— Надо экономнее расходовать продукты и воду, а что касается приборов для воздуха, я завтра вышлю шаттл с дополнительной аппаратурой для генерации и заправки воздушных баллонов. И кстати, сколько времени до завершения монтажа последнего реактора?
— Две, может быть три недели, — ответил Кавасаки, и добавил, — если урежем рацион питания, то возможно и за месяц не управимся.
— Правда? А я думал, что на голодный желудок лучше работается.
— Я не понимаю, зачем нам нужно заниматься бессмысленной работой, — с возмущением произнес Тайлер, — Вам хорошо известно, что мощности дополнительных реакторов все равно не хватит.
— Господин Тайлер, — с усмешкой произнес Коэн, — монтаж третьего, точнее, пятого реактора, хоть как-то оправдывает в моих глазах расходы на ваше пропитание. Можете сидеть и рассматривать достопримечательности инопланетного корабля, но в этом случае и продуктов не ждите.
— Глупо и беспринципно, — в запале произнес Тайлер.
— Возможно, я не спорю. Но в создавшейся ситуации, кто платит, тот и заказывает музыку. Так что работайте и не злите меня. Вам ясно?
— Ясно.
— Это другое дело. Оборудование для воздуха завтра вышлю, насчет продуктов и воды подумаю.
— Спасибо, — как можно спокойнее, ответил Тайлер.
Экран погас, и Коэн закрыв веки, провел ладонями по лицу.
«Так что делать с людьми на инопланетном корабле и что вообще делать с самим кораблем? Может, стоит подумать и действительно прекратить бессмысленный монтаж последнего энергоблока? А может взорвать к чертям этот корабль и покончить с ним раз и навсегда, а заодно и со всеми, кто там находится, раз все равно некому их зомбировать?» — подумал он.
На следующий день Коэн отправил на инопланетный корабль оборудование для генерации воздуха, а заодно партию продуктов питания и воды, решив, что до поры до времени не стоит обострять и без того натянутые взаимоотношения с работающими на корабле людьми.
«С начала, надо определиться, что с ними делать, а уже потом действовать», — подумал Коэн, отдав команду на отправку шаттла на Затангу.
Нехотя, но монтаж последнего энергоблока возобновился, и потянулись рабочие будни. Спустя три недели, Кавасаки сообщил, что монтаж завершен, осуществляется проверка всех соединений и связь непосредственно с компьютерной установкой. На это потребуется три дня и можно проводить испытания. Это означало, что пора принимать решение, что делать дальше. Из-за того, что Коэн так и не определился, он стал всё больше нервничать. Одиночество и злость были не лучшими союзниками в осмыслении того, что делать и как жить дальше. Именно в этот момент компьютер сообщил, что по косвенным данным комигоны запустили два завода по производству вооружения и еще один завод по изготовлению частей для космических кораблей. Кроме того, есть основание полагать, что в действительности число вновь работающих заводов оборонно-космического комплекса может быть существенно больше.
Эта новость вывела Коэна из состояния апатии и заставила снова думать и действовать так, как он это делал всегда — спокойно и вдумчиво. Поэтому, рассуждая, каким образом комигонам удалось это сделать, он пришел к выводу, что им помогает профессор Мукси, а стало быть, он вместе с кораблем где-то скрывается и они знают где.
«Ну что же, раз так, попробуем на этом сыграть и потребовать корабль, а заодно профессора с его помощницами назад», — подумал Коэн и тут же дал задание компьютеру срочно обеспечить видеосвязь с Манкоа. Через час видеосвязь была установлена, и как только на экране появилось лицо руководителя лиги Сопротивления, Коэн без предисловий заявил:
— Мне стало известно, что вы взяли в плен один из моих кораблей, на борту которого находятся профессор Мукси и две его помощницы, Азадель Мути и Виктория Бонги. Даю вам двадцать четыре часа, на размышление. Если по истечении этого времени корабль и все кто на нем находятся, включая профессора, его помощниц, а так же экипаж корабля, не будут возвращены, мирный договор будет, в одностороннем порядке расторгнут. Я со своей стороны начну поиски корабля и своих людей в ваших звездных системах и в случае, если мне будет оказано противодействие, ваши корабли будут незамедлительно уничтожаться. Время пошло.
Коэн не стал ждать, когда Манкоа что-либо ответит, а сразу выключил экран и довольный собой, дал команду компьютеру ждать сообщений и обо всем его незамедлительно информировать.
«Посмотрим, что им дороже, сохранение мира или корабль с профессором и его людьми», — подумал Коэн и направился к себе в каюту за выпивкой.
Михаил был у себя в каюте, когда в дверь постучали. Это был Ноэль Горга:
— Капитан, вас срочно вызывают по закрытому каналу связи.
— Спасибо, сейчас иду.
Михаил спрыгнул с кровати и направился в центральный пост управления. В целях секретности видеосвязь шла через спутник на дополнительный компьютер, установленный незадолго от вылета корабля с базы Зулу. На мониторе появилось лицо Лаяна Лабаргана. Судя по выражению, он был чем-то крайне озабочен.
— Михаил, плохие новости.
— Насколько плохие?
— Очень.
— Слушаю тебя.
— Два часа назад Коэн выставил Совету лиги ультиматум. Либо мы возвращаем корабль вместе с профессором, его помощниками и экипажем, либо он разрывает мирный договор и начинает поиск корабля в наших системах.
— И что ему ответил Манкоа?
— Ничего, он сразу отклчил видеосвязь.
— И сколько времени он отвел на ответ?
— Двадцать четыре часа. Совет уже собрался, решают что делать.
— Если я правильно понял, нашего совета не спросят. Решат, как сочтут нужным.
— Скорее всего, да.
— Я могу переговорить с профессором и Азадель по этому вопросу?
— Поэтому я и звоню. Переговори с ними, а я, как только совет примет решение, тебе сообщу о нем.
— Договорились. И хорошо бы, если они не спешили сразу выходить на связь с Коэном. Все же время еще есть.
— Не обещаю, но постараюсь.
— Хорошо. До связи.
Экран погас и Михаил, выйдя в коридор, поинтересовался у Горга, где профессор и Азадель.
— Профессор на втором уровне у себя, госпожа Азадель в родильном отделении.
— Понятно, спасибо. Попроси их, чтобы срочно оба пришли ко мне в каюту.
— Есть.
Михаил направился в свою каюту, размышляя о том, как построить разговор с профессором и Азадель. Не успел он войти в каюту, как в дверь постучали. Это был профессор и Азадель.
— Что-то случилось?
— К несчастью да.
— Коэн хочет получить корабль, а заодно меня, Азадель и Викторию. Я угадал, — произнес профессор.
— Хотел бы сказать, что нет, но к сожалению, вы угадали.
— Я думал об этом, когда мы работали над запуском заводов. К сожалению, полностью обойти программу не удалось, а значит, главный компьютер получил данные, что заводы вновь заработали. Раз так, то Коэн сразу сообразил, кто помог их запустить. Вопрос, как он сформулировал свои требования?
— Никак. Поставил ультиматум, дал на все двадцать четыре часа, в противном случае, разрыв мирного договора и он начинает поиск корабля, а это значит неизбежно начало военных действий, — произнес Михаил и тяжело опустился на стул.
— Мальчик насмотрелся кино.
— Что?
— Я говорю, Коэн насмотрелся кино из компьютерного архива. Его действия — копия поведения покойного Лифинга. Шантаж и угроза. Никакой собственной импровизации.
— Вы так спокойно об этом говорите, словно готовились к таким событиям. Может быть, у вас есть, что предложить в ответ? Хотя, вопрос решат без нас. Совет лиги уже заседает, как только примут решение, Лабарган сообщит подробности.
— Жаль, потому что у меня действительно есть что предложить, — спокойным голосом произнес профессор и, взглянув на Азадель, добавил, — как считаешь, рассказать, или не стоит?
— Разумеется, расскажи, — произнесла Азадель и, сжав кулачки рук, приложила их к груди.
— Не понял, вы серьезно думали, что Коэн может пойти на такой шаг?
— Я нет, а вот она, — и профессор, скосил взгляд в сторону Азадель, — как только мы сюда прилетели, она озадачила меня именно этой проблемой. Поэтому, не буду ходить вокруг и около. Я бы предложил следующий вариант развития событий. Наш корабль, якобы был захвачен комигонами и обстрелян. Я и Виктория спаслись на спасательной капсуле. Азадель и весь экипаж, включая вас, погибли, корабль уничтожен. Комигоны взяли меня в плен, Виктория естественно пострадала, но все же выжила. Под страхом смерти, я дал согласие работать, в результате были запущены несколько ранее остановленных заводов. Несмотря на это, Совет лиги проголосовал меня и Викторию приговорить к смерти, поэтому, ради сохранения мира они готовы передать меня и Викторию Коэну.
— Вы с ума сошли. Вы понимаете, на что вы себя обрекаете, оказавшись в руках этого маньяка. Да он похлещи Лифинга.