Подземная река волокла людей за собой, переворачивая, ударяя о камни и швыряя в неожиданно возникающие водопады. Непроглядная темнота прерывалась маслянисто-оранжевыми бликами факелов, которое столетие подпитываемых горячим дыханием лавы, и голубым сиянием ветвящихся лириумных жил. Мечущийся взгляд цеплялся за выныривающие из мрака каменные блоки, обломки колонн или мостовых опор — и они тут же исчезали позади. На счастье пловцов поневоле, поток оказался неглубоким, где-то по пояс, но быстрым, напористым и почти ледяным. Отчаянные попытки нащупать опору и встать на ноги заканчивались падением в облаке колючих брызг. Промокшие насквозь вещи смахивали на тяжеленный обледеневший доспех.
Отчаянные попытки держаться вместе закончились ничем, Йонге утащило вперед. Сквозь плеск воды до магика долетала злобная ругань Серого Стража, порой обрывавшаяся на самом выразительном месте. Это означало, что сбитый с ног Рудольф опять окунулся с головой и вдоволь нахлебался воды.
Поток — то ли естественным путем пробивший себе путь через толщу камня, то ли бывший уже столетия назад водоводом между поселениями тейга — заметно ускорился. По мнению уставшего, вымотанного и едва удерживавшегося на поверхности Йонге, это не предвещало ничего хорошего.
Отчаянно загребая руками и отталкиваясь ногами от каменистого дна, магик сумел доковылять до берега и уцепился за режущий пальцы каменный выступ. Барахтавшийся Рудольф в темноте налетел прямиком на него. Отплевываясь и проклиная все сущее, Страж гаркнул:
— Наколдуй что-нибудь! Вытащи нас отсюда!
— Не могу! — успел крикнуть в ответ Йонге, прежде чем его подхватило и опять потащило вниз по течению. Рассвирепевшая подгорная река всерьез задалась целью сожрать упрямо не желающих тонуть людишек. Вода неумолимо неслась вперед, туда, где ревело и рокотало. Йонге живо представилось, как их с Рудольфом затягивает в огромный водоворот — возможно, тот самый, что питает корни гор.
Опора — пусть даже такая неустойчивая и зыбкая, как бегущая вода — внезапно сгинула. Магик повис во влажной, гулкой пустоте каменной глотки. Падая плашмя куда-то вниз, вниз, вниз — пока со всего размаху не хлопнулся во вскипающий белой пеной омут. Погрузился, судорожно размахивая конечностями. Перед глазами замельтешили алые и черные пузыри, верх и низ кружились, меняясь местами. Пропитанный водой доспех вкупе с навьюченным на спину снаряжением мертвецким камнем тянул на дно, сковывая движения.
«До чего же нелепо — тонуть не в открытом море, а находясь глубоко под землей», — на последних каплях упрямства Йонге вяло задрыгал ногами, не сознавая, выныривает или все больше уходит на глубину. Туда, в клокочущий темно-синий полумрак, навстречу неведомым тварям из Бездны…
Его рывком дернуло наверх, туда, где водная толща казалась самую чуточку светлее. Снова и снова, пока вдруг он с размаху не пробил головой границу между водой и воздухом. В скукоженные, горящие легкие хлынул долгожданный воздух, Йонге раскашлялся, отплевываясь и подслеповато моргая. Болтающиеся ноги нащупали спасительно твердое, надежное, каменистое дно — и магик, шатаясь, бездумно побрел вперед. Плещущая вокруг вода становилась все ниже, пока не отступила назад и не исчезла совсем.
Одолев пару шагов, Йонге рухнул на колени и локти, от души проблевавшись проглоченной водой, желчью и всем, что еще уцелело в желудке. Малость опамятовавшись и утеревшись ладонями, завертел головой.
Взъерошенный Рудольф полусидел чуть поодаль, тяжело и глубоко дыша. Стекающая со Стража вода струйками змеилась между обкатанных голышей. За плечами привычно торчали рукояти обоих мечей, зато руки вопиюще пустовали.
— П-посох? — вытолкнул из себя Йонге. — Г-где м-мой посох?
Рудольф невидяще уставился на напарника. Словно вспоминал страницу из бестиария Стражей с изображением злобного чудища под названием «Йонге Далине, он же Йожин с бажин» и десятью верными способами расправиться с ним. Не вспомнил и ткнул трясущимся пальцем себе за спину.
У самого уреза воды, перечеркивая прямой линией волнующуюся кромку низкого прибоя, валялся чародейский посох.
С неразборчивым, но радостным восклицанием Йонге поковылял за своей собственностью. За столько лет посох стал неотъемлемой частью магика. Без успокоительной тяжести в руке Йонге чувствовал себя малость ущербным и никак не мог толком сосредоточиться. Наставники в Круге взахлеб твердили, якобы истинный мастер не должен цепляться за костыли, но Йонге было по душе работать с посохом. В конце концов, если в стычке у тебя иссякнет магия, можно запросто треснуть оппонента промеж глаз тяжелым навершием…
Выпрямившись, Йонге наконец-то толком огляделся.
Зажмурился, потряс головой и попытался снова.
Бесполезно. Подгорный мир не желал меняться в угоду бывшему магу из разорванного Круга Киркволла.
Захрустели камни под грузными, неуверенными шагами. Рудольф встал рядом, толкнул напарника плечом:
— Куда нас нахрен выкинуло?
— Понятия не имею, — честно признался ошарашенный магик.
Каменный свод пещеры вздымался на высоту не меньше сотни, а то и двух сотен фатомов, растворяясь в лиловом сумраке. Внизу, насколько хватало взгляда, размеренно вздымалась и опадала вода — серо-стальная, морщинистая поверхность огромного озера или подземного моря в рваных клочьях зеленоватой пены. Величественно и непоколебимо, как острова в океане, из глубин покинутыми крепостями вырастали иззубренные скалы. Навстречу им с высоты каменного неба оплывшими свечами тянулись сталактиты, пронизанные невероятным количеством сияющих лириумных жил. Лириум змеился в каждой трещине и расселине, непредсказуемо вспыхивая и угасая, выстреливая отдельными искрами и цепочками долгих трескучих разрядов. Манящая, головокружительная песнь заполняла все окружающее пространство. Самый воздух насквозь пропитался вкусом лириумной настойки на змеином листе, горьковатым и сладостным у корня языка.
— Матушка моя Андрасте спьяну согрешила с папашей Архидемоном, — хрипло выговорил Рудольф. — Я треснулся башкой в треклятой водяной кишке. Может, даже не единожды. И теперь вижу кошмары наяву. За десяток вагонеток здешней руды можно скупить весь Орлей скопом, и еще останется мелочь на Вольные Марки.
— Она кажется… совершенно нетронутой, — Йонге невольно понизил голос. — Неужели здешние гномы не догадывались, что под их задницами таится величайшая сокровищница мира?
— Может, берегли на черный день, — предположил Рудольф. — Или Первый Мор помешал им докопаться сюда. Пещера обозначена на твоей карте?
— На карте… — Йонге захлопал руками по бедрам, ухватив в горсть жалкие обрывки кожаных ремешков. Три подсумка с дорожными записями и лекарственными зельями, запасом сухарей и пластинок вяленого мяса, тубус с драгоценным чертежом Глубинных троп и флакон очищенного лириума — все сгинуло в пасти прожорливой горной реки в обмен на жизнь компаньонов. — Нет ее на карте. И карты больше нету.
Маленькая прозрачная волна с шелестом окатила носки сапог Серого Стража. Йонге перехватил посох, коснувшись навершием плеча напарника и мысленно приказывая насквозь пропитавшей одежду холодной воде вернуться к своим истокам. На миг людей окутал волглый сырой пар, и Рудольф с отвращением передернулся.
— Ладно, — нарочито бодрым голосом заявил Страж. — Как говорит наш друг Варрик, пришло время подвести неутешительный баланс. Дебет: мы живы, здоровы, относительно целы и даже часть припасов уцелела. Кредит: мы свалились в жопу мира. Как думаешь, под нами есть другие пещеры или падать дальше некуда?
— Вода всегда отыщет трещину и проложит дорогу, — пожал плечами Йонге. — Меня больше занимает, впадают ли в это море реки?
— «Следуй тропой падающей воды», — на лету подхватил мысль напарника Рудольф, процитировав поговорку двергов. — В кои веки приплюснутые уродцы знали, о чем говорят. Что ж, пойдем искать реку. В мои планы как-то не входит торжественно отдать концы посередь самого большого месторождения лириума.
— Зато представь, как он тысячи лет будет красиво прорастать сквозь твой хладный труп.
Подгорный мир, погруженный в размеренный плеск волн и завораживающее сияние лириумных жил, вздрогнул. По воде пробежала крупная рябь, словно в бездне на миг пробудился от вечных грез и шевельнул сотнями щупалец Великий Кракен. Неведомая тварь из глубин захлебнулась в яростном, безумном вопле — то ли сгорая в неутолимой жажде крови, то ли бросая вызов противнику еще более жуткому и свирепому, чем она сама. Здесь, среди воды и причудливых скал, рев звучал громче и отчетливей, в него вплелись неразличимые прежде человеческим ухом обертона тоскливого отчаяния и мучительного требования. Взвившись к равнодушным каменным небесам, крик рассыпался звонкими, наотмашь полосующими слух отголосками — и оборвался.
Мы рядом с его логовом, обреченно подумал Йонге. Совсем рядом. Может, чудовище затаилось вон за той скалой. Или за этой. Вынюхивает, высматривает, караулит. Сплошные смертоносные когти и клыки, да чешуйчатая броня, которую не возьмет ни добрая сталь, ни крепчайшее из заклятий. Уселось на груде костей и самозабвенно голосит, наслаждаясь собственными воплями.
— Нет, ты только глянь! — Рудольф от досады аж скрежетнул зубами. — Сколько мерзких тварей я за свою жизнь навидался, но таких назойливых — ни разу!
Вдалеке, рядом с рассеченной глубокой трещиной скалой, взметнулся фонтанчик брызг и взбаламученной пены. Темное стремительное тело пробкой вылетело из расщелины, скрылось в волнах и визжащим поплавком выскочило на поверхность. Спустя пару мгновений на голову отважному первопроходцу посыпались сородичи-крикуны, среди которых затесался массивный генлок. Камнем бултыхнувшись под воду, он вскоре вынырнул и, неловко загребая массивными ручищами, целеустремленно попер к берегу.
— Огр туда ни за что не протиснется, — Йонге не знал в точности, кого он убеждает, Рудольфа или самого себя. — Зацепится рогами и застрянет, как пробка в бутылке.
— Хочешь остаться и проверить? — с готовностью предложил Страж.
«Я хочу обратно в Скайхолд. Запереть двери на все замки, упасть на кровать и проспать седмицу подряд. Только сперва высказать Хиире все, что я думаю о ее стратегическом гении».
— Нет. Бежим.
Галечный пляж, куда выбросило людей, окаймлял подножие одной из огромных скал. Не сговариваясь, компаньоны припустили к устремленной ввысь стене. Законы тактики гласят: преимущество в бою на стороне того, кто успеет первым захватить высоту и закрепиться на ней.
Между валунами, торчавшими как разрозненные зубцы крепостной стены, вилась узенькая тропка, русло бежавшего тут когда-то ручья. Обдираясь о шершавые камни и порой падая едва ли не на четвереньки, люди лихорадочно карабкались наверх. Первый отряд крикунов, возглавляемый генлоком, перекликаясь и ухая, уже скакал по мелководью. Из жерла водопада по длинной, почти совершенно прочерченной дуге вылетел гарлок и башкой вперед ухнул в воду.
— Мост, — прохрипел Рудольф. — Йонге, там мост!
Мост — конечно, это было сильно сказано. Тонкая каменная перемычка, густо оплетенная нитями лириума и повисшая между вершинами двух сопредельных скал. Снизу ее заслоняли нагромождения валунов, однако, взобравшись повыше, напарники углядели кое-что обнадеживающее. Неимоверно разросшиеся за тысячи лет жилы лириума воздушными корнями тянулись от одного возвышенного каменного островка к другому. Пошатнувшиеся скалы пьяно наваливались на соседей, образуя вполне надежные перелазы. Вдали щерилось уступами нечто вроде протяженного горного хребта. Как знать, может, это и есть настоящий берег подземного моря?
Они вскарабкались на вершину пирамидальной скалы — пятачок около дюжины шагов в поперечнике. Рудольф уже стоял в начале узкой каменной перемычки, прикидывая безопасный путь. Йонге высунулся над зубами валунов, убедился, что крикуны карабкаются следом, и метнул подобранный обломок скалы в самого шустрого. Угодил чуть ниже плеча, тварь зашипела, но не замедлилась.
С одного островка на другой. Бегать прямо по лириуму Йонге еще не доводилось. Драгоценный чародейский минерал, крупица которого наверху обходится в кругленькую сумму, жалобно хрустел под сапогами, крошился и мелким самоцветным дождем осыпался вниз. Свора орущих на все лады преследователей поднажала, какая-то из тварей не удержалась и с пронзительным воем ухнула вниз. Серый Страж обрел второе дыхание, с грацией юного бронто прыгая со скалы на скалу.
Спасительный хребет, сиявший россыпью тысяч лириумных звезд, приближался. Йонге уже мог разглядеть широкие проходы между скал и что-то похожее на сложенную из громадных плоских плит лестницу.
Отвлекшаяся на тонущий в Недремлющем море корабль богиня неудач бросила рассеянный взор на сплетения Глубинных Троп и спохватилась, что двое искателей приключений слишком долго пребывают без ее благосклонного внимания.
По лестнице тяжелыми прыжками пронеслось некое крупное создание. С натугой ухнув, сигануло через широкую трещину — и замерло шагах в тридцати от напарников. Ровнехонько на другом конце перехода, образованного длинным и плоским обломком сталактита, в незапамятные времена под собственной тяжестью отколовшегося со свода пещеры.
— Да всю ж твою родню вперехлест через мертвый глаз! — обреченно высказался Рудольф.
— Аррргх, — рявкнуло дитя Тьмы. Тот самый вероятный эмиссар Архитектора, огр-недомерок в нахлобученном глухом шлеме с узкими глазными прорезями и непривычно легкой броне, отдаленно похожей на кунарийскую. Из-под шлема во все стороны топорщились упругие космы, из-за чего башка чудовища выглядела раздутой втрое. Сородичи успели изрядно его потрепать — затянутые мелкой сетчатой кольчугой предплечья и бедра сочились вытекающей из множества мелких ран призрачно-зеленоватой лимфой.
На миг Йонге охватил приступ малодушного желания шваркнуть посохом о камни, плюхнуться в обнимку с обломками и отдаться на волю судьбы — пусть будет, что будет. Слишком много испытаний на душу двух отдельно взятых людей. На закорках висит орущая и клацающая челюстями стая порождений Тьмы. Пригоршни сохранившейся магии недостаточно, чтобы прикончить эмиссара, разве что отшвырнуть его с пути и бежать дальше. Прямиком в лапы той кровожадной ораве, что, роняя с клыков дымящуюся слюну, мчит по горячим следам недобитой добычи.
— Жертвенность в смерти, будь она неладна, — стелющимся шагом Страж переместился влево, держа мечи на отлете и открывая перед Йонге достаточное пространство, чтобы одарить тварь чем-нибудь особо смертоубийственным. — Как чуял, зря мы поперлись в эти подземелья. А все ты!..
Эмиссар оглянулся — из-за короткой толстой шеи ему пришлось развернуться всей верхней половиной корпуса. Глухо рыкнул, сорвал с пояса маленький круглый предмет и с силой метнул его по крутой дуге вверх. Йонге невольно присел, втягивая голову в плечи, поспешно творя над собой и напарником Теневой Щит.
Оставляя позади тонкую дымную струйку и шипяще искрясь, загадочный шарик пролетел высоко над людьми, с хрустом шмякнувшись под ноги взобравшимся наверх крикунам.
Рвануло не хуже, чем Жертвоприношение-во-Мраке, сотканное донельзя взбешенным тевинтерским магистром пиромантии. Вместе с тугим облаком черного дыма и багровой вспышкой смертоносным веером брызнули осколки камней вперемешку с ошметками разорванных в клочья крикунов. Земля под ногами волнообразно колыхнулась. Часть перемычки, на которой стояли Рудольф и Йонге, под трескучий зловещий шорох осыпающегося гравия поползла вниз. Уцелевшие твари отшатнулись назад, сбившись в кучу — и именно туда порождение в глухом шлеме метнуло второй кругляш.
Призрачный Щит исправно отразил битое каменное крошево, оторванную голову гарлока с раззявленной пастью и вязкое месиво чьих-то кишок, и отчасти смягчил воздушный удар по людским ушам. Во всяком случае, Йонге отчетливо различил вопль Рудольфа:
— Гаатлок! Провалиться мне на этом месте, он гаатлоком кидается!
Изобретение гаатлока, рассыпчатого взрывчатого порошка совершенно немагической, но лишь алхимической природы было целиком и полностью на совести оружейников кунари. Секретом его изготовления рогатые вояки дорожили пуще собственных жизней, хотя по миру шныряли слухи об удачливых ворах, умудрившихся таки стянуть заветную формулу. Йонге слухам не верил. Завладей армия любой из стран Тедаса способом приготовления гаатлока, она немедля пустила бы его в ход. Сначала против обнаглевших порождений Тьмы, а затем против заклятых друзей по другую сторону границы. Или наоборот.
Вдруг странный эмиссар или кто он там есть на самого деле — одинокий воитель кунари в поисках подвигов, а жуткий рев, который недавно слышали напарники — его боевой клич?
Сквозь дымные полосы и голубоватое сияние лириума проступили уродливые очертания порождений Тьмы, прыжками одолевающих лестницу. Одно из них могло похвалиться рогатой башкой и огромным ростом. То ли два отряда преследователей сошлись на перекрестке Троп и решили действовать сообща, то ли это был какой-то другой огр, не менее рогатый и злобный.