— Лучше не надо. Вставай, провожу.
Он протянул мне руку, и я не стала отказываться. Хотелось ощутить хоть какое-то человеческое прикосновение после моего дикого сна.
Его ладонь была огромной, теплой, и я неожиданно успокоилась. Так, за ручку, как две дружилки, мы дошли до нашего фуража.
Уже вовсю сновали туда-суда люди посла и королевы. Их было очень легко различить, и они даже не смешивались: неприметные серые плащи королевы и бородатые крепыши в черном — графа-шута. Кстати, почему шута? Из-за горба и неразвитой руки, или это погоняло такое?
Кто-то уже развел костер, потянуло дымком и запахом жарящегося мяса. Я снова зевнула, пригладила ладонью торчащие волосы. На меня напало странное состояние покоя и умиротворения. То ли я уже устала нервничать, то ли мне опять споили их местные травки. Надеюсь, они не вызывают привыкания. А то окажусь дома, плотно подсевшая на иномирную траву… Ой как не хотелось бы.
Я по долгу службы часто видела тех, кто подсаживался. «И пусть сия чаша меня минет», как говорилось кем-то там…
Вокруг меня и моего спутника, который усадил меня на завалинку и расположился рядом, образовался небольшой кружок отчуждения. Горбатый куда-то делся, скорее всего, дрых в своей карете. Он все ж таки целый граф. Остальные члены отряда сидели поодаль, но взглядами нас одаривали — контролировали.
— Будем знакомы? Я — Игор.
«Викинг» посмотрел на меня вполне доброжелательно, вопросительно приподнял бровь. Ловко вручил мне тарелку и кружку с горячим напитком, двигаясь при этом с завораживающей грацией. Красавчик все же…
— Евгения, — неохотно ответила я, раздраженная своей симпатией. — А зачем тебе знать мое имя, Игор? Чтобы поставить свечку за упокой, или как там у вас прощаются с усопшими?
Мое ехидство не произвело на него никакого впечатления.
— С-с, горячо!
Он выронил кружку из руки, и она подкатилась точно к моим ногам. Наклонился поднять ее, оказавшись от меня совсем близко. И, поднимаясь, едва уловимо прошептал мне на ухо:
— А разве мне придется?
И, как ни в чем не бывало, продолжил с аппетитом завтракать.
Я похолодела. По коже пробежали противные мурашки. Кажется, намечаются проблемы.
— Что ты имеешь ввиду?
Он ответил практически одними губами, и я скорее даже догадалась, чем услышала:
— Что у тебя нет того, что нужно графу.
— Во блин…
Я ошарашено вылупилась на этого «викинга». Спросила неожиданно севшим голосом:
— Он… знает?
— Никто не знает. Ты лучше ешь, а то остынет.
Я помолчала, лихорадочно раздумывая, в какой жопе оказалась. Выводы меня не радовали. И я решила спросить в лоб.
— Почему ты ничего не сказал своему господину? Что ты хочешь за молчание?
Игор просто пожал плечами и продолжил с аппетитом есть, полностью сосредоточившись на еде. Вот ведь зараза! И что это вообще значит?
Он знает, что у меня нет архея. Спрашивается, откуда? Когда следил за мной в том заброшенном доме, где дед визжал и требовал ему его отдать? Хм, возможно. Но почему не рассказал никому? Он же работает на графа, он его подданый. Или я чего-то не понимаю? Да я ничего не понимаю.
Игор же тем временем посмотрел на меня, абсолютно растерянную, коротко хмыкнул.
— Нам ехать почти четыре дня. Успеем все обсудить. А сейчас пора.
Я встала. В такую рань кусок в горло не лез, да и последние новости…
Заодно сделала себе зарубку, что королевство Мавен не такое уж и большое, если до соседей ехать неспеша меньше недели. Надо запомнить…
Когда мы забирались в нашу карету, от основного отряда к нам двинулся один из членов посольства: низенький бородатый мужичок с внимательными и жестокими глазами.
— По распоряжению графа я следую с вами.
Спокойно уселся рядом с Игором и напротив меня, а я чуть не застонала от облома. Нет, ну надо же именно сейчас? И чего мне было вчера с моим спутником не побеседовать? Сейчас бы не маялась от неизвестности и кучи накопившихся вопросов. Ну да что поделать?
Может, хоть развлечься?
***
Оборотень едва сдерживался, чтобы банально не заржать. Чиит, их временный спутник, страдал, потел, краснел, с тоской смотрел в окно и с нетерпением ждал, когда же можно будет уже улизнуть от этой сумасшедшей иномирянки. Справедливости ради, Чиит так не мучался, даже когда ждал помощь, проведя больше суток под горным обвалом без еды и воды.
Девчонка, поняв, что им подсунули нежданного наблюдателя, за несколько секунд изменилась полностью. Сначала в голубых и умных глазах появился дурной блеск, губы растянулись в дурашливой улыбке. Она сложила руки на коленках, выпрямила спину и кокетливо сдула мешающую ей прядь волос. А потом началось представление.
Она жадно оглядела навязанного графом спутника, манерно вытянула губки и робко прошептала:
— Вы т-а-акой мужчина… Просто… Уф!
Чиит воззарился на нее с крайним изумлением, а оборотень приготовился внимать. А девчонка, с восхищением уставившись на Чиита, продолжала нашептывать:
— Понимаете, вы мой типаж! Это вас я искала по сонным улицам, это ваше отражение я видела в витринах, это вы снились мне долгими одинокими ночами… Ой, у вас крошечка в бороде!
Она протянула руку, отчего Чиит практически вдавился в стенку. Оборотень все еще держался.
— Ну что же вы так неаккуратно кушали? Хотя, знаете, такой мужчина, как вы, может позволить себе принимать пищу, как варвар… О, вы не знаете, кто такой варвар? Так я вам сейчас расскажу! Они были сильные, смелые, носили шлемы с рогами… Да-да! И взгляд у них был такой же, как у вас сейчас! Строгий и суровый! Они завоевывали страны, владели морями и океанами и лучшими женщинами, конечно… А назвали их так грозно — «варвары», потому что говорили они тоже очень грубо и властно! Вот вы… Скажите что-нибудь?
— Ч-что сказать?
Чиит практически прохрипел, вдавливаясь в стенку еще сильнее.
— Ооо, да! Вот так! Только чуточку погромче. Но вы — все равно идеал! Ваша стать может воспеваться великими наравне с Агамемноном и Ахиллесом! Они тоже были героями, как и вы. Я вам сейчас про них расска…
— Девочка, послушай!
Чиит, выведенный из себя, повысил голос. Оборотень нахмурился: он прекрасно знал, на что способен этот с виду не грозный человек. Не стал бы граф брать с собой кого попало, вот и Чиит кем попало не был: он вместе с графом правил теневым миром горного королевства, правил беспощадно, но весьма взвешенно и обдуманно. Жестокий, рациональный и весьма преданный старому горному королю и шуту в частности.
Но на иномирянку его тон произвел совершенно обратное впечатление. Она млела. И с восхищением воскликнула абсолютно счастливым голосом, подняв на него сияющие глаза:
— Да, мой варвар! Именно так! Ваш голос слух мой ласкает, как рокот безбрежного океана!
— Заткнись и послушай наконец!
Чиит покраснел от злости, но иномирянке было все нипочем. Она смотрела на него, как на изображение Акатоша в старом храме, а потом опустила лицо вниз и прошептала:
— Боже, только не это! Только не говорите мне, мой варвар, что ваше сердце отдано другой! Я этого не вынесу!
Голубые прозрачные глаза блеснули. На сложенные на коленях руки капнула слеза, скатившись по щеке. А потом еще одна, и еще. Ее губки затряслись, лицо порозовело, а слезы полились не переставая.
Чиит обомлел. Не сказать, чтобы он верил женским слезам, но слезы иномирянки его обескуражили.
Он перевел растерянный взгляд на оборотня.
— Она что, того? Не в себе?
Но тот и не думал помогать. Пожал плечами.
— В себе, в себе. Сам расстроил девчонку, сам и успокаивай.