− Надо еще пару раз ударить болью и попытаться его уничтожить, — задумчиво произнес я, пытаясь нащупать палкой осколок и вытащить из пламени.
− СМЕРТНЫЙ, ты совсем сбрендил? — громом раздалось из костерка. — Мало того, что ты ударил болью вызывая меня, так еще и пытаешься разрушить свой знак жреца, дарованный Мной?! Тебя как прикончить, мучительно или очень мучительно?
− А не надо было меня воскрешать, я не просил этого! А теперь будь добр объясняй, как эта штука работает, − указал я на печать, что сейчас читалась как идущий на смерть. Эта печать приобрела такую форму после моего разговора с левиафаном, когда я решил поговорить с благоверной и Лилит, а главное забрать Катарину, с боем, если потребуется.
− Я вот тоже уже начинаю так думать. Исправить эту оплошность? — Из костра шел уже довольно спокойный голос.
− Да нет, не надо, у меня ещё много незавершенных дел, а я так и не разобрался со своим телом этой проклятой печатью и своим статусом. — Взяв палку я все же нашел в костере светившийся осколок и аккуратно подвинул его к себе. –
− И что же тебе интересно?
− Всё, что поможет мне наказать всех, кто встанет на моем пути. И пусть я буду нести хаос в этот мир. −
− Признал все-таки. Ты уже несёшь хаос, нарушая привычный ход вещей, а вот с тем, чтобы стать сильнее тебе надо немного обучиться и стать истинно моим боевым героем, что несет на своих плечах и жреческие обязанности. Ты готов для первого урока?
− Да.
− Тогда внимай, мой первый ученик. − Мое сознание начала окутывать дымка, мешая разделять реальность и то, во что я погружался. Вязкое, противное и черное. На грани сознания до меня донесся то ли голос, то ли мысль Хаоса.
− Интересно, через сколько сдохнет этот подопытный.
Самолет, Турция, таксист, набитая морда оборзевшего таксиста, все смешалось в моей голове, таксист сам виноват, он что-то вякнул что европейцы совсем охренели. И не моя вина что он все произнес тихо и на своем диалекте, а я его худо-бедно, но знал. Да и не европеец я, но вот почему-то было обидно. Слегка потряхивало, уже несколько дней прошло после уроков Хаоса, а в голове все так и не могло успокоится. Шаг в арку, и я уже в доме Лилит, над потолком, как и всегда, зависла огромная шаровая молния, гений электричества.
− Привет, Яркий! — радостно воскликнул я, а огромный электрический разряд угрожающе понесся на меня. Убить не убьёт, но имя свое никому кроме Лилит произносить не позволит.
— Нет, родной, не получится!
Кастеты материализовались на руках, а шипение и боль на руке оповестили меня что печать подчинилась, введя нужную мне комбинацию. Мой первый удар был ошеломительным для гения чистой энергии. Яркий не ожидал что человечишка кинется на него с кулаками, а мне было пофиг, сдохну так сдохну. Боль. Бессмертное существо и не знало, что оно может не только причинять боль, но и чувствовать. Второй удар отбросил от меня Яркого, что в три раза стал меньше обычного размера. Третий, четвертый, пятый удар, смотря на трещащую в углу шаровую молнию, что больше не пыталась меня атаковать, я произнес:
− Первый урок, не связывайся с теми, кто сильней тебя. − Я не спеша заставил кастеты пропасть с моих рук и снял с материализовавшейся кобуры подарок Левиафана. — Ну а если связался, то бей их так, чтобы они поняли насколько уязвимы и слабы супротив тебя.
Мельком взглянув на руку, я увидел, как пропадают руны, что читались как невосприимчивость к молниям, и начали складываться новые — скорость, сила. Неспешным шагом я двинулся ко вторым воротам, выходу из прихожей, где уже разгорался предбоевой шум.
− Ну наконец-то, сейчас прольется кровь! − радостно оскалился я и сделал еще шаг, выходя из зала.
У выхода из зала ревел бык, покрытый иссине-зеленоватой чешуёй как броней, что защищала его от стрел, ну и, наверное, от пуль, что я непременно сейчас и проверю. Шаг вперед, и я уже вижу, как на меня несется полторы тонны неистовой мощи. Первая пуля из револьвера отрикошетила от брони словно была выпущена не из артефактного оружия, но и бык был непростым. Кастет материализовался, как и мой панцирь на груди, шаг в сторону перед самой мордой быка и тот пронесся мимо меня, едва не задев острейшими, покрытыми платиной рогами. Его огромные копыта вздыбили землю и, слегка ударившись об арку входа, тем самым остановившись, он начал разворачиваться и уже был готов вновь ринуться на меня, но вдруг остановился как вкопанный, а я почувствовал жжение в груди. Опустив взгляд, я увидел женскую руку, что торчала из моей груди пробив панцирь, а в ее пальцах было сжато мое сердце. Я чувствовал её губы у своего уха.
− Запомни третий урок, герой, − прошептал томный голос мне на ухо. − Идя напролом в логово к чудовищам будь сильней всех тварей, иначе ты будешь мертвым героем.
Тьма окутала меня, боль в груди же только усиливалась.
− Какой же ты всё-таки тупой, третий раз подряд не можешь усвоить моих уроков. − Хаос был расстроен, а я только начал видеть. Я был все у того же костерка, а ночное небо все также дарило умиротворение, только не мне — я лежал, скрючившись, и дрожал от боли словно побитая собака.
− А ты и есть псина, которую побили. Четвертый урок — не будь героем! Враг оценит, конечно, что ты герой, но ты будешь мертв. − Хаос был рассержен. − Готов еще поучиться, песик?
− Ты говоришь, как моя жена, − хрипло ответил я ему и вновь попытался сесть, но у меня это плохо получалось. Тело меня не слушалось, а я начал испытывать страх перед испытаниями, что устраивал мне Хаос. Первый раз меня проглотила Эдален в форме змеи, и я начинал перевариваться в её желудке, задыхаясь и чувствуя, как растворяется в кислоте моя плоть. Второй раз меня убила Катарина, ударив шилом в печень, когда я ждал от нее объятий.
− А твоя земноводная в чем-то бывает и права, ты всю жизнь был песиком бездомным. Куда-то бежал, кого-то кусал, но считал, что свободен, а сейчас у тебя появился хозяин, ну, по крайней мере ты так считаешь. Только мне не нужна псина, мне нужен хищник. — Хаос замолчал, а костер внезапно вспыхнул, подымая к небу искры, что чем выше подымались, тем сильнее разгорались, разгоняя тьму. — Мне нужен яростный хищник, свободный, умный, злой, я дал тебе инструмент и его достаточно чтобы стать таким. И когда ты станешь хищником только ты будешь решать кем я буду для тебя, хозяином, господином, покровителем или соратником и другом.
Сознание начало вновь затухать, но я понял, я запомнил его слова.
Только мне решать кем он мне будет.
Только я решаю кем я стану.
Я свободен в выборе.
Ночной город встретил меня ароматами трущоб, я чуял, как кто-то блюёт в подворотне, при этом одновременно мочась, и как в машине справа в двадцати метрах совокупляются под скрип подвески. Оголив руку, я тоскливо посмотрел на печать, что превратилась в сплошное черное пятно. Выбор? Похоже, что я здесь не просто так.
− Здесь есть те, кому нужен охотник? − Как-бы в пустоту спросил я, ища ответ на вопрос о выборе.
− Да. − Руны услужливо ответили мне сложив свою вязь, а кровь начала вскипать в моих венах от осознания, что я правильно задал вопрос.
− Направление, карта! Где, покажи! — пытаясь не орать я чуть ли не начал умолять печать.
Она не стала писать, она показала, что вот в этом здании, в этом подъезде на седьмом этаже тот, кому я сейчас нужен. Медлить было нельзя, я должен сделать это без разведки, идти на пролом игнорируя уроки.
Быстрый бег, что начал утруждать легкие. Дверь обветшалого подъезда отозвалась печальным скрипом. Бетонная лестница, обшарпанные стены, монотонные ступени, по которым надо передвигаться бесшумно. Седьмой этаж, говорила мне печать. Вот она, сорок пятая квартира, деревянная дверь, я не замедлялся ни на мгновение и с грохотом снес ее с петель ударом всего телом, мне некогда думать о себе.
Она смотрела на меня со слезами на щеках, что постоянно текли из ее глаз, она была прикована к кровати наручниками, а рядом на кровати на белоснежных простынях было огромное кровавое пятно.
Их было двое, они пожирали мужчину, что лежал у кровати на полу, прямо на глазах девушки с заткнутым какой-то тряпкой ртом. Волосатые лапы с когтями, вытянутые морды, собачьи уши и клыки, которыми они дробили кости трупа. Молодые ликаны вышли на охоту, не выдержав зова охоты и, снедаемые голодом, зашли в неблагополучный район чтобы набить свои желудки. Первый, более крупный чем его собрат, бросился на меня практически бесшумно, только издав свой рык, выплевывая недогрызенную кисть.
Удар кастетом в солнечное сплетение отбросил немертвого к стене, шаг вперед и черный осколок пробив глазницу убил второго, что бросился на меня и сам же глазом напоролся на свою смерть. Я не замедляясь шагнул к пытающемуся встать трупоеду, удар в затылок кастетом пробил кости и на меня брызнули его мозги. Развернувшись я повторил такой же удар по второму, мозги разлетелись вместе с костями черепа по всей комнате. Всё, они мертвы, резким движением выдернув осколок я вновь опустил свой взгляд на печать.
− Ей что-либо угрожает? − спросил я вновь, особо не ожидая ответа.
−Нет, теперь нет, — ответили мне руны постоянно сменяя вязь. − Ей помогут всё забыть, она в безопасности.
− Есть те, кому требуется моя помощь? — Вновь спросил я, выходя из квартиры.
− Да. — Черные руны засветились ярче, реагируя на мои слова.
− Показывай куда, − приказал я печати, идя на выход так и не став развязывать жертву, она все равно уже без сознания и, если печать сказала, что нет угрозы ее жизни, значит так и есть.
− Выйди из дома.
На улице были незначительные изменения, подвеска машины более не скрипела, а из приоткрытых окон шел сигаретный дым. Ранее блюющий уже спал, в своей же блевотине и лужице мочи. Никто ничего не видел и не слышал, и только по стенам, и без того темным, скользили черные тени тех, кто наблюдал, но не вмешивался, а теперь спешат убрать следы ночного пиршества.
Меня вновь окутала тьма и в нос ударил соленный морской воздух, огромный мост через залив светился яркими огнями, что окрашивали его в ядовитые цвета.
− Где? − И вновь печать услужливо показала направление, а я заметил, что она стала намного ярче и более четкой. Энергия от убийства существ все также поглощалась, как и раньше, в мою бытность трофеем.
И вновь я бегу сломя голову по небольшому лесочку, контролируя дыхание и каждый свой шаг. Только тишина и внезапность могут спасти еще одну жизнь, а я, да срать на меня, кому я нужен, я уже был мертв. Бежал я километра полтора, и когда уже отчаялся и хотел вновь обратится к печати услышал голоса. Согнувшись в три погибели, я начал красться, стараясь быстрее приблизиться и остаться незамеченным.
− Ганс, давай быстрее! − Визгливо и недовольно проговорил девичий голос. — Вяжи его в пентаграмме, а я все подготовлю.
− А ты уверенна что получится? — прозвучал мужской басовитый голос. Я смог подкрасться и увидеть, что происходит на небольшой поляне, в паре километров от дороги.
− Ты мне не веришь? — На поляне стояла невысокая черноволосая девушка в коротком платье, я бы сказал, в вечернем, но сейчас в таких и днем ходят.
− Ты же понимаешь, что его будут искать. − Детина под два метра лет двадцати с небольшим привязывал к колышкам худощавого паренька в треснутых очках. Из затылка паренька слегка сочилась кровь.
− После ритуала тебе будет плевать на законы! Ты станешь сверхчеловеком, − сладко пропела девица. − Смотри на семя твоей силы, оно так прекрасно!
Она держала в силовом коконе слегка светившего миниатюрного бестелесного, оно и вправду было похоже на яйцо в светящейся скорлупе.
− Ты получишь силу великого, как и остальные сверхлюди из нашего круга. — Ведьма подошла к двухметровому парню и, поднявшись на цыпочки, чмокнула его в щечку, на что Ганс блаженно улыбнулся. — А после ритуала ничто не помешает нам вечно быть вместе.
− И твой жених нам не помеха?
− Нет. Ни он ни моя семья уже не встанут между нами, — проговорила ведьма и Ганс вновь улыбнулся и побрел к жертве в пентаграмме.
Теперь мне все стало ясно, пора заканчивать этот любовный треугольник. Они собираются провести ритуал по созданию упыря, пересадив отожравшего в очкарике бестелесного этому Гансу. Только вот большой и сильный Ганс не очень представляет, что его ждет, такое количество боли навсегда сломает ему психику, да и выживет ли он неизвестно.
− Кто здесь?! — взревела ведьма, а ее правая рука, свободная от паразита, засветилась синим. Что и следовало ожидать от ведьмы, пустила поисковое заклинание и засекла меня. Эх, надо подготавливаться к таким встречам заранее.
− Да я здесь. — Произнес я, выходя из-за кустов, что служили мне укрытием и одевая кастеты. Как же я скучаю по своей верной вертикалке. — Ребята, не подведите.