Быстро покидал свои вещи в сумку, так как не собирался сюда возвращаться ближайшее время. И прихватил одну вещицу, ради которой и заехал сюда, — самое обычное колечко, тонкая полоска золота, украшенная россыпью фианитов даже без намеков на лоск и роскошь. Я мог бы позволить себе большее, но больше полсотни лет назад мой бедный отец-студент такой возможности не имел. И, тем не менее, даже спустя года, мама любила повторять, что это колечко ее самая большая драгоценность. А я видимо становлюсь стар и сентиментален.
Не хочу торопить события, и еще вчера даже не думал, что решусь на такой шаг в ближайшие пару лет. Но весь вечер нимфа будто проверяла меня на прочность, сводила с ума своей красотой, своими длинными ножками, которые так долго прятала. Будем считать, что я проверку на прочность не прошел. Едва увидев ее в этом черном платьице, я готов был наброситься на нее, будто не видел женщину десяток лет. А такую женщину я и правда не видел.
Черт, если бы не эта проблема с инвесторами, я бы ни за что не уехал. Так и специально не подгадаешь. И ведь не первый год сотрудничества, давно отработанная схема и договора. Беспечность Егора должна была когда-нибудь выйти боком, вот только выходит боком она почему-то мне. Налажал он, а исправлять еду я. К счастью, ему предложили остаться на какое-то время в Европе и скоро все эту кашу будет разгребать кто-то другой.
Стоило только появиться в главном офисе, как на мою бедную шею навешали столько проблем, что и за весь день не разгрести. А ведь у меня в запасе было только полдня. Телефон Марьяны не отвечал, а я утешал себя мыслью, что завтра рвану к ней с самого утра на машине.
И на следующий день телефон Мары играл в молчанку. Но финишем этого абсурда были закрытые перед моим носом двери. Конечно, передо мной никто двери не захлопывал. Но мне их никто и не открывал. Дежурный администратор дежурно развел руками, заявив, что постояльцы съехали и больше никакой информации он предоставить не может. Хрень полная!
Тут же набрал номер Егора, не питая особой радости от этого, но услышал опять знакомые гудки. Даже личный секретарь на этот раз вспомнил о том, что сообщать о местоположении начальства не входит в его обязанности. Просто замечательная подстава. Просто охренительный друг. Но она-то какого черта вытворяет!?
Продолжая мерить холл шагами, придумывал сотни причин и объяснений, стараясь оправдать поступок любимой женщины. Могла забыть, могла просто потерять телефон, могла даже не найти его в чемодане. Остановила меня трель собственного телефона, пришло входящее сообщение на WhatsApp от Егора.
«L'Arpège, завтра в 19:00. Порадуйся за друга.»
Я его самого сейчас бы с превеликой радостью порадовал. Шут гороховый хочет, чтобы я играл по его правилам. Можно послать его куда подальше, но ближе к Марьяне я от этого не стану. Вдруг она и правда забыла телефон при быстрых сборах? После небольших уговоров и мелкого подкупа портье выдал мне ключ от номера, в котором еще вчера я наслаждался Марьяной. Бегло осмотрел номер, пытаясь найти доказательство своей теории и заодно мобильник кошмарной растеряши. Мобильник я не нашел, а вот в тумбочке кое-что для меня имелось.
Подвеска, которую я ей подарил на день рожденья, одиноко лежала в пустом ящике. Неужели забыла? Сунул ключ с нимфой в карман пиджака, туда, где уже лежало приготовленное колечко. Не стоит пороть горячку раньше времени, завтра я сам все узнаю из первых уст. Узнаю, а потом отшлепаю строптивицу по упругой маленькой заднице. Интересно, а датчики GPS-навигации в людей вживлять можно?
Весь день я провел как на иголках, не оставляя попыток дозвониться до моей пропажи. Но телефон Мары был просто выключен. Хотелось в ярости выкинуть чертову подвеску или сломать, остановился только в последний момент. Нарубить дров всегда успею, сначала нужно поговорить и выяснить все по-человечески.
Трехзвездный ресторан L'Arpège я нашел без труда, ведь он входил в мишленовский гид. Пафосное заведение с высокой кухней, где один только ужин выйдет по стоимости как цена билета на самолет, но зато возле стола беспрерывно будут крутиться официанты в количестве трех и более человек. Совсем не удивлен выбором Егора.
Не до конца понимая, что именно я забыл в этом помпезном зале, стал осматриваться в поисках Егора и вполуха слушать настырного метрдотеля, подскочившего ко мне, как только я переступил порог ресторана. Без труда нашел свою цель — за одним из столиков в зале сидел Егор. А вот в его болокурой спутнице я без труда узнал Марьяну. Они сидели боком ко мне, Егор о чем-то оживленно рассказывал, а Мара кивала, задумчиво покручивая бокал с длинной ножкой в руках. Заметив ее, начал лавировать между столиками к ним, но это сделать не так-то просто, когда повсюду снуют официанты, а по пятам как клещ — метрдотель.
— Месье, остановитесь или мне придется вызвать охрану, — угрожающе зашептал клещ, дабы не беспокоить других гостей.
— Все в порядке, мне нужно за тот столик, — жестом указал я ему.
— Вам стоит выбрать другое место. Месье с мадам просили их не беспокоить. Наш ресторан часто выбирают для торжественных моментов, — лучился гордостью клещ. — А уж, сколько предложений было сделано у нас. Это, наверное, уже перевалит за сотню.
Что? Какое нахрен предложение? Чушь какая-то!
Все в сговоре, и клещ настырный и даже мое зрение. Потому что на моих глазах мой друг взял за руку женщину, которую я уже считал своей. А она не вырывалась, слушала его с видом покорной овечки и обворожительно улыбалась в ответ. Он что-то протянул к ней, видимо что-то стоящее, раз ее глаза широко распахнулись от удивления, а руки она прижала к груди. Я вижу ее широкую счастливую улыбку, и знаю, как сейчас вокруг ее глаз появляются мелкие морщинки, которые ее совсем не портят, а на щеках — маленькие ямочки, которые недавно я покрывал поцелуями. Она кивает, даже не один раз, а много — благодарный китайский болванчик.
— Месье, вам лучше покинуть ресторан.
О, клещ как-то умудрился вызвать охрану. Вот это сервис. Без проблем, мужики. Мне здесь больше делать нечего, я очень обрадовался за друга. На прощанье коньячка не нальете? Ну и хрен с вами, золотые рыбки, утоплю свою радость в другом месте. Все там утоплю: и радость гребанную, и веру в баб.
«Она останется здесь, со мной. Дружище, ты не прошел тест-драйв, она выбрала лучшего.»
Строчки уже не рвут душу, скорее выглядят как тост, а бутылка коньяка у меня уже имеется. Сижу в собственной машине на парковке, сил подниматься в номер нет. Даже не сил, а скорее желания. Там все насквозь пропахло ею, каждый сантиметр комнаты хранит воспоминание о ней.
«Абонент появился в сети.»
В чужой сети ты появилась, золотая рыбка. У меня походу не клюет. Но тост хороший. Выпьем за то, чтобы все абоненты появлялись в сети.
«Я хочу поговорить с тобой.»
О как! Женщина, ты поразительна. По отдельности попробовала, а теперь тройничок захотела? Но я уже готов к приключениям, поэтому набираю сообщение в ответ: «Адрес?»
Забрасываю координаты в навигатор. Красивое название у улицы, звучит как тост.
Жилой дом совсем не похож на гостиницу, скорее всего здесь сдаются апартаменты. Ну а чего им теперь по разным номерам то жаться? Даже не делаю попыток вылезти из машины, просто жду и периодически жму тихонько на клаксон. Может не тихонько и не периодически, зато действенно. Пара минут и из одной из дверей показывается Кошмар, идет к машине и молча садится на переднее сиденье. А я молча завожу мотор и трогаюсь с места. Прям как за покойников — молча и не чокаясь.
Сидит как божий одуванчик, только пальцами перебирает ремень безопасности. Снова джинсы и безразмерная футболка, ни намека на женственность и соблазн, хотя пару часов назад я видел ее совсем в другом образе.
Жаль ее напрасных стараний. Напрасных, потому что она и в этих чертовых шмотках сексуальна. Нахмуренный лоб, сжатые губы, длинная тонкая шея, ее запах бьющий прямо в ноздри и сражающий наповал. Не моя.
— Значит, ты остаешься во Франции? — говорю только потому, что надо хоть что-то сказать.
— Да, наверное, — впервые за вечер она смотрит прямо на меня. — Я хочу остаться.
— Хороший выбор, — иронизирую я.
— Да, ты прав, — после недолгого молчания отвечает она.
Ее спокойствие, покорность выводят меня из себя окончательно. Еще больше бесит тот факт, что все, что было между нами, для нее не значит ровным счетом ничего. Я срываюсь с катушек как подросток посреди гормонального криза, бью по рулю и вдавливаю педаль газа в пол.
— Почему? — меня интересует только одно. И я хочу знать ответ на этот вопрос, глядя ей в глаза, хочу услышать объяснение ее поступку.
Но вижу в ее глазах страх. Мое самолюбие тешится, как может, плескается с наслаждением в этом страхе. Неужели ты думала, что я ни о чем не узнаю? Ее страх сменяется вспышкой света, а на фоне чужого клаксона отчетливо слышится щелчок от ремней безопасности. Я не вижу, но чувствую, что она наваливается на меня всем телом, выворачивая руль в другую сторону. Машину крутит по дороге до встречи с первым препятствием — фонарным столбом. Меня вдавливает в сиденье подушкой безопасности, и она же укрывает меня от дождя из осколков лобового стекла. Мне едва удается повернуть голову, чтобы от увиденного отрезветь окончательно и на всю жизнь.
Глава 16 — Месть на десерт
Глава 16 — Месть на десерт
Не смотря на то, что французские больницы были далеки от российской жестокой реальности, атмосфера в палате была угнетающей. Белоснежные жалюзи, кипельно-белое постельное белье на единственной койке, в палате есть и небольшой диванчик, но я сижу на обычном табурете рядом с ней. Мобильник бесшумно вибрирует в кармане, но я не обращаю на это никакого внимания. Мне нет сейчас дела до того, что я не вышел на работу, нет дела до того, что лишат водительских прав.
Она совсем рядом, если я протяну руку, то могу коснуться ее плеча. Но сижу не двигаясь, боясь причинить ей еще больший вред. Ее сломанная левая нога спрятана под гипсом, ссадины и порезы скрывает больничная рубашка, а кровоподтеки на лице спрятаны за марлевой повязкой. Но в моей голове я вижу это все вновь и вновь.
— Месье, вам нельзя туда! — слышу я окрик дежурной медсестры.
— Я ее жених, мне можно!
Да уж, беда не приходит одна. Она приходит с женихом.
— Ты что натворил, придурок!? — вскидывается на меня Егор, но останавливается в паре шагов от больничной кровати.
А мне было бы легче, если бы он подошел и врезал. Я бы нисколько не сопротивлялся — заслужил. Но он стоит и рассматривает Мару, которая сейчас больше похожа на мумию.
— Я сделаю все, чтобы она поправилась, — с трудом выдавливаю я из себя.
— Лучше сделай все, чтобы не портить жизнь ни ей, ни мне. Она — моя! Смирись с этим. Она выбрала меня. Ты ей не нужен.
— А ты значит нужен? — вскипел я, не понимая, почему вместо того, чтобы позаботиться о ней сейчас, мы должны ее делить.
— Представляешь себе, да. Тяжело признать, что женщина может выбрать не тебя? Что что-то достается не тебе? У тебя это впервые? Привыкай.
— Счастья вам, — лучше бы он мне просто врезал.
Хромированные ножки противно скрипят, когда я встаю с табурета. Выхожу из палаты, бросая на выходе последний взгляд на Марьяну. Прости меня, если сможешь.
Что бы там не говорил этот индюк, я все равно иду к главврачу. Я виноват в этом, только я. Она будет здорова, чего бы мне это ни стоило. Пытаюсь достать чековую книжку и задеваю подвеску в кармане. Еще можно ее вернуть, но я не стану этого делать. Маленькая, строптивая, непокорная нимфа, пусть мое сердце осталось у тебя, ключ от него я больше не отдам.
*****
Мужчина сидел на маленьком диванчике, закинув ногу на ногу и крутил в руках новенький смартфон. Вот же придурки, совсем ополоумели от своей любви и страсти. Чуть девку не угробил, даже жалко ее стало. Лежит вся такая несчастная и без чувств. Ну, ничего, Владюха и утешит и обогреет, или кто-нибудь другой позарится.
Всегда ему во всем фартит. На работе ему достается все легко, все до чего Егору приходится добираться с трудом, Владу достается на блюдечке. В пример всегда ставят его. Все красивые женщины предпочитают его. Даже его собственная мать не отказалась бы от такого сыночка, как Влад. Задолбал.
В палату зашла немолодая женщина в белом халате и с папкой в руках.
— Не переживайте, месье. Ваша невеста совсем скоро придет в себя.