Обратная дорога пролетела незаметно. Валя чувствовала странную радость, бурлящую в крови. Все слова бабушки, даже сказанные когда-то давно, все прочитанные книги сейчас словно пролетали перед глазами, по-новому открываясь девочке. Он чувствовала себя особенной, необыкновенной, дочерью Евы. Но когда они подошли к дому, Валя быстро вспомнила, чья она дочь — мать стояла у забора, в руке у нее был смородиновый прутик.
— Я отлучилась всего на пол дня! — крикнула мама, и прутик в ее руке засвистел. Валя почувствовала обжигающую боль — она попыталась заслониться руками, и на ладони расползлась ярко-красная полоса. — Я тебе говорила — сидеть дома! — прутик снова взвизгнул, но опустился на бабушкину руку.
— Меня бей, я виновата.
Мать замахнулась, но потом швырнула прут на землю.
— Ты сделала с ней это, да? А ну, покажи пальцы!
— Да, мы повели обряд.
Валя посмотрела на мать и отшатнулась. Та побледнела, как смерть, желваки ходили под скулами. Мать вскинула сжатые кулаки к небу и зарычала сквозь стиснутые зубы.
— Пошла в дом, — приказала она дочери. Проследив, чтобы дверь за ней плотно закрылась, она повернулась к бабушке. — Какая к ней пришла змея?
— Уж, — ответила бабушка.
Мать посмотрела на нее, словно не понимая, потом слабо улыбнулась, лицо ее разгладилось.
— Уж? — она опустилась на крыльцо. — Уж?
Она запрокинула голову и расхохоталась, потом посмотрела на бабушку.
— И как тебе это? Наверное, надеялась, что приползет медянка, и Валя сможет лечить людей, как ты. А тут на тебе — ужик, жаль, не лягушка прискакала.
Мария снова рассмеялась. Бабушка села на крыльцо рядом с ней.
— На все воля Божия.
— Уж, — снова улыбнулась Мария. — Значит, ее дар будет совсем слабый, да? Может, она будет находить пропавшие вещи. Или станет лучшим грибником во всей стране. Или сможет предсказывать погоду.
— Кто знает. На все воля Божия, — повторила бабушка.
— Ты так часто на него ссылаешься, — со злостью сказала Мария. — Отчего же он, твой добрый, всезнающий и всепрощающий Бог, послал на мой обряд обращения гадюку?
Бабушка промолчала. Она рисовала на песке прутиком, оброненным Марией. У нее выходили странные линии, скрученные и переплетающиеся друг с другом. Она не знала, почему ее дочери выпала такая доля, и от всего сердца молилась, чтобы судьба внучки была другой. Она не скажет Марии, что такого огромного ужа не видела никогда в жизни. Легенды об ужином короле ходили по деревням, но она считала их сказками. И ведь он поджидал их на дереве, словно знал, что Валя придет. Она помнила свою собственную змею — коричнево-золотистую медянку. Она бы уместилась у нее на ладонях. И ждать ее пришлось до вечера. Они потом с мамой едва не заблудились в болоте. Гадюка Марии выползла на камень через несколько часов. Она была довольно крупной, с метр длиной. Но Валин уж… Он напоминал скорее тропическую змею, чем безобидного болотного жителя. Что ж, чем это обернется — покажет время.
Часть 10
Лев Семенович свистящим шепотом позвал Валю в кабинет и торопливо закрыл за ней дверь.
— Дело есть, — загадочно произнес он ей на ухо, встав на цыпочки.
— Слушаю вас.
— У нашей Аллочки в пятницу день рождения, — объявил директор. — Вот тебе, — он протянул девушке конверт. — Купи что-нибудь в подарок.
Валя растерянно открыла конверт — негусто.
— А что ей подарить? Я ведь совсем ее не знаю.
— Вот и узнай, — приказал Лев Семенович. — Или купи что-нибудь универсальное, от чего ни одна женщина не откажется, духи там, шарфик какой… Придумай сама, — он нетерпеливо от нее отмахнулся и погрузился в бумаги, на которых Валя разглядела стрелки и звезды. — Я вот думаю мебель переставить, — признался директор, переворачивая лист бумаги так и сяк. — По фэн-шую. Летящие звезды сейчас на юго-западе, угу, а мое число ба-гуа — четыре…
Валя вышла, чтобы ему не мешать, и натолкнулась на Элю. Девушка поставила греться чайник и отвернулась, рассматривая китайский календарь, висевший, судя по его виду, уже долгие годы. Сегодня она оделась во все черное и выглядела как толстая ворона.
— Скажи, Эля, а ты не относишься к какой-нибудь субкультурной группировке? — спросила Валя.
— Чего? — девушка повернулась к Вале, черные нарисованные брови поползли вверх.
— Ты сегодня вся в черном, вот я и подумала, может ты — эмо или гот? Я в этом не особо разбираюсь, прости, если обидела.
— Черное стройнит, — буркнула Эля и отвернулась к плакату.
А Валя вдруг подумала, что убийство могло быть ритуальным. Рыжие зеленоглазые женщины вроде Любы всегда привлекали внимание. Может, Эля принадлежит к какой-нибудь сатанинской секте, тогда кто знает, для чего мог понадобиться маленький ребенок. Валя передернулась. Думать о таком не хотелось
— Эля, можешь мне помочь? — попросила Валя сотрудницу. — Мне директор дал задание купить Алле подарок на день рождения, а я совсем не знаю, что ей может понравиться.
— Расщедрился Лев, — удивилась Эля. — Раньше нашей же продукцией поздравлял. И, честно говоря, меня удивляет, как фирма до сих пор держится на плаву: мыло не мылится, шампуни не пенятся… Ты Алле только духи не покупай, она к запахам придирчивая. А когда мой день рождения будет, то лучше деньгами дарите.
— Учту, — пообещала Валя.
— Зинаида Петровна, — обратилась Эля к уборщице, — посоветуйте, что нашей Аллочке надо?
— Мужика ей надо хорошего, — моментально нашлась та.
— Где ж я ей возьму такого до пятницы, — растерялась Валя.
— Это вопрос, — согласилась Зинаида. — А вот твой друг бы ей не подошел, как считаешь?
— Павел? Он хороший, только…
— Вижу, только работать над ним и работать. Откормить для начала… Если б еще помоложе был, а после сорока мужика уже не перевоспитаешь. А как вы с ним подружились? — она пытливо посмотрела на девушку.
— Мы дальние родственники, — соврала Валя.
— Что обсуждаете, девушки? — Игорек изящно облокотился на Валин стол. Вчерашнее свидание завершилось не вполне удачно, но сдаваться он и не думал. В конце концов, отбивать ее у того бугая он не собирается, а о случайном перепихоне Валя своему хахалю рассказывать не станет — не совсем ведь дура, так что можно продолжить флирт.
— Мужчин обсуждаем. Чай будешь? — предложила Эля.
— Да, сделай, пожалуйста. Кстати о мужиках. Ты бы хоть предупреждала, что твой парень такой ревнивый, — с претензией заявил парень Вале.
— Ну-ка, ну-ка, — оживилась Зинаида. Эля тоже подвинулась к столу, протянув чашку Игорьку.
— Решил я сводить новую сотрудницу в кафе, — Игорек отхлебнул чай и поморщился. — Эль, а сахар? — девушка подала ему сахарницу. — И вот пьем мы с ней кофе, как цивилизованные люди, разговариваем, о работе, конечно, — парень многозначительно посмотрел на Валю. — И тут вваливается шкаф два на два и начинает предъявы лепить.
— Жалко, что он тебе еще физиономию не начистил, — влезла в разговор незаметно подкравшаяся Алла.
— Откуда столько агрессии? — возмутился Игорь.
— А что, шрамы украшают мужчин.
Парень демонстративно обиделся и ушел на свое рабочее место, за ним потянулись остальные сотрудники, кроме Аллы. Она заварила себе кофе и замешкалась у Валиного стола. Алла не призналась бы в этом даже самой себе, но дружить с женщинами она могла, лишь чувствуя над ними превосходство. Она окинула цепким взглядом фигуру новой секретарши, с легкой досадой не обнаружив никаких изъянов. Светлые волосы схвачены в скромный хвост, но все равно выглядят здоровыми и блестящими. Идеальная ровная кожа. Темные густые ресницы отбрасывают тень на пол щеки. А глаза… Если глаза — зеркало души, подумалось Алле, то душа у Вали необыкновенной чистоты. Валя постучала ручкой по столу, изучая буклет, потом, задумавшись, прикусила кончик ручки.
— Названия у этих шампуней — весь мозг сломаешь, — пожаловалась Валя. — Чандрамахта Бундрахай. Что это вообще?
Алла не смогла сдержать улыбки — на губе у Вали расплывалось чернильное пятно. Симпатичная, но простушка — вынесла вердикт Алла. Провинция. Чувство стиля отсутствует напрочь. Такую фигурку прятать под свитер… Что-что, а подать себя Алла умела. Она прекрасно знала все свои выигрышные стороны и не забывала их подчеркивать: высокая прическа, чтобы ценители классической красоты заметили ее профиль и длинную шею, аккуратные сережки в маленькие ушки, обязательно каблуки, чтобы ноги, слегка полноватые, казались стройнее, на талию ремешок, в ложбинку декольте — украшение, приковывающее взгляд…
— У тебя пятно на губе, — сказала Алла. — Вымазалась ручкой.
— Да? — Валя достала из полки салфетки для монитора и вытерла ими губы. — Фу, горько, — сморщилась она.
— Зато теперь порядок.
— Алла, почему ты не любишь Игоря? — в лоб спросила девушка.
— Его не за что любить, — нахмурилась женщина. — Не связывайся с ним.
Валя не стала говорить, что у нее у самой от одного его вида изжога.