— Нет же! Ну… он не совсем эльф! То есть, эльф, конечно. Но ты же слышал про Иржи Сааминьша? Вот они были друзья — не разлей вода. У Йожефа — отличная боевая подготовка. Ну и вспыльчив он. Знаешь, какой навел порядок, когда поселился в лесу после окончания Академии? Народ чихнуть лишний раз боится.
— Так он вроде лекарь? А следить за здоровьем подданных должность обязывает.
— Угу. Хирург. С острым ножом на поясе. Раз — и нет лишней, с его точки зрения, части тела. Так что переходить дорогу даже влюбленному в прошлом принцу, поверь на слово, не стоит!
— Значит, интим отпадает… И что же ты ей такого можешь предложить, чтобы она согласилась отдать тебе добровольно украденную вещь?
— Мы можем предложить. Не бросай меня, Кирстен! Я волнуюсь больше чем на экзаменах! Это же Коомины!
— Мы можем… — Маг постучал донышком кружки о столешницу. — Мы можем… О, спасибо, дорогая! — Улыбнулся он подавальщице, забравшей у него пустую кружку взамен полной.
Та, проигнорировав человека, наклонила обрамленную кружавчиками грудь к эльфу:
— Что еще желают господа? — Проворковала она.
— Господа желают счет. — Хлопнул рукой Кирстен и поднялся.
— Неужели у тебя есть план?!
— Есть. — Согласился тот. — Артефактор я или где?
— Где? — Послушно спросил эльф.
— У меня дома. У тебя есть экипаж? Конь? Средство передвижения?
— Конечно! — Обиделся Миэл. — Не общественным же транспортом я сюда приехал!
— Тогда завтра встаем и едем ко мне. Постараюсь все объяснить по дороге.
Взметнувшиеся в небеса белые солнечные лучи разбудили в лесу дневных птах и разогнали по лежкам ночных любителей беспечной свежатинки и припозднившихся после ночных купаний русалок, подплывающих к городам и деревням в поисках любви. Правда, вода была еще холодной, но после бутылки гномьего самогона она становилась приятно-прохладной. А в объятьях прелестных земноводных чаровниц и вовсе делалась горячей. Зубцы гор, окружавших долину, сверкали, а растворенный в серебристых облаках горизонт смывал со своего лика бледнеющие звезды. От озер и рек поднимался пар, а трава вдоль дороги, по которой ехали два всадника, сверкала радужной росой.
Красавец-эльф, кутаясь в меховую куртку с капюшоном, прятал в рукава пальцы и тихо бубнил под нос жалобы на превратности жизни, выгнавшие достойного члена лесной аристократии на большую дорогу в обществе двух лошадей и жлобского человеческого колдунишки, отказывающегося снять похмелье со страдающего организма.
— А тебя никто не заставлял надираться до пляшущих по столу чертиков, которых ты пытался научить танцевать менуэт. — Пожал плечами улыбающийся Кирстен. — Знал же, что с раннего утра в дорогу.
— Но ты же мне всегда помогал… — С усилием потер лоб бледный эльф. — Ну хоть бы доспать нормально дал… Ну прошу, как друга… Дай глотнуть настоечки!
— Ты лучше посмотри, какое лучезарное выдалось утро! Как играют на еловых макушках зеленые краски восхода! Денек, определенно, будет теплым!
— Кирстен! Я проникся… Раскаиваюсь… Ну да, на радостях от того, что встретил старого друга, немного расслабился. — Эльф сгорбился, наклонившись над лукой седла.
— Ты расслабился не от того, что меня встретил, а что рядом оказалось единственное в мире существо, которое снова выдернет тебя из той самой ж… неприятной ситуации, в которую ты добровольно сунул жаждущую славы и признания голову. Смотри, вон кикиморка вылезла погреться на опушку. Здравствуй, красавица! — Помахал ей рукой маг.
Миэл приподнял веки и осторожно скосил глаза в сторону. Вчерашнее веселье отозвалось в голове двойным ударом колокола. По одному на каждый глаз.
— Это она-то красавица? — Скрипнул он зубами. — Меня сейчас стошнит…
— Пить надо меньше, ушастый! — Слух у болотной женщины оказался острым. — На себя с утра в зеркало смотрел?
— Уж прости его, милая! — Приложил к груди руку Кирстен. — Страдает… От чужой неразделенной любви.
— А… — Махнула та лапкой, усаживаясь на корягу. — Сочувствую! Тогда помоги ему, колдун. Ох и беда с этими эльфами. Сначала носы воротят, а потом мучаются… Ну, хорошей дороги!
— И тебе не хворать!
— Дай настойку, жлоб!
— Больше буянить не будешь? Поклянись, что до въезда в Светлый лес — ни капли!
— Тебе бы нашего винца хлебнуть… Я бы посмотрел, с какой радостью полетел бы ты после этого в ближайший трактир!
— Кислый сидр, мой друг, прочищает мозги. А мудрые и не понятные простым смертным беседы за столом сынов Светлого леса намного выше баек и сплетен глупого плебса, собирающегося вечерами в трактирах за кружкой доброго пива.
— Я, кажется, уже приехал… — Эльф скользнул по боку удивленного выходкой хозяина скакуна, осторожно переступившего задними ногами через безвольное тело.
— Вот и славненько. — Потер руки Кирстен и, оттащив друга на обочину, отпустил лошадок на лужок у дороги. Затем, приподняв ладонью подбородок эльфа, покачал головой. Вытащив из небольшой сумки, висящей через плечо, темно-зеленый пузырек, он открутил крышечку и капнул несколько капель резко пахнущей жидкости в стаканчик, наполненный чистой водой из фляги.
— Открывай ротик… — Он ловко выдвинул нижнюю челюсть уже синеющего эльфа и, приоткрыв рот, тонкой струйкой вылил в него содержимое. Миэл сглотнул. — Ну вот и все, мой хороший… Сейчас тебе станет легче… Сидеть! — Рявкнул он и придавил руками плечи друга, порывающегося вскочить. — Ты куда, родной?
— У меня вместо рук стрекозиные крылья… — В распахнутых глазах исцеленного плескалось счастье. — Вон тот цветочек раскрыл для меня свои объятия!
— Угу… он с нетерпением ждет, когда ты усядешься на него тем… гм… чем садишься. Интересно, кроме зеленого пятна на штанах, от него что-то останется? Так… Ну-ка, взгляни на меня…
Миэл похлопал ресницами и передернул плечами.
— Я — идиот. — Неожиданно трезвым голосом сказал он. — Почти провалил задание моего Принца! Надеюсь, я не со всем трактиром поделился доверенной мне тайной?
— Ну вот и хорошо… Не совсем. — Кирстен отошел на шаг, любуясь бледной зеленью глаз и глубокой синевой под ними. — А теперь тебя ждут вон те кустики. Когда ты сможешь безболезненно с ними расстаться, мы снова отправимся в путь!
Эльф на секунду задумался, прислушиваясь к голосу организма. А потом, на ходу развязывая пояс, рванул к кустам, на которые показывал приятель.
И уже через треть оборота ухмыляющийся маг, два коня и эльф с облегченной душой скакали по направлению к небольшому городку у подножия гор, замыкающих собой долину.
— А у тебя миленький домик! — Повеселевший Миэл, искривив рот снисходительной улыбкой, оглядывал серые каменные стены и сплошной забор из переплетшегося ветками боярышника, за свежей зеленью которого проглядывали частые металлические прутья с нанизанной сверху колючей проволокой. — И инсталляция из древесных побегов с металлом смотрится авангардненько! Магическую сигналку сделать не пробовал?
Кирстен махнул рукой, снимая с двери чудовищных размеров амбарный замок, под которым обнаружилась запирающая руна.
— На четыре ночи хватило.
Замок с грохотом лег на полочку рядом со ступенями в дом.
— Неужели сломали?
— Хуже. — Мрачно сказал Кирстен. — Лезли каждые два часа. Ни я, ни весь квартал спать не могли.
— Хочешь сказать, что через вот эти заросли не лезут? — Хмыкнул эльф. — Даже я тут дорожку проломаю. Да и замок твой…
— А вот замок, заказанный у местного кузнеца, уважают.
Миэл вытаращил глаза.
— Да я его одним пальцем и не прикасаясь!
— Не в этом дело. Проходи! — Кивнул маг, снимая в прихожей сапоги с носками и надевая тапочки.
— В чем же тогда? — Миэл последовал примеру друга, однако, носков не снял.
Поведя носом, маг с досадой почувствовал, что эльф, несмотря на ночной загул, пах исключительно сосновой хвоей.
— В том, что я побился с кузнецом об заклад, что воришки раскурочат его за первый же вечер.
— И?
— Он показал мне здоровый кулачище, пообещав, что этим орудием пролетариата вобьет первого же покусившегося на его работу в землю рядом с кузней по маковку. Как воспитательный фактор для непонятливых.
— Неужели больше не пробовали? — Восхитился эльф.
— Ну, кроме замка, я еще вырастил кустики и заказал вот этот милый заборчик. Теперь мы с кузнецом — закадычные приятели, а воришки сделали вид, что вот этого конкретного ювелира в городе не существует.