне нравитесь… эээ… Иоганн. Думаю, у нас получится… эээ… заварить кашу… Да?
– Сварить…
– Что?
– Сообща добиться результата — это сварить кашу. А заварить — это только первый этап. Без гарантированного достижения цели.
– О, майн Год… — как заправский немец воскликнул Хорст. — Никогда не мог понять, для чего русским так много слов? Зачем что-то начинать, если нет желания заканчивать?
– Если будет время, объясню… Позже. А сейчас, остановите машину… Раньше, чем повернете к воротам.
– Почему? — удивился англичанин.
– Потому, что если я не выйду… Генрих… и не подам условленный знак, вас убьют.
– Не понял?
– Ну, мы же не могли знать, что штурмбанфюрер СД Генрих Хорст на самом деле сотрудник Secret Intelligence Service. А на фашистского офицера у нас были несколько иные планы. Кстати, а Роза Карловна тоже в теме? Или фрау Гершель считает вас немцем?
Почему-то именно этот вопрос больше всего озадачил англичанина. Но, поскольку мы уже остановились, я не стал испытывать выдержку старшины Гаркуши и вышел из машины.
[14] Крупным провалом службы разведки был "Инцидент в Венло" 1939 года, по названию голландского города Венло, в котором проходила операция. Агенты немецкой разведывательной службы Абвер, выдававшие себя за высокопоставленных офицеров, желающих свергнуть правление Гитлера, арестовали агентов SIS и в итоге уничтожили отделение "Z" в Голландии.
Кстати, бойцы очень хорошо оборудовали "секрет". Если бы не знал, куда смотреть, никогда бы не заметил. Поднял руку и громко произнес:
– Все путем… Свои…
– А чем докажешь? — услышал в ответ, одновременно с лязгом затвора.
Честно говоря, я даже растерялся. Вот уж действительно, хоть сто раз все спланируй, а какую-то деталь все равно упустишь. Я что сказал старшине, прежде чем уйти? Если фриц вернется раньше нас — действуй по своему усмотрению. Вот он и действует… Мало ли? Может нас с капитаном схватили, и теперь я работаю на немцев. А оговорить хоть какой-нибудь условный сигнал, на такой вот случай, не сообразили.
– Ничем, Петрович… Не было у нас такого уговора. Главное, не стреляй. Капитан минут через десять придет… Хочешь — вышли Романа ему навстречу. Поможет второй велосипед притащить.
– А чего ты с фрицами в машине разъезжаешь?
– Правильный немец оказался… — развел я руками. — Сами не ожидали. В общем, не торопись.
Потом нагнулся к дверце.
– Я пойду, открою ворота. Можете заезжать.
– Стойте! — воскликнул Хорст. — Не надо. Там Гринг!
– Ваша овчарка? Не стоит беспокойств. Мы с ним уже успели подружиться.
Пес и в самом деле вылетел из своего укрытия, как только заскрипели створки. Но, остановился даже не пробежав половины расстояния. Узнал.
Машина заехала во двор и, когда англичанин вылез из нее, недоумение на лице мужчины было написано огромными буквами. Он только взгляд переводил с меня на смирно сидящую овчарку и обратно.
– Невероятно… Как вам это удалось?
Вместо ответа, я повторил вопрос, оставшийся без ответа.
– Так что по поводу Розы Карловны?
– Ага… — довольно засмеялся тот. — Фрау Гершель вам приручить не удалось.
– Мне — нет… — честно признался я. — С ней работал мой товарищ. А удалось ему найти к ней подход или нет, вы и сами можете ответить. Если вспомните, на чем мы ездили в город.
– Черт возьми! — воскликнул англичанин. — Действительно! Дамский велосипед мне сразу показался знакомым. О… Какая невнимательность. В этом курортном захолустье я начинаю терять хватку. Надеюсь, вы не укажете это в своем рапорте?
– Господин штурмбанфюрер… Поверьте, как только мы с вами ударим по рукам и всерьез займемся делом, то и моему начальству, и сэру Мензису[15] будут абсолютно поровну любые мелочи и недочеты, в сравнении с результатом.
– Вы меня интригуете, Иоганн. Что ж… тогда прошу в дом. А что до фрау Гершель, то о ней можете забыть. Она не мой агент и не англичанка, но даже если бы мы с вами в ее присутствии стали обсуждать детали покушения на фюрера, Роза Карловна оглохнет и онемеет, как и ее сын.
– Уверены?
– На все сто… Она еврейка…
Осталось только кивнуть. В нацистской Германии — это и в самом деле было самой надежной гарантией. Несмотря на то, поддерживали они Гитлера или нет, все иудеи подлежали физическому устранению. Как и укрывающие их граждане любой другой национальности. Соответственно фрау Гершель и ее сын не могли чувствовать ничего кроме благодарности к тому, кто рискнул собственной жизнью, ради их спасения.
Хотя, кое-что не клеилось.
– А кто их нанял? Вы или генерал Тресков?
Англичанин пожевал губами, обдумывая ответ.
– Пусть это останется тайной… Пока, как вы сами сказали, мы не ударимся руками.
– Хорошо… Нюансы неважны. Мой интерес проще. Я не владею немецким, вот и хотел уточнить — можно ли мне при ней говорить на английском?
– Свободно. Тем более, что она его не знает…
[15] Стюарт Мензис — глава МИ-6 в период с 1939-го по 1952-й.