Я лишь шагнула вперед, тут же оказавшись в крепких объятьях милой женщины, чувствуя, как ее ладонь осторожно погладила меня по спине. Он нее приятно пахло домом, мамой и теплом. Молоком, какой-то сладкой выпечкой и истинной любовью.
В доме загремели кастрюли, когда женщина быстро выкрикнула:
— На кухне ничего не трогать! Сейчас я вас всех накормлю! Идем, дорогая…
— Вообщем-то мы к тебе по делу, — голос Лютого даже сейчас был холодный и отрешенный, как и его скучающий холодный взгляд, когда мужчина склонился, прислонившись лбом к косяку и занимая своим огромным телом все пространство распахнутой двери, не давая нам войти, стоя при этом в доме, — Севера ранили и с ним что-то не так.
— Ранили? — женщина нахмурилась, оглядываясь по сторонам, продолжая при этом обнимать меня за талию.
— Он в телеге.
— Ураган, мальчик мой, — женщина смело прошагала вперед, увлекая меня за собой, не смотря на то, что мы не смогли бы пройти мимо большого Лютого, и уперлась в каменный пресс мужчины, отодвигая его в сторону. Не думаю, что его смог бы сдвинуть даже скорый поезд, забитый камнями и железобетонными плитами, но Лютый поддался, чуть отодвигаясь, чтобы мы могли проскользнуть внутрь, — принеси Севера в дом, и уложи его на кровать в комнате. А ты, — протолкнув меня вперед, женщина ткнула пальцем в живот Лютого, — оденься!
Почему я не удивилась, когда он в ответ снова лишь фыркнул, естественно и пальцем не пошевелив, чтобы исполнить просьбу.
Войдя в дом я увидела, что он оказался гораздо больше, чем был с улицы, но его потолок был слишком низкий для больших мужчин, которым приходилось передвигаться, опуская шею, чтобы не удариться об что-нибудь на потолке. Особенно тяжело в этом плане было Лютому, которому приходилось ходить полусогнувшись, и опустив голову почти к груди. Мужчины шныряли по дому уже что-то жуя, в забавном подобие короткой юбки с запахом, которая завязывалась на бедрах. Странный выбор одежды, но, по крайней мере, все самое необходимое было прикрыто, чему я была несказанно рада!
— Вы помыли руки? — когда женщина шустро и проворно влетела на кухню, принявшись разводить огонь и греметь сковородками и тарелками, я смущенно толкалась между кухней и комнатой, где на кресле развалился Лютый, впервые прикрыв свои удивительные голубые глаза.
Скоро Ураган занес Севера, уложив его в комнате, которая, кажется, была одной из спален, и женщина поспешила к нему, потянув меня за собой.
— Расскажешь мне, что с ним случилось?
— Конечно…
— Кстати я тетушка Зои, — женщина похлопала меня легко по руке, мягко улыбнувшись, когда я с улыбкой кивнула ей в ответ:
— Мия.
— Мия? — уже склонившись над Севером и приподняв край повязки, чтобы осмотреть его раны, тетушка Зои повернула доброе лицо ко мне, — Ты случаем не внучка Любомира?
— Да, вы знали моего дедушку? — в груди снова больно кольнуло при мысли о его скоропостижной кончине.
— Конечно, знала! Все Хранители леса знают друг друга….но почему ты говоришь в прошлом времени?…
— Дедушка мертв…
— О! — на секунду прижав ладонь к своей щеке, тетушка Зои потянулась ко мне, крепко обняв, — мне так жаль, деточка! Не плачь, будь сильной. Теперь ты займешь место своего деда?…
Быстро вытирая слезы, я всхлипнула, глядя в добрые карие глаза женщины:
— Я мало что понимаю…может вы сможете объяснить мне все потом? О Хранителях?
— Конечно, родная, конечно! Но давай сначала посмотрим, что творится с нашим Севером!..Итак, что с ним произошло? Я вижу, что раны практически зажили, и нет причин для паники.
Пока все мужчины были заняты жеванием булочек, а Лютый, откинувшись на кресле и вытянув свои длиннющие ноги почти на всю небольшую комнату, смотрел на нас сквозь ресницы, я быстро и запинаясь рассказала все тетушке Зои, начиная с того момента, как увидела Севера на поляне в облике медведя, не став вдаваться в подробности, что видела его еще пару дней назад до той трагедии, и что именно он убил моего деда…
Тетушка Зои внимательно слушала, изредка кивая головой, рассматривая зажившие раны Севера, вместо которых уже остались лишь розовые тонкие полоски, и в конце — концов повернула голову к мужчинам:
— С кем вы дрались? Это были Кадьяки?
Лютый отрывисто кивнул, не проронив ни единого звука, и не меняя своей позы на кресле, лишь переведя взгляд на меня, когда я пыталась украдкой на него покоситься. Украдкой не получилось, и я снова предательски покраснела, поспешно отводя глаза, и снова принявшись рассматривать то Севера на постели, то тетушку Зои.
— Я так и подумала… вы что-нибудь чувствуете? — женщина смотрела на четверых огромных братьев, которые перестали жевать, одновременно нахмурившись и начав принюхиваться, — в запахе Севера что-нибудь изменилось?
— Нет, — покачал головой Янтарь, подходя ближе и сверкая своими солнечными глазами. Туман и Ураган так же отрицательно покачали головами, когда тетушка обернулась к последнему из них:
— Лютый?
Я не была уверена, что он ответит, максимум просто покачает отрицательно головой, но голос мужчины, как всегда мягкий и при этом надменный заполнил все пространство комнаты, когда Лютый все-таки ответил медленно и задумчиво, словно подбирая слова:
— Сразу после ранения, когда рана была еще открытой, казалось, что он него пахнет чем-то…не знаю. Словно какой-то травой. Растением. Отдаленно напоминающим полынь, но это точно не она.
Все мужчины, и я вместе с ними, ошарашено уставились на Лютого, который продолжал валяться на кресле, с совершенно скучающим видом.
— Ты не можешь определить эту траву, потому что она не растет в наших краях, — тетушка хмурилась, когда повернулась к близнецам, — Туман, пойди на кухню и поставь чайник. Нам нужно кое-что сварить…
— Так что с Севером? — усевшись на пол, у ног тетушки, я боялась услышать правду.
— Он парализован.
— Что?!.. — сердце испуганно провалилось куда-то в область желудка, заныв и застонав.
— Это уловка Кадьяков с давних времен. На их территории растет ядовитая трава, которая способна вызывать медленную и мучительную смерть у того, в чью кровь она попадет. Кадьяки специально точили свои когти в этой траве перед битвами… — в этот раз нахмурился даже Лютый, подавшись вперед и переглянувшись с братьями, — Мия вычистила раны Севера, и поэтому он остался жив, но часть этого яда все-таки попала в его тело, поэтому он не может шевелиться, при том, что выглядит здоровым.
Страшно было спросить то, что вертелось в моей голове, заставляя меня дрожать от подступающей паники:
— …это навсегда?…
— Конечно же нет! — фыркнула тетушка, — Я не дам каким-то Кадьякам испортить жизнь моему красивому мальчику! Не родился еще такой Кадьяк, который будет знать о травах больше меня!
Туман, что там у нас с водой?
— Почти закипает.
— Отлично, сейчас мы сварим чаек для нашего Севера. Не скажу, что он будет приятный на вкус, — тетушка Зои, ловко поднялась с края кровати, где сидела последнее время, быстро погладив по волосам Севера, — это даже хорошо, что ты не сможешь брыкаться и плеваться, сынок. Братья помогут тебе выпить все, а через пару дней, когда ты придешь в себя, сможешь им за это отомстить!
Я осталась сидеть на полу, у кровати Севера, когда тетушка быстро прошла на кухню, начав доставать массу трав, которые она ловко отрывала в разных дозах, заваривая чай для Севера.
Не знаю, как на вкус, а запах у него был довольно приятный.
Я хотела прикоснуться к нему, чтобы показать, что я рядом, даже если на самом деле это для него ничего не значило, но стеснялась остальных, понимая, что это будет уже слишком…
— Сейчас он немного остынет, и мы начнем, — скоро тетушка вернулась в комнату, держа в руках глиняную кружку, от которой шел пар, — мальчики, не знаю как, но Север должен это выпить до последней капли.
Братья кивнули все одновременно с видом полным решимости, когда тетушка протянула небольшой, острый кинжал Лютому, чуть улыбнувшись ему:
— Нужно немного твоей крови.
Это смахивало на черную магию какую-то, и я ошарашено уставилась на женщину, видя, как та улыбнулась мне искренне и успокаивающе:
— У Лютого читая кровь, и очень сильная. Она поможет траве очистить кровь Севера.
Я все-равно не понимала, каким образом чья-то кровь в чужом теле способна помочь, но Лютый без колебаний взял кинжал, положив его на ладонь. Закрыл в кулак длинные пальцы, и одним быстрым резким движением дернул кинжал вниз, отчего я вздрогнула, словно ладонь порезали мне. Из пореза сразу же потекла багровая кровь, и тетушка лишь сокрушенно покачала головой:
— Я же сказала НЕМНОГО! Мог просто проколоть палец! — Лютый, как всегда промолчал, протянув окровавленную ладонь вперед, над кружкой с чаем, когда зеленое снадобье стало сначала розовым, а потом красным от крови, — Хватит, Лютый! А теперь марш на кухню мыть руку! Если запачкаешь мой любимый ковер, то я заставлю тебя его отмывать!..
Если бы он сделал то, что ему говорили, завтра бы случился конец света. Воистину.
Но Армагеддону явно не бывать, потому что Лютый не потрудился даже фыркнуть, принявшись слизывать собственную кровь с ладони и пальцев, показывая кончики белоснежных острых клыков.
Я наблюдала за этим заворожено, отмечая со странным щемящим чувством внутри, какие у него белые и ровные зубы…даже эти клыки не страшили меня.
Его кровь не пугала меня и не вызывала тошноту. Все, что делал Лютый сейчас было наполнено каким-то скрытым эротизмом. Порочностью. Словно он наслаждался чем-то запретным, совершенно этого не стесняясь и готовый взять еще больше, если только захочет.
Я осторожно втянула воздух, когда голубые холодные глаза уставились прямо на меня, поверх его пальцев, с которых Лютый медленно и, смакуя, слизывал свою кровь, утыкаясь носом в ладонь.
Словно мелкие холодные мурашки забирались под мою кожу, заставляя меня дрожать.