— Да запросто! — Эльза решительно наставила на Ладвина указательный палец. — Совершенно очевидно, что любой администратор правительственной Станции после происшедших бестолковых событий должен сделать вывод, что второй корабль — в нашем случае «бригантина» — просто догоняет, допустим, потерявший верный курс космотанкер. А якобы неудавшиеся попытки связи вполне можно объяснить поломкой трансляторов — не правда ли?
— Ничем это объяснить нельзя! — хмуро бросил Ладвин. — И даже самому далекому от техники человеку надо бы помнить, что выход из строя приёмо-передающих устройств означает полную аварию всего корабля. И ни о каком продолжении полёта не может идти и речи!
— Да поймите вы, что это неважно! — горячо возразила Эльза. — Им нужно было предоставить для вас хоть какое-то толкование своих загадочных действий — пусть и самое нелепое, если ничего другого нет! Тут одна чистая психология на примитивном, а, значит, действенном уровне! Был подсказан даже не ответ, а лишь некий намёк на ответ — и всё для того, чтобы неизвестный руководитель не предпринял ряд опасных для них шагов!
— Каких? — осведомился Ладвин и наконец сел. — Конечно, если бы моя Станция находилась не в «созвездии Швали», а на любой планете в центре Галактики — тогда, действительно, я мог бы послать сигнал «Ахтунг» или даже «Бумеранг» и вызвать корабли Охраны, а что я могу сделать здесь?
Эльза быстро перетащила свой стул к стулу Ладвина и села так, чтобы их колени соприкоснулись.
— А вдруг в вашем распоряжении имеются «звёздные энергомёты»? — прищурившись, спросила она.
— «ЗВЭНЕРы»… — Ладвин горько усмехнулся и вздохнул, стараясь не отвлекаться. — Да, находясь на таком удалении от всех родных поселений, нам не мешало бы иметь подобное оружие. А на самом деле, я и мои люди полностью беззащитны!
— Но ведь те, кто на орбите, находятся в неведении на сей счет! И они решили, на всякий случай, охладить возможные воинственные наклонности поселенцев, запустив «дурочку»! Вдруг у командира гарнизона есть полномочия вступать в боевые действия в экстремальных ситуациях — спросить-то, и правда, не у кого! Вот вам и дали понять, что они — вполне мирные люди и ужасно торопятся перехватить свой грузовой корабль, терпящий аварию…
— …а на самом деле, удалившись за пределы досягаемости лучей нашего маяка, коварные «они» готовят нападение на эту восхитительную, богатую планету, — с издёвкой произнёс нараспев Ладвин. — В таком уж случае естественней просто запросить якобы нужную им информацию по официальному коду, а не гнать в течение получаса откровенную галиматью, не находите?
— Нет, не нахожу, — так же нараспев и с торжеством в голосе заявила Эльза, — ибо то, что вы сейчас назвали «галиматьёй», на самом деле было зашифрованным посланием для кого-то, кто на этой планете представляет их интересы!
Начальник Станции был озадачен.
— «Их интересы»? — тупо повторил он и к большой радости присутствующих начал сам подбирать всевозможные версии. — Чьи? Военных? Разведки? Корпораций? «Синдиката» или даже «Ордена»? Да помилуйте, чем же здесь можно интересоваться?! Планета старая, много раз расселявшаяся, полностью использованная, заражённая и загаженная более чем на две трети своей поверхности, включая океаны! Полезных ископаемых нет, населения практически тоже нет, ценности не представляет никакой, как и её звезда, порядком истощённая и не годная даже для производства третьесортной энергии. О ней-то и вспомнили почти случайно только в этом столетии, а Станцию поставили самую что ни на есть примитивнейшую — как опознавательный знак для правителей систем «Элита», что это место занято. Нам ни к чему, но и не ваше… А мы, несущие службу, получили многолетние контракты без права их пересмотра! И никто не сидит здесь ради заработка — он обычный, без особых льгот. Поверьте, почти все мои работники — это люди с подпорченным в той или иной степени прошлым. Можете судить по мне, вы ведь наверняка в курсе, как я получил столь заманчивое назначение?
— Да, конечно, — серьёзно, но с сочувствием сказал Командор. — Это нам известно. За совершённый девять лет назад служебный… э-э… проступок трибунал приговорил вас к тюремному заключению, которое через полгода заменили отправкой сюда на невыездную службу до выхода в отставку по возрасту. Вам было поручено доставить и смонтировать Станцию Контроля с Маяком и принять командование ими. Однако я также знаю, что остальные сотрудники подписали свои контракты добровольно, а оплата их труда (не такая уж и маленькая, стоит заметить), вынужденно сэкономленная за многие годы, позволит покинуть службу вполне обеспеченными людьми задолго до официальной пенсии!
— И вы полагаете, что этой сомнительной компенсации достаточно для добровольного вычеркивания лучших лет жизни? — Ладвин презрительно усмехнулся. — Нет, господа! Когда вы окажетесь у себя дома, то возьмите досье на моих людей (и на живых, и на сгинувших здесь, в этих проклятых местах), — и у каждого найдётся некое тёмное пятно, заставившее их приехать сюда и жить тупой, растительной жизнью тихо, не высовываясь и лишний раз не напоминая о себе. Нечего было скрывать, наверное, лишь моей жене и сыну, который попал сюда подростком. Об их добропорядочности в Службе Безопасности знали отлично, но там же мыслят глобально, оперируют созвездиями и туманностями и плюют на конкретную живую единицу… И моему Станиславу не позволили покинуть эту планету хотя бы для учебы и точного определения сенсорного коэффициента. А он, если верить нашим грубым подсчётам, выше ста!
— И если бы по окончании трёхмесячных спецкурсов стало ясно, что его «эС-Ка» достигает 101–105 условных единиц, — подхватил Роман, — то, значит, ваш сын является официальным «сверхсотником», и ему по закону должно быть предоставлено всестороннее образование за государственный счёт плюс частично оплачиваемая специализация! И в случае успехов — привилегированная работа в любом Секторе контролируемой нами Галактики…
— …а в дальнейшем право на служебный звездолёт-катер с последующей возможностью его выкупа за полцены, — с горечью закончил Ладвин. — Но что теперь говорить!
— Но ведь насчёт коэффициента — это ещё не точно, — осторожно заметил Командор. — Хотя, когда мы познакомимся со Станиславом поближе, ваши предположения, думаю, можно будет подтвердить. У Эльзы «эС-Ка» равен ста двадцати одному и, разумеется, она почувствует ровню себе.
Девушка вспыхнула и неодобрительно посмотрела на отца, ибо такие вещи было не принято рассказывать посторонним. Однако начальник Станции думал лишь о своём.
— А! Какая разница! — он яростно махнул ладонью. — Всё равно моему сыну ещё много лет придётся находиться возле меня, а кто знает, что может случиться за это время? Здесь не лучшее место для службы, господа, и уж совсем плохое для развития и совершенствования интеллекта!
Командор оценил эту невольно вырвавшуюся жалобу, и у него от волнения заблестели глаза: более удобного момента предложить сделку за весь вечер ещё не было.
— Послушайте, Иоганн, — сказал он, вставая и подходя к нему, — давайте сделаем так: вы помогаете нам в упоминавшихся уже пределах, а я гарантирую обеспечение отличного образования вашему Станиславу. Причём вне зависимости от того, добьёмся мы успеха или нет.
Ладвин слегка отодвинулся от разведчика и смерил его долгим, настороженным взглядом.
— Поразительно! — произнёс он наконец. — Значит, моя помощь, действительно, столь необходима, что вы готовы так хорошо её оплатить?
— А разве я похож на человека, занимающегося благотворительностью? — весело спросил Командор. — Поверьте, взаимные услуги уравновешенны! Ведь нам кое-что известно о неприятных аномалиях на планете, наслышаны… Своих людей терять по-глупому я не хочу, поэтому ваш восьмилетний опыт работы исключительно важен. Понимаете, мы намерены тут совершить небольшое путешествие…
— Ах, вот оно что! — Ладвин пригладил бородку с видом человека, узнавшего свою истинную цену. — Тогда, и правда, вам без меня не обойтись!
Это было сказано просто и весомо. Роман забеспокоился, не собирается ли начальник Станции диктовать условия, однако Командор так же просто кивнул:
— Разумеется, не обойтись. Во имя чего же мы обхаживаем вас со всех сторон? И ещё запомните: та плата за содействие, которую я обещал — это всего лишь минимум, задаток. В случае хотя бы частичного успеха я приоткрою для вас куда более значительные перспективы!
— Но мой сын… ведь отрицательный ответ уже был, а вы намерены…
— Меня это не касается, — голос Командора стал барственным и надменным. — Я всяким мелким управлениям не подотчётен. Ваш сын нормален, анкетно чист и не состоит на государственной службе?
— Всё верно…
— А, стало быть, я могу его взять в свое ведомство без каких бы то ни было консультаций. Разностороннего образования Станиславу не обещаю, но специальное, дающее право на офицерские звёзды, устрою. И вдобавок интересную работу в моём Секторе с быстрым продвижением по службе. Вы были армейским офицером, ваш сын станет офицером разведки, что, на мой взгляд, не хуже. Ну, а всё остальное зависит только от его способностей и трудолюбия. Насчёт же наших дел… Суть в том, дорогой Иоганн, — (на мгновение Командор по-приятельски положил руку ему на плечо), — что не так давно ко мне почти случайно попала информация, из которой следовало: вашу планету сильно недооценили! Подтверждение этих данных стоило нам превеликих трудов и большой крови — была полностью провалена целая разведсеть в «Фонде Истины». Почти кощунственно так говорить, но материалы котировались ещё дороже. Противник забеспокоился и предпринял ответные ходы — вот почему здесь начали появляться «случайные» и «заблудившиеся» корабли. Кое-кому — скорее всего, Ференцу Фасту из разведки «Элиты» — захотелось форсировать события, и теперь на планете «А-312/ХХ» из «созвездия Швали» завязывается целый узел проблем, которыми я и хотел бы заняться.
— Я понимаю… Но отчего в таком таинственном оформлении?
— Я отвечу. Но давайте сначала всё-таки договоримся принципиально. Мои гарантии: я могу прямо сейчас отправить вашего сына вместе с моим кораблём в свою планетную систему и за свой счёт. Хотя, честно говоря, будет опрометчиво лишиться прикрытия с орбиты — как-никак, а у меня «энергомёты» имеются!
— Гарантий не требуется, я вам верю, — решительно сказал Ладвин и осторожно пожал мгновенно протянутую ему руку.
— Прекрасно! — Командор от души улыбнулся. — Всё идет просто прекрасно! А теперь настала пора отбросить прочь главное препятствие, так раздражавшее вас. Видите ли, задачка, которую мы вознамерились решить, может оказаться столь сложна, что ни мне лично, ни моей группе, ни даже всем спецслужбам моего Сектора с ней справиться не удастся, и потребуется экстренная помощь Столицы и Центра…
Командор сделал эффектную паузу.
— …а возможно, что и мы втроём отлично с ней разберемся!
— Вы хотите сказать…
— Совершенно верно! Если проходит второй вариант, то на кой чёрт тогда делить с кем-то успех? Это дело начал я, ну так именно я и попробую его закончить. Получится — великолепно, все сливки от победы достанутся нам! А не выйдет — что ж, пускай работают более мощные структуры. Как видите, всё просто, и в основе большинства наших действий лежат чисто карьерные и исключительно шкурные интересы.
— Сильно сказано… Значит, возможные выгоды от этого предприятия могут быть настолько велики, что покроют расходы на перелёт? Вот теперь мне всё ясно!
— И на перелёт, и на самовольный уход со служебного поста (я не в отпуске), и на многое другое. Вы совершенно правильно разобрались в ситуации, уважаемый Иоганн. Вот почему это предприятие ещё и семейное. Позвольте, наконец, представить главных его участников: Роман, мой сын, офицер отдела Информации, две звезды… и Эльза, моя старшая дочь, боевой офицер разведки, три звезды, профиль универсальный. Почти «прима»!
— Я догадывался о вашем родстве, — вздохнул Ладвин, — вы здорово похожи… все трое.
— Есть такой грех, — рассмеялся Командор. — Ну что же, друзья мои, очевидно, в эту ночь никому из нас спать не придётся. Как, Иоганн, не возражаете? Не предстоит ли вам завтра трудный день? Если да, то…
— Не предстоит, — небрежно ответил Ладвин. — Я же говорил: работы сейчас, как таковой, нет. Конечно, люди сидят у приборов, несут вахты, но это не служба. Так что не перенапрягусь, не беспокойтесь…
БЛОК СОБЫТИЙ № 1 (Первые сложности)
…Время перевалило далеко за полночь, когда в ответ на просьбу выйти на свежий воздух, Иоганн предложил подняться на крышу Станции. Её пять огромных генераторов-«лепестков» находились в полуоткрытом положении готовности, а между ними на одном из небольших выступов стояли пять шезлонгов. Неказистые на вид, они оказались очень удобными в действии и мягко пружинили, позволяя принимать расслабленные позы для отдыха. Командор первым устроился в одном из них, и его примеру последовали остальные. Прохладительные напитки и сухое вино были поставлены тут же рядом на чистый пол, после чего гости стали с интересом обозревать окрестности. Небольшой жёлтый спутник планеты был на ущербе, но в такую ясную ночь давал достаточно света для получения самых характерных представлений о здешних местах — тем более, наблюдая с высоты последнего этажа Базы.
Её куполообразная громада, увенчанная рабочим органом в виде колоссального «цветка», была построена на невысоком холме и занимала половину его поверхности. На оставшейся площади ровными спиралевидными рядами размещались базовые локаторы маяка-автомата, корпус которого находился на орбите. Других творений человеческих рук не было видно. По всему периметру холма росли лиственные деревья, местами собиравшиеся в редкие рощицы, а за ними на все стороны света кусками лежала равнина вперемежку с крупными каменистыми образованиями, ложбинами и озерками. Бинокли ночного видения легко позволяли различить на севере и на юго-востоке неровную кромку лесов — их царство простиралось далее на многие десятки миль. К такому пейзажу можно было относиться по-разному: считать его угрюмым (особенно в тёмное время суток) или вполне нормальным растительным миром — однако всё это даже отдаленно не напоминало последствия исторических катаклизмов, о чём говорил мимоходом Ладвин.
— А вы хотите катаклизмы лицезреть в натуре? Для удовлетворения чистого любопытства? — не без ехидства отмахнулся он в ответ на естественный вопрос Романа. — Прошу поверить: отвратных мест на планетке хватает! Вы, небось, даже и не облетели её, а сразу устремились на сигналы маяка и благополучно десантировались на планетолёте; я же в своё время перед тем, как сесть, не один виток сделал, прежде чем обнаружил вот этот более-менее приличный участок суши. Внешне приличный, — уточнил он. — С первого взгляда казалось, что перед нами восхитительный оазис, особенно если ранее совершить вынужденную посадку на полностью выжженное чёрное пятно диаметром в день перелёта. И климат здесь удивительный! Вроде бы, обычный четырёхсезонный цикл, но если дальше, на севере, всё идёт по накатанному кругу — жара, дожди, снег, слякоть — то у нас в течение года имеется лишь ясное лето и пасмурное лето плюс небольшие погодные нюансы. А расстояние между упоминавшейся северной точкой и нашим местонахождением не более четырёхсот миль, что никак не вяжется с такой резкой контрастностью. Да и вообще на данной широте одинаково стабильной погоды просто не должно быть!
— Стало быть, вы хотите сказать, — забеспокоился Командор, — что эта планета высшей категории опасности со всеми вытекающими отсюда последствиями?
— Разумеется. Но кого это интересует?
— Понятно… — пробормотала Эльза. — Только не наших чиновников…
— Ещё на подходе капитан звездолёта почувствовал, что здесь не всё хорошо, — внушительно начал Ладвин. — Постоянно прерывалась связь с грузовым кораблем, приборы вели себя по-странному… На сравнительно небольшом расстоянии от земли на всех четырёх лайнерах начали вспыхивать сигналы: «Тревога!», а механизмы стали давать почти непрерывные сбои. Тем, кто руководил экспедицией, вникать в дополнительные проблемы особо не хотелось, да и мало ли какие странности встречаются в незнакомых звёздных системах? Поэтому решение приняли самое что ни на есть дурацкое, зато простое: выполнили стандартные расчёты, дали задание автоматам, и они, руководствуясь голой теорией, швырнули «грузовик» с блоками Базы и все пять малых станций («цветки», как мы их называем) почти наугад — лишь бы не в воду. Короче говоря, смонтировали наши специалисты вот эту Станцию («цветки» выпускаются уже в собранном виде, включаются автоматически), врубили — ага, работает! Баста, остальное не их дело. Дали мне планетолёт, пять вездеходов и благополучно отбыли, а я и двадцать пять человек, подписавшие контракты, остались.
— Значит, вас просто бросили в неизвестность? Не может быть!
— Может, папа, — тихо сказал Роман. — Просто лет десять назад кто-то на этом мирке хорошо нажился. Представь себе, что обнаруживается древняя незарегистрированная планета — пусть на краю Галактики, но в районе, который официально принадлежит нам, согласно последнему договору о ненападении. На самом деле, разумеется, этот район никому не принадлежит, ибо с таким же успехом можно предъявлять права на соседнюю галактику «Магеллановы Облака»… Однако, хотя глобальные межзвёздные столкновения закончились 600 лет назад, картографическая делёжка всё ещё продолжается. И уж если на местных экспедициях умные люди сколачивают целые энергетические состояния, то про дальние маршруты и говорить не приходится! Можно лепить любую смету, списывать всё направо и налево — не забывай только делиться с нужными ребятами…
— Очень похоже, — процедил Ладвин, — тем более, если учесть, что со мною как с осуждённым вообще не считались. Я в качестве говорящего приложения к транспортным и специальным механизмам был просто поставлен перед фактами здешней действительности с полным правом самостоятельно во всём разобраться. Ведь после сообщения об успешном создании самой дальней планетной системы Защиты и Контроля ни сама эта система, ни планета вообще больше не представляли для правительственных функционеров интереса. И уже первое моё экстренное сообщение о многочисленных «технических мёртвых зонах» было кем-то переиначено до скромного упоминания о неких аномалиях, которые встречаются на каждом шагу при работах во внешнем Космосе. Никакой реакции не последовало, и мне самому пришлось решать весёлый вопрос: как жить и работать, если почти на семидесяти процентах здешней территории полностью перестаёт действовать любая мало-мальски сложная техника?
Здесь рассказ пришлось прервать и после короткой паузы выслушать от ошеломлённых гостей кучу вопросов. Командор в первую очередь старался выяснить расположение самих «зон»; Эльзу интересовали все подробности того, как это происходит, а Роман просто теребил начальника Базы за рукав: «А суперсвязь? А лучемёты? А гравитаторы? А защита, энергозащита тоже не работает?»
— Не работает, — подтвердил Ладвин и, помедлив, добавил: — Как и вся юго-западная линия системы Контроля и Защиты. Две из пяти малых станций угодили в такие вот зоны-провалы сразу при десантировании.
— То есть как это? — очень тихо, но явственно произнёс Командор, и лицо его неприятно заострилось. — Объяснитесь, пожалуйста!
— Извольте! Вон там, — Ладвин махнул рукой влево, — на расстоянии, примерно, ста миль отсюда находится «цветок» № 1, а ещё на сто двадцать миль дальше — «цветок» № 2. Ни один из них на сигналы не отвечал и в работе не участвовал. В своё время мы с большим трудом добрались до первого «цветка» — на лошадях и пешком — чтобы формально подтвердить причину его молчания, которая была и так ясна. Убедившись, что он надёжно врос в эту самую «техническую мёртвую зону», мы вернулись назад, ибо ко второй малой станции вообще не было подхода — перед ней оказалась так называемая «Паутина»…
— «Паутина»? — недоуменно переспросил Роман. Ладвин проникновенно кивнул: