Инга, вновь хихикнув, подхватила один из пакетов с новыми вещами и, тихонечко напевая под нос что-то не особо мелодичное, скрылась в соседнем помещении. Он же, мысленно досчитав до пяти, постучал костяшками пальцев на свой лад и всё-таки снял трубку. Перезванивать Леону не пришлось.
— Я вас слушаю.
— Нет, это вы послушайте! — возмутился Де Брейв с неподдельными эмоциями. — Вы должны были из аэропорта прямиком в гостиницу ехать! Зачем вам понадобился торговый центр?!
— Купить одежду.
— О, боже мой! Неужели нельзя было воспользоваться безопасными услугами какого-нибудь интернет-магазина?!
Интонации Леона Остору не понравились. Ещё больше ему не понравилось, что озвученного варианта он не предусмотрел. И совсем ему не понравилось, что в объяснение прозвучать могло лишь то, что на Острове ничего подобного не существовало. Покупки совершались вполне определённым образом. А потому и мыслей никаких в ином направлении не возникло!
— Что произошло?
— Камеры вас засекли. Stellimber знает, где вы.
Он нервно провёл пятернёй по волосам. Сущая ерунда могла всё испортить.
— По счастью, вы расплатились наличными, и до гостиницы вас не смогли проследить, — сообщил хоть что-то хорошее Леон.
— То есть в номере пока безопасно?
— Но только пока. В аэропорт вам больше хода нет. На ближайшие вокзалы тоже. Теперь до места назначения придётся добираться на машине.
— Сколько это займёт?
— Не менее двух дней, если практически нигде не останавливаться.
— Придумайте любую возможность сократить время.
— Владыка Остор, вы требуете от меня невозможного! Я вообще всего лишь ваш представитель. И только! Никакого шпионского агенства с силами супергероев у меня за спиной нет! А возможности Stellimber вам прекрасно известны.
— Придумайте. У меня уже был перелёт на частном самолёте. Может, что-то вроде этого?
— Нет, это сейчас не вариант. И выслушайте главное — через полтора часа вы тайком покините гостиницу с помощью моего человека. Он уже занимался вашей рукой, а потому знаком вам.
— Ясно. Дальше?
— Поедете вместе с дальнобойщиками в качестве груза.
— Мне нужно сократить время. Любой ценой.
— А знаете, — внезапно оживился Леон. — Полагаю, может у нас что и выйдет с самолётом ближе к основной части Сибири.
— Вот видите, а вы говорили, что невозможно! — решил подбодрить собеседника Остор, но последующая фраза заставила его прикусить язык.
— Если вы согласны рискнуть этот самолёт угнать.
— Ох, и зря я просил у родителей брата! — машинально раскаялся островитянин, и Леон звонко захохотал, заставляя его заметить: — Ничего смешного, друг мой. Если ничего другого не останется, то подойдёт и такой вариант.
— Вы… Вы это серьёзно?
— Более чем. Когда я говорил «любой ценой», то не шутил.
— Хм. Что же… Давайте пока действовать так, как я сказал. Над дальнейшим мне нужно ещё подумать. Может, есть что-то проще.
— Буду весьма признателен.
— Надеюсь, оно того стоит Владыка Остор. Искренне надеюсь… Всего хорошего.
— До связи.
Он заблокировал экран и вложил телефон в карман, закрывая тот на молнию. В любой момент могло произойти, что угодно. Держать столь драгоценное переговорное устройство следовало всегда при себе. Одновременно с мыслью об этом, ему вспомнилось, что ещё кое-кого следовало держать при себе. Всегда. Владыка подошёл к двери в ванную и прислушался. Вода текла, а Инга продолжала пение. Вроде бы всё было в порядке. Поэтому он сделал заказ еды в номер. С третьего раза это удалось. Сначала помешало, что из телефона был вытащен провод. Потом на звонок никто не ответил. И последнее испытание составило то, что выбранное им блюдо у повара не имелось возможности приготовить. Что-то там закончилось.
— Кажется, у меня в жизни началась чёрная полоса, — угрюмо предположил Остор и, сев на кровать, включил телевизор. В экстренных новостях как раз показывали его усатый фотопортрет.
Лицо скривилось само собой.
— Мяфк!
Он аж подпрыгнул от столь неожиданного звука. И, наверное, будь православным, то тут же бы и перекрестился. Инга наконец-то вышла из ванной комнаты… в скромном комплекте нижнего белья под цвет леопардовой шкуры. Она сделала жест, как если бы нечто царапала, и походкой от бедра направилась прямиком к нему.
— Э-э-э, — вместо предполагаемых слов только и смог промычать Остор, непроизвольно пятясь назад.
— Мур!
— Что ты делаешь?! — всё же сумел спросить он.
Девушка села ему на колени, лицом к лицу и, проводя ноготками от шеи к груди да попутно начиная расстёгивать пуговички на рубашке, ответила:
— Играю со своей добычей.
— Но…
Снова издав какой-то животный звук, она резко навалилась на него, опрокидывая на кровать, затем ухватила запястья и поцеловала в губы.
Оказаться в такой ситуации Владыка Острова ну никак не предполагал. Однако первоначальная растерянность уже прошла, и он сумел-таки вырвать одну из своих рук. Далее сопротивляться стало легче. Тем более что Инга, видимо принимая его борьбу за страсть, мягко, словно действительно была кошкой, перевернулась на спину.
— Да… Да что же… Что же ты творишь то такое?! — заикась, сказал он и, ухватив край покрывала, суетливо попытался прикрыть её наготу.
— Не так? Я что-то не так? — с испугом спросила она. Затем её нижняя губа затряслась, и несчастная зарыдала, словно ребёнок.
— Судьба и Время! — поднимая глаза к безжалостно пурпурному потолку воскликнул Остор на родном языке. А затем, укутывая девушку в покрывало, посадил ту возле себя и приобнял таким образом, чтобы в случае чего было удобно сбежать. — Не плачь, пожалуйста. Всё так. Ты всё так.
— Тогда почему-у?
— Потому что на самом деле мы не женаты, Инга. Это было нужно только для того, чтобы легче пройти паспортный контроль.
— Чего пройти?
— Из самолёта на улицу выйти. Нам пришлось разыграть там всех.
— Как игра? — вытирая слёзы, вроде бы начала успокаиваться она, и Остор тут же обрадовался, подтверждая:
— Да! Именно… Понарошку!
Инга вдруг зарыдала ещё сильнее.
— Что? Что?! — ничего не понимая, суматочно начал вопрошать он. И девушка сумела выразить свои мысли вполне связно:
— Ты хоро-оший. Я думала, ты мо-ой. А ты — не-ет!
— Так, слушай меня внимательно, — сурово сказал Остор, решительно отодвигаясь. — Я сейчас в душ. И когда вернусь…
«И когда ты вернёшься, то обнаружишь, что она убежала. Девочка же невероятно расстроена», — вмешался Арьнен.
«И что я должен сделать? Уступить?!» — постарался как можно язвительнее подумать Владыка.
«Ну, а как леди с таким отказом жить? — усмехнулся собеседник и уже серьёзно добавил. — Мне казалось, что ты хороший политик. Неужели не можешь выдумать что-то достойное? К чему так ранить женское самолюбие?».