За ней вскочили остальные и наперебой жалобно стали просить о помощи. Я растерянно взирал на них.
— Молчать, скотина! — гаркнул Гэрах и стукнул дубиной по клетке. Рогатые испугано замолкли. — Вперёд! — скомандовал Гон мне, дёрнув меня за плечо.
Я не мог отвести ошалелого взгляда от сказочных существ.
— Как же так?! — воскликнул я. — Они же разумные, а вы их в клетках как скот! На убой!!!
— Наверное, высший, — задумчиво произнес Гэрах, — ты никогда не знал, что такое голод. Настоящий голод.
Дальше всё происходило словно вовсе не со мной. Гэрах перекинулся с кем-то из соргов парой фраз, а затем потащил меня в один из покошенных сарайчиков. Внутри оказалось довольно темно и тесно, светил лишь одинокий факел в углу. В нос ударило мерзким запахом гнили, крови и тухлятины вперемешку. Меня резко стошнило, прямо у входа.
— Экие мы нежные, — заржал Гэрах.
Взгляд выхватил из полумрака человеческие туловища, висящие в ряд на крючьях верх тормашками. Я, переступив свою блевотину, вступил в черную лужу, отблескивающую багряным. Да это же кровь! Казалось, ещё немного и я свалюсь в обморок.
— Давай на улице, — взмолился я.
— Стой, сейчас Гэрах возьмёт инструменты и выйдем.
Я стоял. Голова кружилась, новые рвотные позывы подкатывали к горлу и я их едва сдерживал, но всё же стоял, стараясь не смотреть на трупы в углу.
Наконец Гэрах, нагрёбший целую охапку ножей, топоров и прочих железяк, сказал:
— Идем.
Я, недолго думая, вывалился на улицу, жадно хватая ртом воздух.
— Воды можно? — попросил я.
— Держи, — протянул мне сорг железную флягу. — Только глоток. Чистой воды мало.
Я припал к горлышку фляги и стал пить. Теплая, воняющая водорослями, вода не могла утолить жажду, но это лучше чем вкус рвоты во рту.
— Хватит, — заорал сорг и грубо выхватил у меня флягу. — Этого Гэраху должно было хватить дня на три, а ты почти всё выпил!
— Прости, я не знал, — испуганно стал я оправдываться. Громила смотрел на меня с такой ненавистью и обидой, что я невольно вжал голову в плечи.
Дальше всё происходило будто в бесконечно повторяющемся кошмаре. Гэрах пытался разрубить цепь топором, ковырял звенья ножом, пилил, пытался переломить. Я жмурился, вздрагивал каждый раз, когда топор проносился слишком близко от моего лица, забывал дышать, пока Гэрах орудовал ножом у моей шеи.
— Не выходит, — отбросив с досадой напильник, сказал Гэрах.
— Я же говорил.
— Можно попробовать сломать тебе челюсть и снять через голову, — предложил сорг, как ни в чём не бывало.
— Что?! Нет! — заорал я не своим голосом, вскочил и бросился бежать.
Что-то острое вонзилось мне в спину и я, подкосившись, рухнул лицом в пыльную землю.
Гэрах подошёл ко мне не спеша, наклонился:
— Убежать хотел? — усмехнулся он.
Гэрах рывком вытащил то, что торчало в моей спине. Резкая боль пронзила под лопаткой, я почувствовал как быстро взмокла одежда на спине от горячей крови хлеставшей из раны. Гэрах обтер метательный нож о набедренную повязку и спрятал его в ножны на поясе.
— Нельзя, нельзя снимать амулет! Ты был прав, это оружие! — стал я перепугано орать первое, что приходило в голову. — Если ты его снимешь, всё взорвется к чертям. Весь Соргард взлетит на воздух! Пока он на мне, всё будет в порядке. Но если вдруг его снять или убить меня… Тогда — БА-БАХ! И нет Соргарда.
Боль под лопаткой казалось еще немного и сведет меня с ума. Но умирать хотелось еще меньше. Нужно было хоть что-то делать, хот что-то пробовать, иначе я снова останусь без головы.
— Ты врешь, человек, — нахмурился Гэрах, недоверчиво сверля меня взглядом.
— Попробуй и узнаешь, — постарался я придать своему голосу более уверенный тон. Хотя, лежа на земле, я очевидно выглядел довольно жалко.
Гэрах задумчиво замер, внимательно изучая моё лицо.
— Без амулета, — продолжал я врать, — нельзя пересечь барьер. Я смогу открыть, только если он останется на моей шее.
По выражению лица Гэраха, я понял, что он почти поверил, но всё ещё сомневался.
— Ладно, — наконец согласился сорг. — Сегодня ты останешься здесь. Гэрах расскажет о тебе вождю, и Господин решит, что с тобой делать.
Я кивнул. Всё же этот вариант мне нравился больше, чем сломанная челюсть.
— Перевяжите ему рану, свяжите его, чтоб не удрал, — крикнул Гэрах кому-то из соргов, следящих за нами неподалёку, — а затем посадите его к кинцемори, пусть до утра там посидит.
— Будет сделано, — ответил ему хриплый голос.
— Если постарается сбежать — вырубите его. Только не убивайте. Поняли?
— Так точно, командир Гэрах, — отозвались сорги.
Командир? Я удивленно окинул взглядом Гэраха, насколько мне позволяло лежачее положение. И не подумал бы.
К нам подбежал молодой щуплый сорг, на вид совсем мальчишка. Он всем своим видом выказывал готовность выполнять приказы.
— Как звать? — спросил его Гэрах.
— Раал, — прислужливо поспешил ответить паренек.
— Слушай Раал, хочешь послужить клану, хочешь, что Гэрах замолвил за тебя словечко перед вождем? — повелительно спросил Гэрах, Раал радостно закивал, напомнив послушного щенка, был бы у него хвост, наверняка он бы им завилял. — Этот высший под твоей ответственностью, не своди с него глаз. Задача пустяковая, видишь, какой он хилый, да в придачу я ему крылышко подрезал, так что Гэрах уверен — ты справишься. Но не забывай, что он высший и может выкинуть что-нибудь.
— Будет сделано, — поспешил ответить ему Раал.
— Он на твоей ответственности, за него отвечаешь головой.
— Ладно, — наконец с сорг обратился ко мне. — Сегодня ты останешься здесь. Гэрах расскажет о тебе вождю, и Господин решит, что с тобой делать.
Я кивнул. Всё же этот вариант мне нравился больше, чем сломанная челюсть или отрубленная голова.
Поклонившись, Раал поднял меня и под руку повёл к сторожевой башне. Голова кружилась, каждый шаг отдавал резкой болью. Очевидно, я потерял немало крови.
К Раалу присоединились другие сорги, они засуетились, забегали: развязали мне руки, раздели по пояс, уложили на скамейку. Я уже плохо соображал, и всё вокруг виделось мне обрывками действий, фраз, мелькающих теней. Один раз я вскрикнул, когда к ране приложили что-то холодное и жгучее, а затем пришло облегчение, и я изможденный провалился в сон.
Глава 3
Но тут я резко замолк — а ведь мне отрубили голову и я оказался жив, вернувшись на несколько часов назад до своей кончины…
— Я же говорил! Это не он! — воскликнул один из рогатых, имевший самые ветвистые рога, и возмущенно удалился в другой конец клетки.
— Но всё же, — с любопытством спросил кто-то из толпы. — Ты ведь сможешь выпустить нас?
Я очнулся, не сразу сообразив, что происходит. На меня смотрела с два десятка огромных зеленных глаз. Рога над их головами извивались и торчали, словно ветви безлиственного дерева.
— Проснулся, — шепнул кто-то.
Я попытался встать, но пронзившая спину боль, заставила лечь обратно.
— Здравствуйте, — прохрипел я. В горле пересохло настолько, что казалось ещё немного и язык потрескается как почва в засуху. — Есть вода?