По реке неспешно плыли вперёд в направлении Сарькова, две большие тихоходные баржи, на палубе каждой из которых, стояла техника добровольческого батальона и по одному танку.
Сейчас стоявших без экипажа, но с грозно повёрнутыми стволами орудий, в сторону берега на котором, находился Рокот со своим полком. Вокруг барж сновали два небольших ракетных катера, на одном из которых, находилась необычная шестиствольная установка.
Про неё Рокот был наслышан; — по-своим старым каналом, он несколько дней назад, получил информацию, что на катере с этой установкой, есть ракеты с ипритом, действие которого он не хотел испытать ни на себе, ни на жителях Сарькова.
По баржам вальяжно расхаживали одетые в чёрное с редкими проблесками красного добробатовцы. О них, он тоже был весьма наслышан: — 1 добровольческий, собранный из самых идеологизированных отморозков с окраины республики.
Запятнавшихся себя кровью замученных, мастеров засад и подстав, обманов и предательств, тех — которые воевали не ради денег или точнее, не только из-за них, но и ради удовольствия видеть мучения жертв.
Не раз и не два, он сталкивался с ними. Но нападать на неопытных ополченцев и на ветеранскую армию — не одно и тоже. Поэтому, в прошлый раз, они разошлись вничью. Сейчас же, он не собирался давать им такой шанс.
Дождавшись, когда обе баржи минуют остров, он отдал приказ. Впереди у кромки берега, что-то блеснуло. Это рыбак на небольшой моторной лодке, завидев катера, попытался скрыться, до этого сидя тихо в камышах.
Лодка сначала рванула к противоположному берегу, но поняв свою ошибку развернулась и ринулась обратно, ища подходящий спуск к воде. Она уже почти успела уткнуться носом в берег, когда её догнал ближайший катер с той самой реактивной установкой.
"Шрррх" и катер развернувшись и не заезжая на мелководье, своей волной опрокинул лодку.
"Брамс", "брамс", "брамс" застучали по его обшивке "кошки" с натянутыми канатами и начали притягивать катер к берегу. Одновременно с ними из реки на катер полезли подплывшие к нему бойцы и бросились в рукопашную.
Второй катер, хоть и поздно заметил беду, но на ходу развернувшись, попытался прийти на помощь своему товарищу, но внезапно выехавшая на крутой берег, счетверённая зенитная установка, не дала ему никакого шанса.
Глухо заревели подаватели лент и крупнокалиберные гильзы посыпались на корпус установки, корпус катера стал содрогаться от многочисленных попаданий крупнокалиберных пуль, быстро задымил двигателем и потеряв управления, стал заваливаться влево уходя с курса.
Но ему не суждено было закончить курс, жёлтая речная вода через многочисленные пробоины стала поступать в его трюм и всё больше и больше замедляясь, ракетный катер нырнул в её полноводные воды, так и не успев сделать ни одного прицельного выстрела в ответ.
На поверхности, остались только большие гулко лопающиеся пузыри воздуха, ошмётки мусора и несколько тел моряков кружившихся в водовороте, созданным тонущим катером.
Быстрая гибель второго катера и захват первого, ещё долго держала в шоке экипаж обоих барж и всего личного состава добровольческого батальона. Но воспользоваться паузой им не дали БМПшки, выехавшие на прямую наводку и ставшие расстреливать их своими 30 — мм снарядами.
Очнувшись от шока и неся потери от огня пушек, добробатовцы заметались по палубе, экипаж барж, повернул суда к противоположному берегу. Шедшая второй, баржа, поняв, что ей проще дать задний ход и причалить к острову, чем наперегонки плыть к противоположному берегу — дала задний ход.
А события развевались дальше, приняв свой неизбежный ход. Мадьяры услышав грохот канонады, начали разворачиваться и идти на помощь своим союзникам.
Которых тем временем уже расстреливая изо всех имеющихся стволов с берега. Первая баржа загорелась, глухо бухнул выстрел танковой пушки, но снаряд ушёл выше.
Второй танк не стрелял, видимо там было не до этого, — на горящей то барже. Разгораясь всё сильнее, первая баржа стала потихоньку набирать воду, не успевая добраться до берега. Увидев её катастрофическое положение, Рокот, отдал приказ сосредоточить огонь только на ней.
Что, сразу же сказалось, баржа замедлила ход и затонув, села на мель в нескольких десятков метров от берега, с неё стали сыпаться люди в воду, пытаясь вплавь добраться до берега.
Но шквальный огонь с противоположного берега не оставлял им никаких шансов. Стучали крупнокалиберные и ручные пулемёты, трещали автоматы всех модификаций, резко щёлкали выстрелы старых снайперских винтовок.
Только пушки БМП, перестали расстреливать её и переключились на вторую баржу, где находившейся на ней танк выстрелил второй раз, но снаряд не долетев, ударился в топкий берег, подняв целый столб воды и осколков, но никого не задев.
А затем, в третий раз, и крутой берег расцвёл, огромным цветком старого песка. Почувствовав угрозу БМП начали маневрировать, появляясь в разных местах и тут же оттуда уезжая.
Танк покрутив дулом не успел захватить их в прицел и плюнув открыл неприцельный огонь по берегу, за всем, за этим баржа смогла потихоньку отгребая назад причалить к острову и уже там с облегчением загорелась.
Показав наконец, что она держалась до конца и сделала, что смогла. Добробатовцы, это оценили и горохом посыпались с неё, пытаясь укрыться, от огня.
В это время и мадьяры, вернувшись, столпились на берегу и открыли огонь, прикрывая своих союзников и пытаясь им помочь и вытащить на берег оставшихся в живых.
Но для них у Рокота, уже была "домашняя" заготовка. Сзади него и по его команде, гулко выстрелили сразу три 120 — мм миномётных батареи и мины, громко подвывая своей смертоносной мелодией, а на подлёте, уже и нежно пришёптывая песню смерти, устремились к цели.
Гулко и красочно расцвели разрывы, среди техники и людей, не все мины попали куда надо, некоторые упали в воду, подняв столбы воды и брызги и повторно убивая, уже мёртвых и ещё остававшихся живыми людей.
Затем был второй и третий залп, и батареи перешли на беглый огонь расстреливая чужой берег. Следуя своим корректировщикам огня, они переносили огонь, то влево, то вправо, то вглубь, уничтожая всё живое и неживое и поджигая степь, подходившую вплотную к берегу.
Добробатовцы, сначала обрадовавшись тому, что миномёты стреляют не по- ним, — рассредоточились по острову, но потом сильно пожалели, о своём решении.
Когда повинуясь команде радио детонатора, электрический импульс побежал по цепям подрыва и тщательно спрятанные мины, всех категорий, начали взрываться.
Весь остров заволокло вонючим дымом тринитротолуола и забросало осколками. В общем грохоте сражения, никто не слышал, ни чужих криков не выстрелов. Все слышали, только себя и своё оружие.
Мир поделился на до того и сейчас и скоро, должно было наступить — после.
Попав со своей помощью союзников в огневые клещи, мадьяры стали откатываться назад, бросая технику и стремясь уйти из под огня. Но, Рокот, не хотел менять свои планы, из-за чьей-то трусости.
Выждав наиболее благоприятный момент, он задействовал свой последний резерв, который ждал его команды спрятавшись в укрытии на противоположном берегу.
Получив приказ, группа выдвинулась вперёд и развернувшись подковой, начала атаку. Пресловутые багги, обгоняя более тяжёлые МТ-ЛБ, устремились к противнику, открыв шквальный огонь, из своих пулемётов.
Такого расклада не ожидал никто из пехотного батальона и сопротивление было сломлено. Ещё, кое-где огрызались, остатки не деморализованных бойцов, но основная масса выживших бежала, бросая всё, что мешало им бежать.
Багги, ещё долго их преследовали, пока не повернули, экономя бензин. Цели, гнать до полного их уничтожения, у них не было.
Рокот сосредоточил все свои силы на добивание "добробатовцев", — вылавливая их из воды, выводя с острова, к которому устремилась целая куча разнокалиберных лодок и катеров, собранных со всей округи.
В конечном итоге, собрав трофеи и всех пленных, которых оказалось не больше 50 человек из почти 700 человек, он приказал их всех расстрелять и добавил: — "Что, он хоть и жестокий, но не Графит. Графит, бы вас всех повесил!"
И отдал приказ на их расстрел, заранее предупредив, чтобы проверили отсутствие живых — контрольным выстрелом, а трупы все скинули в воду. И переключился тут же на другое, забыв о пленных и отдавая свой новый приказ; — грузить трофеи и собирать людей для обратного марша, а после убедившись, что все при деле, — пошёл в свою палатку — напиться водки по-самое горло.
Глава 7 Бронепоезд революции
Положение, как и здоровье Графита, было стабильным, но тяжёлым. Лежа в больнице на своей базе, в Фруктовом, он собирал все сведения, чтобы были доступны его подчинённым и собственно ему самому.
Багира, увидев его в таком состоянии, сначала испугалась, а потом обрадовалась, что он выжил. Сам он, не был столь этому рад, потому что понимал, что это его последний бой и больше, он не сможет участвовать в сражениях сам, а подготовить себе достойную замену он не успел.
Оставалась надежда на полковника Рокота, но тот до сих пор не принял его сторону, и скорее всего не знал, что хотел. Болтаясь как в гавно в проруби и не принимая ни одну из сторон.
Приятно удивил Герцен, который, увидев его состояние и поняв, что Олег не будет искать власти, ради самой власти, развёл кипучую деятельность, захватив город и поставив тех людей на ключевые должности, которых порекомендовал ему Графит, мобилизовав все ресурсы города и области, для формирования обороны и повседневной жизнедеятельности.
Графит хоть и жестоко страдал от ожогов, полученных в бою, когда горел в броневике и спасённый в последний момент; — и то потому, что вокруг были преданные соратники, и они были недалеко.
Стремился форсировать события и дал указания Бухало, который здорово изменился под влиянием ответственности, о направлении усиленных команд и патрулей для обозначения и захвата власти по всей Сарьковской области, тем более, что после разгрома карателей, это не составляло особо труда.
Вскоре вся область была захвачена и поставлено под контроль армии спасения, как напоследок в шутку обозвал её Олег. Но название за ней так и закрепилось. — «Армия спасения» и часто к ней добавляли приставку, — Графита, а иногда просто говорили АСГэшники.
Молодежь, путешествующая на багги, по навыдумывала себе яркой формы, в которой и щеголяла, хвастаясь перед провинциалами, и в порыве рвения ненароком присоединила к Сарькову, ещё пару-тройку районов из соседних областей.
Разбив несколько крупных банд и с помощью мирных переговоров с более серьёзными формированиями. Набат, как идеолог мирного процесса уговорил всех вступить в ряды АСГ, оказав всю необходимую помощь, как оружием, так и снаряжением.
И постепенно наладил поставки продовольствия, приближалась осень, и город оказал помощь деревне, в процессе сбора и хранения урожая. По всей области царил натуральный обмен, но процесс получения валюты тоже настраивался.
К этому приложил руку Серж Слон — лично посетивший Графита и обговоривший все вопросы с ним, а особенно создание транспортного коридора в нужных ему направлениях и попросивший помочь, с обучением новобранцев, для создания лояльных к нему вооружённых формирований.
Получив согласие, на которое он по всей видимости, особо не надеялся, он наклонившись к нему, заверил, что Олег не пожалеет об этом никогда и его охраной, он займётся особо, намекнув, что в наше смутное время нельзя доверять никому и пожелав выздоровления, удалился.
Отовсюду, в ряды АСГэшников вливались люди, а в последнее время, надевали форму и многие женщины. И всё, благодаря Багире, которая от расстройства ударилась в пропаганду его организации и его, как символа надежды на лучшее.
Олег, чувствовал себя Лениным на выздоровлении, но боялся встретить свою Фани Каплан, хотя Серж, не зря пообещал его охрану, видно, еврейский проныра знал, гораздо больше, чем говорил.
Но у «бедных» евреев, всегда полно врагов, а союзников почти никогда и не бывает. Но Олег, не собирался никого предавать, ни ради власти, ни ради денег, к этому он был равнодушен, хоть сейчас, хоть потом.
Им двигала идея, и жажда деятельности на благо государства и мира, в котором он, поневоле очутился, и это его мировоззрение и мироощущение было правильным и достойным, а каким его представят в будущем, ему было не интересно.
Между тем, мир хоть и налаживался, но был крайне неустойчивым. Каратели, получившие по зубам, временно отстали от них, воюя на более лёгких направлениях, но зато активизировались американцы, и им надо было, что-то противопоставить, кроме броневиков и багги, которые просто в диком количестве штамповали уже почти все предприятия Сарькова и области.
Вставая на ноги и прогуливаясь в сопровождении охраны в Фруктовом, он насмотрелся на такие дикие модификации и с таким вооружением, что герои «Безумного Макса», обзавидывались и сгрызли все свои ногти, очарованные фантазией создателей этих шедевров.