Но если и крутят — то недавно. Иначе у родителей на фото были бы совсем другие лица. Нет, пожалуй, если я светился в этом районе — то здесь она меня и видела.
Терпеливо сидя за столом, я рассматривал клеточки на узоре скатерти, стараясь, чтобы мои взгляды на неё — как и её на меня — остались как можно более незаметными. Обычная официантка, девица как девица, двадцать с небольшим… руки дрожат.
Собрав осколки, она метнулась назад, а через десять секунд вылетела с тряпкой в одной руке и совком в другой. Взгляды на меня стали явственнее. Нет, не умеет она маскироваться…
Другие люди в помещении на меня не очень глядели — куда больше взглядов прилетало ей самой. Итак, мои действия?
Ладно. Остаюсь тут и жду, что будет.
Ждать мне пришлось долгих десять минут. Закончив с уборкой, девица вынесла клиентам вторую чашку кофе, на этот раз удачно — и только после этого подошла ко мне.
Секунды три мы глядели друг на друга в упор; в её глазах явственно читались узнавание… и ещё что-то странное. На бейджике, прикреплённом к одежде, значилось: «Вас обслуживает Екатерина». А затем — раньше, чем я открыл рот — она заговорила.
— Ты, — выдохнула она. — Это безопасно? Тебе безопасно вот так просто приходить сюда?
А может быть опасно? Я пожал плечами и слегка оглянулся по сторонам.
— Вроде как, слежки за мной сейчас нет, — лаконично ответил я. Слишком мало информации, чтобы вести пространные разговоры, поэтому постараюсь выжать всё, что можно.
— Я… Я вообще не знала, увижу ли тебя ещё живым! — она говорила тихим шёпотом, косясь по сторонам. — После того, что было… Я… Господи, я не знала, что думать! Всё сидела и представляла, что ты лежишь где-нибудь, опять в крови, опять… и рядом никого нет, чтобы помочь… и я…
Ладно. Из тона девицы делаем один вывод. Она на моей стороне, как именно бы мы не познакомились и что бы она обо мне не думала. А ещё она знает кое-что о прошлой неделе.
— А что такого было? — спросил я, глянув на неё с видом «для меня это был просто вторник». — Ерунда.
— Ерунда? — она ещё сильнее понизила голос, только в этот раз звучало уже немного разозленной. — Ты! Ты был весь окровавленный! У меня дома до сих пор лежит простыня с твоей кровью! А когда ты ушёл, я понятия не имела, куда ты делся, зачем, может, ты вообще начал бредить и вышел, не понимая, куда идёшь, и…
Дома. Значит, я был у неё дома. Становится всё интереснее.
— Ладно, — она заметила, что на нас уже снова начали кидать косые взгляды, и осеклась. — Есть будешь?
— У меня нет денег, — признался я.
— Это понятно! — она состроила сердитое лицо. — Жди, я всё принесу! Только как поешь — даже не пытайся уйти, как в тот раз!
Кажется, то, что я собирался сделать — уже не тренд сезона. Нужно быть оригинальнее!
— Хорошо, — кивнул я. — Нужно будет поговорить…
— Потом, — бросила она. — Я тут работаю, вообще-то, пока ты ходишь неизвестно где. И я сейчас одна из официантов.
С этими словами она быстрым шагом направилась в служебные помещения.
Ладно. Я уже получил немного информации, которую можно пока обдумать. Слабо верится, будто она бесплатно кормит меня и выхаживает на своих простынях просто так, значит — я что-то ей сделал. Или, может, пообещал что-то сделать. В разговоре попробую прояснить этот вопрос…
…вот только как выманить её на разговор? Я не могу сидеть тут, в кафе, весь день, ожидая, пока у неё закончится смена. С другой стороны, уйти сейчас, а вернуться вечером, тоже так себе вариант — ведь, кроме неё и здания за два квартала отсюда, у меня нет почти никаких зацепок. Ну, если не считать таковыми пачку досье на самых могущественных людей трёх сильных корпораций.
Ну, что же. Сначала в любом случае нужно поесть. В конце концов, именно за этим я сюда и пришёл. Подождём…
Я взял в руки пластиковую табличку с перечислением вариантов бизнес-ланчей, которые можно было заказать за скромную плату. Суп харчо, гречка с печенью и компот… да, кафе по своему меню ближе к рабочей столовой, разве что качество еды лучше. Впрочем, я никогда не был эстетом и гурманом — близость к смерти заставляет ценить малое — а уж сейчас, голодный, как волк, я был бы рад любой еде.
Машинально перевернув табличку, я замер. Логотип корпорации «Бикфорд» на пол-листа. Чего?
«Кафе «Уют» принадлежит корпорации «Бикфорд», — сообщила мне надпись ниже логотипа. — «Помните, что 10 % всего своего дохода корпорации идут в фонд борьбы с чернокровием — в том числе и 10 % от стоимости вашего заказа в кафе. Делать добрые дела легко с корпорацией «Бикфорд»!»
Ниже шли какие-то телефоны и адреса… возможно, мне стоит их запомнить. Я как раз успел снять табличку на телефон, как Екатерина вновь появилась у моего стола с большой тарелкой омлета и стаканом вишнёвого компота.
— Хлеб дать? — деловито уточнила она.
— Да нет, — я жадным взглядом посмотрел на еду. — Слушай… спасибо, и…
— Ешь давай, — она вновь взглянула на меня чуть сердито, но это была та сердитость, с которой мать глядит на сына-школьника, отказывающегося есть овсянку. — Я уже позвонила Юле — ты же её помнишь, да? Она скоро подъедет, согласилась подменить меня на сегодня. Поговорим у меня дома… и, надеюсь, на этот раз ты мне расскажешь больше.
— Хорошо, — ответил я, берясь за вилку. Накидываться на еду с жадностью волка не хотелось, но омлет пах восхитительно, а я реально проголодался. К счастью, она поняла мои мысли и направилась обратно за стойку.
И зачем же ей, чтобы я рассказал больше? Последняя фраза вернула меня в русло реальности. Омлет задаром — это, конечно, хорошо, но стоит не забывать, что я ничего о ней не знаю. И вываливать на неё всю информацию просто за то, что она меня покормила… ну, такая себе идея.
Тем более, что даже если она действительно просто сердобольная девочка, или же почему-то считает себя должной мне — всё равно она не обрадуется тому, что я могу сказать. Некоторыми вещами мне предстоит заниматься самому.
Омлет был очень большим и сытным, и хотя приступал я к нему голодным, последние две вилки мне удалось впихнуть в себя чуть ли не через силу — просто для того, чтобы не оставлять ничего на тарелке. И как раз в этот момент дверь кафе распахнулась, и внутрь быстрым шагом вошла ещё одна девица.
Снова быстрый взгляд на меня. Снова узнавание — хотя в её взгляде было скорее замешательство. Зайдя за прилавок, она о чём-то заговорила с Екатериной, но до меня не долетело ни слова. Ладно, смысл понятен.
Минут через пять Юля приступила к работе, нацепив на себя форму официантки, а Екатерина наоборот, набросила на себя короткую летнюю куртку и подошла ко мне, морща лоб.
— Пошли, — кинула она. Я, не споря, встал и направился за ней. Нужно, разумеется, быть настороже. Любая ничтожная мелочь, не учтённая мной по причине амнезии, может обернуться большими проблемами… но пока мой внутренний детектор опасности молчал. Пусть даже кафе принадлежит «Бикфорду», это же не значит, что все до последней официантки замешаны в чёрных делах корпорации?
Екатерина быстрым шагом преодолела полтора квартала, выводя меня… что ж, я не был удивлён. К той самой арке, где я недавно — и безрезультатно — побывал. Меня подмывало указать пальцем на запертое помещение и спросить «А что здесь расположено?», но разум подсказывал, что вопрос будет выглядеть исключительно тупо. Наверняка я знал, что тут расположено. И, скорее всего, она знала, что я туда заходил.
Завернув в арку, моя спутница направилась во двор-колодец. Я старался не отставать. Не нужно, чтобы она увидела, что я не помню, где она живёт. Лишние вопросы — лишние проблемы, железный принцип не только в моей текущей ситуации, но и вообще по жизни.
Зайдя в один из подъездов, она нащупала в сумочке ключи и только тут заговорила со мной, чуть обернувшись.
— Тише, — попросила она. — Папа будет не очень рад тебя видеть.
Вот как. Ладно, учтём.
— Он сейчас в своей комнате, спит… постарайся не шуметь, пожалуйста.
— Конечно, — я кивнул. — Без проблем.
Открыв дверь, она принялась разуваться, а я в лёгкой задумчивости поглядел на ряд тапочек, стоящих в прихожей. Если я уже был здесь, значит, знаю, какие их них мне нужно брать. И как я это угадаю?..
Из раскрытой двери — кажется, она вела на кухню — лениво вышли две кошки, одна белая и одна трёхцветная, и принялись с громким мурчанием тереться о ноги моей новой знакомой.
— Ай, отцепитесь! — отмахнулась она. — Роза, Тереза… Ну не говорите, что вы голодные! Я только перед уходом наполнила ваши миски!
Кошки стали громко и жалобно мяукать, будто споря с её словами.
— Ну, ладно! — выдохнула она, вешая куртку на вешалку. — Сейчас, идём…
Ладно. Скинув покрытые пеплом ботинки, я сунул ноги в первые попавшиеся тапочки. Кто там будет смотреть… После этого я, выключив свет в прихожей, пошёл за ней. Скромно и довольно тесно, но очень чисто. Две кошки уже выжидающе смотрели на Екатерину, насыпающую корм в миски; третья — чёрная с белым пятном на морде — лениво лежала на подоконнике и никак на нас не реагировала. Рядом с ней стояла большая клетка с двумя волнистыми попугайчиками, которые взволнованно что-то щебетали.
Хм. Кажется, она любит животных не меньше, чем странных окровавленных незнакомцев.
— Вань, — обратилась она ко мне, протягивая баночку консервированной рыбы. — Откроешь?
— Легко, — я сделал то, что меня просили. Отлично, если я для неё Ваня, значит, и она для меня не Екатерина, а Катя. — Держи.
Поверх сухого корма в миски легло ровно по три рыбки, а затем Катя подошла к раковине — и только в этот момент заговорила.
— Где ты был?
— У меня были дела, — уклончиво ответил я. — Важные, срочные.
— Да, но… твои раны… — она повернула ко мне лицо, и я увидел стоящие в нём слёзы. — Или ты думаешь, я бы так возилась с тобой, будь там какой-то пустяк? Я видела, тебе было плохо! Ты чуть не умирал, а теперь…
— Ран больше нет, — я похлопал себя по груди, поднимая маленькое облачко угольной пыли.