— Да что ж такое, — возмутилась она, пытаясь отодвинуть монументальную тетку. — У меня назначена встреча! Лев Семенович! — завопила она.
— Тут я! — Валя представляла себе Льва Семеновича крупным мужчиной с гривой седых волос и пронзительным взглядом глубоко посаженых глаз. Но из-за двери с металлической табличкой с витиеватой надписью «Дракон и Черепаха» высунулась оранжевая лысина в обрамлении седых реденьких кудрей, а затем вышел маленький человечек, явно злоупотребляющий автозагаром. Он сердито хмурился и походил на щенка шарпея — весь лоб собрался в складки.
— Зина, опять ты разбуянилась? — спросил он у уборщицы, уперев кулачки в бока и покачиваясь на квадратных каблуках. Коричневые длинноносые ботинки нестерпимо блестели, идеально выглаженная рубашка ослепляла белизной, а вокруг шеи хитрыми волнами был уложен бирюзовый платок в малиновые звезды.
— А чего она пихается, — возмутилась Зина. — Я ей говорю — нет работы, а она прет. Собеседование ей подавай. Я щас тебе покажу как пихаться, — она погрозила Вале грязной тряпкой, и девушка торопливо отступила, чуть не свалившись со ступенек.
— А это не тебе решать — есть работа или нет. Если я назначил собеседование, значит, есть вакансия, — с вызовом сказал он, бросив быстрый взгляд на Валю.
— И кем ты ее возьмешь — укомплектован штат, — не отступала Зина.
— Кем хочу, тем и возьму, — запальчиво ответил Лев. — А ты давай полы мой и не указывай тут мне.
— Ну вот кем? — не сдавалась Зина. — Бухгалтером, так Аллочка справляется и одна. Менеджером по продажам — Эля у нас чудеса творит, сбывает даже эти твои мыльца из козьих какашек. А для красоты уже Игорек имеется — сидит вечно в Интернете, пользы никакой.
— Так, — рассвирепел Лев Семенович. — Молчать! Будет секретаршей. Кофе мне подавать и клиентам улыбаться. А то приходят, а тут цербер со шваброй, весь бизнес мне поганишь! — он задумался на миг. — Валюша, ведь так?
Девушка неуверенно кивнула.
— А ну-ка улыбнись.
Зина и Лев Семенович выжидательно на нее смотрели, Вале вдруг стало так смешно от этого несуразного собеседования, что она вполне искренне улыбнулась. И складки на лбу Льва Семеновича, заползающие аж на лысину, разгладились.
— Вооот, — он довольно потер ладошки. — Какая улыбка. На такую улыбку клиенты слетятся как пчелы на мед.
— Не пчелы, а мухи, — пробурчала себе под нос уборщица. — И не на мед, а знамо на что…
— Проходите, Валюша, покажу вам ваше рабочее место, — Лев Семенович галантно открыл перед девушкой дверь. — А ты, Зинаида Петровна, как пол домоешь, так обеспечь Валеньку всем необходимым — ручка там, блокнот. На компьютере работать умеете? Какая прелесть — и на компьютере она умеет, — умилился директор. — У нас как раз есть неиспользуемая машина, Игорек мигом установит.
Он закрыл дверь перед носом свирепой Зины и широким жестом обвел небольшую — три на три — прихожую. Правый угол занимала кадка с пальмой, раскинувшей подсохшие листья под самым потолком. Пальме явно не хватало света, здесь даже не было окна. Слева стояла вешалка.
— Будет приемная, как в приличных фирмах. Вот тут мы поставим ваш стол, — директор засуетился, пытаясь сдвинуть с места кадку, он немного покряхтел, потом разогнулся и посмотрел на пальму. — Хотя нет, будете сидеть прямо под деревом, так интереснее, как будто вы на Бора-Бора или Мальдивах… Только не отдыхать мне, а работать, — он шутливо пригрозил Вале коротким пальчиком и та согласно кивнула. — А здесь наш дружный, крепко сплоченный коллектив, — одна дверь вела из приемной в помещение, наполовину заваленное коробками с подозрительным запахом, где на девушку уставились ее так внезапно приобретенные коллеги. — Прошу любить и жаловать — Валя, — представил Лев Семенович девушку. — Секретарь.
— Здрасьте, — сказала Валя. — Очень приятно.
Хотя приятно ей не было. Рука директора по-хозяйски лежала на ее бедре, сзади слышалось сопение Зины. Молодая женщина у окна — лучшее место в кабинете, наверняка главный бухгалтер — посмотрела на девушку без особых эмоций. Парень с хитро уложенными гелем темными волосами и в щегольских ботинках с интересом крутанулся на стуле в ее сторону, откровенно разглядывая Валю. Полноватая девушка за столом в углу буркнула ответное «здрасьте» и снова погрузилась в бумаги.
— А теперь пройдемте со мной, нам надо обсудить некоторые вопросы, — директор открыл перед ней вторую дверь из приемной. — Тут мой кабинет.
Над дверью мелодично звякнули металлические трубочки — музыка ветра. Директор усадил девушку на один из стульев, стоящих вокруг круглого деревянного стола. Если бы не большой зеленый сейф в углу, комната бы больше походила на помещение для собраний анонимных алкоголиков, чем на директорский кабинет.
— Нам надо, как я понимаю, обсудить вопрос зарплаты, — директор уселся в темно-зеленое кожаное кресло, резко выделяющееся в бедной обстановке. Лицо Льва, щедро намазанное автозагаром, по контрасту с бирюзовым платком выглядело оранжевым, как мандарин. — Сейчас у фирмы не лучшие времена. Потому на данный момент я не могу предложить вам слишком много, но в дальнейшем, поверьте, все, кто плывет со мной на одном корабле, будут достойно вознаграждены…
Валя решила ему помочь.
— Я не рассчитываю на высокий оклад, у меня совершенно нет опыта работы.
— Вот как? — Лев Семенович явно обрадовался и устроился поудобнее. — Это ничего. Молодые кадры иногда лучше, чем старые.
За дверью послышалось ожесточенное шморганье шваброй по полу.
— Тогда, скажем, долларов двести? Ладно, двести пятьдесят.
— Хорошо, — легко согласилась Валя. — Конечно, когда дела фирмы пойдут в гору, я рассчитываю, что и моя зарплата будет повышаться.
— Разумеется, Валюша, — директор потирал ручки от неожиданного выгодного приобретения. — У вас есть какие-нибудь вопросы?
— Почему ваша фирма так называется — «Дракон и Черепаха»? Дань китайской символике?
— Отличный вопрос! — Лев Семенович одобрительно кивнул и задумался. — Расскажу-ка я вам одну историю, — он понизил голос до шепота, так что Валя инстинктивно подвинулась к нему поближе. — Жила-была на свете старая черепаха. Ее панцирь поцарапался и зарос водорослями, она все реже высовывала голову, чтобы посмотреть на мир, и момент, когда бы она навсегда заснула под своей костяной крышей, неумолимо приближался. Черепаха ни о чем не жалела. У нее были дети и внуки, на ее век хватило и страстей и печалей, все казалось предопределенным, и конец ее не пугал. Но однажды, когда черепаха грелась на песке, зажмурив глаза от удовольствия, на нее упала тень. Черепаха вытянула шею и приподняла голову, насколько хватало ее сил. А затем ее опалил страшный жар драконьего огня.
Валя ахнула и отпрянула, а директор усмехнулся, довольный ее реакцией.
— Но вы не бойтесь, Валюша, для черепахи в целом все закончилось хорошо. Конечно, сначала ей было очень больно, ее панцирь раскалился от драконьего огня, она не могла его потушить ни ветром, ни песком, ни даже прохладными водами океана, и не находила себе места. Но знаете, что случилось потом?
Валя вопросительно приподняла подбородок.
— Черепаха привыкла. Огонь сжег водоросли и мох на ее панцире, который заблестел, как бронзовый щит. Кожа ее еще больше загрубела, и огонь перестал доставлять ей муки. Почти. И вместе с болью Черепаха чувствовала энергию. Она переполняла ее, била через край, заставляла делать глупости — плавать в шторм и заводить интрижки с молодыми черепашками. Но каждую ночь ей снилось, как она лежит на песке, слушает шум волн, а крылатая тень проносится мимо нее, становится крохотной черной точкой и исчезает в голубом небе… Как-то так…
— А мораль? Все, что ни делается, к лучшему?
— А мораль, — Лев Семенович наклонился к Вале и серьезно посмотрел ей в глаза, — не высовывать голову. Если ты черепаха, то смотри под ноги, в небе для тебя нет ничего интересного. Откуда вы взяли мой номер?
Валя замешкалась с ответом на внезапный вопрос, чувствуя себя неловко под пристальным взглядом директора. Всю его любезность и беззаботность как волной смыло, перед ней сидел старый и совсем неглупый человек, который будто видел ее насквозь.
— А впрочем, все равно, — откинулся он на спинку кресла, — будем считать вас неожиданным подарком судьбы. Итак, сегодня у нас пятница. На выходных отдохните хорошенько, а в понедельник можете выходить на работу. К девяти, не опаздывайте. Хотя, можете немного опоздать, — добавил он, открывая перед ней дверь, — красивой женщине можно простить все, что угодно, не только опоздание.
Валя снова перешагнула через выставленное прямо перед дверью кабинета директора ведро и вышла из офиса на улицу. Она глубоко вдохнула холодный осенний воздух и запахнула плотнее новый плащик, оказавшийся тонким и зябким. Ее колотило, то ли от холода, то ли от волнения. Ей удалось устроиться на первую в жизни работу. И хотя ее целью была не зарплата и не карьера, осознание того, что теперь она будет ходить в офис и зарабатывать деньги, как взрослая женщина, приятно будоражило.
В голове теснились вопросы. Что хотел сказать директор историей про черепаху и дракона? Советовал Вале не высовывать голову? Значит, ему есть что скрывать! Почему жена вполне успешного бизнесмена пошла работать в такую богадельню? Ей стала тесна золотая клетка? Наскучил собственный ребенок? Ей было интереснее просиживать девять часов в день в душном кабинете, считать циферки от продажи китайских шампуней? На нескольких квадратных метрах уживаться с человеком, который жаждал ее смерти? Хорошо, что подозреваемых мало, и кто-то из них обязан знать о конфликте между Любой и одним из них. Если человек настолько ненавидел Любу, что хладнокровно прирезал ее прямо в постели, то его чувства не могли остаться незамеченными. Или могли? И зачем красть ребенка? В глубине души Валя соглашалась с логикой умозаключений Андрея: если целью убийцы была именно Люба, то забирать Динку бессмысленно — женщина мертва, наказана дальше некуда. Либо же преступник мог похитить ребенка и не тронуть Любу — такая месть для любящей матери страшнее смерти. Валя поежилась на ветру и вдруг вспомнила, что не попрощалась с новоприобретенными коллегами. Она торопливо взбежала по лестнице и вошла в офис. Заглянув в кабинет, она сказала дежурное «до свидания», получила вежливые равнодушные ответы и собиралась уходить, но услышала голоса за дверью директорского кабинета.
— Ты не должен брать новых сотрудников, — Зинаида говорила тихо, Вале пришлось прислониться к двери, чтобы разобрать ее слова.
— Здесь я директор и мне решать! — Лев Семенович явно волновался. Валя услышала скрип кресла.
— Ты ее не знаешь, неизвестно, кто ее мог подослать.
— Она пришла по рекомендации моего старого друга.
— Какого еще друга?
— Старого, говорю же.
— Ну понятно, что не молодого, откуда у тебя, хрыча, молодые друзья.
— Так, перестань хамить и иди полы домывай! Служили мы вместе. Это внучка его.
— Ладно, только учти, что…
Валя вдруг почувствовала дыхание на своей щеке, она дернулась от двери и попала прямо в объятия Игорька. Тот довольно захихикал.
— Только устроилась, а уже подслушиваешь — нехорошо, — покачал он головой.
— Там про меня разговор, — смутилась Валя, а про себя пожалела, что Игорек оторвал ее на самом интересном месте. Что должен учесть директор, и почему уборщица позволяет себе такое хамское поведение? Неужели никто больше не согласится полы помыть? Хотя, учитывая, какую зарплату предложил ей Лев Семенович, можно предположить, что и зарплата Зинаиды Петровны не намного выше. — Кажется, Зинаиде я не понравилась.
— А вот мне понравилась, даже очень. Твои глаза — как прозрачные озера в летний день, так и хочется окунуться, — парень подмигнул ей и облизал губы. Наверное, это должно было выглядеть соблазнительным, но Валю передернуло. Она попрощалась с Игорьком и выскочила из офиса. Вопросов прибавилось. Почему директор оправдывался перед Зинаидой Петровной, да еще и выдумал какого-то старого друга? Девушка дошла до угла дома и уже хотела повернуть на стоянку, где ее ждал Юра, как вдруг почувствовала чей-то взгляд. Она подняла голову и заметила, как в окне кабинета, где сидели ее коллеги, метнулась тень. Она почувствовала, как по позвоночнику пробежал холод, будто ледяная вода стекла по спине тонкой струйкой.
— Ну что ж, господин убийца, — решительно сказала она. — Не знаю, как тебя зовут — Лев, Алла, Эля, Игорь или Зинаида Петровна, но скоро я это выясню.
Часть 5
Андрей Синицын сидел за рулем темно-синей Ауди, притаившейся за маршруткой, и терпеливо ждал, когда пробка рассосется. Ему хотелось выскочить из машины, ставшей временной тюрьмой, пробежать вперед и посмотреть, что там случилось. Ну и просто вдохнуть глоток воздуха. Маршрутка впереди отчаянно чадила. «Горит она, что ли», — раздраженно подумал он. К грязному заднему стеклу маршрутки прижималась чья-то объемная попа, обтянутая голубыми джинсами, и Андрей невольно посочувствовал пассажиру. В полный рост там не выпрямишься, так что бедняга стоит в полуприсяде. И тащиться ему в такой позе еще ой как долго. На фоне чужих страданий Андрей сразу почувствовал себя комфортнее. Да и джип Аслана стоит как вкопанный в левом ряду, чего жаловаться — служба идет. Джип потыкался тупой мордой в правый ряд и подрезал яркую малолитражку, девушка-водитель показала неприличный жест и неслышно выругалась за стеклом. Аслан перестроился на обочину и попробовал ударить по газам, но уехал недалеко — на обочине собралось немало таких же джигитов, любящих скорость.
Андрей съехал на обочину и поплелся следом. Впереди показалась причина пробки — черная бмв протаранила веселый ярко-синий жук. Мужчина в панике бегал вокруг машины и кому-то названивал. А за рулем Фольксвагена сидела молодая девушка. Голова ее была откинута назад и залита кровью. Машины равнодушно проезжали мимо.
— А, черт, — Андрей притормозил перед раскуроченным жуком и выскочил из машины.
— Скорую вызвал? — крикнул он мужчине.