— Откуда узнал?
— Сорока на хвосте принесла.
— Лагерь строили в девяностые для ребят из криминальных бригад. Сейчас открыт для всех, кому требуется такое обучение. Заведение частное, земля выкуплена, к себе никого не пускают.
— Какими делами там занимаются? Надеюсь, благотворительными и душеспасительными?
Игореха нехорошо хмыкнул:
— Боевиков там готовят. Городских и лесных партизан. Всем, кто платит. Дальше сам выводы делай.
— Ну, бывай. Просьбы не забудешь?
— Сейчас же займусь.
Я направился в лес. Сзади обдало чадом рыкнувшего грузовика, стальная махина угрохотала вдаль.
— Возвращаемся к нашим лешим, — проинформировал я Челесту, оказавшись в корабле.
Она снова лежала на постели, бесстрастно разглядывала потолок. Платье из молний, в котором гуляла в больнице, сократилось на несколько полос, а оставшиеся для удобства были расстегнуты в разных местах. Будь я фотохудожником, этот вид прославил бы или обеспечил парочкой международных премий. Хотелось любоваться бесконечно, с разных ракурсов, но, увы, настроение модели не соответствовало производимому впечатлению.
Ничего, сейчас развеселим девочку. Облетев лесной лагерь, я вышел с автоматом у замаскированного сарая, что находился в самом центре. Судя по всему, это склад. Именно он меня и интересовал. Здесь никого не было. Наверное, ужинают. Часовые, которые обязаны иметься в подобных местах, сидели в засаде где-то в дебрях на далеких подступах, а на территории сейчас я оказался один. Откуда-то слышалась брань, но из землянок никто не появлялся.
Сарай открылся свободно, здесь не запирали — не от кого, все свои. Внутри одна стена оказалась заставлена ящиками, а противоположная — тем, что меня сразу устроило: полными канистрами. Приоткрыв одну, я понюхал. Горючее.
Когда выходил, Челеста с карабином в руках наблюдала из корабля за мной и обстановкой. Приключение ее расшевелило, взор засиял детским чувством причастности к великому делу наведения справедливости. Затем я сузил видимую часть до минимума, чтоб не бросилось в глаза посторонним.
Дальше — дело техники. От облитых ящиков мокрая дорожка вывела наружу, где я отбросил канистру, пробормотав под нос:
— Добро должно быть с кулаками. Так, кажется?
— Ты кто? — раздался голос.
— Сигаретки не будет? — Я достал спички.
— Сига… чего?! Отойди, дурень, здесь курить нельзя, горючее и боеприпасы!
— Ай-я-яй, какая жалость. Ну, нельзя, так нельзя.
Подожженная спичка неспешно полетела на пол, одновременный прыжок вбросил меня в отворившийся корабль.
— Взлет!!!
Челеста на прощание помахала ручкой бросившемуся наутек верзиле. «На прощание» оказалось пророческим.
Бабахнуло отменно. На такой звонкой ноте жуткий день завершился.
В голову пришла замечательная идея: неплохо бы удалить Челесту на время, пока не закончу свои дела. Куда-нибудь в южные страны. Например, на необитаемый остров.
Я представил себе картинку. Нет, так буду беспокоиться: вдруг покалечится, с акулой повстречается или на обед к каннибалам попадет. Надо найти местечко поближе.
Забросить ее в любое из пустующих помещений, которых в мире пруд пруди? Не вариант. Если рядом есть люди, она останется в опасности, а когда люди отсутствуют на большом расстоянии — тем более. Вдруг понадобится помощь? В жизни все бывает — от проблем со здоровьем до землетрясений и падения метеоритов. Плюс проблемы с неуемной головушкой, которая всегда найдет приключения для пятой точки.
Что остается? Опять в квартиру, и строго наказать, чтоб сидела как мышь?
Не проследишь. Снова нервы. Тогда какой смысл?
Нужно сдать ее кому-нибудь под надзор. Вот. Только найти, кому. Успокоенная совесть похвалила мозг за дельную мысль. По негласно установившейся традиции раздевшись для ночлега до трусов, я залез в постель, пока Челеста плескалась у умывальника и чем-то мазалась.
Решив «что» делать, осталось придумать «как». Всего-то. Ночь подскажет, а если промолчит — хотя бы высплюсь.
Дверь «удобств» расползлась, глаза механически поймали в прицел смуглую фигурку, закованную для меня в броню парижских кружев. Именно, что для меня. Для кого же еще?
Помявшись немного, босые ступни прошуршали навстречу, Челеста осторожно влезла в будуар.
— Поссо?..*
*(Можно мне?..)
Она доверчиво прилегла рядом.
— Гм. Если понять на великом-могучем… то есть если в смысле Ниссан-Пассат, то кабинет рядом, но пользоваться им умеешь не хуже меня. Если же это вопрос ко мне… Вряд ли. Не знаю, Челеста. Хочешь что-то спросить — покажи руками. Или не руками. А раз уж влезла, лежи тихо, спать хочется.
Про то, что в ее присутствии хочется не только спать, решил вслух не упоминать.
Ничего, конечно, не поняв, но увидев похожее на равнодушие пожатие плеч, девушка радостно улыбнулась:
— Грациэ. Поссо дормирэ суль павименто ма ми пьяче старэ вичино ди тэ. Нон ти дистурбо.*
*(Спасибо. Могу спать на полу, но мне приятно быть рядом с тобой. Я тебя не побеспокою)
Она расположилась на своем конце постели, я отодвинулся ближе к другому.
— Спокойной ночи, Челеста.
— Буона ноттэ Ольф.* — Она отвернулась.
*(Доброй ночи)
Спокойной, да? Когда она вот так ворочается и во сне трется попкой? Ну-ну.
Глава 4
В такой компании сначала трудно засыпалось, затем нервно спалось. Хорошо, что соседка дрыхла без задних ног. Неужели ситуация на нее никак не влияет? Все до банальности просто: некие он и она в замкнутом помещении. Они явно нравятся друг другу. Скажем: в достаточной мере, чтобы не вызывать отторжения. А иногда так почти любовники, и загвоздка в этом «почти».
Моя рука потянулась к чужому гладкому бедру. Прикосновение грозило взрывом. Как минимум — гормональным.
А надо ли? Приятная компаньонка снова согласилась остаться. Со мной чувствует себя в безопасности. Если я нарушу сложившиеся отношения, на кого буду любоваться в последующем покорении мира? На зеленую «Сусанну»? На ощупь она, возможно, ничем не отличается от настоящей. И целоваться, уверен, сумеет не хуже. И затемнение можно довести до кромешной тьмы, чтоб глаза не видели, что целуют.
Кого я обманываю? Сейчас я хочу не абстрактную женщину, сейчас я хочу именно Челесту. А она меня не хочет, иначе как-то намекнула бы взглядом или движением. Или поступком. Насколько успел познакомиться с ее характером, отваги ей не занимать.
Рука вернулась на место.
Разбудило ощущение опасности. Взгляд по сторонам — Челеста в упор смотрит на медальон.
— Чего не спишь?
— Ми скузи. Дорми бене.*
*(Прости. Спи спокойно)
Виноватая улыбка поползла по встревоженному личику. Не тот ли это поступок, о котором грезилось перед засыпанием?
Увы. Искра не промелькнула, мускусом не запахло.
— Приснилось что-то? Бывает.
Кудрявая головка исчезла, приятная соседочка отвернулась.