Как жаль, что нельзя запрячь «рабов кода» на набивание буковок, или хотя бы обратится в гуру программирования на пару деньков. Хотя бы на денёк! Профессионал это все за день состряпает, а уж отполировать и я смогу со временем. Чего нет, того нет… надо отлить.
— Нету лучше красоты, чем… — я прервался, заметив вдалеке чей-то силуэт.
Переключился на магическое зрение — а хрена толку? Ну человек, дальше что? Посмотрел на дождь — поёжился, посмотрел на тапки — вздрогнул, посмотрел на силуэт… дрожит и с рюкзаком.
— Да неужели?! — простучал зубами я и метнулся к цели.
Отвлек внимание взрывом, напрыгнул сзади, завалил в грязь, скрутил руки.
— Отпусти! — пропищала Саара.
— И не мечтай! — ответил я, и, скрутив девушку покрепче, взвалил на плечо. — Моя добыча! Я пещерный человек!
— Ты грязный и не воспитанный!
— Ты не чище! И невоспитанней! — девушка припухла. — Ну… что замолчала-то?
— А что говорить, если это правда?
— Хм… логично.
Перейдя на бег, и чуть не рухнув разочек в грязь, я ввалился в дом. Сбросил «добычу» на лавку, отряхнулся по-собачьи, встав на четвереньки.
— Че это вы тут, делаете? — поинтересовался неожиданно вышедший к нашему празднику жизни Свен.
— Э… — протянули мы хором.
Да уж, видок… у нас тот еще. Я даже не знаю, как эту пантомиму назвать. Мокрая и грязная с ног до головы Саара, сидящая на лавке у печки, со связанными за спиной её же рюкзаком руками. И я, мокрый, и грязный, из-за того, что нес грязную девушку на плече, стоящий на четвереньках пред ней.
— Понятно. — вынес какой-то свой вердикт друг и удалился.
Я посмотрел на девушку, она на меня. Немного залип в её глазах…
— Пошли спинку потру, что ль… — пробухтел я после пяти минут гляделок.
Банька у нас тут в корпусе есть. По факту, такие заведения почти при каждом доме есть, но топят рабочие только одну, особо большую. Остальные же, в основном используют как склад. Для того, что хочется спрятать от начальства — оно туда не ходит. Обслуга тоже. Они и в дома то ток дважды в день заходят — утром чтоб прибрать, к вечеру, чтоб протопить. А бани, сарайки и прочее, что еще существует при усадьбах, их как-то вообще не волнует.
Мы свою баню в основном использовали как баню. То есть для помывки. Ибо ту большую, хоть и топят каждый день, ходят туда по очереди, и по группкам. Это на занятия мы ходим всем скопом, а в баню всем сразу не влезть при всем желании. А начальству лень нас делить на отряды, так что график составили просто по числу домов, учтя и дома начальства. А поскольку я часто бываю на наказаниях…
В общем, протопить печку каменку, да притащить пару ведер воды, не такая уж сложная задача. Расстраивает только отсутствие дымоходной трубы и толстый слой сажи на стенах. Так что иногда я заменяю огонь нагревом камней термоконтролем.
— Раздевайся… — проговорил я, и вляпался в сажу. — Блин…
— Может не стоит?… — неожиданно робко поинтересовалась Саара.
Я осмотрел перепачканную в липкой черной глине девушку и помотал головой. Вздохнул, взглянул на камни и сажу, добавил:
— Ну пошли что ли в тазике помоешься… — греть камни маной, или жечь костер в ручную, мне сейчас совсем не хочется. Устал.
— А че это вы тут… — проговорил Свен, придя в самый ответственный момент, когда я пытался оттереть волосы Саары сидящей на попе в «тазике» с водой. — извините…
Мы переглянулись, и я продолжил попытку отмыть волосы.
Тут не просто грязь, тут… какая-то магия! И фонит, и не оттирается ни в какую! А еще, у неё походу синяк на щеке набухает, и это не я! Вот честно! На лопатке — да, моя работа, и вот тут, на запястье, а…
— Эх… — я вздохнул и кастанул малое исцеление — верное средство от ссадин и ушибов.
Глава 16. Рядовой Ролд
— Рядовой Ролд!
— Я!
— Тебя как, сразу за ногу подвесить, или сегодня все же попытаешься что-нибудь усвоить? — съехидствовал инструктор, под дружное «хи-хи» курсантов.
— Давайте сразу, чего греха таить?
Двое молодчиков бодро подхватили мою тушку, оттащили на несколько метров в сторону, где была организована импровизированная виселица, напоминающая футбольные ворота, и подвесили за ногу.
— Отделение, смирно! — рявкнул инструктор, и я смог полюбоваться, из позиции вверх тормашками, как мои товарищи по учебке месят весеннюю грязь, выполняя сначала очередное построение, потом дыхательную гимнастику и под занавес двух часовые перекаты из различных поз силовой магии.
Впрочем, я этим всем не любовался, у меня есть дела и поважнее. Важнее даже чем беседа с другими господами неудачниками, постепенно заполняющею «виселицу».
— М, Ролд, что, может сразу в колодец, или может еще попытаешься вникнуть в суть? — поинтересовался наш учитель по магии слов.
— Давайте колодец. — усмехнулся я в ответ и другая пара молодцев быстро доставила меня к местной достопримечательности — широкому колодцу на главной площади.
Воду из него никто не берет, так как она неслабо воняет, мутная и грязная, но на раскаяние учеников в своих недочетах это никак не сказывается, в отличии от её температуры — ледяная! Зима еще машет хвостиком, хоть и уже прощальным. Февраль тут почти март, хоть и без потоков и ручьев, ибо снега тоже не было. А март почти апрель, а цветет почти как в мае. Как бы летом этот колодец не превратился из наказания в желание.
К концу занятий я тоже тут был уже не один, и широкий колодец стал нам всем темноватым. Кто-то пел, кто-то дрожал, а Семён ворон считал. Правда он не Семен, а Саердон, но я его Семеном зову, так привычнее. Я многие имена коверкаю. Точнее, я произношу их правильно, особенно в отношении инструкторов и всех, от кого может прилететь палками, но внутри себя, в своём сознание, изменяю на более привычные варианты.
Саердон стал Семеном, Махнвар — Михой, девочка с милым именем Ваешта, Валей. Хотя скорее уж «Валентиной» ибо она не девочка, а женщина тридцати годков, хоть и достаточно симпатичной наружности в местных реалиях, не самой первой красоты, что заведует кухней и та еще помесь бульдога с носорогом, хоть и в юбке.
И так далее. Мне так проще и меньше внимания приходится уделять окружающему миру, и больше интерфейсу и его упрямству в некоторых аспектах магии и программирования.
— Ну что Ролд, может прописать тебя двадцать палок для согреву перед занятиями? Может тогда твой дух и тело смогут наконец слиться воедино и ты сможешь продолжить занятие вместе со всеми? — поинтересовался учитель магии духа.
— Воздержусь, пожалуй.
— Нда? А я все равно пропишу! — и двое молодчиков, водрузив меня на стол, устроили показательную порку.
К счастью деревяшкой, что они используют, крайне сложно убить. Она скорее напоминает школьную линейку — больно, но не смертельно. Удар хлесткий, но не сильный. И убить, отбить и поломать, можно только саму «линейку».
— Ну так то лучше, садись. — улыбнулся учитель по окончанию процесса, и я, потирая побитую спину, поплелся на своё место.
Кстати, парт, или чего-то такого тут нет. Как нет и простых столов, стульев, табуретов и прочего. Любого напоминания о школьной жизни исконного мира. Класс, это просто дом. В роле доски — магия, обычная книга, или «пальцы» на которых и пытаются все объяснить учащимся. В роли стульев — чаще всего пол.
В домах присутствует парочка шкафов, сдвинутых к стене, но лезть на шкаф под потолок… Самое козырное место — печь. Она есть в каждом доме. Она большая, и даже если на неё нельзя сидеть сверху, возле её стен все равно сидеть зачётно — перед учебой в домах нарочно не топлено, чтоб ученикам не душно было, а массивный камень печи все равно упорно держит в себе приятную телу теплоту.
Единственный стол дома — стол учителя. Единственный стул и у него же. Даже «конвоиры» весь урок подпирают косяк. Хотя количество охраны на всю деревню минимально — меньше десятки, на каждом уроке присутствуют минимум двое, дабы приводить наказание в исполнение. Я этих уже в лицо знаю до последней морщинки — частый гость. Очень частый.
— Ролд! Еще двадцать палок!
— Может пожалеете мою спину?
— Ни че, она у тебя железная! Смотри вон, как часто палки ломаются!
— Вообще-то это не об меня…
— Еще десять!
Молчание — золото. Хоть мне и не больно, а раны я вылечу по приходу домой, приятного быть уложенным на стол ничком и позорно выдранным — мало.
— Тебе не больно? — вдруг поинтересовалась Саара, по окончанию занятия.
— Терпимо. — хмыкнул я, и похлопал в ладоши.
Я хоть и убрал механическую зависимость какого либо скила от действия, но оставил возможность синхронизации, чисто для понта. Вот и сейчас, издав хлопок, я активировал малое исцеление, и мое тело объял едва заметный изумрудный обруч, впитываясь в тело и исцеляя раны.