— Отец! Прекрати! — Раздался со стороны входа в этот огромный зал голос Кхала, он стоял с посохом, который был направлен на старика и на его вершине что-то сверкало. — Тебе не стоит применять свою силу и забывать, что глава клана я, а не ты.
— Ну вот, опять на бедного деда Ска ругаются. — Обиженно проговорил старик, вернувшись полностью к своему размеру, а горка песка, которая мгновение назад была около него, испарилась. Старик взял свою лепешку из тарелки, в которой лежали куски мяса размером с кулак. — Альмонд, хоть ты уважь старика и присоединись к моей трапезе.
— Буду рад — С улыбкой и с небольшим поклоном проговорил я, а когда сел, то начал снимать свой пояс с кинжалами и метательными ножами. — Я дорожу своей свободой, потому и не расстаюсь с оружием, уважаемый Ска.
— И правильно, пушистик. — Рассмеялся Ска и хмуро взглянул на Кхала, который проходил сквозь ряды трапезничающих в то время, как Кьярта, единственная женщина в зале, раздавала еду как будто ничего и не случилось. — Ты все делаешь правильно, и я тебя не осуждаю, а вот те, кто привели тебя, должны были объяснить, что значит слово главы клана Барду.
— Отец, он все же ребенок, — Начал было говорить Кхала, но Ска прервал его взмахом руки.
— Пустое, сын мой. Ребенок это или нет, но он оказал нам услугу и должен понимать, что получает взамен. — Серьезно проговорил Ска и указал на кусочек на своем большом блюде. — Малыш, попробуй вот этот кусочек, он пожирнее, а то совсем ты худ, даже песчаные черви тобой побрезгуют, а они едят все!
— Отец, но я же не буду ему рассказывать на ночь о наших законах, он ребенок и ему надо было выспаться, а не мучиться от кошмаров. — Потянулся к тарелке и Кхала после того, как я взял кусочек из блюда и наслаждался, как мне казалось, самым вкусным мясом в моей жизни.
— Куда руки тянешь! — Воскликнул Ска сыну, подвинув блюдо не коснувшись ни рукой, ни ногой, а песком, которое было под блюдом. — Вот поешь из своего блюда главы клана, не объедай бедного старика! Кьярта, у нас голодных двое, пошевеливайся, а не то не скажу тебе, кто станет твоим мужем!
— А ты и не знаешь! — Проговорила Кьярта, подавая Кхалу блюдо с лепешкой и отварным мясом. — Ни когда не знал!
— А сегодня знаю! — Подмигнув мне, сказал Ска.
— Уважаемый Ска. — Проговорил я, приняв новый кусок из блюда, которое мне подала Кьярта, а вокруг с пугающей скоростью пустел огромный клановый зал — Кхагри закончили свою трапезу и теперь молча удалялись по своим делам. — Как вы увеличились в размерах?
— Песок, малыш Синигами! Кхарги — дети пустынь и только единицы из них истинные дети песка. — С улыбкой проговорил Ска, смотря на меня своими удивительными глазами, в которых плясал песок. — И я тебе расскажу тайны Кхаргов, но ты же знаешь, что мы торговцы, и я потребую плату.
— И какую плату вы хотите, уважаемый Ска? — Спросил я, подумав о своих трофеях.
— Равноценную, я тебе расскажу про клан Барду и народ Кхаргов, а ты. — С улыбкой проговорил Ска, а я только заметил, что мы остались наедине — все Кхарги уже вышли из дома и даже Кьярта и Кхала уже встают, собираясь нас оставить. — Расскажешь мне про Синигами и про ту, что покровительствует вам, но не защищает, а лишь направляет.
— Я практически ничего и не знаю. — Мне казалось, что секретов и нет в моей истории, но старик так хитро улыбнулся, и я понял — сейчас будет допрос.
— Я тебе помогу. Миуюки Синигами — создательница вашего мизерного клана, является по книге кланов одной из дочерей влиятельного, кхм, ну, пусть он будет человеком из клана Юкогама. — Начал говорить Ска, и увидев мою заинтересованность, сразу сменил тему, так как смекнул, что рассказывает то, чего я и сам не знаю. — Альмонд, а какая она, смерть?
— Разная, то злая, то добрая, но никогда не безразличная…. — Начал я свой длинный рассказ.
Мы говорили наедине, торгуясь за каждое слово, старик сразу понял, что не сможет бесплатно вытянуть из меня информацию. Я старался уклоняться от прямых ответов на вопросы этого странного старика., которому было слишком много лет, как он говорил, и живые столько не живут. А о Кхале он сказал так — он последний его сын, который еще не забрала моя покровительница, а о том, что я Синигами, он сразу узнал. Не по тому, что он знал мой клан, а просто видел какую-то особую метку на моей ауре. Благо ему потребовалось практически вечность, чтобы найти её и, не зная о моем клане, он никогда бы её не нашел. А все дело в том, что он в молодости встречался с Синигами, только звался он тогда вестником, и тогда он заведовал кланом наемных убийц.
— О, кстати, если память меня не поводит, тот клан назывался Юкогама — веселый, темный клан, который вводил в ужас в те времена всех восточных правителей. — Проговорил старик, а его глаза смотрели куда-то вдаль. — Ох, помню, как я злился, что не мог прикончить вестника, а я уже тогда стал истинным ребенком пустынь.
Ска рассказывал мне, как мой возможный предок встретился ему в горах, и он принял бой в виде песчаного великана, и как забирал сотни жизней воинов, которые были с ним и пересекли границу его деревни. На том перевале Ска сражался в ту весну не единожды, так как тогда Кхарги собирались уничтожить город, который нарушил мир с их деревней. Многим сотням разумных пришлось умереть, чтобы вестник, весь израненный, смог поговорить с тогдашним главой клана Барду. И убить его при первой же встречи, так как именно глава клана умолчал, что была причина, почему целый город решил объявить войну небольшому клану пустынного народа, что решил осесть в предгорьях. Всему виной тогда была жадность главы клана, и как предполагает Ска, именно за эту жадность клан Барду потерял ту ценность, за которую они славились изначально среди народа Кхаргов.
— Я последний из оставшихся магов песка, которые имеют навык песчаной плоти. — Грустно проговорил Ска. — С тех времен не появился ни один подобный мне, а годы шли и мои соплеменники умирали.
— Мне жаль. — Тихо проговорил я, понимая, что старик никогда бы не стал мне это рассказывать, и я не был уверен в правдивости того, что он мне поведал.
— Но ты можешь помочь. — Улыбнулся мне старик. — Ведь ничто не является тайной для той, что придет к каждому. И если ты и вправду Синигами, то ты при встрече спроси её, что случилось и почему наша плата так велика.
— Я попробую, но она не приходит когда я зову. — Проговорил я, смотря как Ска вновь начал трансформироваться. — Она приходит сама.
— Я знаю об этом, малыш. — Также с жуткой улыбкой проговорил Ска. — Я помогу тебе с ней встретиться прямо сейчас.
Моя рука метнулась к моим кинжалам, но было уже поздно, я почувствовал, как задыхаюсь — в мои легкие попал песок. Старик в своем белом кимоно держал меня за плечи, в то время как я задыхался, мои легкие не могли вдохнуть, а песок, который сейчас словно потоком лился из Ска, связывал и больше не давал мне пошевелиться, словно я был парализован.
Когда мое сознание уже начало покидать меня, старик начал говорить, поднеся свои губы к самому моему уху.
— Мне только узнать, прости. — Говорил он, а я чувствовал, как пылает моя рука с черными венами, как рвутся нити песка, что сдерживали, а я все слышал голос старика. — Малыш, я заплачу любую цену, но я должен знать.
Рука вырвалась, когда я уже начал проваливаться во тьму, а Ска ослабил давление на мои легкие. Ухо старика было рядом, и я еле слышимым голосом произнес, вонзая свою руку в податливое тело состоящего из песка старика.
— Ты пойдешь со мной. — Проговорив это, я потерял сознание.
Зеленая лужайка у огромной пещеры была освещена весенним солнцем, а деревья, что окружали меня, прямо кричали своими набухшими почками, что здесь царит весна.
— Привет! — Раздался за моей спиной детский голосок, который я и не наделся услышать так скоро.
— Привет — Ответил я, а когда развернулся, увидел Суру, что стояла в своей одежде для вылазок ночью и тренировок.
— Нам надо поговорить. — Мило прижав ушки, проговорила Сура, отмахнув непослушную прядь со лба белых волос. — Серьезно! Я виновата перед тобой немного.
— Немного?! — Не сдержался я, и хотел разразиться ругательством на свою покровительницу, несмотря на то, что сейчас на меня смотрела своими невинными глазами Сура.
Но меня остановил чудовищный рёв из пещеры, который содрогнул не только горы и камни, что лавиной пошли по ее склону, но и само пространство, казалось, вздрогнуло от этого рёва.
— Куда пополз, песочек! — Из пещеры доносился рев страшного чудовища. — Сейчас я тебе объясню за что! И как наказан твой род!
— Цена слишком велика! — Донесся до моих ушей жалобные крики старика. — Мы не знали, что творили, и я последний, кто должен платить, а не весь клан целое тысячелетие!
— Ты и заплатишь! — Вновь проревело неизведанное, что скрывалось во тьме пещеры, и после я не услышал не единого звука.
— Не обращай внимания, там старик Ска получает свое наказание. — Проговорила Сура с печальным вздохом. — Он умрет либо здесь, либо после того как вернется вместе с тобой в реальный мир.
— Ты — чудовище! — Проговорил я, чувствуя, как сжимаются мои кулаки, а в моей груди запылал гнев. — Ты ломаешь мою жизнь! А обещала не вмешиваться!
— Я и не вмешивалась. — Надув губки проговорила Сура. — И я не чудовище.
— Но ты же безжалостно забираешь жизни, и моя не раз проходила по грани лезвия из-за тебя.
— В моих мечтах найдется всем дом и кров. — Проговорила маленькая Сура, садясь на камень. — Но поверь мне, Аль, мечтам нет места в кровавой бойне, которой является этот мир. Аль, я не виновата ни в твоем переносе, ни в том, что Ска решился на отчаянный поступок.
— Почему он решился, и почему я тебе должен верить в то, что все случайность? — Воскликнул я.
— А тебе не остается ничего, кроме как верить мне. — Тихо проговорила Сура, встав с камня, подойдя и обняв меня. — Все пошло не так как должно быть, у тебя не должно быть причин злиться на меня.
— Но я злюсь. — Тихо проговорил я, чувствуя, как мои легкие начинает разрывать от какой-то далекой боли.
— Я знаю, и я постараюсь это исправить, Аль. — Тихо проговорила моя покровительница. — А теперь тебе пора, и помни — я не вмешиваюсь в твою жизнь, просто твоя жизнь течет так, что ты заканчиваешь чужие пути.
Сознание вновь начало меркнуть с последними словами покровительницы, мир сперва затянуло сизой дымкой. Но перед тем как провалиться во тьму, я увидел, как из пещеры выходит Ска и на лице его сияет счастливая улыбка.
Когда я открыл вновь глаза, мы смотрели друг на друга — я десятилетний ребёнок и он, старик, которому непонятно сколько лет. Из его глаз текли слезы, а нас окружали множество Кхаргов, которые пели заунывную песню. Им не надо было слов, они уже знали решение своего старейшины, который встав на ноги, подал мне руку.
— Альмонд Синигами, я — Ска, прошу тебя об еще одной услуге, несмотря на то, что прошлая не оплачена. — Я не решился взять его за руку а Ска лишь печально улыбнулся. — Я прошу тебя, как Синигами, сопроводить меня в последний путь, твоя покровительница слишком зла на меня и не захотела забрать меня там, а значит, я уйду здесь.
Я смотрел на стоящую около меня Кьярту, что согнулась и помогла мне встать, также тут был и Кхал, который направил посох на своего отца, а на вершине была странная материя зеленоватого цвета.
— Сын, — Вновь заговорил Ска, — не надо оружия, все Кхарги уже знают о моем решении уйти.
— Ты нарушил законы гостеприимства. — Хмуро проговорил Кхал, не отводя посоха. — А о наказании, которое назначено за это преступление, ты знаешь лучше меня.
— Знаю. — Улыбнулся Ска. — И я готов принять его за городом на ближайшем бархане, но мне надо рассказать Альмонду, почему я пошел на него.
Я не стал отказываться сопровождать старика в его последнем пути, и мы через минуту шли с ним рука об руку по городу, а за нами шли сотни вооруженных Кхаргов. Обеспокоенные горожане с удивлением смотрели, как в вечернем сумраке движется наша процессия. А старика это словно лишь забавляло, и он пытался мне рассказать историю клана Барду, которую знают всего лишь три разумных в его клане.
Ска жил еще в те времена, когда бушевала на планете война тьмы и света, и когда начали убивать богов, чтобы достичь невиданного уровня силы, произошли эти события. Силы, которые никогда не вмешивались в дела живых, вмешались, и предупредили о наказании, если это безумие продолжится. Но клан Барду проигнорировал это предупреждение, и поглотил сердце бога, став самыми сильными песчаными магами в истории. Став по своей сути бессмертными, и когда пришел к ним мой предок, то перед тем как погибнуть самому, он забрал с собой сотни магов клана Барду. Ска остался последним сильным истинным ребенком песка, он надеялся, что наказание на этом и закончится и начал возрождать клан. Прошло очень много лет, только вот он так и есть последний истинный песчаный, те, что остались не были ему ровней. Тот, над которым не было властно время, наблюдал, как его клан великих песчаных магов вырождается, его сын Кхала сейчас на том уровне, который достигали дети моего возраста. А другие кланы Кхаргов уже сравнялись по силе с некогда непревзойденным кланом, который всегда называли любимыми детьми пустынь.
— Представь, Альмонд, что такое смотреть как твоя кровь уже не твоя кровь? — Устало проговорил Ска, стоя на одиноком бархане, когда мы прошли сады, что окружали город. — Ведь еще одно или два поколения, и маги песка вымрут в нашем клане, и тогда его поглотят другие кланы.
— А что станет с кланом после того как ты уйдёшь? — Спросил я его.
— Он возродится, теперь я знаю причину, видишь ли, твоя покровительница не властна надо мной. — Улыбнулся мне старик и, взяв мою ладонь, он накрыл своей ладонью. — Я должен был уйти вместе с великими магами от клинка твоего предка, и тогда бы наказание было бы полным, но я убил его.