— Много где бываем, много что видим, много о чем в курсе и постоянно обмениваемся информацией, — подтвердил Эд. — Только так и можно выжить в мире современной бардовской песни. Следовать трендам, создавать тренды, не терять актуальности при работе с любой целевой аудиторией. Мы купаемся в потоках информации, мы дышим ею, мы ею живем.
— Э… хватит, я уловил основную мысль, — сказал я. — А ты не мог бы навести для меня справки по своим каналам?
— Я бы мог, — сказал он. — Но я хотел бы знать, что я получу взамен. И я говорю не о презренном металле, хотя и презренный металл мне тоже пригодится. Но сейчас речь не о нем.
— А о чем же?
— Я знаю, кто ты, — сказал он. — И я хочу услышать твою историю, чтобы превратить ее в балладу.
Вот баллад мне только и не хватало.
— И, как по-твоему, кто же я? — следовало уточнить, какую часть моей истории он собирается воспеть в стихах. И свернуть ему шею по-тихому, если я обнаружу, что это какая-нибудь не та часть.
— Ты — подлый приспешник, — сказал он. — Ой… ну, то есть, ты — один из тех двоих, что вошли с Соломоном Рейном в то подземелье, после которого он стал номером один. Теперь ты стал номером один, и я желаю знать подробности. Много всяких подробных подробностей.
Ну да, я стал номером один, и это еще одна причина для головной боли. Я скрыл всю системную информацию, которую только мог скрыть, но игроки с прокачанным восприятием все равно могли ее считывать. А барду и этого не нужно было делать, он просто догадался, сложив два и два.
Куда пошел Гарри? Где я его мог встретить? Ну вот то-то и оно.
Проблема была в том, что я был выскочкой, ненастоящим топом, случайно оказавшимся на вершине и все равно знающим об игре и ее правилах очень мало. Гораздо меньше, чем следовало бы.
Предыдущие топы, включая и топа-на-час Соломона Рейна, шли к этому статусу даже не годами, а тысячелетиями, накапливая огромный запас игрового опыта, снаряжения, всяких там скиллов и абилок, их инвентари были безразмерны и все равно раздувались от лута, и в них была куча артефактов на все случаи жизни. А зачастую за ними стояли целые кланы.
А у меня был только счет в банке и бейсбольная бита с неясными характеристиками. И я понимал, что если не восполню пробелы в своих знаниях, то долго на этом месте не усижу.
И дело совсем не в том, что я хотел сохранить это место за собой, зачем оно мне нужно вообще? Просто я знал, что зачастую топы теряют свои позиции вместе с жизнью, а этого мне было никак нельзя. Мне же еще надо Магистра искать и Виталика из подземелья вытаскивать.
— Ладно, — сказал я. — Будут тебе подробные подробности. Но только после того, как ты мне поможешь.
— Я весь внимание, — сказал он. — Я весь обратился в слух. Я — просто одно большое ухо.
Нет, все-таки я его придушу.
Но потом. Сейчас он — самый доступный источник информации. И, возможно, единственный человек, которому более-менее можно доверять.
Хотя, конечно, менее. Доверять тут вообще никому нельзя. Соломон и Элронд наглядно эту теорему доказали.
— Как найти того, кого найти невозможно? — спросил я.
— О, так это поэтическая задача? — оживился бард.
— Сугубо практическая, — сказал я.
— Тогда, самый очевидный ответ кроется в парадоксе, — сказал он. — Если ты не можешь кого-то найти, сделай так, чтобы он сам захотел найти тебя.
— Исключено, — сказал я. — Он меня не знает, и я не представляю, что надо сотворить, чтобы привлечь его внимание.
— А о ком мы вообще говорим?
— О Первом Игроке, — сказал я.
— Никогда не слышал.
— До свидания, — сказал я. — Было очень приятно иметь с тобой дело.
— Постой, — сказал он, хотя я и так ни на сантиметр не сдвинулся с места. — Он — значимая фигура? Делал что— то великое?
— Когда-то был очень значим, — сказал я. — Сейчас ушел в тень.
— Но в древние времена он блистал?
— Несомненно, — сказал я, не стал уточнять, что Эдельвейс имеет в виду под "древними временами". А заодно и под "блистал".
— Значит, нам нужно найти очень старого барда, — сказал он. — И, чтоб не промахнуться, я предлагаю обратиться к самому старому барду из всех, какие только есть.
— Он где-то поблизости обитает?
— Э… нет. Он обитает в Коллегии Бардов, учит подрастающее поколение, так сказать. Но он будет рад с нами встретиться… О, черт, я же не могу отсюда уйти, пока Гарри не вернулся. Но он будет рад с тобой встретиться, потому что я дам тебе рекомендательное письмо.
— Начинай писать.
— Я начну, — сказал он. — Но только после того, как услышу подробные подробности.
— Ладно, — сказал я. — Что именно ты бы хотел узнать?
— Все, — сказал он и хищно улыбнулся.
Коллегия бардов находилась в Римине, столице фэнтезийного государства Этелия в одном из самых старых фэнтезийных миров Системы. Бард сообщил мне, что в Римине проживает около миллиона человек, а это, по стандартным фэнтезийного средневековья, огромный мегаполис, и я решил в конспиративных целях не отправляться туда напрямую, а высадиться в одном из городков-сателлитов, где побольше кислорода и всяким подозрительным лицам будет затруднительно подобраться ко мне в толпе.
На самом деле, у меня была и другая цель. Я рассчитывал, что короткое путешествие по свежему воздуху поможет мне прочистить мозги. Судя по карте, от выбранного мной городка до столицы было около пары дней пешего пути, но я рассчитывал, что там ходит какой-нибудь транспорт.
Я переночевал в "Быке и кинжалах", сразу после совместного завтрака попрощался с бардом и отправился в банк, где ополовинил свой счет. Потом прошвырнулся по местным магазинам, покупая самое необходимое снаряжение — ножи, банки с целебными зельями, кое-что из шмоток, новый топор и два портальных свитка на всякий экстренный случай.
Портальная сеть все еще работала, так что я отвалил требуемую сумму наличными и переместился в выбранный мной город, где меня никто не знает, никто не будет искать, и, для разнообразия, не попытается прикончить сразу по прибытии.
Я сошел с портального круга, кивнул привратнику, поднялся по привычной уже лестнице из подвала, и уже собирался было выйти на улицу, окунувшись в ароматы незнакомого мира, как вдруг…
— Вот и он, наш отважный герой!
Это восклицание исходило от довольно пузатого коротышки с цепью бургомистра на шее. Также в торжественный комитет по встрече входил капитан местной стражи, какой-то унылый тип с испачканными чернилами пальцами, то ли писарь, то ли бухгалтер, и два стражника в полном боевом облачении.
Я оглянулся и посмотрел себе за спину, чтобы увидеть отважного героя, которого они все приветствуют, но никого не обнаружил.
— Вы точно ко мне обращаетесь?
— О да, отважный герой.
— О, нет, — сказал я. — Я не герой.
— Твоя скромность не знает границ, — заявил бургомистр. — Но сейчас не время для ложной скромности.
В игровых мирах действуют свои неписанные законы. Например, если вы прибыли в какое-то новое место, и к вам обращаются вот так, как сейчас обращаются ко мне, значит, им что-то он вас нужно.
И, скорее всего, это вам не понравится.
Будь ты хоть трижды архимаг и дважды спаситель мира, местные запросто могут потребовать, чтобы ты перебил крыс в чьем-нибудь подвале.
— Что надо? — спросил я.
— Нам нужна твоя помощь!
— Это я уже и сам как-то сообразил, — сказал я. — Конкретнее, пожалуйста.
— Подлый ящер повадился разорять наши стада, — сказал бургомистр. — Город на грани голодной смерти.
По его пухлому цветущему лицу таких выводов никак нельзя было сделать.
— У вас тут столица под боком, — заметил я. — Пожалуйтесь верховной власти, пусть наведет здесь порядок.