Ответом мне был такой взгляд… выразительный. Рон словно невзначай положил руку на спинку моего стула и продолжил свой отчёт. Говорил быстро, по делу, чётко, и у меня возникло ощущение, что он просто хочет побыстрее завершить этот совет. По спине поползли мурашки.
Перечисление всех этих Долин и Утёсов, на которых он побывал за год, и проживавших там дворянских фамилий быстро слилось для меня в одну мешанину слов. Только тут я и на самом деле поняла, что это был за год для него. Бедный, как же он устал… Скорее бы закончились все эти королевские помолвки и Замок снова принадлежал только нам.
— Итак, на исходе года мы остановились на кандидатуре старшей дочери герцога де Тремон. Старинный род, да к тому же, в отличие от многих обедневших родов Материка, герцоги преумножили фамильное достояние на торговле знаменитым местным кружевом. Его плетут в особых закрытых поселениях кружевницы Тембрилии. Охрана там, между прочим, не хуже, чем в ваших тюрьмах, Шеппард — нас так и не пустили на экскурсию. У Тембрилии хорошие отношения с десятком княжеств поменьше и крайне напряжённые — с её ближайшим конкурентом, Долиной Шёпота. Кстати, тамошние бароны пытались дать нам взятку, чтобы склонить чашу весов к их барышням, но мы были непреклонны. Да ещё и постарались, чтобы о факте подкупа стало известно де Тремонам. Так что, полагаю, вторую задачу — внесения раздора в ряды потенциального противника — мы тоже выполнили.
Шеппард откинулся на спинку стула с удовлетворённым видом.
— И всё же поздравлять вас с успехом буду, мой юный друг, после того, как услышу свадебный звон колоколов над Фрагонарой. Пока же давайте-ка остановимся на ваших злоключениях по дороге домой — признаю, меня они не на шутку встревожили.
— Позвольте мне, — вклинилась Эмбер своим тихим мелодичным голосом.
Всё это время она сидела, не поднимая глаз, и вот теперь взмахнула длинными ресницами, и я увидела её неожиданно твёрдый взгляд.
— Из проверенных источников удалось узнать, что где-то на Материке видели Молодого Ястреба. Не мне напоминать вам о репутации этого человека. Он не хочет женитьбы старшего брата, она ему не выгодна, так как упрочит положение соперника. А судя по всему, Генрих всерьёз намерен оспорить права Хьюго на престол. Конкурирующие дома, возможно, и передали Ястребу информацию о готовящемся отплытии делегации Королевства Ледяных Островов на родину. Какие именно, я так и не смогла выяснить, к сожалению. Но полагаю, наиболее вероятные кандидаты — это как раз бароны де Блуа, правители Долины Шёпота. Именно они больше всех были заинтересованы в том, чтобы невеста из де Тремонов не доплыла до пункта назначения.
— Неужели отпрыск королевского рода опустился до пиратства? — покачал головой Шеппард. Ему ответил Рон:
— До вас наверняка доходили слухи, что именно этим он и промышляет с момента, как покинул двор три года назад. Генрих привык жить на широкую ногу, а покойный король отлучил его от содержания за счет казны после ссоры со старшим братом. Так вот, могу подтвердить — слухи не врут. Никаких флагов и опознавательных знаков на преследовавшем нас корабле, конечно же, не было. Но я уверен, что в подзорную трубу видел на палубе именно Генриха.
Рон убрал руку со спинки моего стула и подвинул карту ближе к себе. Очертил пальцем какую-то линию вдоль берега самого большого из Ледяных Островов — Цевии. Именно здесь, на её северном краю, находились столица и Жемчужная гавань. В самом сердце острова, ближе к восточному берегу, синим цветком обозначен был Замок ледяной розы. Локвуда, само собой, на карте не было вовсе — он скромно потерялся где-то среди зелёных пятен болот на южной оконечности острова.
— Нам пришлось изменить курс и завлечь преследователя в Лабиринт погибших кораблей.
Я вздрогнула. Конечно же, мне известно было это название! Цепь рифов и острых скал, водовороты и опасные течения — это место моряки издревле обходили стороной. Кроме предков Винтерстоунов, которые умудрились-таки найти проход через Лабиринт, когда вели свои корабли к Островам во время Великого Завоевания. Папа рассказывал, с тех пор секрет преодоления Лабиринта хранится в семье графа и больше никому не известен. По сути, это часть защиты Замка ледяной розы — именно к берегу возле Лабиринта выходят дремучие леса вокруг замка. Именно на этом берегу стоит то самое селение Верхние Жуки, где граф предпочитает нанимать прислугу.
Рон меж тем продолжал:
— Хотя мы в тайне отплыли раньше, чем планировалось, на исходе третьего дня обнаружили за собой преследование. Корабль Генриха оказался быстроходнее и медленно нагонял нас. Я понимаю, что пошёл на большой риск, но Лабиринт был единственной возможностью оторваться. Так что пришлось сменить курс и вместо Жемчужной гавани высаживаться тут и тащить гостей в Замок.
— Не беспокойтесь — я давал вам полный карт-бланш на случай непредвиденной ситуации, — успокоил его Шеппард. — И вы с честью из неё вышли!
Кажется, мужчины были собой довольны, а я не могла думать ни о чём другом, кроме того, что Рон ведь мог бы и не доплыть. У меня будто сердце онемело. Тихо-тихо, как в детстве, я потянула руку и уцепилась пальцами за край его рукава. Он коротко вздохнул, отцепился и вместо этого накрыл мою ладонь своей. Успокаивающе сжал пальцы, и меня немного отпустило.
Шеппард меж тем продолжал:
— Ну что ж, главное, что сейчас гости в безопасности под защитой стен замка. Утром прибыл гонец из Фрагонары — Его величество подтверждает, что самолично прибудет в Замок, чтобы почтить верного вассала. И, добавлю от себя, чтобы усилить безопасность гостей, когда после торжеств по случаю помолвки вся процессия двинется обратно в столицу. Так что готовьтесь к нашествию, мой друг, — король сообщает, что с ним будет половина королевской гвардии. Ну и до кучи — почти весь двор, а заодно слуги, музыканты и труппа королевского театра. В общем, признаться честно, я вам не завидую.
Рон устало улыбнулся:
— К моему глубокому облегчению, приготовления взяла на себя матушка. Не сомневаюсь, приём будет обеспечен на высшем уровне. Когда ждать всё это счастье?
— Завтра к середине дня, скорее всего. Предлагаю не тянуть время и в тот же вечер устроить бал, на котором король сможет объявить о помолвке.
Рон кивнул в ответ. Он скрестил руки на груди, задумавшись и что-то мысленно прикидывая. Я убрала со стола свою ладонь, которой в одиночестве стало вдруг холодно.
А Шеппард неожиданно подался вперёд и уставился на меня с видом охотничьего пса, который взял след.
— Что ж, Кэти, остались только вы! Я очень надеюсь хотя бы сегодня услышать всю историю вашего пребывания в Эбердин. Насколько я понял по донесениям из столицы, школу закрыли на некий карантин. Исходя из вашего обрывочного рассказа в карете, не сомневаюсь, что вам есть что рассказать о его причинах. Напомню, что в мои обязанности входит обеспечение безопасности Его величества и всех гостей Замка во время грядущих торжеств. Я могу быть уверен, что им не грозит нечто… магического толка?
Взгляд Бульдога вцепился в меня, и я поняла, как нелегко даётся ему спокойствие, учитывая, что именно один из замков забрал у него жену. Конечно же, он ожидает от них всевозможных опасностей «магического толка», как он аккуратно выразился.
Все присутствующие обратили взоры на меня.
Хуже, чем на экзамене, ей-богу!..
Глава 7
И тут я вспомнила, что со всеми этими вчерашними… волнениями совершенно забыла — я же собиралась рассказать о своих «приключениях» Рону, и чтобы мы вместе решили, что можно, а что нельзя говорить остальным. И как мне теперь быть?
Бульдог меж тем продолжил многозначительным тоном:
— Между прочим, Кэти, когда я попытался наведаться к вам вчера вечером, кое-кто перехватил меня по дороге и уговорил отложить разговор на утро, чтобы ценный свидетель как следует выспался. Очень подозреваю, что этот кое-кто просто хотел первым учинить вам допрос. И как, удачно?
Я бросила на Рона отчаянный взгляд, моля о помощи. Он немедленно его поймал, на мгновение остро всмотрелся в меня, а потом невозмутимо перевел взгляд на Шеппарда.
Прежде, чем я нашлась, что сказать Бульдогу, Рон сокрушённо покачал головой.
— Вы просто не представляете, как трудно от неё добиться… чего-нибудь. Разговора вчера так и не сложилось. Моей драгоценной гостье показалось, что я слишком… на нём настаиваю.
Напоминание о нашем «разговоре» мигом растопило моё холодное оцепенение, пустив волну жара по венам.
Я повернулась к Рону с милой улыбкой.
— Просто вчера вечером я была сильно занята. Мне нужно было срочно зашить моё единственное нарядное платье, которое… немного порвалось в дороге.
Мне ответили с улыбкой столь же ослепительной:
— Не понимаю, зачем зашивать то, что… и так порвётся? В смысле, если вещь пришла в негодность, её положено выбрасывать.
Рон опустил издевательски ироничный взгляд на моё плечо. То самое, с пришитым куда надо кружевом. Правда, по дороге бесстыдно промахнулся с направлением.
Я возмущённо дёрнула плечом и с негодованием прищурилась.
— Может, у вас, графьёв, так и положено, а вот у нас, честных бедных дворянок, есть привычка держаться за разные устаревшие вещи вроде платьев, убеждений и… принципов.
Шеппард и Эмбер молча следили за нашим странным разговором, не пытаясь вклиниться и полсловом, и лишь временами переглядывались. Я спохватилась, что вообще-то кроме нас с Роном в комнате ещё кто-то есть. И как он умудряется заставлять меня забыть обо всём на свете? Вот ведь удивительный человек! Ещё со времён моих страданий в библиотеке по Глазастику заметила это его умение. Только арсенал средств с тех пор… существенно расширился.
Я собиралась было перевести нашу с Роном накаляющуюся беседу в какое-нибудь более безопасное русло, как тут на моё колено под столом легла тяжёлая рука и по-хозяйски его сжала.
— В общем, Шеппард, не беспокойтесь — принципы принципами, но в самом ближайшем будущем я собираюсь основательно её разговорить. У меня свои методы развязывания языка свидетелям.
Я от души наступила каблуком Рону на ногу. Рука не без колебаний вернулась на положенное ей место.
На секунду воцарилась неловкая тишина. А потом протяжно скрипнул стул — это Эмбер вскочила с места.
— Простите, но я, по-моему, рассказала уже всё, что было ценного в этой ситуации… если позволите, я удалюсь в свои покои и немного отдохну. Была очень рада повидаться с тобой, Кэти!
Я проводила взглядом бледную Эмбер, поспешно покидающую комнату. Даже слов не нашла для ответа — все застряли где-то на полпути. Что мне было ей сказать? Прости, что я так счастлива? Но я ведь тоже заплатила за это немалую цену. Чуть не сошла с ума от одиночества и тоски. Я не могу теперь стыдиться своего счастья.
Рука под шумок вернулась на то же место. С обречённым вздохом я не стала стряхивать её во второй раз.
Шеппард тоже поднялся, тяжело отталкиваясь ладонями от столешницы.
— Ну что ж, дети мои… как я понимаю, я тоже здесь лишний. Так и быть, ради доброго к вам отношения не буду настаивать. Можете гордиться, маленькая мисс Лоуэлл, тем что успешно вьёте верёвки из главы Тайного сыска Его величества! Вы первая, кому это удалось. А вам, мой друг, настоятельно советую всё же не тянуть с завершением разговора. У нас осталось совсем мало времени до того, как вся ситуация достигнет своей кульминации. Возможно, информация, которой владеет мисс Лоуэлл, поможет пролить свет на магическую подоплёку событий и получить-таки перевес в грядущем противостоянии, если его вдруг не удастся избежать.
— Вот за это можете не беспокоиться! — заверил его посерьёзневший Рон. Рука переместилась мне на плечи и придавила всем своим весом так, что я отставила все мысли о побеге как бесперспективные. — Врождённое чувство ответственности не позволит ей скрывать от меня ценные сведения. Правда же, Рин?
Я пробурчала в ответ что-то невразумительное, что должно было выглядеть как согласие.
Бульдог возвёл очи горе, что означало, видимо, что мы с Роном безнадёжны, и вышел из комнаты, слегка прихрамывая и опираясь на свою палку.
Мы наконец-то остались одни.
И тут до меня вдруг дошло. Забалтывая присутствующих нашим не вполне приличным разговором, Рон на самом деле спасал меня от допроса! Он как всегда понял без слов, что всю правду я могу рассказать только ему. И каким-то непостижимым образом его тактика сработала.
Я не справилась с искушением и сделала-таки то, чего мне хотелось всё это время — положила голову Рону на плечо.
Пару мгновений мы сидели так молча, обнявшись. Потом он вздохнул и проговорил у меня над ухом крайне сосредоточенным тоном: