Девушки подчинились. Они вышли в коридор, и неприятное знобкое чувство, которое охватило Дайну, стало лишь сильнее. Она точно знала, что сейчас никто не умрет, что все пока в порядке — но ей с каждой минутой становилось все больше и больше не по себе.
Она пошла к лестнице: чувство сделалось маячком, который вел ее, и Дайна послушно следовала за ним.
— Господи, помоги. Что там, Дайна? Рванет, да? — испуганно спросила Карин и дотронулась сперва до лба, а потом до виска жестом призыва Божьей помощи.
— Нет, — прошептала Дайна. — Но это что-то… неприятное. Плохое.
— Ведите себя естественно, — свистящим шепотом напомнила Шин Ю, и Дайна снова заметила, что шея девушки стала удлиняться. Вильма толкнула ее в бок.
— Сама-то! На себя посмотри. У тебя шея растет!
Шин Ю зажмурилась, повела плечами, и ее шея уменьшилась. Девушки вышли к лестнице, и Карин бойко заговорила:
— Ну вот, а я ему такая говорю: ты зачем за мной пошел? А ну кыш до дома! И хлоп ему по заднице для скорости. Он обиделся, заворчал и ушел. А потом я вернулась из лавки, смотрю — вот дела, а мишка-то наш, оказывается, в сарае сидит, на меня обижается, что с собой не взяла. Батюшка запер его, чтоб не бегал. Это значит, за мной другой мишка увязался, почуял, что на мне медвежий запах.
— И вы вот так запросто с медведями возитесь? — недоверчиво спросила Шин Ю. У окна на одной из лестничных площадок стояли Гровир, Аделард и Петер, и Гровир показывал куда-то в окно и что-то негромко, но убедительно говорил.
Давящее чувство усилилось, а потом послышался легкий звон, словно в ее душе лопнула туго натянутая нить, и все исчезло. На Дайну нахлынула слабость — такая сильная, что она схватилась за перила и села на ступени, чтобы не упасть.
— Что? — Карин присела рядом, дотронулась до руки Дайны. — Что случилось?
Парни услышали шум и быстрым шагом бросились к девушкам. Гровир заглянул в лицо Дайне, взял ее за запястье и нажал — у Дайны зазвенело в ушах.
— Лучше вот так, — Аделард вынул из внутреннего кармана сюртука пузырек с нюхательной солью, поднес Дайне, и отвратительная вонь взбодрила ее и прояснила разум. — Что такое?
— Душно, — ответила Дайна: она вслушивалась в себя и ничего не могла уловить. Дурное предчувствие пришло и ушло, не оставив ни следа, ни оттиска. Может, ей просто померещилось?
Аделард улыбнулся, убрал свою соль и предложил:
— Пойдемте тогда на свежий воздух. Погода хорошая, устроим пикник в саду. А то скоро начнутся дожди, уже не погуляем.
Но они не успели выйти из замка. Стоило Дайне подняться со ступеней, как все кругом наполнил мелодичный перезвон, и в воздухе закружились сиреневые звезды. Стены словно бы расступились — или это люди стали маленькими? Высоко-высоко заклубились тучи, рассеялись, открыв звездное небо, и странный голос, не мужской и не женский, проговорил:
— Ректор Валентин заявил о своей добровольной отставке. Ректор Кристиан вступил в должность. Преподаватели академии признали его единогласно. Да здравствует ректор!
Звезды осыпались на ступени, и студенты испуганно замерли, не веря в то, что услышали. Аделард растерянно провел ладонями по лицу, моментально потеряв всю свою щегольскую заносчивость, словно никак не мог взять в толк, как же можно вот так собственноручно подписать бумаги о добровольной отставке и утратить власть.
— Ничего себе! — проговорила Карин. — Ну и дела!
Вильма покачала головой.
— Хлебнем мы горя с господином Кристианом, — вздохнула она. — Он никому не дает поблажек, отгулялись мы по ночам.
— Но… почему это вообще случилось? — нахмурился Аделард. — Зачем идти в отставку с такой должности? Да и господин Кристиан… он сильный волшебник, разумеется, но не настолько, чтобы стать ректором!
Петер пожал плечами.
— Может, из-за ночного взрыва?
«Я знаю, почему он так сделал, — подумала Дайна, снова вспомнив все, что случилось с ней этой ночью, и почувствовала, как это знание придает ей сил, словно за спиной разворачивались невидимые крылья. — Я знаю».
***
— Я этого не ожидал.
Кристиан по-прежнему выглядел растерянным. Валентин привел его в кабинет — надо же, уже не свой! — и, подумав, сунулся в один из шкафчиков и достал бутылку дорогого вина. Иногда бывают такие события, которых душа не примет без крепкого сопровождения.
— Чего именно? Что коллеги тебя любят? Что тебя приняли единогласно? — Валентин ободряюще улыбнулся, свернул пробку с бутылки и, наполнив бокалы, протянул один Кристиану. Тот принял бокал и хмуро произнес:
— Я должен был почувствовать, что там настоящие бомбы. Это моя обязанность, я ведь боевой маг. А я не почувствовал…
Валентин усмехнулся.
— Так ведь все и сделано было, чтобы ты не почувствовал, — сказал он. — Даже я ничего не заподозрил.
Они выпили молча. Потом Кристиан спросил:
— Что же это за маг с такой силой, что обвел нас обоих вокруг пальца? Если бы не твоя некромантка…
— Мы бы уже воевали, да, — закончил Валентин его фразу. — Нам повезло.
Зеркало пророчеств не обмануло. Некромантка действительно смогла спасти многих — и Валентин собирался заботиться о ней и защищать ее.
Всю жизнь и немного дольше, как говорят саалийские свадебные клятвы.
Кристиан понимающе кивнул. С искренним интересом посмотрел на Валентина — все эти годы его коллеги не переставали размышлять о том, что же за физиономия скрывается под маской? И вот она, типичная для саалийцев: бледная, остроносая, ничем особенным не примечательная.
— Вы похожи с братом, — заметил Кристиан. Валентин улыбнулся.
— Мы же родственники.
— Где она может скрываться, эта сволочь? — без перехода поинтересовался Кристиан. — И зачем ему нужна война?
Валентин откинулся на спинку кресла — уже не моего, напомнил он себе — и сказал:
— Я не знаю. Об этом тоже надо подумать, Кристиан. Поймем мотивы — найдем его.
Лицо Кристиана дрогнуло, как у хищника, который готов сомкнуть зубы на горле жертвы и захлебнуться ее кровью. За это Валентин и любил его: ему нравилась эта мгновенная и решительная готовность сражаться.
— В этом году шаннийцы впервые за много лет провели массовые военные учения. Прикупили наемников, — сообщил Валентин. — Представляешь себе этих красавцев на поле битвы?
Кристиан усмехнулся.
— Они вроде бы тяжелее помады ничего не поднимают. Хотя принц с первого курса ловкий парень. Эти его кружевные манжеты и тушь для ресниц лишь маскировка. Снат пригласил меня посмотреть, как работает подопечный — он так двигался, я даже залюбовался.
— Лучше орка? — спросил Валентин. Кристиан прикрыл глаза.
— Намного лучше. Я не знаю, как он тогда позволил надавать себе по заднице.
Валентин кивнул.
— Вот и про орков, кстати. Оркувены отправили своего княжича учиться магии, — он заглянул в одну из ведомостей на столе. — И прислали очень щедрое пожертвование… я уж не говорю о личной княжеской благодарности.
Во взгляде Кристиана мелькнули золотистые искры: он видел те мешки, которые Золотые богатыри князя Шурана сгружали с повозки.
— Камни? — поинтересовался он. Валентин кивнул.
— Бериллы, сердолики и яшма. Если хочешь, загляни вечером, возьми, какие придутся по душе.
Кристиан заулыбался. Впервые с момента взрыва он по-настоящему ожил.
— Спасибо, дружище, обязательно загляну. А Гровир отличный боец, да, — согласился Кристиан. — С такими темпами закончит учебу за два года. Я было заговорил с ним про работу на кафедре, но он отказался. Его, дескать, ждут в Застепье.
— А мой отец выделил дополнительные деньги на оборону, — произнес Валентин. — Я говорил с ним весной… он сказал, что отбор невест самое крупное международное мероприятие. И к нему поступила информация, что есть некие силы, которые обязательно используют его, чтобы столкнуть всех нас лбами.
Кристиан понимающе качнул головой.
— Как думаешь, — спросил он, — наш преступник сейчас находится в академии или действует издали?