— Конечно, идем.
Подхватив меня на руки, словно я не весила совсем ничего, Янтарь внес меня в комнату, положив поверх многочисленных одеял, в которые был укутан Север, словно гусеничка в коконе.
— Мия присмотрит за братом, — кивнул он тетушке Зои, на что она лишь мягко улыбнулась, покачав головой в согласии, и вытягиваясь рядом с Севером, я думала о том, что эти два мужчины стали для меня неожиданно такими родными. Север — мой молчаливый слушатель, с которым я постоянно разговаривала. И Янтарь — мой герой защитник, который был готов кинуться даже на Лютого…
Закрыв глаза и обняв одной рукой Севера, даже сквозь тонну одеял ощущая его родной аромат земли и хвои, я, наконец расслабилась, прогоняя прочь все мысли, и стараясь безуспешно уснуть, потому что скоро меня окутал запах ледяного океана.
Не нужно было открывать глаза, чтобы понять, что Лютый вернулся в дом, снова заняв свое место на кресле, что стояло напротив кровати, где лежал Север и я, прижимающаяся к воину.
Мне казалось, что я ощущаю на коже его колкие холодные глаза, которые пытались меня ужалить, но даже тогда я не открывала глаз, прислушиваясь к ровному спокойному дыханию Севера.
Я поняла то, что мне сказали. И делала то, что должна была. Спать и не думать больше ни о чем. Сексуальном. Хищном.
Скоро в комнату вошли остальные, и завязался какой-то приглушенный разговор…
Я не пыталась вслушиваться и вникать в его суть, чувствуя, что в доме становится душно и жарко.
Но это были готовы терпеть абсолютно все, лишь бы Север скорее встал на ноги.
Кажется, скоро я даже задремала, убаюканная ровным размеренным дыханием Севера, когда услышала резкий глухой удар и последующее за ним грозное рычание.
Я не знаю, как и когда я научилась отличать, кто именно из медведей и как рычал.
Но знала наверняка, что это был Лютый.
Лишь чуть прикрыв глаза, чтобы посмотреть, что случилось сквозь ресницы, и не в коем случае не пялиться снова на этого огромного ледяного мужчину, я увидела, как тот снова согнулся, вылетев из комнаты…по всей видимости он подскочил так быстро, что ударился головой об потолок?
— Брат, что случилось?!
Когда одновременно подскочили сразу все воины, я открыла глаза, приподнявшись на локте, чувствуя, как сердце начинает опасливо колотиться в груди: неужели те другие медведи все-таки нашли нас? И теперь этот уютный дом и тетушка Зои тоже в опасности?!
Я уже не видела Лютого, но слышала его голос, который отчетливо прогремел, прежде чем входная дверь хлопнула и закрылась:
— Оставайтесь здесь, пока я не вернусь!
— Что происходит, эй!.. — Янтарь кинулся за ним, но скоро вернулся в дом, недовольно бурча, и расхаживая кругами по кухне, где столпились Туман и Ураган.
— Вы чувствуете что-нибудь?
— Нет, а ты?
— Нет…но кажется Лютый что-то почувствовал или услышал…
Я слезла с кровати, как только могла тихо и осторожно, чтобы не потревожить сон Севера, поторопившись на кухню тоже, чтобы понять хоть что-нибудь.
— Мы снова в опасности?
— Нет, девочка, все в порядке, — Янтарь натянуто улыбнулся, чуть дернув бровью, — поблизости наших врагов нет. И не спрашивай меня, куда умчался этот сумасшедший, я сам ничего не понимаю.
— Мне нет до него дела, — тихо произнесла я, снова прошлепав до кровати и забравшись под бок Севера, еще до того, как три пары глаз воинов удивленно уставились на меня.
Скоро все успокоились и улеглись спать, но мой сон пропал.
Не знаю было ли это связано с тем, что Лютый снова исчез, и почему-то казалось, что он обязательно в опасности. Или с тем, что в доме было невыносимо жарко. Или потому что мужчины впервые за те три недели, что я их знаю, решили поспать, и теперь дружно храпели как январские медведи в берлоге. Но больше я не могла крутиться рядом с Севером, каждую минуту прислушиваясь к нему в ожидании, когда же он очнется, поэтому тихонько вылезла с кровати.
В доме было слишком жарко, мне нужен был воздух, поэтому я решила, что не случится ничего плохого, если я немного побуду на веранде, которая выглядела такой уютной и безопасной даже этой кромешной ночью.
Но стоило мне открыть дверь и высунуть голову на улицу, блаженно вдыхая свежий прохладный воздух, как в темноте тут же сверкнули янтарные глаза.
— Черт! — душа сделала резкий круговорот от груди к пяткам, вернувшись обратно, когда в темноте я наконец рассмотрела большую фигуру Янтаря, что сидел на ступеньках.
— Так меня еще никто определенно не называл! — послышался его приглушенный насмешливый голос, — что, правда, похож?
— Ты жутко напугал меня! — научившись фыркать у этих медведей, я стала делать это неосознанно, видя в темноте белозубую широкую улыбку, и осторожно закрывая за собой дверь.
— И правильно сделал, чтобы в следующий раз ты обязательно предупреждала нас, куда собралась идти.
— Я просто хотела подышать воздухом на веранде, — я подождала, по опыту зная, что сейчас Янтарь принюхивался, чтобы понять, не скрываю ли я чего, и лишь когда мужчина кивнул, сделала шаг вперед.
— Иди ко мне, Мия, — он откинул свою большую руку, освобождая место у его бока, куда я с благодарностью уселась, прижавшись к тому, кого тоже считала своим братом, — не хочу, чтобы ты замерзла…
— А я не прочь поморозиться, — улыбнулась я, все-таки приваливаясь к горячему боку Янтаря, чувствуя, как его крепкая большая рука, обнимает меня.
— Жар уходит быстрее, чем холод. Холод всегда сильнее, и страшнее, — хмыкнул Янтарь, закидывая мои ноги на свои колени, так чтобы мои ступни не касались земли, и его слова прозвучали, как жуткое пророчество…и почему я подумала о Севере… и Лютом.
Не знаю почему, но казалось, что о нем думал и Янтарь, притихнув и словно вслушиваясь к звукам леса, пока его яркие глаза смотрели в черноту ночи, где я не могла рассмотреть ничего.
— …с ним все будет в порядке, — прошептала я, прижимаясь щекой к горячей груди Янтаря.
Мужчина лишь отрывисто кивнул, кажется не в силах ничего сказать в ответ, а я не знала, кого пытаюсь успокоить сильнее — себя или брата.
— Он постоянно так неожиданно срывается и пропадает?
Янтарь снова чуть дернул плечом, помолчав, прежде чем приглушенно ответил:
— Он считает, что несет ответственность за нас, наши жизни и нашу безопасность… а еще он может слышать то, чего мы не слышим. И чувствовать то, что мы не чувствуем.
— Потому что он полярный медведь?
— Потому что он чистокровный…в его жилах течет не просто чистая кровь наших предков, он прямой потомок древнего рода, потомок королей.
— Звучит устрашающе…и значит все-таки принц… — грустно хмыкнула я тихо, лишь покачав головой, когда Янтарь изогнул вопрошающе бровь, — нет, ничего. Просто мысли вслух.
— Устрашающе, это верно. Сложно описать силу, данную Лютому его кровью. Но все-таки он не всемогущ и не бессмертен…
Я сжала горячую ладонь Янтаря обеими руками, пытаясь поддержать его… и себя. Потому что если переживал даже он, то я должна была уже метаться в панике…если бы только могла себе это позволить.
— Он ведь тогда растерзал тех медведей, сразу троих, и, кажется, даже особо не напрягался.
Янтарь снова молча кивнул, проговорив вслух то, что давно пугало меня в душе:
— Он силен. Гораздо сильнее нас всех вместе взятых…но врагов может быть не три, а тридцать…
Видимо почувствовав мою дрожь, Янтарь осторожно потер мое плечо горячей ладонью:
— Я знаю, что ты не замерзла…не переживай, еще не было такого, чтобы Лютый не вернулся.
Мы долго молчали, погрузившись каждый в свои тяжелые мысли, когда я все-таки позволила себе спросить о том, что так давно и настойчиво мучило меня:
— Янтарь?…
— Мммм?…
— Кто вы все-таки такие?…
Мужчина выдохнул, улыбнувшись, и я была готова услышать очередную фразу о том, что я любопытное создание и лезу не в свое дело, но он ответил:
— Мы — берсерки. Слышала о таких когда-нибудь?