Для подкрепления собственных слов Леха постарался сделать лицо, как у актрисы Елены Воробей в известном монологе на тему «ну возьмите меня…».
Хас задумался. Откровенно говоря, «тяжелое» ему бы совсем не помешало. Очень много неизвестных в его уравнении. С другой стороны, ему не помешал бы и сам Леха. Леха начал свой путь разведчиком-срочником во Псковской бригаде спецназа в 1999 году. Там же остался на контракт, получил прапорщика, был замком, потом отучился на снайпера, причем дошел до инструктора. Кроме того, у него боевого опыта было на троих и бойцом он был отменным.
— Хорошо, — наконец произнес Хас. — Но «улитки»[8] потащите сами. Нам и так дохрена на себе переть.
Леха просиял, как человек, который внезапно узнал, что стал долларовым мультимиллионером, и на рысях умчался в свое расположение, готовить АГС и Магу к выходу.
Рекогносцировка особых данных не добавила. Мастер, старший снайперского расчета, прикинул дальности и возможные позиции, Хас, Рустам и Леня осмотрели район выполнения боевой задачи. Ясно было одно — успехом операции может стать только скрытность вывода группы в район. Местные жители, жившие, как завещал Владимир Семенович: «Послушай, Зин, не трогай шурина. Какой ни есть, а все ж родня», при обнаружении группы немедленно известили бы старейшин села. Это поставило бы под угрозу сам факт появления «Турка».
Поэтому выбора нет — придётся крайние 15–20 км до точки базирования пройти пешком. Причем, как минимум половину маршрута — по горам. И не порожняком, а с грузом и не малым. Хас печально вздохнул, представив, как заблеет его группа, узнав, что ей предстоит.
Понимая сложность ситуации, и посоветовавшись с Руссо и Удавом, Хас заложил на вывод группы в район двое суток. Этого было достаточно, чтобы группа в спокойном темпе прошла требуемое расстояние. К вечеру Хас «решился»[9] и утвердил замысел и решение у Руссо и Мотоциклиста.
Едва начало светать, группа была построена и готова к выходу. В виду того, что выводиться и базироваться предстояло в горно-лесистой местности, группа была одета в британский DPM, который наряду с немецким «флектарном» был одним из самых эффективных паттернов для леса; в патрульном рюкзаке у каждого лежал запасной боевой комплект в цвете мультикам.
Основной и запасной связисты группы качнули связь с Центром, проверили «Арахисы», группа включилась в канал и проверила портативные радиостанции. Связь исправно работала. На левом фланге группы стоял расчет тяжелого вооружения в лице командира, старшего мичмана Каширина, и его второго номера, лейтенанта Исаева. АГС-34 в походном положении лежал у их ног.
Рустам официально зачитал приказ на выполнение боевой задачи. Окончив, он посмотрел на Хасима. Тот, сделав шаг вперед, довел порядок выдвижения, расстояния между подгруппами, порядок действий при внезапном нападении, основную и запасную точки сбора, то есть все, что обычно доводится в подобных случаях. Закончил монолог он своей традиционной фразой:
— Джентльмены, каждый из вас знает, что ему делать. Давайте пойдем и немного поработаем…
Группа, по команде, разбилась на подгруппы и разошлась к своим транспортным средствам. Половина группа выдвигалась верхом на БТРе, половина — в КАМАЗе-бронекапсуле. Обеспечивала вывод еще одна группа их отряда на двух «Тиграх» и БТРе.
Проверив загрузку своих на технику, Хасим пошел к кабине КамАЗа. У самой кабины, уже открыв дверь, Хасим посмотрел в сторону гор, куда они выдвигались. Он увидел, рваные сгустки тумана, собирающиеся ближе к вершинам. Постоял, прислушиваясь к себе, потом качнул головой и полез в кабину. Включил станцию, проверил связь в колонне, и дал команду на выдвижение. Тонкая змея колонны начала движение навстречу своей судьбе…
Где-то в Ингушетии. Весна 2018 года.
Капитан-лейтенант Леонид Зинченков.
Леня сидел на броне, рядом с открытым люком командира машины, свесив в него длинные ноги. Сам командир бэтэра сидел между своим люком и люком мехвода, держась за пушку. Машина споро ехала по грунтовке, и ветер неслабо задувал в лицо. Выручали тактические очки-пыльники и бафф, натянутый на лицо под самые очки. В группе Леня был одним из ветеранов, как по возрасту, так и по опыту. Старше его были только Самум и Мастер. Да и то на годок всего. При росте в 187 см и весе 90 кг, Леня был достаточно проворным, а в борьбе — очень вязким, за что и получил свой позывной «Удав». До прихода в Студенческий СтройОтряд Леня сам был группником в Балтийском МРП. Но то другая группа и другой контингент: матросы-срочники. Потом их постепенно стали вытеснять контрактники, но все равно, это были матросы, со всеми отсюда вытекающими менталитетом и привычками.
С Хасимом он сработался сразу. Два моряка (Хасим пришел с Тихоокеанского МРП), одинаково любящие море, водолазную службу, жизнь, войну и женщин, не могли не сработаться. Даже то, что Леня учился в Калининградском военно-морском, а не в Ленинградском[10], не могло повлиять на это.
Сейчас Леня ехал на броне и молча думал о чем-то своем, не забывая посматривать вперед и по сторонам, и держа руки на «семьдесят четвертом» с примкнутым подствольником.
Наконец машины дошли до крайней точки своего маршрута. Дальше предстояло двигаться пешком. Леня дал команду спешиться, и спрыгнул с брони. Потом он подошел к люку десанта и доставал свой рюкзак из чрева бэтэра. К этому моменту вторая часть группы под руководством Хасима тоже спешилась и активно вытаскивала свое имущество из бронекапсулы.
Наконец, все вещи были извлечены и машины, утробно урча, развернулись для следования обратно, в ПВД. Парни пожали руки экипажам БТР, парням из группы, обеспечивающей их вывод (эта же группа будет сидеть дежурной в ПВД на случай, если они вдруг вкиснут, либо если возникнут иные нештатные ситуации), и построились по подгруппам. Колонна ушла, а Хасим еще раз довел порядок движения подгрупп, интервалы-дистанцию; группа качнула связь, и связист вышел на ОДСэ и сообщил в штаб отряда о начале второй фазы вывода.
Хас дал команду, группа навьючила на себя рюкзаки, проверила оружие и построилась в походный порядок. Леня вывел свой головняк вперед, занял место в боевом порядке подгруппы и хлопнул впереди стоящего офицера, давая команду на выдвижение. Группа начала втягиваться в зеленку…
Где-то в предгорьях Ингушетии. Весна 2018 года.
Старший лейтенант Наиль Хурамшин, позывной «Салават».
Наиль в группе был инженером, да еще и в головняке[11], поэтому занимал первое место в боевом порядке подгруппы. Ходить в головняке — почетная и скорбная обязанность. Может быть, кто-то задумывался когда-нибудь, почему головняк водит, как правило, сам замок? Парням, которые ходят в головняке, выпадает честь первыми обнаружить врага, принять бой и, если не повезет, встретить свою смерть. Потому замок и водит головняк. Его полномочий, опыта и мастерства хватает для того, чтобы быстро сориентироваться, правильно оценить обстановку, и принять верное решение: вступать в бой или пропустить противника, подтягивать к себе группу или, наоборот, упереться и дать группе отойти. Головняк действует в достаточно большом отрыве от остальной группы. Головняк первым заходит на местность и досматривает ее, они торят проход в минном поле. Они первыми обнаруживают либо попадают в засаду. Потому и ходят в головняке матерые рэксы[12], которые не боятся ни черта, ни Бога. Наиль не мог похвастаться особым боевым опытом, но было в нем что-то такое, что подкупило Леню, и он взял Салавата к себе в подгруппу. Хасим не возражал.
Когда замок дал команду на выдвижение, Наиль проверил висящий спереди на разгрузке джипер[13], тронулся вперед и набрал привычный темп, цепко осматривая местность впереди себя и с боков, на предмет обнаружения растяжек и признаков минирования.
Группа медленно ползла по зеленке, периодически останавливаясь и слушая лес. Поскольку все были навьючены, темп движения был практически черепаший. Наиль, в чьи обязанности также водило выбирать и траекторию движения группы в рамках маршрута, ненадолго замирал, осматривая местность перед собой и прикидывая возможны векторы движения, с учетом того, что в группе были пулеметчики, которые были гораздо габаритнее своих товарищей и не через все кусты могли продраться, а также с учетом АГС, который нес на себе расчет тяжелого вооружения, идущий в ядре.
Остановившись в очередной раз, Наиль заметил, что они практически подошли к началу тумана. Издали он казался гораздо разреженнее, но вблизи напоминал дымчатую стенку. Наиль остановился, сделав рукой условный жест, и давая команду на остановку всей группы. После обернулся, нашел глазами Удава, и знаками показал ему, что они входят в туман. Удав также знаками передал информацию далее по цепочке. Когда инфа дошла до Хасима, тот передал по подгруппам, чтобы сократили дистанцию и усилили бдительность, и дал команду следовать дальше. В группе сразу же все подтянулись друг к другу и начали движение…
Туман. Время и место неизвестно.
Капитан-лейтенант Леонид Зинченков. Позывной «Удав».
Группа уже довольно долго ползла в этом странном тумане. Леня в очередной раз посмотрел на джипер, но показания его не менялись — на экране было видно, что группа находится на верном треке, но при этом стрелка, показывающая владельца прибора, стояла на месте. Поневоле в голову закрадывалась мысль, что джипер залип.
[8] Улитки — коробки с выстрелами к АГС.
[9] Решился — составил решение командира РГСпН на засаду.
[10] Намек на определенные недопонимания между военно-морскими училищами.
[11] Головной дозор группы.
[12] На жаргоне спецназа ГРУ — Разведчик Экстра-Класса.
[13] GPS-навигатор.
Внезапно сзади по цепочке пришла команда: «Стой! Наблюдать!», а секундой позже: «Занять круговую оборону!». Группа моментально сыпанула вправо-влево по подгруппам, каждый из специалистов нашел себе укрытие и, держа оружие наизготовку, начал «держать» и наблюдать свой сектор. Не было ни паники, ни удивления. Все давно привыкли, что Самум, полагавшийся на свою чуйку, иногда давал неожиданные, порой странные команды. Но Хасим был не только умелым, но и фартовым группником, и группа ему верила. Раз дал команду — значит что-то почувствовал. А что и как — война план покажет. Все знали, что в бою в Хасиме просыпался Зверь. И этот Зверь обладал редким чутьем, хитростью, а в бою — яростью. Хасим не раз вытаскивал группу из самых разных передряг, и потому все относились к таким моментам с понимаем. Потянулись минуты ожидания…
Минут через пятнадцать от ядра пришла команда: «Продолжить движение, смотреть в оба». Леня сжал пальцами плечо Салавата и кивком головы и жестом показал ему, что необходимо двигаться дальше. Через какое-то время уже и Лене стало казаться, что они не одни в этом тумане. Мелькали какие-то тени, слышались странные звуки.
Немного поколебавшись, он дал команду остановиться и занять круговую оборону. Команда ушла по цепочке, группа опять привычно рассыпалась по секторам. Своей подгруппе Удав жестами показал: «наблюдать и слушать». Через какое-то время ему показалось, что он слышит сдавленный стон. Звук исходил от кого-то, находящегося примерно на два часа от вектора движения группы и метрах в десяти-пятнадцати. Хотя в таком тумане вряд ли можно верно определить расстояние… Леня еще немного послушал лес и вопросительно посмотрел на Наиля. Тот чуть заметно кивнул и вытянул руку, примерно в том же направлении, откуда Лене послышался стон. Затем жестом показал: «Человек. Один. Предположительно противник. 10 м». Поколебавшись, Наиль выкинул на пальцах: «20 м». Леня тут же передал в ядро: «Обнаружил цель. На два часа по ходу движения группы. Дистанция 10–20 м. Прошу добро на досмотр».
Из ядра пришел ответ: «Добро на досмотр. Группе занять круговую оборону». Леня тут же развернул свою подгруппу полумесяцем и она, разбившись на пары, уступом начала медленное движение вперед, по дуге огибая предполагаемое место обнаружения цели, чтобы оказаться от него сзади-сбоку.
Вдруг Салават резко остановился, и тут же подал команду на остановку подгруппы, а затем вытянул руку. Туман, который в этом месте был разрежен, и напоминал больше решето с прожилками, позволял разглядеть лежащее на земле тело. Причем, оно было неподвижно. Похоже, что человек был или мертв, или без сознания. Леня понаблюдал еще несколько минут, но тело не двигалось.
Дав команду второй паре прикрывать, Леня показал Салавату: «Вперед»» и они, крадучись, начали по полшажку подходить к телу, держа его на мушке автоматов.
Подойдя практически вплотную, они увидели, что это рослый и атлетически сложенный мужчина лет сорока или чуть поболее того. Судя по лицу, он был европейцем. Светлые волосы были перемазаны кровью, а на лбу была видна здоровенная ссадина. Небольшая светлая бородка мужчины была слегка опалена. Видимо, он имел дело с открытым огнем — к примеру, недавно сидел у костра. Лежащий был странно одет — в куртку из тонкой выделанной кожи, такие же брюки, и мягкие башмаки, напоминающие индейские мокасины. Левый бок куртки был окровавлен. Кровь была свежая, похоже, что человека убили или ранили совсем недавно.
На куртке видно было входное отверстие, но человек лежал на спине, и выходное отверстие, если оно и было, заметить не удалось. Правая рука мужчины неестественно вывернута, и похоже, что она сломана в запястье.
Аккуратно опустившись на корточки, Леня снял перчатку и приложил пальцы к сонной артерии лежащего. Пульс едва заметно и слабо пробивался. Показав Салавату, что человек дышит, Леня натянул перчатку и легкими аккуратными движениями начал медленно прощупывать грунт под человеком на предмет «сюрприза» в виде эфки «на разгруз». Прощупав с каждой стороны и убедившись том, что человек не заминирован, Удав дал команду подтянуться второй паре. Та подошла и заняла оборону по секторам, давая время Удаву подумать и принять решение…
Леня колебался, брать ли человека и нести его к группе или подтягивать группу сюда. Или вообще нарушить радиомолчание и запросить по рации Самума, чтобы он принял решение. В конце концов, он решился выйти по радиостанции, все-таки ситуация была неординарная. Леня поднес гарнитуру ко рту и надавил на тангенту радиостанции.
— Самум — Удаву!
— Самум — да!
— Обнаружил человека. Гражданский, оружия нет. «Трехсотый». Повторяю: гражданский — «трехсотый». Тяжелый. Мои действия?
Наступила пауза. Потом рация отозвалась голосом Хасима.
— Удав — Самуму!
— Удав — да!
— Раненый транспортабелен?
— Да.
— Забирайте его и оттягивайтесь к нам.
Леня жестом показал Ромео, старшему второй пары, чтобы они взяли раненого. По команде Ромео, его второй номер, Динго, скинул рюкзак и отнайтовал от него плащ-палатку. Когда Салават дотронулся до мужчины, тот с трудом разлепил глаза и посмотрел на обступивших его бойцов.
— Господи, — пробормотал он запекшимися губами, — неужто русские? Откуда вы здесь взялись?
И снова потерял сознание. Раненного уложили на плащ-палатку, Салават и Ромео взялись за ее концы и двинулись в направлении основной группы. Леня и Динго, который был пулеметчиком в его подгруппе шли сзади, прикрывая отход. Головняк начал оттягиваться к ядру…
Туман. Неизвестно где и когда.
Капитан 3-го ранга Хасим Хасханов. Позывной «Самум».
Если честно, то вся эта экспедиция не понравилась Хасу с самого начала. Вся его чуйка вопила о том, что что-то обязательно пойдет не так. Точнее, все пойдет не так. А своей чуйке Хасим привык доверять. Волк, живший в нем просыпался именно в минуты опасности, и тогда Хасим сам начинал напоминать волка, такой же настороженный, с такими же глазами и оскалом. Хасим не помнил уже, когда именно он почувствовал в себе Зверя, когда научился слышать его и доверять ему. Его сестренка, Мадина, гораздо лучше разбиралась в таких вещах. Мать их была сибирячкой, в которой причудливо смешались казачьи, местные татарские корни, и Бог знает еще какие. Возможно в числе его предков были сибирские шаманы, которые умели общаться с духами стихий и животных. Видимо, от матери им это передалось, Мадишке — больше, Хасу — меньше.
Когда от головняка пришла инфа, что они заходят в туман, Хасим на мгновение испытал сильное желание остановить группу и поискать кружной путь. Но… «Коней на переправе не меняют». И Хас скомандовал: «Вперед!». Уже в тумане, он почувствовал, даже не на физическом, а на каком-то ином, подсознательном уровне, что они здесь не одни. Он не мог сказать однозначно, кто это — друзья или враги, но то, что они уже были не одни — это был факт. Все естество его кричало об этом, и не привыкший противиться ему Хас скомандовал: «Стой! Наблюдать!», а секундой позже, уже не колеблясь: «Занять круговую оборону!»
Группа привычно рассредоточилась по секторам и стала наблюдать и слушать лес. А Хас стал слушать себя. Наконец, придя к консенсусу со своим Волком, что все вокруг очень странно, но безопасно, он дал команду следовать дальше.
Однако через некоторое время аналогичная команда пришла от головняка. Значит не зря Волк тихонько рычал внутри него. Леня тоже что-то такое увидел или почувствовал. Вскоре группа опять тронулась в путь, а спустя минут десять время от Удава прошла информация, что они обнаружили «трехсотого». Причем, Леня сообщил это по радиостанции. Значит, ситуация действительно была очень странная, если Удав решился выйти в эфир.
Группа уже давно давно ходила вместе, и слажена была так, что все уже давно понимали друг друга невербально. Хасим дал команду оттянуться головняка вместе с раненым к основной группе, и подозвал к себе Дарта, группного медика. Тот выслушал Хасима, отстегнул от своего рюкзака плащ-палатку и стал спокойно и деловито готовиться к оказанию первой медицинской помощи.
Наконец появился головняк, тащивший на плащ-палатке чье-то тело. Замыкал процессию Удав с Динго. Дарт показал, куда положить раненного, затем достав из рюкзака ПНВ и включившись в него, приступил к осмотру, пальпируя тело руками в хирургических перчатках. Проведя осмотр, он посмотрел на Хасима. Тот склонился к нему и Дарт чуть слышно прошептал: «Сквозное. Мягкие ткани на вылет. Жить будет, но рана тяжелая».