Как же ему не нравилось это ощущение слабости. Когда нервы на пределе, и сам ты на взводе. Словно ни себе, ни ей не нужен. Он мертвой хваткой вцепился в гордость, притворяясь сильным. А на деле бесповоротно тонул в своей влюбленности, мысленно умоляя высшие силы о ее взаимности. И вот, снова он у ее дверей. Когда только успел вернуться? И почему он, подобно несмышлёному юнцу, топчется на месте?
Замок щелкнул, и Юлиан вошел в комнату, зажигая прикроватный светильник. Оливия спала поверх одеяла, среди разбросанных альбомных листов. На полу лежал упомянутый пакет со льдом, изрядно подтаявший, отчего лужа впиталась в ковер. Тихо подойдя ближе, Юлиан собрал листы и принялся рассматривать зарисовки. Дин, София, Лизи… Был и его портрет, еще один с непроницаемым жестким лицом. Таким она его видит? Остановился на изображении Клавдии Эвидаде. Оно было необычно отталкивающее, со злым блеском в глазах. Мужчина удивился, как простой грифельный карандаш смог передать такой взгляд.
— Ты вернулся? — сонно пробормотала девушка, подымаясь.
— Да. Почему не пустила целителя? — хотел спросить мягко, а вышло с упреком словно пытался отчитать.
— Он меня отвлекал. — девушка обвела затуманенным взглядом кровать и достала еще один рисунок. Передав его Юлиану, Оливия крепко сжала покрывало.
— Когда София открыла портал, я успела рассмотреть это.
На рисунке был изображен сад с высокой живой изгородью из кипариса и ничем не примечательный дом. Таких в округе сотни, и в каждый на задний двор не попросишься. Единственное, что выбивалась из общей картины — это потрескавшиеся от времени рисунки на задней двери. Казалось, когда-то давно он видел этих нелепых уток, но где, вспомнить не мог.
— Молодец. — листы плавно спланировали на стол, а Юлиан устало сел на кровать. — Где болит?
— Со мной все будет в порядке. — улыбнулась девушка кривой усмешкой. Да, с разбитой губой и синяком на подбородке улыбаться не просто.
— Иди сюда, устал уже пререкаться с тобой.
Девушка поднялась, приблизившись и неосознанно приложила руку на живот чуть ниже груди. Юлиан нахмурился.
— Завтра к целителю на осмотр. — его рука тут же легла поверх платья. Ему работать с кожей напрямую легче, но даже так, залечить все он не сумеет.
— Хорошо. — покорно дрожащим голосом произнесла девушка.
— Ты меня боишься? — удивился мужчина, отнимая руку и легко касаясь синяка.
— Если бы боялась, твой кабинет пережил бы мое вторжение. — вполне серьезно прозвучало в ответ.
Он молча взял ее руку, рассматривая тонкие ожоги и накрыл своей, исцеляя.
— Кстати, — Юлиан приблизил лицо, — За кабинет требую компенсацию. Ты подожгла мои любимые портьеры.
Прежде чем Оливия ответила, мужчина нежно, краешками губ, прикоснулся к ране на ее губе. Тем не менее, он достаточно быстро отстранился, проведя пальцем по зажившей ране.
— Юлиан… — Оливия подалась вперед, и голос ее все так же дрожал. — Я не могу обещать, что все у нас будет хорошо, и что я стану хорошей супругой. Я просто не готова к этому шагу… — И заметив, что ее готовы перебить, она продолжила, быстро перебирая слова. — Но ты мне нравишься, и я не против попытаться…
Ее руки обвили шею мужчины, притягивая к себе, а губы коснулись его губ. Нахлынувшее желание овладело Юлианом, и он также обхватил жесткой ладонью ее шею, заставляя упасть на мягкие перины. Утром он будет удивляться жадности, с которой пил ее поцелуй, впиваясь в губы, сплетая языки. Но сейчас его ладони с упоением бродили по телу девушки, а ее сладостные стоны, затвердевшие соски, гибкое тело с шелковистой кожей, горячее дыхание поцелуев, которыми в ответ она покрывала его, и то, как она подавалась навстречу ласкам, лишь больше распаляли. С одеждой они распрощались весьма быстро, пытаясь убрать любые преграды на своем пути. Оливия выгибалась, растворялась в ощущениях, вскрикивала от наслаждения. И не было ничего более верного, чем жить этим моментом, тонуть в ласках, сдаваясь под напором этого мужчины. А после, усталые и счастливые, они заснули, крепко прижавшись друг к другу.
Глава 26 Вероятности
— Клятва на крови, магистр. — отрапортовал подчиненный, закончив не принесший никаких результатов допрос.
Сидящий напротив Дин лишь расхохотался.
— И снова неудача, господа. — сплюнул он, морщась.
Лиридон с Юлианом лишь скользнули по безумному заложнику взглядом, приказав отправить того в камеры. Поднявшись на служебный этаж и войдя в кабинет, они хотели было обсудить сложившуюся ситуацию. Их не начавшийся разговор прервал уверенный стук. Дождавшись позволения, дверь в кабинет открылась, представляя посетителя.
Юлиан жадно впился глазами в тонкую девичью фигуру, облаченную в длинное платье. Последние недели он все чаще пропадал на службе. Возвращался домой лишь на несколько часов, когда Оливия уже спала, а уходил до рассвета. Он ожидал, что девушка, вторя привычкам многих дам, примет его отлучки на свой счет. Но Оливия в который раз приятно удивила его. Девушка спокойно просыпалась с утра, словно предугадывая скорое расставание и нежно целовала, приговаривая: «Делай, что должен». Сама же с головой ушла в учебу, все реже появляясь в поле его зрения.
В эту неделю, неумолимо приближавшую их к балу, она и вовсе не появлялась в департаменте. Увидеть ее на пороге в гражданском, так и еще с горящими от непонятного возбуждения глазами было удивительно.
— Я знаю, как обойти ритуал! — девушка подскочила к столу, упершись руками, отчего лёгкий шифон платья взметнулся на длинных рукавах, а декольте оттянулось вниз, обрисовывая плавные овалы груди. Заметив, что глаза мужчины остановились на ее декольте, Оливия щелкнула пальцами перед его лицом, привлекая внимание. — Юлиан, я здесь. — пошутила она.
— Говори. — откашлялся магистр, отводя взгляд.
— Нужно вскрыть хранилище рабочей памяти. — начала Оливия, присаживаясь на край стола. — Как известно, у каждого человека существует несколько видов памяти. Это кратковременная и рабочая, она же долговременная память. Мы запоминаем образы, которые на нас воздействовали. Долговременная система способна удерживать воспоминания за недели или даже годы. Она безгранична и все, что требуется — это взломать ее. Во-первых, Дин может не осознавать, что хранится в его голове. И пускай молчит. Ритуал не позволяет ему рассказать, однако мы можем посмотреть! Нам достаточно образов, картинок, увиденных хоть раз! Возьмем хорошего менталиста, перероем хранилище и получим нужные ответы.
— Это возможно? — заинтересовался Лиридон.
— Теоретически возможно. — ответил Юлиан. — Но практически, Дин будет упираться, и в итоге мы просто расплавим его сознание, получив слюнявого дурачка.
— Он в любом случае не скажет нам и слова. — выступила вперед Оливия. — Это необходимая жертва. Выжмем его до последнего воспоминания, и получим необходимую информацию. Бал уже через три дня, Юлиан, а у нас из зацепок, только задний двор неизвестной усадьбы и глупые уточки на дверях.
— Он — не наш подданый, нужно ваше разрешение, Лиридон. Чтобы Совет не предъявил претензии к жестокому обращению к военнопленному. И нужен катализатор. У менталиста будет лишь одна попытка и ограниченное время, а перерывать память с пеленок по сегодняшний день — это нереально.
— Я могу стать катализатором. — вызвалась Оливия. — У нас одно лицо с Софией, этим можно воспользоваться.
— У вас есть мое разрешение. — кивнул Лиридон. — Зовите своего взломщика.
— Оливия, ты понимаешь, на что подписываешься? — уточнил Юлиан, беря в руку тонкий кристалл.
— Я готова. — улыбнулась девушка.
Они вновь спускались в допросную, где ожидал приговора Дин. Прикованный к железному креслу мужчина растянул губы в хищной усмешке, когда вошла Оливия.
— Ах, Совушка. Сколько лет, сколько зим. — протянул он, не обращая внимания на незнакомого мага, ставшего позади. Игнорировал он и Юлиана с Лиридоном, присевших по другую сторону стола. — Это ли место для принцессы? — мужчина расхохотался, отметив промелькнувшее удивление на лице бывшего начальника. — Как, вы не знаете? Неужели даже не задумывались, с какой стати трон опекает эту девчонку? Хотя, о чем это я… ваша задача — выполнять приказы, а не думать.
— Да, Дин. Забавно, не так ли, ты поимел двух принцесс. Мечта сбылась, близняшки в твоей кровати. — холодно ответила Оливия, убрав руки за спину. — И что в итоге? Ты все равно здесь. Только вот трибунал на этот раз грозит именно твоей гениальной персоне.
— Тихо, тихо, красотка. — захохотал Дин. — Иначе твой магистр разорвет меня раньше, чем начнется допрос.
Оливия засмеялась. Громко и зло, так, как это делала София, и Дин вздрогнул, то ли от этого смеха, то ли от прикосновений холодных ладоней ментального мага к его вискам. Но более он не шевелился, замер как говорящая кукла.
— Ты ведь тоже не все знаешь, мой милый друг. — сама того не зная, Оливия произнесла обычное обращение Софии, отчего Дин зарычал сквозь стиснутые зубы.
— Ты — не она!
— Хочешь, расскажу, что сказала София при нашей встрече в кафе? — не давала себя сбить с намеченного курса Оливия, присев на колени Юлиана и с блаженством запустив пальцы в его волосы, застонав и выгнувшись. — Ты молодец, сестренка. — девушка подражала тону Софии, а Дин дернулся в четной попытке вырваться. — Сорвала куш… Как думаешь, заметит ли уважаемый магистр, если я приду к нему вместо тебя?
— Ты врешь! Врешь! Ты не она! — закричал Дин. — Она другая! Вы не похожи!!!
Лицо мужчины исказила гримаса боли, когда Оливия подалась вперед, заглядывая в бешеные глаза, а серая дымка, сорвавшаяся с ладоней мага, проникла сквозь кожу в его голову.
— Но ты ведь не заметил…
И он закричал, яростно, отчаянно и дико. Если бы крик бывшего напарника имел хоть каплю силы, допросная бы содрогнулась. Наверняка стены покрылись бы мелкой сетью трещин, и потолок обрушился бы на их головы. А Оливия не отрывалась от его лица, она даже не поморщилась, слушая вопль, видя ужас в его глазах и улыбаясь той бесовской улыбкой, которую видела на лице сестры. Страшные звуки вдруг исчезли, и глаза Дина остекленели. Менталист же продолжал безжалостно перебирать колоду воспоминаний, а Оливия застыла, не шевелясь, на коленях Юлиана. Веки Дина начали подрагивать, глаза закатились, и он рухнул вперед, упираясь лбом о старый деревянный стол.
— Есть. — довольно прокомментировал менталист, доставая небольшой саквояж и открывая его на столе. Он взял тонкую пластину, приложил к покрывшемуся испариной лбу и после передал Юлиану. — Все, что смог вытащить.
— Замечательно. — потер руки довольный Лиридон, не смотря в сторону Плейвуда. — Юлиан, мы можем его забрать?
— Пускай вначале целители поколдуют над ним. — ответил Юлиан. — Приведут в чувства, попытаются восстановить… Если есть что восстанавливать.
Выслав распоряжения, Юлиан не заметил, как тихо вышла Оливия. Спохватился, лишь когда Далмат попросил подождать его перед прочиткой пластины. Зверски хотелось курить, хоть и с вредной привычкой, казалось, распрощался. Юлиан тем временем проверил рабочий браслет Оливии. Нашел он ее в дальнем конце коридора, у самого выхода. Девушка прислонилась к стене, закрыв глаза и тяжело дыша.
— Ты как? — навис над ней мужчина, проводя рукой по щеке.
— Врать не буду, — прошептала Оливия, — Паршиво. Словно окунулась в помои, только смыть не могу с себя это… Ты знаешь, мы были близки. Но не сложилось… Зато он был самым верным товарищем, он был моим другом… Что, к черту, пошло не так?! Мне так страшно. Близкие мне люди растворяются в этих событиях, предают. И я уже не знаю, ту ли сторону приняла.
— Мне сложно понять, в какой ситуации ты оказалась, — Юлиан склонил лицо, чтобы быть на одном уровне с ней, — Но прошу, помни, по другую сторону тоже есть те, кто готов все отдать за тебя.
— Юлиан, я знаю… Я справлюсь. — она замолчала, кончиками пальцев прикоснувшись к его щеке. — Самое смешное, зная, что творит София, я не могу отказаться от нее. Кто-то затеял эту игру, впутал в нее мою сестру, посеял свою правду и теперь манипулирует ею. Не могу перестать об этом думать. Надеюсь, жертва Дина того стоит…
— Иди домой, отдохни. Я постараюсь прийти пораньше. — мужчина выпрямился, проведя рукой по непослушным волосам девушки и аккуратно сжав длинный локон. — У меня есть прекрасная бутылка вина, которую я давно хотел открыть.
— Решил споить меня? — девушка откинула голову, упираясь о стену, смотря в его лицо.