— Готовься, Леон, сегодня ночью тебе придётся поработать едва ли не больше, чем на татами. Я выжму тебя досуха. Жаль, ты сам при этом не ощутишь особого удовольствия. Я бы позволила тебе его ощущать, но так, без импланта, ты будешь работать почти без взаимности.
— Не волнуйся, валькирия. Одна только возможность прикоснуться к твоему телу дорогого стоит.
— Даже так? Просто прикоснуться? Ещё скажи, что уже от одного этого кончишь!
— Нет… но это… по-своему приятно. Потрясающая кожа, волосы, бугорки мышц… Знание того, чего ты стоишь, как боец… Тебя, Тиш, даже просто целовать — приятно, а уж сжимать в объятиях — недостижимая роскошь.
— Ладно. Язык у тебя, смотрю, совсем без костей, — внешне недовольно, но внутри вся лучась сытой негой, рыкнула валькирия. — Но, б…дь, как же приятно! Обещаю, что-нибудь и для тебя придумаю. Пошли!
На площадке нас уже заждались. Увидев ведущую меня за ручку подругу, девчонки принялись наперебой зубоскалить, и единственным смыслом всех их шуток было пожелание узнать, каков мечник после татами. В другой, так сказать, ипостаси. Тиш вовсю зубоскалила в ответ. Ей это действо доставляло ничуть не меньшее удовольствие, чем самой зубоскалить над сёстрами. А то, что она своё ещё урвёт, было понятно. Мне предстояло провести ещё десяток спаррингов, так что причин позубоскалить будет предостаточно.
Следующей на татами вышла Рита. Черноволосая и черноглазая, она принадлежала ветви ариал, как и Диана. Всё её естество излучало спокойную уверенность, готовность работать на результат. Даже находиться напротив неё на татами было… словно на отработке какой-нибудь тактики находишься, рука об руку с боевым товарищем. После короткого обмена поклонами валькирия стремительно пошла вперёд, работая в равной степени и руками, и ногами. Она действовала размеренно, методично, просчитывала варианты, иногда даже непроизвольно — настолько серьёзной девочкой была. По силе мы были примерно равны, по мастерству — сложно сказать. Техника у нас разная, поэтому любые сравнения будут неточными. В чём-то она меня превосходила на порядок, в чём-то я её. В одном она превосходила точно — это в стратегии. Выиграв десяток комбинаций, готовый к стремительной атаке, которая просто обязана была завершиться окончательной победой, я вдруг понял, что лечу. Попытался что-то сделать, но из груди выбило воздух, глаза вылезли из орбит — настолько сильным оказался нанесённый республиканкой финишный удар. Я упал на спину, отчего в голове окончательно помутилось. Только через какое-то время смог перевернуться на живот, сплюнул мешающую дышать кровь. Поднял мутный взгляд вверх и встретился глазами с Ритой. Она, с милой улыбкой, протянула ко мне свою ладонь с вырастающими на глазах когтями. Сжала ею шею и часть подбородка, заставила смотреть в глаза. Острый коготок нежно почесал меня за ушком.
— Попал ты, мечник. Давно хотела прочувствовать твои поля, — и, почти без перехода, куда более грозным тоном. — Только дёрнешься, станет хуже.
— Да понял я уже, Рита, — прохрипел я. — В таком состоянии бой продолжать не смогу. Твоя победа.
— Так, что у нас тут? Когти убери, порежешь! — Ми опять возникла, словно соткалась из воздуха. Перевернула меня на спину, принялась обшаривать тело. — Удар по внутренним органам? Ты совсем с головой не дружишь, девочка?
— Да ладно, Ми! Так, совсем несильно. Максимум, некоторые внешние ткани пострадали — отсюда и кровь. Я всё рассчитала. Ты меня знаешь, Старшая.
— Ладно. Раз рассчитала, потащишь его в регенератор. Сколько ему там лежать?
— Часа должно хватить, — задумчиво изрекла чертовка. — Но лучше полтора.
— Тогда давай, не задерживай сестёр.
Рита послушно поставила меня на ноги и, при помощи Милены, завела мою руку себе за спину, подхватила под плечи. Так, облокотившись на десантницу, я поковылял в указанном направлении. Мысли путались, в голове была вата. Какой-то хитрый удар она провернула. По внутренним органам — это значит с распределением энергии удара, без повреждения внешних покровов и костей. Вот чертовка! А такая милая девушка, и не скажешь, что может подобную пакость сотворить.
В регенераторе я пролежал больше часа. Почти всё это время спал, укутанный специальным медикаментозным газом, так что, когда купол открылся, мог уже немного соображать. Приподнялся, осмотрел помещение медицинского отсека. Рита была здесь, причём устроилась прямо на полу. Женщина медитировала, однако моё пробуждение заставило её прерваться и подняться на ноги. Наши взгляды встретились.
— Отошёл? — спокойно спросила она.
— Чем ты меня?
— Потом покажу. Одна интересная техника. Не думала, правда, что мечника пробьёт… На нашу Силену не срабатывала.
— С тобой странно. Когда мы только встали друг напротив друга, показалось, что уже много лет рядом сражаемся. Словно и сейчас будем вместе тренироваться. Или биться?
— Мне тоже с тобой комфортно. Будем дружить, брат? Обещаю в обиду тебя не давать, твоих врагов не щадить.
— Будем, сестра. Можешь всегда рассчитывать на мои поля. Я уже понял твои сильные стороны — если что скажешь сделать, лишних вопросов задавать не буду. Ты отличный тактик.
Стоило мне покинуть кушетку, и женщина довольно непринуждённо взяла меня под руку, ткнулась бедром в моё бедро. Пожалуй, такая любовница — это подарок судьбы. Она ведь уже через неделю отношений будет чётко знать, что и в какой ситуации нужно делать, чтобы получить нужный ей результат!
— Леон, я признаю, что как рукопашник ты лучше меня, — вдруг выдала дама, когда мы оказались в коридоре. — Я слишком много считаю. Ты же действуешь на интуиции, на опыте и мастерстве. Я победила только потому, что ты уже был вымотан Тиш. В следующий раз ты меня разделаешь.
— Так просто? Признаёшь поражение?
— Нет, но ночью мы будем в равных условиях. Обещаю сильно не давить.
— Знаешь, девочка, а стая начинает мне нравиться всё больше. Если такие сёстры будут прикрывать мне спину — мы горы вместе свернём, — я почувствовал, как женщина рядом улыбается, а сильно сдавившая мою ладонь рука показала всю глубину её поддержки.
На татами уже дрались без нас. Девчонки не собирались зря тратить время, и коротали его за привычными им единоборствами. Ещё и предыдущие драки с моим участием их сильно вдохновили… Вот они и игрались. Нашего появления даже сначала не заметили, но Милена быстро расставила точки над «и», в момент закруглив сторонние спарринги.
Теперь против меня вышла Эйди, уже знакомая мне по демонстрации десантникам боевых возможностей валькирий, да и по другой ипостаси знакомая… Во время короткого приветственного поклона девчонка бесстыже стрельнула в меня глазками. Вместо азарта тело пронзил укол нежности — к этой ласточке невозможно было испытывать иных чувств, она больше всего подходила на роль домашней девочки. К сожалению, у валькирий в принципе не могло быть такой роли. Поэтому Эйди уже давно прошла своего третьего мужчину и присматривала себе четвёртого. Миленькая внешне, ровная в общении, она была очень жестока в постели. Наверное, она просто чувствовала свои настоящие потребности в сильном плече и таким изуверским образом преодолевала их, доказывая всем окружающим, и себе в частности, что сама по себе достаточно сильна. Мне очень не хотелось проигрывать ей. Что-то подсказывало, что с ней будет куда сложней, чем с той же Тиш.
Бой я выиграл. Не знаю, что сыграло решающую роль. То ли я так настроился, то ли девчонка всё же была не против мне проиграть, но результат был неожиданным. Конечно, она дралась до конца. Даже опрокинутая на маты, с заломленной рукой, придавленная моим весом, она продолжала с остервенением вырываться. С её губ рвался дикий, нечеловеческий рык. Свободной рукой валькирия скребла по матам, жуткие когти рвали безобидную сверхпрочную ткань, оставляя по себе лишь лоскуты, да бахрому. Если бы не запрет на когти, они сейчас точно так же рвали бы меня. Рука выкручивалась всё сильней, но девчонка словно этого и не ощущала.
— Не надо, глупая! Я не потребую ничего такого, от чего тебе придётся краснеть перед сёстрами! Доверься мне, — пришлось прошептать ей в самое ухо. Трижды, потому что первые два раза она ничего не воспринимала от боли. Только после этого Эйди сдалась.
Я подхватил хрипящую валькирию на руки, одновременно пытаясь поудобней уложить вывихнутую руку с почти порванными связками. Нас провожали странные взгляды членов стаи. Настороженные, недоверчивые, заинтересованные. Милена отправилась со мной.
— Если обидишь девочку, тебе не жить, — тихо сказала она, когда я сгрузил свою ношу на кушетку, вокруг которой уже начала образовываться белёсая дымка медикаментозного газа. Вскоре закрылся и купол капсулы.
— Не волнуйся, Ми, я всё понимаю. Она сдалась, только когда я обещал ей. Вот ведь упрямые девчонки! Чувствую, намучаюсь я с вами, если окажусь в стае.
— Ещё вопрос, кто с кем будет мучиться, — тихо ответила Старшая валькирия, прижимаясь к моему боку своим сильным тренированным телом.
— Только скажи, что не хочешь в стаю такого мечника.
— Не скажу. Потому что это будет неправдой. И ни одна из девчонок так не скажет. Но с Эйди будь максимально корректен. Она своего рода рудимент, пережиток старого, который иногда возникает в генетически идеальных республиканках. Она старается, но и сама понимает, что против природы не попрёшь. Ей тяжело. А тут ещё ты…
— Согласись, со мной ей было бы комфортно. Это могло бы быть… как у нас с Ри. Только на другой основе.
— Тут ты прав. Но у тебя уже есть Ри. А мужика мы ей найдём. Из внешников. Чтобы на руках носил и защищал, пусть она и не нуждается физически ни в чьей защите.
Разговор с Эйди, когда она проснулась, был коротким. Я подтвердил, что буду корректен, и мы будем в постели партнёрами. Она не возражала, только странно на меня смотрела. Изучающе так. И не факт, что изучала она при этом меня, а не свои собственные ощущения. В общем, мы с девчонкой нашли общий язык, поклялись прикрывать друг друга, заботиться друг о друге, и отправились на татами.
Там меня уже ждала новая противница, Викера, жгучая брюнетка с острыми хищными чертами лица. С большими выразительными чёрными глазищами — казавшимися немного влажными. Сильная и безрассудно смелая. В её глазах читалась готовность к игре, они блестели предвкушением — блестели маслянисто и влекуще.
Уже через десяток минут игры я понял, что попал. Эта дама превосходила меня на порядок по личному мастерству, опыту, а если сюда добавить столетия целенаправленного развития рукопашного боя у республиканок, то и по технике. Мне следовало не драться с ней, а учиться у неё. Такой противницы я ещё никогда не встречал, даже сильные мастера на Земле не могли преподнести мне столько сюрпризов, сколько походя преподносила эта женщина. В какой-то момент мне стало кристально ясно, чего она добивается. Валькирия хотела вымотать, выпить меня досуха, чтобы все перенапряженные мышцы не могли двигаться, а голова отказывалась бы строить линии защиты и нападения. И она имела на это все шансы! Мне самому стало интересно, каково это будет, и я включился в эту странную игру.
Я выдержал около часа — сказалась усталость и раны от предыдущих поединков. Понимая, что больше не могу, я просто опустился перед ней на колени и, глядя в глаза, едва уловимо прошептал.
— Вик, я просто восхищён твоим мастерством. Глядя на тебя, я вижу, насколько далеко ваша цивилизация обогнала мою. Ты ведь поработаешь со мной?
— Посмотрим на твоё поведение в постели. Надеюсь, хотя бы в этом «твоя» цивилизация не отстаёт от моей? — неожиданно фыркнула валькирия, заслужив взрыв смеха любовавшихся нашей игрой сестёр.
Дальше продолжать бои я просто физически был не в состоянии. Не признавать этого было глупо, дамы не терпели бессмысленного избиения, им нужна была игра, нужен был драйв, а какой драйв от обессилившей куклы? Вот меня и уложили отдыхать в уголочке, напутствовав, что разбудят, когда придёт время. Заставлять меня не понадобилось, я провалился в сон, едва упал на отведённое место.
Последний на сегодня спарринг помнил смутно. Меня растолкали, вытолкали на татами, где мне, ошалевшему со сна и ещё не до конца восстановившемуся после недавних боёв, пришлось опять драться. Впрочем, в грязь лицом я не ударил. Валери, очередь которой так удачно совпала с моим плачевным состоянием, дала мне возможность окончательно проснуться и втянуться в игру, и только затем начала прессовать. Вот уж с кем у меня не было сомнений в исходе боя, так это с Тёмной Матерью десанта Космической Экспансии! Достаточно было вспомнить наше первое близкое знакомство на станции республиканок. Но Ри не убивала, она играла, а потому получилось весьма содержательно. Даже когтями меня напоследок погоняла, чертовка, чем заслужила аплодисменты своих сестёр. Красиво так погоняла, чуть ли не всю грудь иссекла. Потом я, стоя на коленях и целуя коготки возлюбленной, слизывая с них свою кровь, признал своё полное и безоговорочное поражение — под смех и улюлюканье остальных республиканок. Даже я при этом улыбался. Потому что поражение это было нанесено мне много месяцев назад, на той же достопамятной станции Республики Ноч, и с тех пор ничего коренным образом не изменилось. Я и без того принадлежал этой сильной женщине. Все это понимали, и иного исхода боя не ждали.
На этой животрепещущей ноте бои на сегодня завершились. Милена объявила об этом под лучащиеся весельем взгляды валькирий. По корабельному времени наступила ночь, и девочки хотели получить своё; им теперь была интересна совсем другая игра. Остальные же получат своё завтра. Чёткое и логичное решение стаи повергло меня в новый культурный шок. Они, оказывается, умели и любили растягивать удовольствие, и это знание заставило меня в очередной раз прочувствовать всю глубину собственного падения. Или счастья? Где ещё я смогу найти столько потрясающих женщин одновременно, как не в Республике Ноч? Моей новой родине?
Расплачиваться за поражения приходилось не только синяками и царапинами, но и потаканием самой ожесточённой игре в постели. По правилам я не мог ни в чём отказывать, и девчонки пробовали на мне весьма специфические игры, после которых хотелось уползти подальше и не отсвечивать. Почти ни одна не прошла и мимо использования когтей, также далеко не всегда по «мягкому» варианту. Кто не подрал меня на татами, тот сполна оторвался здесь. И что меня так привлекало в больших кошках? У обычных женщин хотя бы нет когтей, и этим они выгодно отличаются от валькирий из семейства кошачьих. Но надо отдать десантницам должное, все игры были умны и волнительны. Они будили желание, порой какое-то первобытное, иногда пробуждали нежность, а некоторые и азарт. Вот только выматывали почище спаррингов. Одним словом, если бы не старания Ри и Ми, буквально вытащивших меня из полубессознательного состояния, в которое меня загнали «игры» победивших валькирий, второго дня спаррингов просто не случилось бы. Но девчонки откачали и даже науськали на борьбу. С синяками по всему телу, подранный когтями, но не побеждённый, я вышел на татами во второй раз, за что заслужил скупые аплодисменты стаи.
На этот раз я умудрился выиграть два спарринга из шести. Если бы не это — вторую ночь с валькириями я бы попросту не выдержал. А так ничего, даже смог немного отдохнуть… на проигравших валькириях, довольно неодобрительно косившихся на дрыхнувшего на их груди мечника, словно подушку подмявшего под себя женское тело.
Последней из победительниц меня пользовала Сайна, своими ироничными выходками окончательно доконавшая и без того измочаленное тело. Довольная девчонка, после пары часов непрерывных игр, где основными действующими лицами были мой язык и мои же поля, наконец, соизволила слезть с моего лица и усесться, как и положено хорошей валькирии, в позе всадницы. Рыжая бестия заглянула мне в глаза, но, не найдя там ничего, кроме запредельной усталости, только фыркнула.
— Фу, какой скучный! Я тут, понимаешь, решила немного утолить твой голод, а голода-то, оказывается, и нет. Ты что, серьёзно собрался спать?! Леон, ты нормальный? Может, не использовать имплант было плохой идеей?
— Извини, Сайна, вы меня загоняли. Да, я мечник, но уже даже поля вызывать не могу. Ничего не могу. Прошу, дай мне чуть-чуть поспать. Совсем чуть-чуть… — если бы не удар в челюсть с левой, я бы точно заснул, так и не окончив фразу. Но удар пришёл, став лучшим будильником.
— Если ещё раз попытаешься вырубиться, получишь когтями, — зашипела разъярённая фурия. — Впрочем… когтями ты так и так получишь. Давай, что ли, немного пошалим?
С этими словами валькирия провела выпущенными коготками по моей груди, всё ближе и ближе подбираясь к соскам. Меня словно током ударило от этих когтей! А уж когда они впились в модифицированные имплантом соски, остатки сна в беспорядке отступили. Женщина довольно заурчала и добавила ещё. Когда же она добилась того, чего хотела, то просто встала и вышла из комнаты, я же, в отсутствие внешних возбудителей, тут же провалился в сон.
Первой мыслью по пробуждении было яркое, словно божественное откровение, понимание: в стае я выживу. Эту мысль подтвердила и Милена, когда я всё же доковылял до кают-компании и с остервенением накинулся на еду. Правда, женщина как-то странно на меня посматривала, а потом выговорила за проигравших валькирий, которые вместо игры получили крепкий здоровый сон. Пришлось отрабатывать, но теперь уже без поблажек со стороны проигравшихся. В такой атмосфере непреходящих игр пролетела неделя, отпущенная на перестановку вооружений.
После завершения работ на крейсере, фрегат дальней разведки готовился отбыть в Республику. Все девчонки, как одна, потребовали моего участия на прощальном ужине, устроенном специально для нас в кают-компании фрегата. Должен признать, были республиканки ну очень эмоциональны, и кое-кто даже пустил слезу. Я буквально упивался единением с этими сильными женщинами, с которыми столько испытал и прошёл за последние недели. Можно сказать, экипаж фрегата стал для меня за это время второй семьёй, и это будет отнюдь не метафора. Ри вытащила меня с того света, а все вместе девочки в корне поменяли всё моё прошлое мировоззрение. Любовь к Республике и её необычным обитательницам стала осязаемой и приобрела отнюдь не только эмоциональный, но ещё и рассудочный характер. Невероятные генетические и социальные достижения будоражили воображение, нацеленность же на выживание человека, как вида, вживание его во враждебную в основе своей вселенную, заслуживали восхищения. Конечно, всё это не могло происходить идеально, в виде некой розовой сказки для детей, и требовало жёстких экстраординарных мер, каковыми стали сексуальные технологии и общее социальное устройство новой реализовавшейся утопии. Всё имеет свои оборотные стороны, медаль имеет две стороны и т. д. и т. п. Меня же лично всё абсолютно устраивало, я был по природе своей тем ещё бабником, так что попал в подлинный рай, пусть и показавшийся на первых порах адом. А уж появление в моей жизни Ри… Это было вообще за гранью добра и зла. Да что там говорить, ради этой женщины я готов был на всё! Вообще на всё! В книгах, которые я читал в детстве, и которые учили доброму и светлому, почему-то обходилось стороной подлинное значение слова «всё», его заменяли некими отдельными красивостями, типа самопожертвования. Однако далеко не всегда прощание с жизнью оказывается самым тяжёлым выбором — есть нечто, куда более серьёзное. Это нечто — погружение в грязь, в кровь, в предательство, в беззаконие. Вот что составляло оборотную сторону значения слова «всё». Пожалуй, я действительно готов был ради Ри на всё. И ради этих сильных, властных женщин, тоже. Мне было плевать на принципиальную несовместимость республиканской цивилизации с внешниками. Главное было добиться результата, а там Республика сама разберётся, что и как с ними делать. Небось, не первый Сектор переваривает. Сами девочки отчасти понимали, что мне, порой, приходится переступать через себя, через совесть, но считали это оправданным, раз всё это делается ради них и ради их Республики. Я уже давно не был землянином, не был даже внешником — я был частью принявшей меня Республики. Принявшей, как ни странно, с распростёртыми объятиями в прямом смысле этого слова — достаточно взглянуть на прощающихся со мной женщин, чтобы красивая фигура речи обрела физический железобетонный смысл.
В конце вечера Милена обратилась ко мне с просьбой. Как бы между прочим, в числе остальных вопросов, она предложила ещё раз устроить девочкам свидание с моими «мальчиками». Тут же вспомнились аналогичные вопросы десантников, и препятствовать обеим партиям в продолжении политики единения двух цивилизационных общностей я не имел никакого желания. Хотят потрахаться — пусть развлекаются. Чай, не маленькие, знают, каким местом дети делаются. В общем, по возвращении на крейсер я собрал своих бойцов и объявил:
— Господа, вы спрашивали, прибудут ли ещё раз девочки. Так вот, ко мне обратилась их Старшая с аналогичным предложением. Полагаю, вы не маленькие, сами разберётесь, что кому нужно друг от друга. Я принял предложение Милены, поэтому все желающие сходить напоследок в гости к валькириям Республики Ноч могут это сделать. Правда, самих девочек приглашать к нам я посчитал неправильным — они привыкли к нормальным условиям жизни, а не к нашему срачу. Вот когда наведём тут окончательный порядок, тогда и гости будут на нашей стороне. Так что, кто хочет проститься с валькириями, в течение десяти минут должны прибыть в ангар, там вас ждёт транспорт до фрегата. У вас эта ночь, завтра к 9.00 все должны быть на корабле. Если кто останется у республиканок дольше… там и останется со всеми вытекающими. Они, конечно, девочки милые, но одинокого парня затрахают до полусмерти, уж поверьте опыту вашего капитана. Свободны.
Свидание прошло без особых эксцессов, если не считать появления новых синяков и царапин у моих бойцов. Причём царапины были такими, словно их всей пятернёй драли дикие кошки. Несложно было догадаться, откуда они взялись. Я прошёлся перед строем немного шальных бойцов, заглянул в их подёрнутые паволокой воспоминаний глаза, и отправил отдыхать: сегодня толку от них было ноль. Однако бойцы вернулись не одни, с ними прибыла Старшая валькирия.