«Если бы я только могла в это поверить. Мы были вместе меньше двух часов назад». Как он мог оставить ее и пойти застрелить кого-то? Но Сьюзен видела доказательства собственными глазами и знала, что у него был, по крайней мере, один пистолет. Она видела его в его доме только сегодня утром.
— Мне очень жаль, но я должна идти. Кажется, меня сейчас стошнит.
— Сьюзен! — он окликнул ее, но она проигнорировала напарника. Пожарная часть была недалеко, и она могла вернуться и взять свою машину. Ей нужно было кое-что сделать, и это не могло ждать.
Обработка заняла меньше времени, чем в прошлый раз, когда Джим проходил через это ужасное место. Это было бы большим облегчением, если бы он не запомнил ужасное выражение лица Сьюзен, застывшее в его глазах с тех пор, как его уволокли. Хуже всего было то, что единственным, кто стрелял, был Визел, которого вообще не должно было там быть. Никто не ожидал засады.
— Так, так, так, вы здесь уже пять минут, а у вас уже посетитель. — Охранник подошел к металлическим прутьям, держа руки на поясе, напыщенный, как кошка, поймавшая мышь. Этот осел даже не тот, кто их повязал.
Джим нахмурился.
— Отлично. — Он ждал Ари или одного из своих братьев и удивлялся, какого черта они здесь, если не хотят внести залог. Но вместо этого перед ним появилась Сьюзен с мрачным выражением лица.
— Убирайся отсюда, — прорычал Джим охраннику. Усмехнувшись, мужчина побрел прочь, а Джим встал со скамейки и направился к Сьюзен.
Он уставился на нее, но ее глаза были жесткими, непроницаемыми.
— Сьюзен, я этого не делал.
— Это не имеет значения, — ответила она ровным голосом. — Не имеет значения, сделал ты это или нет. Ты часть этого, Джим, и это именно то, в чем я не хотела, чтобы ты участвовал.
Что-то в его груди сдавило легкие, и ему стало трудно дышать, когда она произнесла эти слова.
— Подожди, я выйду через мгновение, и обвинения будут сняты. Мы не просили об этом. Эти парни появились из ниоткуда. Один парень вытащил пистолет, и сейчас он в больнице
Она кивнула.
— Понимаю. Ему попали в плечо. Ты понимаешь, что двое мужчин мертвы, а третьему повезет, если он не захлебнется собственной кровью? — Сьюзен отошла от решетки, подальше от него. — Я же сказала, что не хочу сидеть дома, ждать и гадать, не вернешься ли ты. Если бы сегодня все пошло по-другому, ты бы либо сидел в тюрьме до конца своих дней, либо был мертв.
— Я же сказал, что со мной все будет в порядке. — Но теперь Уэйд знал, что спорить бессмысленно. Сьюзен была зла, обижена и напугана. Он либо потерял ее, либо должен был дать ей возможность прийти к согласию. Что бы ни случилось, это было плохо, и Джим знал, что Боксер был прав с самого начала. Ему не следовало связываться с ней.
— Послушай меня, Сьюзен, — сказал он, вглядываясь в ее лицо в поисках намека на понимание. — Я знаю, что ты не из моей лиги, и мы пришли из двух разных миров. Но ты увидела во мне что-то, что тебе понравилось, иначе ты не попросил бы меня встретиться с твоим отцом.
Сьюзен рассмеялась, но это был грустный звук.
— Мы все совершаем ошибки, Джим. — Уэйд смотрел, как она осматривала его. — Скажи мне кое-что, Джим. Когда появилась полиция, у тебя был пистолет в руке?
Он кивнул. Лучше не лгать прямо сейчас.
— Я держал его. Но я никогда не поднимал его и не стрелял. Вытащил на случай, если придется защищаться.
— Этого недостаточно. — Сьюзен отвела взгляд. — Прости, Джим. Я действительно чувствовала что-то к тебе. Но больше не могу. Это было хорошо, пока продолжалось, и я надеюсь на лучшее для тебя. — Она ушла, не сказав больше ни слова.
Джим сел, закрыв лицо руками. Когда он позволил себе снова стать таким чувствительным и открытым? Он закрылся после потери Трины, но Сьюзен только что вскрыла старые раны, и Уэйд истекал кровью.
Полный ярости и боли потери, Джим крикнул:
— Офицер!
Мужчина вышел из-за угла с веселым лицом.
— Парень, ты ее здорово разозлил.
Джим закатил глаза.
— Заткнись, придурок. У меня есть просьба, и вам лучше выслушать меня.
— Неужели? А если нет?
Джим зловеще улыбнулся.
— Ты знаешь, почему я здесь. Мне не нравится, когда люди встают на моем пути. Итак, я хочу поговорить с шефом полиции Эдвардом Хадсоном, и хочу, чтобы он был здесь меньше, чем через час. И когда он приедет, молись, чтобы я не разозлился на тебя. И чтобы никто из моих братьев на тебя не злится.
— Все вы сброд и кусок дерьма. Почему Хадсон захочет поговорить с тобой?
Улыбка Джима стала шире.
— Потому что он старый друг моего отца. А мой дядя Эдди очень заботится о своем племяннике. — Страх в глазах охранника вызвал у Джима чувство удовлетворения, которое, по крайней мере, временно заглушило боль. Он выберется отсюда вместе с Визелом, Боксером и Диггером еще до конца дня.