— А также нашим родителям. Они явно боятся хозяина фирмы.
Следующие два дня недели я решила посвятить общению со своими матерями, тем более что они мне уже не раз звонили и просили приехать. Теперь я спокойно оставалась ночевать и у Раисы Андреевны. Вот и сейчас, прихватив с собой пижаму, тапочки, кое-что к чаю, я отправилась после работы к ней. Вечером электричка в сторону Москвы шла полупустая, и я с удовольствием ехала в вагоне сидя, и глядела в окно.
Раиса встретила меня радостно и проводила в комнату. В ней на диване сидел Дмитрий.
— Привет, — сказал он, чуть привстав.
— Здравствуй.
— Тебе надо было позвонить мне и сказать, что собираешься сюда ехать, я бы тебя прихватил с собой. Всё равно еду из Железнодорожного.
— Прости, я не знала. Следующий раз непременно позвоню.
— Похороны Сергея вновь сблизили нас с сыном, — печально произнесла Раиса.
— Дмитрий, спасибо тебе за организацию похорон моего отца, — спохватилась я.
— Да, ладно, что уж там! — как-то стеснительно произнёс он. — Я делал это ради своей матери. Ей нужна была моя помощь.
Мы поужинали, посмотрели телевизор, поговорили на разные темы и собрались лечь спать. Я надеялась, что Дмитрий уедет к себе домой, но он остался.
— Ты утром в Железку едешь? — спросил он перед уходом в другую комнату.
— Да.
— Вместе поедем, я на машине тебя отвезу.
Утром, позавтракав, мы попрощались с матерью и тронулись в дорогу.
— Ну, рассказывай, сестрёнка, чем занимаешься?
— Работаю бухгалтером. Раньше работала на фирме твоего отца, но он меня уволил.
— Да? И в чём же ты провинилась?
— А не в чём, поехала я в новый филиал в другой город налаживать работу и обучать там местного бухгалтера. В квартире, которую сняла для нас фирма, какие-то две девушки отравили двоих наших сотрудников, приняв их совсем за других людей. А мы с другой сотрудницей филиала услышали в туалете ресторана разговор тех девиц-отравительниц и сообщили о них родителям отравленных парней. А те позвонили в полицию. Девчонок задержали. Они, находясь в изрядно подвыпившем состоянии, сами в полиции во всём признались. Потом, каким-то непонятным образом их признания из дела исчезли, девушек в суде оправдали, а вину за отравление сотрудников возложили на Веру — менеджера фирмы, которую потом уволили вместе со мной. А она беременная. Теперь этой беременной женщине мотают нервы.
— И кого же хотели отравить те девицы?
— Об этом ты у своего отца спроси. Он точно знает их фамилии, и зачем заварил кашу с нашим увольнением. С какой целью перекладывается вина за отравление ребят на Веру, ему тоже известно. Об этом знает вся полиция того города, его жители только об этом и судачат. Называют все фамилии, имена мужчин, пытавшихся убить Люду и отобравших у неё квартиру.
— И тебе они известны?
— А тебе как будто бы нет?
— Нет.
— Скажи, а если бы вместо Веры обвинение в отравлении ребят возложили на меня, тебе тоже было бы всё равно. Ведь я тебе, какая никакая, а всё-таки сестра.
— Запомни, радость моя, своя шкура всегда ближе к телу! Советую и тебе жить по такому же принципу. Далась тебе эта Вера!
— Какой же ты всё-таки непорядочный человек! Она беременная, к тому же ни в чём не виновна! И ты об этом прекрасно знаешь! Может, скажешь, почему нашим сотрудникам не позволяют отозвать свои заявления об их отравлении из суда? Ведь тебя же в суде уже оправдали! Чего добивается твой отец?
— О-о-о! Тебе даже известно, что меня судили!
— Весь город об этом судачит! — соврала я.
На протяжении всего пути я пыталась пробудить в Дмитрии совесть и заставить рассказать мне причину, по которой стараются сфабриковать дело против Веры. Но он не раскололся. Когда я попросила его высадить перед банком, он остановил машину.
— Говорю тебе, как брат сестре: — Выкинь из головы историю, о которой мы сейчас говорили, и живи спокойно. Иначе накликаешь на себя беду.
Я засмеялась и съязвила:
— Значит, нашей матери предстоит потерять только что найденную дочь! Ей, похоже, никогда не придётся жить спокойно с таким сыном, как ты!
Глава 19
С этого дня я решила не ездить в гости к Раисе Андреевне, а приглашать её к себе домой. Я по-прежнему обращалась к ней по имени и отчеству. Понимала, что пора назвать её мамой, но язык не поворачивался. Мне всё время казалось, что я предам маму, которая растила и воспитывала меня. Кроме того, не знала, как она отнесётся к этому. Вечером после работы я отправилась к ней. Соскучилась. Мама открыла дверь, я взглянула на неё и чуть не заплакала. Она «таяла» на глазах. Похудела, осунулась, кожа имела восковой цвет. Изо всех сил я сделала радостный вид и прошла в комнату. Шторы в ней были наглухо задёрнуты. Форточки закрыты. В квартире совсем не было воздуха. Я раздвинула шторы, открыла створки окон и пошла в кухню, выложить из пакетов продукты, которые привезла с собой. Открыла холодильник, чтобы часть их поместить в него, а в нём было абсолютно пусто.
— Чем же ты питаешься, мама?
— А я ничего не хочу, — тихо ответила она. — Сижу себе дома, сплю, отдыхаю. Взяла очередной отпуск. Силы покинули меня. Работала много.
— Надо обязательно выходить на улицу, дышать воздухом. И питаться нужно хорошо, чтобы была крепкая иммунная система. Ты живёшь в мегаполисе, здесь можно спокойно поймать какую-нибудь серьёзную инфекцию.
Я быстро приготовила ужин и пригласила её за стол. Она ни к чему не притронулась.
— По отцу тоскуешь?
— А что видно? Хоть он и ушёл от меня к Рае, я всё равно была счастлива оттого, что он есть где-то на земле. А сейчас мне плохо.
— Надо взять себя в руки и отвлечься от тяжёлых мыслей. Давай собирай всё необходимое, завтра утром поедешь со мной в мой город. Поживёшь у меня до окончания твоего отпуска.
— Ты была у Раи? — спросила она.
— Была.
— Как там она? Сильно переживает потерю Сергея?
— Она хорошо держится. Понимает, что с его смертью её жизнь не закончилась.
— Ты её уже называешь матерью?
— Нет, у меня пока не получается это сделать.
— А ты постарайся. Её это порадует. Потерю Серёжи восполнит обретение дочери.
— Ты уже не обижаешься на неё? — спросила я.
— Нет. Она тоже жертва обстоятельств.
— Если я буду называть её мамой, ты не обидишься на меня?
— Не обижусь, ведь она твоя настоящая мать.
— Ты тоже моя настоящая мать, вырастила меня, выкормила и поставила на ноги.
На следующий день мы с ней встали очень рано. Я сначала отвезла маму к себе домой, а потом пошла на работу. Вернувшись вечером домой, заметила, что мама стала немножко веселее. Около восьми часов вечера запищал домофон.
— Да, — произнесла я.
— Это я, Жанночка, открой, — услышала я голос Раисы Андреевны.
Я впустила её.
— Кто к нам пришёл? — спросила мама.
— Странно, Раиса Андреевна зачем-то приехала. Я только вчера виделись с ней.