— И как вы этого добились?
— Это уже не я, это уже кто-то или что-то намного выше меня. Я тут не по своей воле, так что кручусь как умею.
— Хорошо, пока что ваши предложения выглядят очень заманчиво. Что я могу обеспечить со своей стороны… Вы уже немало помогли мне, за это я вас должен поблагодарить. Хотелось бы лично встретиться, но как я понимаю — вы постараетесь избежать встречи?
— Нет, вовсе нет. У меня есть свои способы обеспечить безопасность. Ваши люди заметили несколько устройств, когда забирали посылку. Забрали и их тоже — это камеры наблюдения, хорошо, что вы приехали лично, хоть и постояли у подъезда. Да, я наблюдал за вами через другие камеры. Поэтому и позвонил.
— Очень хорошо, — буркнул Берия, — вам палец в рот не клади. Хорошо, договоримся с вами встретиться. Где пожелаете?
— А давайте в безопасном месте, где не будет лишних свидетелей. Скажем, как вам одна из кафешек в Москве? Недалеко от всё тех же чистых прудов, которые я выбрал в качестве места появления.
— Хорошо. Поговорим лично — там видно будет. Завтра?
— Завтра утром, вас устроит? У меня как раз выходной.
— Так вы ещё и работаете?
— Конечно, я же не уголовник какой-нибудь, шарабанящийся по окрестностям. А среди целого легиона рабочих меня поди найди.
— Хм… Верно. Хорошо, как называется заведение?
Я назвал ему и заведение, и место и время встречи, и теперь мог уже не скрываясь приехать туда на автомобиле. Утром я самым наглым образом оделся поприличнее, выехав за пределы города, и создал самый подходящий автомобиль, чтобы прибыть на встречу. Большой военный бронированный внедорожник. А чтобы потом не думали, что можно в меня по дороге стрельнуть. Внедорожником стал выкидыш итальянского автопрома, ивеко, на котором я доехал аж до самого заведения. Время было утреннее, на дорогах Москвы — полным-полно людей, вокруг кафетерия людей тоже хватало, но внутрь зайти было проблематично — возле входа стояли люди в форме, и там же присутствовала машина. Зис-101, кажется. Я подъехал рядом и игнорируя недовольство, припарковал свою машину прямо за ЗИСом. Ух, ну вот и настало. Потому что бегать в разные стороны как бы нельзя — либо нужно было сразу сматывать удочки и сматываться из страны, либо… либо прыгать в это болото.
Я вышел и направился к входу в кафетерий, который перекрывали двое людей в форме.
— У меня встреча, — хмуро сказал я им, — Извольте отойти.
— Документы, товарищ.
— Хех, — я протянул ему паспорт, — хотя это уже наглость с вашей стороны.
Он посмотрел на меня так, словно… Ну в общем, товарищ явно чувствовал, что меня можно огреть чем-нибудь по спине. Нет, мил человек, не выйдет. Он отошёл и я наконец-то смог войти внутрь. Кафетерия не работала. То есть никого из персонала в кафешке нет, мест тут немного — столики, стойка, ну там же и продавали всякое, не сказать чтобы совсем уж вкусно.
За одним из столиков сидел и мой визави, сидел и судя по чашке, пил чай или кофе, с вчерашней булочкой, взятой из буфета.
— Доброе утро, — я подошёл ближе, сел за стол.
— И вам доброе, — удивительным образом, знаменитый нарком не наводил ужаса или страха, и выглядел вполне обычным, немолодым, лысеющим интилигентом. Он отложил газету и потёр переносицу, — ну и заставили вы нас побегать, товарищ…
— Киврин.
— Товарищ Киврин. Если это конечно настоящая фамилия.
— Что вы, как можно, конечно же нет.
— Вы хотели личной встречи — вот я приехал. Всё-таки интересно, откуда у вас все эти сведения, товарищ. Может книжку с собой прихватили.
— Можно и книжку, хотя я предпочитаю интернет, — вряд ли это что-то сказало Лаврентию Павловичу, — можно и рассказать вам мою грустную историю. Жил я себе жил, не тужил, неплохо даже жил, до определённого момента. А потом бац — и оказался здесь. В смысле — в вашем времени, на восемьдесят лет раньше. И вдогонку — пожалуйте способность создавать вещи, — я щёлкнул пальцами и на столе появилась бутылка хорошего вина и два бокала, — ну а поскольку… — я приступил к открытию бутылки, — информационные технологии шагнули далеко вперёд от библиотек и книг, то достать нужную информацию для меня труда не составило, с такими то возможностями.
— И почему вы не покинули страну? Ни для кого не секрет, что жизнь у нас совсем не сахар. Плюс, как вы правильно заметили, есть серьёзные угрозы вашей безопасности.
— Исходящие в том числе от вас, — кивнул я, — но что вы можете мне сделать? Посадите в тюрьму? — налил ему вина, — Я могу в любой момент так же легко создать рядом с собой бомбу, тонн на пять-десять. И в радиусе сотни метров не останется ничего живого. Я умру? Ну и ладно, бывают в жизни огорчения. Зато не сдамся. Заблокировать мою способность невозможно, я уже пробовал. Ограничений… я пока до них не дошёл. В общем — давайте жить дружно, а не угрожать друг другу. Хотя человеку вашего положения, должно быть, очень непривычно общаться с тем, кого может и хочется, да невозможно взять да кинуть за решётку.
— Вы меня совсем уже считаете каким-то злодеем во плоти, — возмутился Берия.
— Нет, что вы, Лаврентий Павлович, не злодеем, и не героем. У меня есть вся информация, в том числе и о вас. Пожалуй, вас и вашу службу, как прошлую, так и будущую, вплоть до самой смерти.
Берия слегка напрягся:
— Смерти? Когда? От чего?
— От пули. Обычный расстрел, как английского агента, — я усмехнулся, — забавно получилось. Человек, которого считают одним из главных в политике репрессий тридцатых-сороковых годов, сам был репрессирован по ложному и абсолютно идиотскому обвинению.
Берия потерял маску самообладания:
— Как это случилось? Когда? За что? Сталин приказал?
— Спокойствие, — я помахал рукой, — Сталин к тому времени уже отдал концы. Некоторые считают, что его отравили, но перед этим он избавился от своего телохранителя, кажется, по фамилии Власик. И дальше пошло-поехало всё вразнос. Удивительно, как судьба целой страны и всего мира оказалась зависела от одного генерала Власика, верно?
— Он что, так важен? — Берия сел обратно, схватил бокал и выпил залпом прекрасное вино, — Знаю я Власика.
— Он стоял на страже вождя. Когда вождь от него избавился — по каким-то своим мотивам, прожил сам после этого год. Но это, конечно же, всего лишь версия. У вас в партии вообще чёрте-что творится. Тот ещё балаган, между нами говоря.
Берия скрестил перед собой пальцы:
— Хорошо. А теперь можно предметно.
— Спрашивайте. Я не историк, не библиограф и знаю не больше, чем могу прочитать в архивах. К тому же, у вас война на носу — осталось чуть больше месяца. Главная война, такая, что пол страны раздолбают, вся промышленность перетряхнётся, все сферы жизни с нуля… Думаю, сейчас беспокоиться о мелких интригах — последнее дело. На лично мой взгляд, сейчас это мелочь.
— Хорошо, по войне я кое-что прочитал. Её начало мы ждали, но не так рано…
— Всегда ждём плохого попозже, — вздохнул я.
— Есть такое. То, что начальный этап войны пошёл не по плану… это вызвало большое удивление, но я думаю, докладывать наверх об этом пока рано.
— А не боитесь? Узнает ведь вождь, может рассердится.
— Пока он пребывает в блаженном состоянии духа и уверен в силе партии, социалистической сознательности и рабоче-крестьянского патриотизма. На первых порах вы, в общих чертах, очень реалистично описали поведение руководства страны — хотя очевидно, что наша армия не выдержит столкновения с такой отлаженной военной машиной, как вермахт. Отрезвление произойдёт со временем, но не в первые дни точно.
Я мог только покачать головой.
— Лаврентий Павлович, всё, что мы можем сделать в таких условиях — это действовать отдельно, в нужном направлении. Но один в поле не воин, даже если это я. Даже если я могу найти и распечатать чертежи превосходных танков и самолётов — технологического уровня для них нет.
— В любом случае, имея правильную информацию, можно отказаться от заранее бесполезных проектов и освободить колоссальные мощности и ресурсы, — покачал головой Берия, — вот в этом главная ценность вашей информации.
— Хорошо, я могу поработать в этом направлении. И Лаврентий Павлович, я бы хотел у вас попросить возможность для работы — место, к примеру…
— Мои ресурсы не безграничны, но квартиру я вам организую.
— Вам с ресурсами я постараюсь помочь, — влез я с предложением, — что вам прямо сейчас нужно?
— Да? А что вы можете?
— Почти всё. Дом не могу создать, слишком массивно, а вот автомобиль запросто. Золото, материальные ценности, что угодно. Чай у вас хватает дефицитов.
— Тут вы правы, правы, да, — вздохнул Берия, — Дефицита много. Причём не хватает самых разных вещей. Не золота, конечно же — с ним возни много, больше, чем с прямым получением товара. Скажем, вас не затруднит создать сотню-другую пишмашинок?
— Машинок? Легко, — кивнул я, — может быть автомобили?
— Зачем?
— Немного их в Москве, даже непривычно видеть пустые улицы и пешеходов на проезжей части. Лютый дефицит. Вот что, есть у меня предложение — можете меня пристроить на формальную должность руководителя какого-нибудь НИИ?
— НИИ? — Берия вздёрнул бровь, — это можно. И что вы там делать то будете?
— Делать… что делать — найдём. Главное получить официальный статус, и чтобы был и рабочий кабинет, и защита данных, и возможно — я там разверну вычислительный центр. На базе ЭВМ далёкого-предалёкого будущего.
Берия пожал плечами: