— Прошу прощения, мы знакомы? — спросила Оливия, пытаясь вспомнить, видела ли эту особу раньше.
— Нет. С вами лично мы не знакомы. — загадочно произнесла она. — Я знала вашу мать.
Оливия, подобралась, всматриваясь в черты женщины, но так и не находя ответов на вопросы. Что ей известно?
— Вы, наверное, обознались. Моя мать находится в другом округе. — слукавила девушка, следя за реакцией женщины.
Незнакомка же, не собираясь прощаться, села на траву, вытягивая ноги и закидывая голову, чтобы рассмотреть стеклянный потолок.
— Ваша мать погибла при разрыве. Так что я не ошиблась, Оливия. — женщина вновь посмотрела на портрет, продолжая. — И сестра ваша мертва, как вы считаете.
— Кто вы такая? — в голосе непроизвольно прозвучали враждебные нотки, а рука потянулась к поясу, где обычно находился пистолет. Вспомнив о выходном, Оливия аккуратно опустила руку на термос.
— Не беспокойтесь. — незнакомка спокойно прокомментировала движения девушки. — Я вам не враг.
— И мне следует так просто поверить вам?
— У вас нет выбора, дорогая. — вернули в ответ, улыбаясь. — Кроме того, я столько лет хранила вашу тайну. Зачем мне раскрывать ее сейчас.
— Зачем тогда вы пришли ко мне сейчас? — подобралась девушка, из-под ресниц наблюдая за группой студентов, спешащих по аллее в сторону выхода.
— Затевается большая драка за власть, а я единственная, кто может хоть как-то повлиять на это. Но не суть. — женщина скрестила ноги, резко повернувшись к Оливии и положив руку на альбом, тем самым заставляя дернувшуюся девушку сидеть. — У меня для вас послание от вашей матери.
— Ну так дайте мне его. — сквозь зубы прошипела девушка, глядя в светлые глаза.
— Когда тебе понадобится ответ на вопрос, когда на кону будет стоять все, что тебе дорого, ты сама придёшь ко мне. — не обратила внимание незнакомка на выпад, поднимая указательный палец к губам. — Я буду ждать в Доме цветов на Вишневой улице.
Женщина улыбнулась, и Оливии показалось, что в глазах ее плещется веселое безумие. Она хотела было встать, но незнакомка аккуратно обхватила ее голову руками, резко придвинувшись, пока ее горячие губы не прикоснулись ко лбу Оливии.
— Спи, дитя. — тихо прошептала женщина, помогая опуститься теряющей сознание девушке на мягкую траву.
Женщина еще раз посмотрела на незаконченный портрет, аккуратно вырывая лист из альбома и пряча сложенную бумагу в карман. Кончиками пальцев пригладила выбившийся медный локон Оливии и встала, не торопясь направившись на выход из Большого сада. Как только она вышла за кованную ограду парка, Оливия раскрыла глаза, глядя в стеклянный купол.
— Неужели заснула? — удивленно спросила она себя, пальцами прикоснувшись ко лбу.
Девушка поднялась, села на траву и стала оглядываться. Странно, у нее возникло такое знакомее чувство, будто бы здесь был кто-то важный. Будто бы мама поцеловала ее, мягко прижав к себе и погладив по голове. И вместе с тем сердце колотилось как бешеное, грозясь выпрыгнуть с груди. Оливия встряхнула головой, приказывая себе успокоиться. Коммуникатор показывал час по полудню, а значит, она неплохо проспалась. Под рукой лежал оброненный альбом и карандаш.
— Откуда это непонятное ощущение? — девушка провела рукой по чистому листу, беря в руки карандаш. Всего за час, будто бы рисовала этого мужчину не в первый раз, не задумываясь о пропорциях и правильности линий, на бумагу лег портрет Юлиана. Кажется, Оливия очнулась, когда странный запал пропал, но портрет так и не был закончен. — Так… Главное не терять разум. Девушка захлопнула альбом, так и не закончив и, собрав рюкзак, направилась на выход. Ей вдруг захотелось пройтись по улицам города, пока окончательно не стемнело.
В преддверии заката город менялся. Зажигались вывески на стенах зданий. Заканчивали день рабочие кварталы, и начинали кварталы развлечений. Некоторые улицы жили лишь ночью, зазывая трудяг в тесные бары и лавки. Выходили на работу жрицы любви, приглашая мужчин в свои объятья, маня короткими яркими нарядами. Открывались салоны с самым разнообразным спектром услуг — от простых парикмахерских до мини-салонов модуляции и коррекции внешности. Оливия спокойно шла по одной из самых оживленных улиц города, разглядывая витрины магазинов. Огромные светодиодные рекламы, голубой яд планеты кричали о необходимости приобрести ту или иную инъекцию, купить платье или кухонную утварь. Кто-то случайно задел девушку, проходя мимо, и Оливия отвлеклась от сверкающей витрины. Взгляд проследовал за компанией мальчишек, веселящихся у афишной тумбы, и зацепился за знакомое лицо. Дин стоял буквально в нескольких метрах от нее, прислонившись к стене бара с небольшим пластиковым стаканом.
«Ну надо же, — подумала Оливия, наблюдая как напарник высыпает сахар с тонкой бумажной трубочки в стакан, — а еще кривился, когда я ему сладкий кофе сделала».
Девушка сделала шаг в сторону знакомого, но тот, даже не посмотрев в ее сторону, оторвался от стены и быстро направился по улице в обратном направлении. Оливия, все же намереваясь догнать его, быстро зашагала следом, огибая прохожих. Она очень удивилась, когда недавно купленный напиток был отправлен в мусорный бак и даже растерянно притормозила, следя за удаляющимся напарником. Тем временем Дин свернул на боковую улицу и вовсе пропал из виду. Неприятное чувство тревоги вновь забилось внутри, чтобы взреветь сиреной, когда позади и где-то над головой громыхнуло. Оливия тут же присела, закрывая голову от острых осколков стекла, посыпавшихся сверху. Кто-то закричал и, придя в себя, девушка кинулась назад по улице, в то время как остальные метались в панике. Добежав до места взрыва, девушка остолбенела, закинув голову вверх. Несколько верхних этажей элитного здания горели. Насколько она знала, там располагался один из самых популярных ресторанов города. Из здания выбегали сотрудники, но, попадая в обезумевшую толпу, которая сбивала их, падали на землю. Еще несколько хлопков прозвучало откуда-то сверху, и на спешащих людей начали падать тонкие белые листы бумаги. Люди на какую-то минуту замерли, наблюдая за странным происшествием. А следом, как только листовки достигли их, начали вылавливать бумагу с воздуха. Оливия, в числе многих, повторила действия, всматриваясь в яркий красный заголовок: «А где наша свобода?». Ниже была напечатана фотография, увидев которую, девушка непроизвольно сжала руку в кулак, сминая бумагу. Взвыли сирены.
— Да как они смеют! — закричал кто-то в стороне.
— У нас есть право на свободу! — подхватило несколько голосов.
Здание полыхало, но никого уже не волновало это. Градус общественного возмущения близился к критическому. Люди ругались, оскорбляли власть, кто-то выл от боли, кто-то звал на площадь. Оливия видела, как огромная пожарная машина застряла где-то в начале улицы без возможности проехать к горящему зданию. В толпе замелькали знакомые мундиры стражей порядка, призывающие людей расступиться. Но взбешенные граждане, начали сопротивление.
«Надо выбраться», — подумала девушка, попытавшись пробиться сквозь толпу.
— Помогите! — кто-то схватил за лодыжку, отчего она чуть не упала.
На земле лежал мальчишка, стараясь прикрыть одной рукой голову и подняться на ноги. Но его все время кто-то сбивал. Не думая, Оливия бросилась к нему, помогая встать. Перекинув руку паренька за шею, чтобы он смог держаться, она медленно пробиралась сквозь толпу. Сзади послышались характерные звуки драки, но лейтенант уже практически добралась до цели. Люди разбегались, а потому идти стало немного легче.
— Сюда! — несколько машин скорой помощи стояли недалеко от медленно продвигающейся пожарной. Как только удалось выбраться с толпы, медики приняли парня. — Видимые повреждения мягких тканей лица, серьезный ушиб на темени. — принялись за парня медики, попутно помогая другим выбравшимся пострадавшим.
— Все в порядке. — отмахнулась Оливия, от принявшегося рассматривать и ее медика.
— У вас порезы на руках и лице. — прокомментировал тот. — Отведя девушкув сторону, он усадил ее на ступеньку скорой и начал быстро обрабатывать ссадины. Все заняло не более нескольких минут, после чего медик отступил. — Лучше идите домой, пока не заработали чего посерьезней.
Оливия кивнула, вставая со ступеньки, отходя подальше, чтобы не мешать работе медиков, когда возле нее остановился автомобиль.
— Быстро садись. — стекло опустилось, показав сосредоточенное лицо знакомого мага.
Выдохнула девушка лишь зайдя в дом. По правде говоря, она не была абсолютно спокойной, скрывая бурлившую внутри злость. Юлиан, так удачно оказавшийся рядом, наверное, почувствовал настроение девушки, а потому, убедившись, что она не сильно пострадала, ехал молча. Оказавшись в квартире, он усадил ее на кровать, бесцеремонно протянув руку к тонким порезам на лице.
— Не стоит, — заупрямилась Оливия, нарушая вязкую тишину, — Мне обработали их, через пару дней все затянется.
— Не упрямься, Оливия. — маг жестко отвел в сторону ее руку. — А то потом придётся сводить рубцы. Как с такой удачей влипать в неприятности ты умудрилась получить звание лейтенанта?
— Не надо меня отчитывать, словно я это планирую. — огрызнулась Оливия, позволяя магу заняться работой.
— Что там произошло?
— Не знаю. Похоже на бунт.
— Стоило ожидать, Совет заигрался. — прозвучало в ответ.
— Давайте я не буду комментировать то, что вы сказали?
— Иди в душ и жду тебя в зале. — маг закончил с руками, и начал подниматься с постели, когда вдруг резко сел назад, обхватывая лицо девушки руками. — Демоны.
— Юлиан! — воскликнула Оливия, пытаясь отодвинуть лицо подальше.
— Ты с кем-то встречалась сегодня? — маг обеспокоенно посмотрел на девушку, убирая руки.
— Нет. Практически весь день провела в парке, потом гуляла.
— На тебе магическая печать, Оливия.
— Что вы имеете в виду? — девушка вскочила с кровати, подбежала к зеркалу и попыталась рассмотреть что-то на лице. Ожидания не оправдались, никаких знаков или печатей.
— Она невидимая. — пояснил мужчина. — Закрывает воспоминания. Сегодня происходило что-то необычное?
Оливия резко развернулась и выбежала в коридор. Юлиан не успел опомниться, как девушка вернулась с тонким альбомом в руках. Быстро перелистав страницы, она провела по обратной стороне нарисованного портрета.
— Я знала! Я не могла так просто нарисовать!
— О чем ты? — Юлиан забрал альбом, посмотрел на свой портрет и, перевернув лист, провел пальцами по обратной стороне.
— Я рисовала. Потом, наверное, заснула. Но меня преследовала странная тревога. И я была уверена, что мой рисунок был закончен. Но альбом был пуст, и я нарисовала тебя еще раз. Посмотри, там следы от карандаша. — осознав, что маг не понимает, Оливия поднесла лист к свету. — Видишь, вот темные линии рисунка, а вот здесь выдавлены повторные линии. Я рисовала это дважды! Зачем кому-то понадобилась моя работа?
— Не знаю, но тебя заставили об этом забыть. — Юлиан нахмурился. — Меня больше беспокоит то, что это был маг, а уже завтра я бы и следа печати не заметил. Я разберусь. А сейчас давай иди в душ и в зал. Я обещал ужин.
Оливия восхитилась, когда вернулась в зал, а на столе ее поджидал ужин. Запах стоял восхитительный, а от вида рыбного филе на тарелке желудок сразу же затребовал еду. Переживания о невесть где приобретенной печати отошли на второй план. По правде говоря, она абсолютно не ожидала, что Юлиан воспримет всерьез предложенный ужин. Более того, девушка был уверена, что они приготовят его сами, следуя примеру предыдущего дня. Но мужчина ее приятно удивил.
— Думаю, вино тебе придётся по вкусу. — Юлиан аккуратно открыл бутылку, разлив светлую прозрачную жидкость по бокалам.
— Никогда такого не видела. — отметила девушка незнакомую этикетку.
— Доставлено с Именанда. Такое поставляют ко двору. — похвастался мужчина, следя как собеседница делает маленький глоток и закрывает глаза от удовольствия.
— Оно невероятно вкусное! — отметила Оливия, чувствуя как злость и раздражение окончательно покидают ее. — Волшебное.
— Виноград особого сорта. Он и вправду проходит магическую обработку, отчего вино приобретает некоторые интересные свойства. Оно способно отпустить печали и не затуманивает разум.