Прежде, чем приступать, я мысленно проговорила текст. Меньше слов — лучше. Но надо “зацепить” описанием внешности дражайшей беглянки. Упомянуть родинку? Или даже скетч-портрет набросать? Точно, будет портрет. Не зря же это тело получило самое лучшее домашнее образование. Уроки живописи Натали удачно наложились на мое земное хобби. Не Леонардо и на Рафаэль, но узнаваемый портрет на скорую руку вполне сварганю. Так…
Раздобыть бумагу не проблема — я как чувствовала, принесла с собой и припрятала заранее несколько листов. Вооружившись всё тем же угольком, я старательно вывела узнаваемые черты, причёску повторила, какой она была в день свадьбы и какой, скорее всего, её запомнил герцог.
Теперь подписать, что леди, подозрительно похожая на герцогиню, была замечена рядом с ломбардом.
Эм… Надо прикинуть по часам. Я знаю в том районе как минимум один круглосуточный ломбард, проценты ломит конские, зато всегда открыт и не интересуется происхождением вещи. Проще говоря, скупает краденое.
Если предположить, что герцогиня появилась у ломбарда сразу после восхода… С одной стороны, для меня поздно, потому что час надо добавить на якобы доставку письма. С другой стороны, по слухам герцог любитель засидеться допоздна и встать ближе к полудню. То есть, если он по-быстрому свалит, спальню никто не потревожит. Это шанс.
А Глюку придётся поработать почтальоном. Ха! И денежкой разжиться. А то ведь подобные сведения бесплатно никто не поставляет. Иначе вызовет подозрение — с чего вдруг альтруизм на пустом месте?
Так-так-так… за время своей розыскной и шпионской деятельности, совмещенной с активной беготней от доставшегося в наследство папаши, я успешно вычислила несколько осведомителей герцога. И довольно удачно один из них живет неподалеку от намеченного мной ломбарда. Значит, план такой…
Утром я вернулась к своим прямым обязанностям горничной, стараясь вести себя тихо и больше не привлекать ничье внимание, особенно экономки.
Пожалуй, первый раз, когда я порадовалась, что прислуга встаёт ни свет ни заря — в четыре утра. Так что когда пришло время отправить анонимку, я уже вовсю шуровала шваброй в самом дальнем углу прачечной — сегодня меня направили сюда не иначе как в наказание за вчерашнюю инициативу. Экономка — та еще гадина, но сегодня она сыграла мне на руку. Прачки приходят гораздо позже и в огромном полуподвальном помещении никого нет. Можно спокойно зажечь свечи и провести ритуал на скорую руку.
— Глюк. Ну, Глюк, давай, не вредничай.
— Чего тебе опять? — непередаваемо-обреченным тоном выговорил дух, возникая в полутьме.
— Так, держи накидку, — я выдернула серый полотняный плащ из корзины с грязным бельем. — нечего кривиться, ты запахов не чувствуешь, сами признавался. Да и тряпка не слишком грязная. Значит так, отправишься на улицу Маленьких грибников, дом семь. Постучишь в заднюю дверь трижды, только обязательно надо успеть до того, как рассветет. Чтобы герцогский осведомитель мсье Травиньи не разглядел пустоту под капюшоном. Покажешь ему краешек листа так, чтобы был виден портрет. И потребуешь три лоридора за информацию. Возьмешь деньги, отдашь записку и сваливай, но недалеко. Припрячь на время плащ и проследи, как Травиньи будет отправлять магического вестника хозяину. Как только это случится — хватаешь тряпье и мигом ко мне, подашь сигнал. Все понял?
Глюк пару минут мерцал, глядя на меня своими светящимися глазюками. Не ругался, не орал, что он мне не приведение на побегушках и не слуга. Это означало, что заданием бывший воришка заинтересовался, видать, операция была близка духу по духу. Хых… так или иначе, он принял у меня бумажку, рассмотрел портрет, расхохотался и подхватил серое тряпье.
— Уговорила, зараза! Это будет даже весело!
И исчез.
Глава 11
Жаль, не могу увидеть своими глазами, но, зная Глюка, прекрасно представляю, как это будет. Все же не зря этот ушлый дух в прошлой жизни был карманником, и, наверняка, знатным авантюристом. Просто потому, что других капризная богиня Ааррана не особенно привечает. Так что затеянная мною игра его действительно развлечет. А это для духа немаловажно — он как-то проговорился, что без дела существовать скучно даже в божественном раю, так что за очередь на «призыв» иногда до драки доходит.
Глюк, правда, после этой обмолвки спохватился, заткнулся и постарался как можно быстрее улизнуть. Потому как он мне тут всю дорогу внушает, как я бессовестно его эксплуатирую. Цену себе набивает. А если станет ясно, что он мне за развлечение еще и приплатить должен… ну, тут все понятно.
Я тогда сделала вид, что прослушала. Но галочку в свой мысленный блокнотик поставила, и мерзко похихикала.
Итак, Глюк, прячась под плащом, выцыганит награду у осведомителя. Тот, в надежде на гораздо более щедрую плату, сразу рванет отправлять магического вестника, а его рожок стоит на тумбочке у изголовья кровати, это я вчера заметила.
Орет эта фигня хуже самого зверского будильника. Герцог, уверена, спросоня ничего не сможет понять, зато испытает всю прелесть “доброго утра”. А затем он рассмотрит, что именно прилетело к нему в спальню, подхватится и помчится.
Получив нужный сигнал от своего персонального привидения, я прокралась в нужный коридор и спряталась в темном углу за портьерой. Герцог меня не подвел, хлопнула дверь его спальни и стремитильный вихрь пронесся мимо меня, сверкнув кубиками на прессе — мужик одевался на ходу. Проскакал мимо резвым галопом, но при этом прихрамывая. Эк, похоже ему от моего каблука хорошо досталось.
Герцог вдруг резко остановился.
— Кто здесь?!
А?! Как он меня заметил?
Признаваться я, естественно, не собиралась. Крадучись, отступила глубже в нишу за портьеру. И всё бы хорошо, но я что-то там зацепила, сама не поняла что. Резкий звук упавшего предмета выдал меня с головой.
Герцог развернулся на лету, издал самый натуральный боевой клич и бросился на меня в атаку. Хорошо еще, что в шторе запутался на какую-то долю секунды.
Сбежать я просто не успела. Единственное, что мне осталось — встретиться с ним лицом к лицу. И сделать вид, что я не пряталась и даже не пыталась. Это всё исключительно его дурное воображение, вот. А я пыль… вытираю!
— Ох, кого я вижу, — герцог надвигается на меня, расчётливо перекрывая пути к отступлению. Даже про сообщение осведомителя и беглянку-жену забыл.
— Месье герцог? Доброго утро.
Я попыталась поклониться, как положено, а заодно и выбраться из ниши, чтобы получить хоть немного дополнительного пространства для манёврна, но герцог сократил расстояние между нами одним широченный шагом, и мне пришлось вжиматься в стену, задрав голову.
— Подглядываешь? — с улыбкой спросил он.
Наверное, он хотел смутить, я же только разозлилась. Смотри ты, верста коломенская, нависает он мне тут! Чем больше шкаф, тем громче падает! Особенно если коленом по… но сейчас я его все же бить не буду. Не буду, я сказала, инстинкты, вы совсем ошалели? Герцог нам пока ничего плохого не сделал, рано его по яйцам пинать, рано! Уффф…
— Месье герцог, я вытираю пыль, — и выражение лица скорчила туповатое, вроде как не понимаю, что от меня хотят, и зачем герцог руки тянет.
— Пыль? Здесь? В такое время?
Он демонстративно огляделся — мол, где щётки, тряпки?
Я тоже огляделась, в поисках способа побега. Как бы вывернуться? Второй раз давить ногу неспортивно.
Герцог приблизился, чуть ли не носом мне в ухо уткнулся:
— Сейчас я тороплюсь, милая, но вечером ты придёшь… ко мне в комнату. Чтобы растопить камин.
Гад провёл подушечкой большого пальца по моей щеке и наклонился, явно намереваясь поцеловать. Я же, изобразив стеснительное смущение, резко опустила голову. Ну и боднула лбом его в нос.
— Ш-ш-ш, — засвистел герцог, но меня не отпустил, только повторно процедил, — Явишься!
И рванул ловить жену. Тьфу!
Может, он мазохист?
Я потёрла лоб, посмотрела вслед этому мьсе, чтоб его приподняло и прихлопнуло, в потом осторожно шмыгнула следом на лестничную площадку, с которой был виден холл и входные двери. Убедилась, что герцог убыл — мне досталось зрелище его спины и взмах хвоста. Хвост был герцогский — он наскоро собрал волосы и перевязал их черной шелковой лентой. Пижон. Ушел!
Наконец-то! Я рысью рванула вверх, в жилые покои герцога. Как он уходил, едва ли кто видел. Конюх если только, не пешком же этот мож поскакал на поиски жены. Значит, двое-трое слуг — привратник у ворот, ну и наверняка кто-то из ночных сторожей. Но вроде бы не горничные, то есть есть надежда, что до экономки новость дойдёт с заметной задержкой. Надо пользоваться.
Проскочив по коридорам, я всё же сохраняла бдительность и вовремя избежала встречи с другой горничной.
И, наконец, добралась до покоев.
Закрыла за собой дверь, мельком огляделась и рванула к камину. Рукав закатать или полностью раздеться. Чтобы добраться до тайника, придётся слишком глубоко нырнуть, а платье следует поберечь.
Я быстро скинула одежду, включая нательную сорочку, осталась в маечке и панталонах. А теперь а камин. До боковой стенки я дотянулась, а вот точно вспомнить, какой именно кирпич указал Глюк, не получилось, приходится ощупывать один за другим, всё глубже забираясь в камин.
Наконец нужный попался. Я осторожно подцепила его ногтями, вытащила. Есть! Ух, почему я не червяк? Ну да, куда моим лапкам соперничать в длине с клешнями герцога? Я нащупала шкатулку, медленно вытянула.
На руку страшно смотреть, черномазая, как у чёрта. Вот правильно я догадалась платье снять. Неужели камин халтурно вычистили? А, пропадай моя телега, все четыре колеса! Завернув добычу в фартук, я другом его концом принялась наскоро оттирать ладонь — только чтобы суметь одеться, не перемазав форму служанки. Время, время, Натка! Надо еще успеть проскакать до кладовки, спрятать там шкатулку и начать свою обычную работу раньше, чем меня хватится экономка.
Все прошло неплохо, я успела. Единственное, что меня царапнуло — мне показалось, что герцогский камердинер, похожий на шкаф с антресолями мсье «забыла как его зовут», мелькнул на лестничной клетке за секунду до того, как я высунула нос из господской спальни. Вроде мелькнул и мелькнул, мало ли, но этот факт меня насторожил. Заметил что-то? Почему тогда промолчал?
Глава 12
Герцог вернулся после обеда, мрачный и злющий как медведь-шатун по весне. Я про себя хихикнула. Бедняга полдня убил, и ни следа не нашёл, разругался в пух и прах со своим осведомителем, заел горе в ресторации, залил вином. Это я вызнала у болтливых служанок и догадалась по косвенным уликам.
Сама я старалась нашему мсье под руку не попадаться, когда он в таком настроении. А вот младшей горничной Софи повезло меньше. Герцог, насколько я поняла, спокойно ходить вообще не умеет, вот и на этот раз скакал по коридору резвым галопом, а ля «вижу цель, не вижу препятствий». Налетев в коридоре на несчастную Софи, он ловко удержал девочку от падения, но вместо того, чтобы сразу отпустить, притиснул к себе.
Я об этой истории услышала от самой девчонки, когда вытирала платком её слёзы и уговаривала успокоиться. Ирод, напугал ребёнка. Наверное, с точки зрения герцога, он не сделал ничего плохого, потрепал служанку по щёчке, а, отпуская, тылы погладил. Но теперь та рыдала и билась в истерике, потому что ей предстояло отнести свежие полотенца в ванную его светлости.
— Я не пойду, я боюсь! Я не могу не пойти, меня уволят! — выла она, щедро орошая слезами одно из тех самых полотенец. Блин, придется новое из шкафа достать — белоснежное, да еще и накрахмаленное — это ж каким надо быть извращенцем, чтобы таким задницу вытирать?
— Ох, ну хочешь я пойду? — ласково обняв Софи за плечи, предложила я. Мне-то от герцога убегать не в первой, к тому же кое-какие свои соображения имею на этот счет.
— Правда? — мелкая даже рыдать временно перестала.
Ну как отказать, когда смотрят таким щенячьим взглядом?