Ник чуял запах грёбаного чистокровного видящего.
Но это невозможно. Все видящие исчезли.
Они мертвы… или исчезли.
В любом случае, их здесь не осталось. Они больше не существовали на этой версии Земли.
Они вымерли.
Так как же, чёрт возьми, Ник мог чуять его сейчас — так ясно, что он практически мог видеть запах своими глазами, пока носом и языком пробирался через хитросплетения аромата?
Женская особь. Он был относительно уверен.
Молодая. Может быть, постарше этих гибридов, но не намного.
Учитывая, как взрослели видящие, она, вероятно, выглядела бы моложе любого из тел гибридов, лежащих мёртвыми на тротуаре. Большинство гибридов старели примерно так же, как люди.
Медленно, как можно небрежнее, Ник повернул голову и посмотрел в ту сторону, откуда доносился запах. Он поймал себя на том, что смотрит на красную кубическую скульптуру по другую сторону от похожей на красную палку фигуры Joie de Vivre. Куб балансировал на одном заострённом углу, а в центре имелось круглое отверстие, окрашенное то ли в чёрный, то ли в тёмно-серебристый цвет. В высоту куб составлял примерно семь с половиной метров от тротуара до верхнего угла и представлял собой средоточие между улицей и несколькими магазинами, окружавшими его с двух сторон.
Запах шёл оттуда.
Видящая, которую он чуял, находилась где-то на этой скульптуре… либо на вершине проклятой штуковины, где он не мог её видеть… либо за ней… или, возможно, внутри этой наклонной дыры посередине.
Прикусив губу слегка удлинившимся клыком, Ник пытался решить, что делать дальше.
Если он расскажет о ней копам, они немедленно возьмут её под стражу.
Если она будет сопротивляться, что она, скорее всего, и сделает, то вряд ли сможет одолеть их всех своим разумом. Это было бы сложно, даже если бы она не была ребёнком. Вероятно, она не справилась бы даже в том случае, если бы не жила на планете, где её обучение было в лучшем случае сомнительным… при условии, что она вообще получила какое-либо обучение тому, как использовать свои экстрасенсорные способности.
Если она будет сопротивляться и сумеет достаточно напугать людей, они могут убить её.
Ребята из лаборатории могут забрать её, попытаться препарировать или даже клонировать.
Как бы там ни было, маленькая девочка-видящая, возможно, последняя девочка-видящая, погибнет.
Откуда, бл*дь, она вообще взялась?
Она слишком молода — родилась, наверное, лет через восемьдесят после Исхода.
С другой стороны, возможно, Ник ошибся насчёт её возраста. В последнее время у него было не так уж много возможностей иметь дело с полнокровными видящими.
Продолжая хмуриться, он обнаружил, что отодвигается всё дальше от куба.
Ник не мог позволить себе подойти слишком близко, иначе люди вокруг него могли бы подумать, что что-то случилось. Он мог только надеяться, что её запах задержится достаточно долго, чтобы он смог выследить её позже.
Он подозревал, что сможет выследить её.
Однако мысль о том, чтобы рискнуть и полностью потерять её с радаров, учитывая то, кем она была, учитывая опасность, которой она подвергалась — просто существуя, просто из-за самого факта того, что она существовала и кем являлась — казалась Нику невыносимой.
Видящие не могли читать мысли вампиров.
Он даже не мог послать ей сообщение, как сделал бы с человеком.
Ему придётся проявить творческий подход, если он хочет поговорить с ней.
Более того, у неё нет никаких причин доверять ему.
Существовало несколько сотен, если не тысяч причин, почему она не должна доверять ему.
Видящие и вампиры были естественными врагами. Они также являлись чем-то большим, но прежде всего они были добычей и хищником.
Или, может, хищником и хищником.
Альфа и альфа.
Чем бы именно они ни являлись один для другого, они созданы, чтобы вступать в конфликт меж собой.
Ник увидел светящуюся вывеску над зданием выше по улице, сразу за красным кубом и его странным круглым отверстием.
— Я схожу за кофе, — объявил он, взглянув на Морли и Джордана. — Никому ничего не нужно?
Оба детектива посмотрели на него так, словно он только что заявил, что собирается раздеться догола и бегать взад-вперёд по цементному полу парка.
— Нет, — сказал Морли после паузы. Он поднял свой стакан с кофе, который выглядел так, словно был куплен в том же самом месте. — У меня есть.
Не дожидаясь, пока они начнут спорить с ним или задавать ещё какие-нибудь вопросы, Ник повернулся на пятках, направляясь к красному кубу и кофейне в добрых сорока пяти метрах позади него.
Он подождал, пока не окажется вне пределов слышимости любого из людей, прежде чем заговорить.
К тому времени, основываясь на запахе и том факте, что он нигде не видел её, Ник почти убедился, что она торчала внутри этого куба, в круглом отверстии в центре скульптуры. Он подождал, пока не оказался в паре метров от него, затем заговорил тихим голосом, зная, что слух видящих почти так же хорош, как у обычного вампира.
— Ты здесь не в безопасности, — низко прорычал он ей. — …Я не скажу им о тебе, но ты должна убраться отсюда… до того, как прибудет настоящая команда криминалистов и начнёт обследовать весь парк. Я брошу ключи на землю, прямо под куб. Они от моей машины. Это антиквариат, припаркованный на другой стороне улицы. Зелёный. С чёрной полосой. На передней панели изображён символ кошки. Если ты сумеешь достаточно надавить на людей, чтобы добраться до моей машины, запрись внутри. Окна тонированные, так что как только ты окажешься там, никто тебя не увидит. Дождись меня. Я отвезу тебя в безопасное место, как только закончу здесь.
Затем, не дожидаясь ответа и даже не зная, услышала ли она его, Ник вынул ключи из кармана и бросил их на землю прямо под красный куб.
Глава 9
Безбилетный пассажир
Нику потребовалось больше времени, чтобы добраться до своей машины, чем он планировал.
Он прошёлся по месту преступления ещё четыре или пять раз, прежде чем встать рядом с Морли, Джорданом, Чарли и Нат, наблюдая за работой криминалистов.
Часть его хотела проверить, стоял ли его автомобиль на прежнем месте.
Другая его часть хотела посмотреть, лежат ли ключи всё ещё там.
Теперь он задавался вопросом, каким он был дураком, рискуя любимой машиной, единственной ценной вещью, которой он мог владеть, по крайней мере, до следующего апокалипсиса планеты.
Как ни странно, он, вероятно, отпросился бы и ушёл раньше, если бы не боялся вызвать подозрение — вдруг один из других детективов последует за ним к его машине или приставит к нему «хвост».
Ник задержался по меньшей мере на час дольше, чем следовало бы (во всяком случае, без жалоб), прежде чем снова заговорил с Морли об отъезде.
— Я всё-таки хотел бы осмотреть Котёл, — сказал он, встав между Джорданом и Чарли, пока все пятеро продолжали наблюдать за командой криминалистов. — Я ещё надеюсь найти нашего художника… если он там живёт. Или знает там кого-то.
— Если он живёт в Котле, то не делает этих картин, — заметила Чарли, хмуро наблюдая, как криминалисты укладывают тело молодой девушки-гибрида в непрозрачный чёрный мешок.
— Он не смог бы выбраться оттуда, — добавила она, искоса взглянув на Ника. — Я знаю, что ты новичок в Нью-Йорке, но ты же понимаешь это, верно, Миднайт? Никаких входов и выходов из Котла, как только тебя туда поместят. Это билет в один конец.
— Ну, может, он просто навещает, — согласился Ник. — Но сегодня я видел там кое-кого, чертовски похожего на него. Рядом с картиной, которая чертовски похожа на эту, — он указал на фреску на тротуаре, держа в руке стакан с кофе, из которого он почти ничего не отпил. — Это стоит проверить.
Помолчав, он взглянул на неё.
— Ты видела фреску, которую сегодня по моей просьбе отсканировал беспилотник?
Она кивнула, не сводя глаз с судмедэкспертов.
— Видела. Ты действительно думаешь, что это тот же самый парень?
— Похоже на это. Во всяком случае, на мой взгляд.