— Так что, профессор, вы согласны со мной сотрудничать, или будете вечным пленником этой каюты?
— Знаете, Эбердин, вас ведь так, кажется, величать?
— Совершенно верно.
— Откровенно говоря, я боюсь только одного.
— Не секрет, чего именно?
— Что без меня, вы наделаете массу глупостей, и в конце концов я окажусь не то что пленником этой каюты, а лишусь всего, в том числе и моей любимой работы.
— Мне нравится ход ваших мыслей.
— Не спешите радоваться. Я ведь прекрасно понимаю, что недоверие ко мне будет до тех пор, пока я, так же как и вы, владею кодами доступа. Это господин Лифинг безгранично доверял мне, и знаете почему?
— Почему?
— Потому что это все создал я и мои помощники. Я контролировал его здоровье, обеспечивал всем необходимым в борьбе с комигонами, разрабатывал, испытывал и внедрял новые перспективные виды оружия, в конце концов, именно я нашел инопланетный корабль.
— Так почему же он вам в таком случае безгранично доверял?
— Потому что я не воин, не лидер, у меня нет амбиций, которыми обладал покойный Лифинг, решивший покорить галактику Гахр. По большому счету, мне было все равно, что и как он будет делать. Зато я видел результаты своих исследований и опытов на практике. Зомбированные покорные к выполнению любых приказов люди. Что может быть прекраснее для ученого, чем свободно заниматься тем, чем он хочет и одновременно ни за что не отвечать? Я никогда не советовал и не перечил Лифингу. Вы ведь сами всё знаете. Вот почему он знал, что на меня можно положиться, я не подведу и не займу его места.
— Да я уже это понял. Поэтому вы и мирный договор подписали от его лица, а не от своего. Ну и хитрец же вы, профессор, — улыбнувшись, произнес Коэн.
— Знаете, есть хорошая поговорка, доверяй, но проверяй. Это я к тому, что могу вам дать простую подсказку. Дайте компьютеру задание на ограничение моих полномочий. Я дам компьютеру согласие, а вы введете пароль на допуск. В этом случае моя свобода на корабле гарантирует вам полное спокойствие.
— Вы так легко хотите расстаться с такими возможностями?
— Вряд ли вам понять, где кончается и где начинается истинная свобода.
— Наверное. Но я согласен. Будем считать, что мы договорились.
— Хорошо.
Глава 6
Коэн был в отличном расположении духа. Даже потеря боевого корабля и тяжелое заболевание Виктории, не могли сравниться с тем, что удалось склонить профессора к совместной работе. А предложение, которое сам же профессор выдвинул по его ограничению в доступе ко всем системам, снимало последние вопросы в его лояльности, и что самое главное, безопасности. Теперь только Коэн, владея кодами доступа, имел допуск к компьютерной системе всех кораблей. Поэтому, как только предложение профессора было реализовано, он получил полную свободу и, конечно же первым делом отправился в медицинский сектор. За обедом, который они провели вдвоем, Коэн поинтересовался;
— Как вам медицинский отсек?
— Впечатляет. Я в полном восторге. Михаил Кутепов говорил мне, что медицинский отсек отлично оснащен, но я не ожидал увидеть столь первоклассного, и что не менее важно, необходимого оборудования. Кстати, он тоже на инопланетном корабле, как врач, мог бы нам пригодиться?
— Сожалею, но он погиб.
— Как погиб? — профессор в сердцах бросил салфетку на стол, — вот уж огорчили, так огорчили. Очень талантливый был врач.
— Нелепая авария шаттла. Летел на инопланетный корабль и не долетел.
— Действительно, нелепая смерть. Сначала жена, потом он. Жаль, искренне жаль. Ему ведь что-то около тридцати всего было.
— Что делать, такова жизнь.
— Я перед ним во многом виноват. Не отправь я его обратно, глядишь, все было бы совсем по-другому, — задумчиво произнес профессор, и взяв со стола салфетку продолжил трапезу.
Коэн взглянул на профессора и, увидев, как тот с аппетитом доедает кусок пирога, подумал, — «Угрызения совести у профессора совсем не сказываются на его отменном аппетите. Что же, это говорит только об одном, мы с ним сработаемся, и он будет делать то, что я скажу».
После обеда, Коэн решил обсудить несколько важных вопросов, поэтому удобно устроившись в кресле и глядя, как профессор налил себе еще чашку чая, спросил:
— С инопланетного корабля сообщили, что у них всё готово для проведения эксперимента.
— Угу, — ответил профессор, облизав ложку с вареньем, — я хотел сказать, очень хорошо. А смысл?
— А вдруг Кавасаки ошибся и что-то получится.
— Не факт, но с другой стороны, не дай бог, он улетит и окажется в нашей галактике. Что тогда? Ждать гонцов от моего братца? Оно вам надо?
— Предлагаете отменить проведение эксперимента?
— Я лишь высказываю свое мнение, принимать решение вам.
— Ох, и хитрец же вы, профессор.
— Помилуйте, Эбердин. Какой я хитрец. Вы спросили, я вам ответил. Мы же с вами договорились, что принимать решение, это ваша прерогатива.
— Ладно, это я так, пошутил. А что будем делать с командой? Зомбировать?
— Разумеется, а как же иначе. Но сначала надо решить один важный вопрос.
— Какой?
— У нас нет в наличии позитронных мозгов.
— Как нет?
— Так, нет. На корабле, который взорвали вместе с Лифингом, в наличии было примерно двести единиц. Немного оставалось на корабле, на котором я улетел. Поэтому необходимо послать кого-то на Сайгат. Там в лабораториях должны быть резервные запасы. На худой конец, можно слетать на Гоби. Насколько я помню, там тоже был какой-то запас. Но и это еще не все. Обычно эту процедуру выполняла Виктория. Ей помогала Азадель, а как быть сейчас?
— А вы что этим разве не занимались?
— Когда-то да, но у меня были для такого рода процедур помощники.
— И какое предложение?
— Придется подключить двух андроидов-медиков мне в помощники и как говориться, тряхнуть стариной.
— Прекрасно. Будем считать, что одной проблемы меньше стало.
Профессор вытер губы салфеткой и, отодвинув чашку, спросил:
— Если у вас всё, то я с вашего позволения, хотел бы пару часиков вздремнуть. Не возражаете?
— Нисколько. Хотя, еще один вопрос. Все же, как считаете, проводить испытания или нет?
— Я бы не стал. В любом эксперименте есть доля риска, которую никто не может просчитать или предсказать. Мой совет, если все готово для эксперимента, а значит, всем кто был задействован в монтаже, делать там больше нечего, надо их как-то усыпить и отправить в капсулы на один из кораблей на орбите планеты. Так будет и для нас и для них как-то спокойнее и надежнее. А то, кто его знает, проявят инициативу и натворят чего-нибудь.
— Разумно. Очень даже. Так и поступим. Приятного отдыха, — Коэн встал из-за стола и отправился на командный пост. Профессор посмотрел ему вслед и, встав из-за стола, отправился в свою каюту.
«Кажется, профессор осознал вкус прежней жизни», — подумал Коэн пока шел по коридору, — «Еще бы, будет снова заниматься своей наукой, давать умные советы и ни за что не отвечать. Только идиот откажется от такой сытой и спокойной жизни. Но в любом случае, всё складывается превосходно».
Оказавшись на капитанском мостике корабля, Коэн связался с Кавасаки.
— Какова готовность к эксперименту на инопланетном корабле?
— Идет дополнительная проверка перед испытанием. К утру завтрашнего дня всё будет готово.
— Очень хорошо. В таком случае, определитесь, кто из научного персонала вам нужен для проведения испытания, остальных можно отправить на один из кораблей, где все будет подготовлено для их проживания.
— Как скоро будет проведена отправка людей на корабль?