— И почему у меня такое ощущение, что вы собираетесь меня ругать? — спросила нервно, даже несколько настороженно, пытаясь найти ответы в его глазах.
— Может быть, — зловеще произнес мужчина, опасно склонившись надо мной, а его руки оказались по обеим сторонам от моей головы, — потому что именно это я и собираюсь делать? Зачем вы пили из того кубка, Ваше Высочество?
— А зачем вы позволили мне пить? — насупилась я, понимая, что в моем случае лучшая защита — это нападение, даже если я отчетливо знаю, что неправа.
— Вы до сих пор считаете, что ваши детские игры уместны? Хотите, я кое-что вам расскажу?
Капли срывались с его волос, скатывались по темным прядям и впитывались в мою и без того мокрую одежду. В его глазах уже давно обыкновенный зрачок сменился узкими черными полосками. Раздвоенный язык касался губ, едва-едва не притрагиваясь к моим. Рычащие нотки угадывались в каждом слове, в каждом звуке, но мне оставалось только лежать и терпеть. Терпеть его власть надо мной. Сейчас, в этой комнате, в его замке.
— Молчишь?
Ненависть. Я так отчетливо видела ненависть в его глазах. В заостренных скулах, в жилке, что билась на шее. Не понимала природы этого чувства. Думала о том, что это я… Я! Я должна его ненавидеть, но по всему выходило, что не за что, несмотря на желание.
— А я расскажу. Больше сотни драконов, двадцать представителей других рас и ты, одна против всех на замкнутой территории академии. Ты действительно считаешь, что у тебя есть время на игры? Действительно думаешь, что можешь позволить себе беспечность? Сегодня вам, Ваше Величество, вручили проклятый кубок, а завтра… Завтра кто-то из них все-таки успешно доберется до вас, не считаясь с угрозами, правилами и законами. Но все может быть по-другому…
Острые когти появились перед моими глазами. Мелькнули лишь раз, вычерчивая дорожки по щеке, касаясь подбородка, шеи. Не следила за его рукой, но отчетливо ощущала, как когти скользят меж ключиц, проходят между грудей, но не останавливаются, наталкиваясь на преграду в виде пуговиц. Нет, словно нож разрезают ткань, вынуждая сердце учащенно биться. Не от страха — от злости, потому что тонкий намек на толстое обстоятельство я распознала без труда.
— Проблема может решиться в одночасье. — Горячие губы коснулись щеки, обожгли дыханием.
Прикрыла веки, не желая, чтобы увидел вспыхнувшую злость. Такую, какая терпким ядом расползается под кожей, словно кипящая лава, будоражит кровь. Пальцы все-таки нащупали в кармане брюк злосчастный камушек переноса. «Женихи» подарили подобных немало, а отец давно научил управляться с самыми простейшими, да только настраивать я их не умела. Тот единственный, что держала при себе, был настроен на дворец, на мои покои.
— Ничего не скажешь? — отстранился Рирнар, вынуждая открыть глаза.
— Никогда не смейте больше прикасаться ко мне, — цедила я слова сквозь с силой сжатые зубы. — Никогда, иначе я за себя не ручаюсь.
Портальное кольцо вспыхнуло внезапно. Внезапно для мужчины, но не для меня. Один-единственный переход, и только на одного. Я буквально рухнула на собственную кровать в пустой спальне. Злые слезы застыли в глазах. Ощущала, как внутри меня что-то переворачивается, ломается, потому что черночешуйчатый действительно был прав.
Нет места играм, нет места беспечности, вокруг враги, а он — он самый главный мой враг. Тот, кто не только может, но и желает мне помешать.
— Катина! Мне нужен придворный целитель! — прокричала что есть мочи, выплескивая в этом крике хоть часть затапливающих меня эмоций.
Трясло — то ли от холода, то ли от ярости, но объясняться я ни с кем не стала.
Едва дакр Шеар отпоил меня настойкой, молча высушилась, переоделась и решительно вернулась в академию. Да только переход сразу в комнату действительно открыть было нельзя. Портал выплюнул меня у ворот, через которые мне пришлось перелазить.
Не скрывалась, направляясь к общежитию. Шла, чеканила шаг мимо преподавательского корпуса, мимо шатров, мимо любопытных лиц, которых в предрассветные часы оказалось немало. Двери общежития тоже оказались закрыты, но меня и это не остановило.
Обойдя последний шатер, взглянула на наше окно, до которого все-таки доползли подконтрольные светлому эльфу растения. Именно они и помогли мне забраться на второй этаж и ввалиться в комнату, в которой меня уже поджидал сюрприз.
— А мы тут это… — спохватилась вампирша, прикрывая моим одеялом и себя, и рогатого демона.
— Чай пьете? — рявкнула я, спускаясь с подоконника вниз. — Разбудить не забудьте.
И открыла, собственно, крышку гроба, в который с чувством выполненного долга улеглась спать.
Игры кончились.
Война началась.
Глава 6: Ошибки исправить можно. Последствия — нет
Я ждала удара каждый день, каждый час, каждую минуту. От всех — теперь никого не списывала со счетов, ощущая себя настоящим параноиком. Чувствовала, что замкнулась в себе слишком сильно, но пока ничего не могла с собой поделать, как и с ситуацией в целом.
Несмотря на внушения Рирнара, драконы и не думали успокаиваться. Молодые мужчины оказались изворотливыми, да еще и с фантазией. Те, у кого фантазия отсутствовала, пытались действовать грубой силой, однако за пределы академии их отправляли тут же, как и было обещано.
Гости же Дарконии после того, как темного эльфа выпроводили за ворота, стали вести себя гораздо аккуратней. Уж не знаю, какие теперь у нас были отношения с родственниками наследника северных лесов, но обвинения Даринтаниэлю предъявили самые настоящие.
Шутка ли дело — навесили на принцессу любовное проклятье!
В общем, теперь потенциальные женихи старались действовать осторожнее, кто-то даже вознамерился ухаживать, но спать я все равно продолжала в гробу. От греха подальше, да и звукоизоляция меня там больше устраивала. Бегать по свиданкам у меня просто не было времени, не говоря уже о желании. Каждое свободное мгновение занимала учеба, в которую я погрузилась с головой.
Так было даже легче.
Затаившая страшную обиду на Рирнара, я отлично понимала, что неправа, что мне не на что злиться, но все мои эмоции скручивались в ослепляющую ярость, в беспомощную ненависть. Они не оставляли для меня жизни, все быстрее помогая погрузиться в то, что действительно было важно.
Глупости закончились, но вместе с ними я будто потеряла и себя. Теперь не знала, какая я. Не понимала, чего действительно хочу от этой жизни. Стала замкнутой, тогда как Жержен называла меня не иначе как скучной. А я…
А я зубрила все, что только можно было выучить, начиная в первую очередь с правил академии и заканчивая всеми действующими законами.
Устала. Невыносимо устала, но если первые знания давались мне с трудом, то по окончании второй недели я втянулась и ощутила неподдельный интерес. Да и как могут не заинтересовать предметы, напрямую связанные с магией?
Об этом небольшом, но весомом отличии я просто забыла под гнетом существующих проблем. Но, едва занятия начались, ждала каждое с невероятным предвкушением. Как таковых предметов на первом году обучения было только семь, но каждый из них включал в себя множество ответвлений.
Так я с удовольствием ходила на «Управление магией». Более того, бежала впереди планеты всей, желая поскорее приступить не только к изучению, но и к практике, которую нам устраивали через день.
Правда, преподаватель — дакр Ист из рода Красных — невзлюбил меня с первого же занятия, на котором я совершенно случайно взорвала четверть аудитории. Ну кто же знал, что мелкие разноцветные соляные камушки из двух колб ни в коем случае нельзя было перемешивать.
Пока мужчина рассказывал о том, чем мы будем заниматься в ближайшие дни, я с присущим мне любопытством разглядывала подарочки, лежащие перед каждым учеником.
Взрыв оказался настолько мощным, что досталось не только мне, сидящей на последнем ряду подальше от всех, но и моим ближайшим соседям, столам, стульям, стенам и потолку. Волосы стояли дыбом, а лица были черными, словно ночь.
Это еще хорошо, что пол никак не повредился, а иначе малой кровью мы навряд ли бы обошлись. И вот что самое интересное: все вокруг уже через секунду вернулось к первоначальному виду. Мебель будто собралась из щепок, стены и потолок стали вновь белоснежными, даже стул под моей попой материализовался, а мы…
А мы — нет, продолжая выглядеть так, будто только вылезли из бомбоубежища.
— Адептка Дарини! — раздался громогласный вопль пожилого сухопарого мужчины, лет которому было гораздо больше, чем мне. Насколько больше, даже страшно представить.
— Простите? — неловко улыбнулась я, неуверенно поднимаясь на ноги.
— Смотрите все! Вот к чему приводит появление в академии женщины! — с перекошенным лицом обвинительно припечатал преподаватель, гневно указывая в мою сторону длинным крючковатым пальцем.
Он разорялся еще некоторое время, а я так и продолжала стоять, потому что сесть мне не разрешали, а быть еще наглее, чем сейчас, казалось попросту невозможным. Суть этой тирады я могла бы уложить всего в несколько слов, но дакру Исту, видимо, нужно было выплеснуть накопившееся недовольство. А недоволен он был тем, что я являлась представительницей женского пола, а значит, заведомо личностью ограниченной и к обучению не способной.
— Вам бы к замужеству готовиться, приданое себе собирать, заниматься музицированием. Зачем вам тратить время на академию? — наконец иссяк чужой словесный понос. — В наказание вы будете сидеть на первом ряду! Прямо перед моими глазами! Пересаживайтесь!
Я выполнила то, что от меня так неосмотрительно требовали. Забрав тетрадь, перо и сумку, неспешно спустилась по деревянным ступеням вниз, размещая свои вещи на столе первого ряда.
Взгляд чужих глаз прожигал меня насквозь, но я не дрогнула. Даже не просилась выйти, чтобы привести себя в порядок. Представляла, каким чудовищем сейчас выгляжу, но меня это трогало мало. А вот поведение преподавателя я терпеть была не намерена.
— Садитесь! — скомандовал приверженец отсутствия прогресса, явно страстно желающий вернуть то, что давно утратили.
«А вот в наши времена!» — наверняка вещал он своим внукам, с тоской вспоминая, как драконы жили каждый сам по себе и таскали себе в пещеру все, что плохо лежит, включая девушек различной наружности.
Садиться я не спешила.
— Садитесь! — повторил дакр Ист еще раз, но слова его действия не возымели.
— Вы задали мне вопрос, и я хотела бы дать на него ответ, — произнесла я спокойным ровным голосом. — Я трачу время на академию, потому что нуждаюсь в знаниях не меньше, чем любой другой дракон, человек, эльф и прочие. Музицирование никак не поможет мне защитить себя.
— Вас защитят мужчины! — перебил меня преподаватель.
— Какие? Вот эти? — оглядела я притихшую аудиторию: расправленные плечи, гордые взгляды, ровные спины… — К сожалению, я не вижу здесь защитников. Как, впрочем, и за пределами академии. Пока не вижу, но, возможно, отбор откроет мне глаза? А до тех пор я предпочитаю защищать себя самостоятельно.
Именно на том уроке я нажила себе как минимум одного врага в академии в лице преподавателя, но тем не менее ходила на все проводимые им занятия, скрупулезно записывая каждое слово.
Мне действительно нравился его многогранный, разносторонний предмет, а мое уязвленное самолюбие желало изо всех сил реабилитироваться в его глазах. В чем я, кстати, не преуспела. Но кто сказал, что будет легко?
— Встава-а-ай! Встава-а-ай! Встава-а-ай, встава-а-ай, встава-а-ай! — вещали по ту сторону крышки излишне бодрым голосом.