— Нет у меня никого, — горько вздохнула, — но в одном вы правы, от навязанного брака бегу.
— Стало быть, опекун непорядочный попался, — тут же сделал вывод Нэриш, — имя то хоть свое назвала?
— Мое имя, но фамилию не скажу, — хотелось, конечно, поделиться, но осторожность взяла верх. Еще неизвестно, что этот возница надумает, когда узнает, от кого сбежала. — Не выдавайте меня, пожалуйста. Я уже совершеннолетняя, сама имею право выбирать супруга.
— Но не в Ирнее, верно? — сообразил мужчина, — вот же отчаянная месс! Не побоялась одна в такое путешествие отправится. До Райдона путь неблизкий, всякое в дороге случается. Разбойники или еще какая напасть похуже. Не далее, как в том месяце сгинул один караван-то. Поговаривают, сармийцы напали, товары разграбили, людей в плен увели. Неспокойно сейчас в Сармии. То ли воюют меж собой, то ли на соседей в поход собираются.
— А как же лерд Ратан не побоялся после таких известий в путь отправиться? — предупреждение возницы отозвалось холодком по коже. Таинственным рейфатом регулярно стращали жителей Гриэля, все-таки до границы неделя пути. Теперь же к той границе подобрались еще ближе. Атайи — пограничный форпост и перевалочная база для путешественников. Из города прямой тракт вел до Ат-Рэнка, сармийского крупного поселения. Также из Атайи брала начало окружная дорога, опоясывающая полкоролевства Ирнеи, петляющая через горный перевал Суотри и ведущая прямиком в Костарс, райдонский приграничный городок.
— Так, в Атайе к нам отряд наемников присоединится. Чего их от самого Гриэля нанимать? Потому и цена для попутчиков задрана вдвое, а мест уже нет свободных. Хотя… вот увидишь, караван еще на пяток повозок пополнится. Оно и к лучшему, чем больше народу, тем сложнее застать врасплох. Потому и говорю, дочка, не поленись, найди мага, чтобы зарядил амулет иллюзии. Ты ж его днем и ночью носишь, потому и разрядился быстро. Нечего от меня скрываться, не выдам, больно уж на Латанку, дочку мою, похожа.
— Где ж мага-то возьму? — озадачилась не на шутку.
— Это в городе надобно поискать, — возница почесал затылок, поморщил лоб, — эх, хотел в кабаке гульнуть, ну, да ладно. Суэны-то есть? Не меньше пяти серебром попросят.
— Есть, — кивнула я, — помогите, пожалуйста. Хотите, за беспокойство заплачу?
— Тьфу! Платить удумала, — фыркнул мужчина, — что же я, злодей какой? За помощь, от всего сердца предложенную, деньги брать? Нет, не надобно. А вот если действительно суэнами располагаешь, советую прикупить матрасов пару потолще, одеяла, да одежку теплую. Это в Ирнее зима мягкая да дождливая, а ближе к перевалу холода такие, что насмерть люди замерзают. Нам же полторы седмицы по горным тропам ползти. У тех же магов камней горячих прикупить бы, да продуктов запасец сделать
— Да я только за! — обрадовалась предложению Нэриша, — пяти суэнов золотом хватит?
— Конечно, и останется еще, чтобы из нашей повозки дилижанс сделать. Только это… месс Лэйлин, вы же не последние суэны отдаете? На новом месте обустроиться надо будет, и, вообще, мало ли чего. Давайте-ка лучше три монеты, а остальное сам добавлю. Давно собирался повозку обустроить, да откладывал на потом. Одному-то немного надо. Я спецом древесину редкую вожу, чтобы лишних людей в дороге не видеть. Вечером, если надобно, то потолковать и истории послушать можно у костра, а в дороге тишину люблю. Ты же, вон, и помалкиваешь все время, не жалуешься и ведешь себя скромно.
— Лерд Нэриш, спасибо огромное, — поблагодарила со всей искренностью. Не чувствовалось за человеком лжи или подлости. Говорил, что думал, и на самом деле хотел помочь.
Без сомнений вручила мужчине нужную сумму, а сама спряталась в повозке. Потуже замотала платок на голове, натянула перчатки до локтей, чтобы даже краешек белой кожи никто не увидел. На шею намотала шарф, который закрыл половину лица, капюшон надвинула поглубже, только что дорогу под ногами увидеть можно.
Атайи рассматривала через щелочку в пологе. Городок чем-то неуловимо напоминал Гриэль, и в то же время казался чуждым. Быть может, это из-за глухих каменных коробок вместо привычных домов? Или из-за широкой стены, опоясывающей поселение по периметру? В бойницах и на надвратной башне разглядела вооруженных воинов. Улочки грязные, суетливые. Шум снаружи стоял такой, что ощущала себя песчинкой среди толпы. Повозка ползла медленно, ее постоянно толкали, хлопали руками по бортам, норовили залезть под полог, чего-то выспрашивали у Нэриша. Я только и слышала громкие окрики да свист кнута, охаживающего чужие спины. Кто-то ругался вслед, матерился, кидал камни — дикость какая-то. Сто раз обрадовалась тому, что не вылезла на облучок, а затаилась внутри. Хватило намека, что в городе сармийцы, и я забилась в дальний угол.
На постоялом дворе суеты было не меньше, чем в городе. Нэриш наказал сидеть и дальше в повозке, договариваться насчет комнаты отправился сам. В итоге выбил на двоих каморку на чердаке, в которую провел через ход для прислуги.
— Что происходит? — поинтересовалась, когда закрыла хлипкую дверь на засов, осмотрелась, да так и застыла, возмущенная, посреди крошечного помещения, в котором только одна кровать и уместилась.
— Какая-то стычка на границе с сармийцами случилась. Мелкие караванщики побоялись в дорогу отправляться, отсюда такое скопление народа. Наемники взвинтили цены, лерд Ратан рвет и мечет. Старший отряда, с которым договаривался еще за месяц, вернул задаток, и даже неустойку выплатил. Как бы не застрять в Атайи, пока не найдем надежную охрану.
— А как же мы… — беспомощно огляделась, — находиться тут будем? Кровать одна, да и места нет.
— Ох, ты вон из-за чего! Испугалась, что ли? Не переживай, я в повозке ночевать буду. Так надежнее. Ворье распоясалось, управы на них нет. Это для тебя одной комнатка, уж не обессудь. Единственное, что удалось найти, без соседей и лишних глаз.
— Спасибо большое, — я стушевалась и залилась краской. Надумала неизвестно чего, неудобно перед человеком. Он то сразу догадался о недоразумении. — А что же делать? Раз в городе опасно, так и не выбраться никуда. На сколько же мы тут застряли?
— Месс Лэйлин, потерпите. Но лучше бы вам не выходить за пределы комнатки. Договорюсь с прислугой, еду принесут. Из удобств, уж извините, только ночной горшок. Но, поверьте, это гораздо лучше, чем общий туалет. Разве что в мыльню вас сводить, но это попозже. Гостиница битком, постояльцы обживаются, ужинают да гуляют, разносчики с ног сбилась. Лучше утром, пока народ после гульбища отсыпается, вы и воспользуетесь моментом.
— Лерд Нэриш, не знаю, как и отблагодарить вас. Не представляю, чтобы я одна тут делала. Мне и в Гриэле страшно было одной на постоялом дворе. Но тогда амулет действовал и… — хотела сказать, что и помощь пришла бы, стоило только позвать, но смолчала. Впрочем, возница и так понял.
— Пустое это, не в тягость помочь хорошей месс, — отмахнулся мужчина, — запомните, служанку зовут Кайли. Больше никому не открывайте. А Кайли — надежная месси, присмотрит и принесет, если чего нужно. Вы уж сами отблагодарите ее, по собственному уразумению.
Попрощавшись с Нэришем, вручила разряженный амулет иллюзий и еще два золотых суэна. Вернет, если останутся лишние деньги. Что-то подсказывало, при таком ажиотаже, цены везде подлетят, а потому пусть лучше у возницы запас будет.
Служанка принесла остывший ужин и свечи, когда за окном окончательно стемнело. Магические огоньки я еще не научилась зажигать, выходить побоялась, так и просидела на краешке кровати в обнимку с саквояжем.
— Вы уж извините, месс, за задержку, — женщина оказалась при вполне аппетитных формах, с милой улыбкой и ямочками на щеках, — умоталась совсем, едва на ногах стою. Чего же вы так сидите? Прилегли бы. Знаю, каково на досках трястись — внутренности в отбивную превращаются. Водички принести? Умоетесь хоть. А с утра тогда и мыльню организую. Кушайте пока, а я постельное справлю свежее, да тазик с ковшиком.
Отсутствовала Кайли минут пятнадцать-двадцать. Я успела поесть за это время и успокоиться. С уходом Нэриша да в темноте страхи лезли отовсюду. Местная бледно-розовая луна заглядывала к круглое окошко багряной дорожкой, жучки-паучки шуршали по углам. Снизу доносился топот, приглушенные крики. Хлипкая дверца подрагивала в такт ритмичному плясу праздного люда. Где-то натужно скрипела-стучала кровать. В общем, тот же набор звуков, что и на первом постоялом дворе, к которому невозможно привыкнуть.
Отблагодарила служанку серебряной монетой и попросила оставить таз с водой на ночь. Хотела прополоскать грязное белье. Конечно, сначала умоюсь и влажным полотенцем пыль дорожную оботру с тела. Ну а с утра-пораньше предвкушала поход в мыльню да горячий зерний на завтрак.
Глава 12
Взаперти я провела еще день и одну ночь. Лерд Нэриш объявился только к обеду, передал заряженный амулет и оставил покупки. Он и часть личных вещей перенес, чтобы из повозки не умыкнули. Доски-то надежно закреплены, да и здоровые больно, не утащишь незаметно, в отличие от личного скарба.
Как и предполагала, ушли все мои суэны, да возница столько же добавлял из собственных сбережений. Однако же два плотных набивных матраса, шерстяные одеяла, теплые вещи заняли свободное пространство комнатки. Тогда же лерд сообщил, что хозяин каравана нашел вооруженное сопровождение, а потому отправимся в путь с рассветом. Новости я обрадовалась. С новыми покупками путешествие станет комфортным, а от тряски как раз отдохнула за день. Да и мыльня, которую спозаранку организовала Кайли, привела в благодушное настроение. Удручала, конечно, необходимость сидеть в четырех стенах, однако я потратила время с пользой и занялась расчетами. Даже ошибку выявила в первых записях, серьезную, а, значит, на шажочек подобралась к заветной цели. Если вначале решила обустроиться в новом мире, найти свое место, то теперь, когда забрезжил огонек надежды, мечтала вернуться домой. Даже если вдруг надумаю остаться на Аэртане, прежде приложу все усилия, чтобы отыскать путь на Землю.
Вечер посвятила изучению заклинаний, которые старательно выписывала в тетрадь перед отъездом. Что понадобится в пути? Зарядить амулеты, развести огонь или подлечиться, если простужусь на холоде. Последнего боялась более всего. Лекарств, к каким привыкла на Земле, тут не было. Разве что в магических лавках продавались целебные зелья или порошки. Нелегкий труд по исцелению больных ложился на плечи магов. Где в дороге найдешь такого? Простудиться легко, а вот вылечиться можно и не успеть. Использовала заклинание памяти и зазубрила слова заклинаний, описание действий. Упражняться в их исполнении собиралась позже, на остановках и ночевках. Что там тех тренировок, если крохотный запас сил расходовался за одно применение? Однако я не отчаивалась. Мой источник только открылся. У аэртанских магов такое происходило в детстве, и уже сам факт считался великим событием. Дальше следовали постоянные занятия на полное опустошение и наполнение резерва. За счет регулярных действий источник рос понемногу, и к четырнадцати-пятнадцати годам формировался полноценный запас. Тот же Редстон прогнозировал, что стану сильнее Айриэн со временем, а потому бесконечные дни путешествия займу полезным делом. Правда, придется приноровится к ритму движения и научиться отрешаться от раздражающих факторов, однако эту задачу считала посильной. Даже поставила ее некоторым вызовом. Сумею сосредоточиться и создать заклинание, когда вокруг гомон голосов людей и животных, скрип колес, тряска, — значит, стану магом.
В день отъезда подъем вышел ранним. Еще не рассвело, как в дверь постучался лерд Нэриш. Спросонок, испугалась даже, но потом узнала голос, открыла. Спала я в одежде, так что собираться долго не пришлось. Пока возница перетаскивал вещи, Кайли принесла воды, чтобы умыться, и завтрак. Мы с Нэришем успели перекусить, когда во дворе заиграл рожок, означающий общий сбор.
— Что же, пора выдвигаться, — мужчина тепло попрощался со служанкой. Глядя на парочку, закрались подозрения, что вовсе не в повозке ночевал Нэриш. Но то не моего ума дело, у каждого есть маленькие тайны или слабости. — Месс Лэйлин, вам лучше использовать амулет, и в дальнейшем, поменьше показываться без него. Я только сегодня узнал, кто присоединился к каравану.
— И кто же? — личину почтенной матроны я уже активировала и чувствовала себя в безопасности.
— Вместе с нами поедет отряд сармийцев, какой-то знатный лерд решил отправиться в путешествие. При нем два десятка отборных воинов и пять тяжелых повозок, которые и повозками назвать нельзя, дома на колесах.
Внутри живота образовалась пустота, захолодело от дурного предчувствия. Кошмар, которым стращали молоденьких девушек в Ирнее, принимал конкретные очертания. Два месяца в окружении кучи озабоченных мужланов откровенно пугали. Да я от гриэльских обозников держалась подальше. Женщин на караван едва десяток наберется, а уж молодых и нет ни одной. Либо замужние месси, отправившиеся в путь с мужьями или родственниками мужского пола, либо дети от пяти до десяти лет.
— Вам нечего бояться, месс Лэйлин, — сообразив, что меня вот-вот накроет истерика, Нэриш принялся успокаивать, — сармийцы поедут впереди каравана, на ночевках отдельную стоянку разобьют и в дела ирнейцев не будут вмешиваться. Только в случае опасности встанут с нашими воинами плечом к плечу. Неприкосновенность месс и месси они гарантируют, их старший сказал. Сармийцы редко дают обещания, тем более иноземцам, но, если уж что-то пообещали, выполнят безукоризненно. Ну а нам с такой охраной бояться нечего. Против одного сармийца десяток наших воинов выставь, и неизвестно, кто победит.
— Хорошо, если так, но все равно боюсь, ничего не могу поделать.
Теперь я точно из повозки ни ногой. Как только выдержу путешествие, не представляла. Зарядка амулета иллюзии становилась проблемой. Жизненно необходимой, я бы сказала. Вот так стимул!
— Месс Лэйлин, все обойдется! Я присмотрю, чтобы ничего плохого не случилось, — заверил мужчина, — да, придется повысить бдительность. Так ведь, это основы выживания любого путешественника. И, как успел убедиться, вы очень решительная и в то же время осторожная месс.
Слова Нэриша успокоили. Однако я вновь воспользовалась черным ходом, чтобы покинуть гостиницу и забраться в повозку. Как же она преобразилась за эти двое суток! Стены возница завесил плотными коврами. Пусть на них просматривались потертости, а кое-где ворса будто и не было, но это дополнительный слой шумоизоляции и защита от пронизывающего ветра. Оба матраса и одеяла сложены друг на друга, так что о жестком деревянном настиле можно забыть. Единственное, на ночь Нэриш будет забирать свою часть постели — обычно он опускал один из бортов и устраивался на земле под повозкой, — но это уже мелочи. Ближе к Суотрийскому перевалу придется делить повозку на двоих.
Пока же мы тащилась по улочкам Атайи, успела задремать и выспаться. Во время короткой остановки на обед осмелилась вылезти и размять ноги. Как Нэриш и говорил, сармийцев не было видно. Те расположились поодаль, поставив громадные дома на колесах так, что ничего за ними не рассмотреть. Впрочем, любопытные ирнейцы уже делились слухами, что для важного господина воины установили шатер, на обед зажарили подстреленных воинами байбаков, а сам лерд уже в преклонном возрасте, чтобы выдержать долгую дорогу. Среди обозников даже завязался спор, зачем же понадобилось почтенному лерду бросать насиженное место и пускаться в опасный путь.
Проблемы начались ближе к вечеру, когда на тракте заклубилась пыль столбом. Лерд Ратан дал сигнал к остановке. Возницы спешно уводили телеги с дороги и выстраивали их полукругом, воины доставали оружие и готовились к схватке. Отдать должное, сармийцы — успела рассмотреть могучие фигуры, бесшумно рассредоточившиеся с наружной стороны линии обороны, — отреагировали спокойно. Я бы даже сказала, обыденно. Громадные повозки поставили в центре, а женщин, стариков и детей укрыли за крепкими створами. Двойные борта, как это принято у таких средств передвижения, специально предназначены, чтобы при опасности или ночевке укрывать под днищем самых слабых, не способных постоять за себя путешественников, опущены. В сармийских повозках откидные части оббиты железом, да и сами они изготовлены из огнестойкой породы дерева, наподобие той, что вез Нэриш.
— Месс Лэйлин, вам лучше укрыться вместе с остальными пассажирами, — возница указал на надежный бастион, смотрелся который грозно и неприступно.
— Может, я как-нибудь тут пересижу? — совершенно растерялась с выбором. Сармийский лерд под охраной четверки здоровенных мужиков как раз присоединился к группке ирнейцев. Подозреваю, тому ничего не стоило отсидеться за крепкими стенами повозки, и снаружи он остался лишь с одной целью, успокоить нарастающую панику среди женщин.
Кому как, но вид крепких воинов, облаченных в черные одеяния, приводил меня в ужас. Не знаю, почему их считали серокожими? Смуглые — да, не больше, чем земные метисы. Быть может, такое впечатление создавала броня, закрывающая грудь, спину и юбкой опоясывающая бедра? Полированные графитовые пластины мрачно поблескивали в лучах местного солнца, как и угольные глаза сармийцев из-под накрученных на лоб тюрбанов, и кривые клинки обнаженных мечей.
— Месс, не говорите глупостей! Закутайтесь в плащ, возьмите самое ценное и идите под защиту, — прикрикнул Нэриш. А мне будто не хватало такого окрика, потому как опрометью выскочила из повозки и, прижимая к груди саквояж, нырнула в узкий проход, оставленный для своих. Очевидно, ждали только меня, потому как это место тут же закрыли переносным щитом.
Робко приблизилась к группке людей, кивнула знакомой месси Лаар, к которой жались двое маленьких ребятишек, присела с краю. Оставалось только ждать и надеяться, что все обойдется. Собственно, так и получилось. Через час, когда трястись от страха надоело, отряд, который так удачно и вовремя заметили, приблизился к каравану. Я сжалась, ожидая звуков боя, криков, ну, или того, что бывает в таких вот сражениях. Но нет, стало на удивление тихо. Потом пришел сармиец и что-то доложил лерду. Тот выслушал, отдал резкий приказ, после чего направился под защиту бронированной повозки. Долго гадать, что там случилось не пришлось. Появился обозник, который и сообщил, что опасаться нечего. Это прибыли стражи из Гриэля, которые разыскивает пропавшую невесту важного лера. Пришлые воины осмотрят повозки, не удерживает ли кто молоденькую месс силой, маг проверит грамоты у пассажиров, и отряд продолжит поиски дальше. Кто-то из попутчиков облегченно выдохнул, а у меня сердце ушло в пятки.
Это за мной! Треклятый Раш бросил все силы на поиски. От обычных воинов амулет иллюзии защитил бы. А вот грамоту, где указано имя, да маг, без труда распознающий действие амулета, укажут на меня. Бежать! Бежать немедленно! — только на секундочку представила самодовольную рожу Редстона, когда добычу доставят проходимцу на блюдечке, и кровь отхлынула от лица, — не бывать такому!
По шажочку, по чуть-чуть стала отступать к тяжелым повозкам. Даже страх перед сармийцами пропал. Я украдкой наблюдала за ними, пока ожидали известий, так ни один даже не взглянул в сторону женщин. Может, там и смотреть не на что, но тут другое. Те и к ирнейским мужчинам относились, как к пустому месту. Общались только с лердом Ратаном и несколькими обозниками, у которых прослеживалась военная выправка. Повадки, осторожность, плавные движения, взгляд, оценивающий обстановку — отец учил подмечать такие вещи. Да я и сама чувствовала разницу, когда в дом приходили папины сослуживцы либо друзья из штатских.
Я надеялась просочиться через барьер из домов на колесах и убежать подальше. Тщетность этой затеи поняла, когда наткнулась на оцепление из стражников. Те рассредоточились вокруг каравана и запросто могли отследить или догнать любого, кто прорвется за периметр. Места вокруг равнинные, не спрятаться. И убежать попробуй, когда за тобой на лошадях гнаться будут. Безнадежно.
А обыск в самом разгаре, вот уже и возмущенные вопли донеслись. Похоже, ушлые молодчики до чужого добра дорвались.
Что делать? Что же делать? — взгляд метался от повозки к повозке, скользил по воинам в черном, стоящим на охране имущества, и возвращался к ирнейцам. — Какое из двух зол? Какое? Темнокожий ужас, питающийся девственницами, или наглый Раш с похабной ухмылкой и коварными планами? С одной стороны, о сармийцах знаю только со слов. Ничего, кроме домыслов, никто не рассказывал. Но ведь живут те же атайцы с ними по соседству? Кайли, например, не испытывала благоговейного ужаса и не видела ничего плохого. Наоборот, Нэриш отзывался о них, как о сильных воинах и людях чести. Правда, понятия о той чести у сармийцев свое собственное, и на другие расы может не распространяться… Ох, как же страшно! С другой стороны, а что сделает Редстон? Возьмет силой, женится, объявит сумасшедшей? С его связями и замашками возможен любой вариант. Как будущий маг я могла бы поступить в академию, обрести независимость со временем. Да только кто даст это самое время? Я и с амулетами долго не продержалась, а уж без них — подавно. Но на другой чаше весов полная неизвестность. А если столкнусь с еще худшим вариантом? Продадут в рабство, заблокируют магию — читала о подавляющих ошейниках для преступников — и тогда полная безнадежность. Если только…
Что, если нанять сармийцев для защиты? Нэриш сказал, их слову можно верить больше, чем магической клятве. Нарушат обещание — покроют себя позором, который смывается лишь кровью.
Чем больше обдумывала идею, тем сильнее та нравилась. Ирнейцы обязательно вычислят, что путешествую с этим караваном. Может, Нэриш и вступится, но что сделает против вооруженного отряда и власти, которая на стороне силы?
Определиться с выбором помогло появление лера Нортона Дэла. Слишком исполнительный и амбициозный лер, чтобы уповать на его милость. Судя по всему, молодой человек командовал отрядом, а потому вести переговоры о досмотре сармийских повозок надлежало ему. Опрометью бросилась к дому на колесах, куда удалился почтенный лерд.
Перед самым носом выросли две могучие фигуры в броне. Я тихо охнула, увидев незнакомое морщинистое лицо в отражении матовых пластин на груди здоровенных воинов. Амулет иллюзии работал, и я впервые рассмотрела новый облик. Неприглядный, отталкивающий, как и задумывалось.
— Я хотела бы поговорить с лердом, — пролепетала, робея под пронзительными взглядами. — Клянусь, не замышляю ничего плохого. Мне нужна помощь. Прошу вас. Помогите, — последние слова прозвучали на выдохе, беззвучной мольбой. Позади расслышала тяжелую поступь лера, внимание которого невольно привлекла. А, может, у нас была одна цель — пообщаться с сармийским лердом, этого уже не узнаю.