— Ш-ш-ш, — подставляю палец к его губам. — Не волнуйся. Прости, что так вышло, но мне нужно проучить твою жену… чтобы она не заглядывалась на других мужчин.
Я даю Арифу время понять то, что я сказала только что, а потом я оскаливаюсь и вонзаю клыки в его горло. Наслаждаюсь кровью. Чёрт, он невероятно вкусный. Ариф пытается вырваться, но это бесполезно. Я сильнее его. Он падает на землю. Мёртвый, обескровленный. Я вытираю рот довольно. И на этом всё должно было закончиться…. Фабио не должен был искать Арифа.
Я не успеваю спрятаться, когда слышу голос сына Арифа и Летисии. Уже поздно.
— Отец? — Дрожащим голосом говорит парень. Совсем юноша, мой ровесник. Я вижу, как слёзы застилают его глаза. — Что это значит? Мартина?
— Фабио, я… — Что мне сказать? Что я делаю в их конюшне?
Мне не удастся солгать. Я знаю, что мои руки в крови, что следы её есть на моём лице. Я не смогу сказать, что нашла Арифа мёртвым. Фабио понимает, что это я убила его. Он из семьи колдунов и прекрасно осведомлён о вампирах.
— Мне очень жаль, Фабио, — только бы не заплакать. — Я не хочу этого, но свидетели ни к чему.
Оказываюсь рядом с юношей и выпиваю его до дна. Фабио даже не пытается бороться жизнь. Из-за этого я чувствую себя чудовищем ещё больше. Кладу его на землю. Аккуратно. Глажу по лицу. Рыдания подступают к горлу. Я хотела, чтобы он жил. Я хотела, чтобы его не коснулась беда… Он был ещё ребёнком…
Не переставая плакать, спешу скрыться. Прости меня, Фабио.
Синтра, Португалия. Месяц спустя.
Летисия узнала правду. Она видела меня, когда я выпивала кровь одного из моих ухажёров. Эта была глубокая ночь. Но после смерти своей семьи сон не приходил к ней. Мне удалось убежать. Колдовство привело её к убийце мужа и сына. Она знает правду. И она обещала моему отцу обнародовать её.
Отец собирается прогнать меня из дома. Пока мои братья находятся в поместье дяди Густава, гувернантка помогает мне собрать вещи. Она плачет вместе со мной. Я не хочу, чтобы она плакала. Грета стала мне матерью. Мне хочется высушить её слёзы и забрать её боль. Я обнимаю её, из-за этого няня плачет сильнее.
— Пожалуйста, не надо, — всхлипываю я.
— Сеньорита Абрею….
— Я буду всегда помнить о вас, няня, — целую её руки. Смотрю на них, стараясь запомнить каждую клеточку.
Эти руки так дороги мне. Глажу её лицо. Эти тёмные глаза стали мне родными. Слишком больно.
— Грета, оставь нас! — Голос отца заставляет меня дрожать.
— Папа, прошу… — говорю я, когда за няней закрывается дверь.
— Она не оставит нас в покое, Мартина, даже, если ты уедешь. Я знаю. — Он хочет снова ударить меня. Я защищаю себя руками. Я боюсь отца. — Летисия не даст нам жить спокойно.
— Папа, я не хотела этого. Я клянусь!
— Забудь о клятвах! — Кричит старик.
— Пожалуйста, — я сильно зажимаю глаза. — Пожалуйста, не выгоняй меня.
— Убирайся! — Отец бросает мои вещи к двери, указывает на них пальцем. — Никогда не возвращайся, Мартина!
Больше не пытаюсь упрашивать его. Просто ухожу. Выйдя за дверь, слышу то, что искренне удивляет меня и заставляет возненавидеть Лоренцо. Я слышу плач своего папы…
Лиссабон, Португалия. 1730 год.
Я покончила с Лоренцо. Мы решили идти разными путями. Это было замечательным решением. Теперь я сама по себе. Моя жизнь не напрягает меня. Лишь воспоминания съедают заживо. И отражение в зеркале. Я остаюсь всё той же, что и шестнадцать лет назад. Мне хочется, как бы это странно не звучало, заметить на лице морщины. Но их нет. Ни одной. Я не старею.
После моего ухода из дома прошло достаточное количество лет. Мой отец умер. Братья оставили его и разъехались. Мэтт живёт в Лиссабоне. Сегодня я видела его. Просто хотела взглянуть. Незаметно. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из них знал, кто я. Это станет трагедией. Скорее всего, мы никогда не увидимся.
После войны Летисия вернулась в город. Я еду в Синтру. Стук копыт лошадей успокаивает меня. Из своей кареты я вижу родные улицы, они разрушены. Война забрала много жизней. Я здесь, чтобы забрать ещё одну. Летисия думает, что останется безнаказанной? Нет. За то, что она наложила проклятие на моих братьев, она должна ответить. Я заставлю её ответить. Мне безумно интересно, какова на вкус её кровь…
Сан-Франциско, Калифорния. Наши дни.
Мартина
Я рассказала им всё. Они ошарашены. Мои братья, вероятно, потеряли дар речи. Но только не Эрик. Он смотрит на меня отчуждённо. Брат рассержен.
— Всё стало на свои места, — говорит он, не спуская с меня фиолетовых глаз. — Я всё никак не мог понять, за что Летисия прокляла нас. Теперь всё понятно. Ты во всём виновата.
— Я отомстила ей, Эрик. Я…
— И что? — Громко произносит тот. — И что? Ты отомстила ей. Это разрушило наше проклятие? Это вернуло нам наши силы?!
— Я могу бесконечно просить у вас прощения…
— Бесполезно, — Эрик оглядывается на братьев, они молчат. — Я не собираюсь прощать тебя.
— О чём ты? — Возмущается Кайел. — Она здесь! Она вернулась! Это воссоединение семьи! Мы должны забыть обо всём, оставить всё в прошлом.
— Я не могу, — говорит младший брат. — Отец был прав. Его поступок был правильным. А я злился на него за это. Я оставил отца и ушёл вместе с Кайелом и Мэттом, но не стоило делать так.
— Эрик, это в прошлом, — начинает Мэтт.
— Она — вампир! — Кричит яростно тот. — Она — вампир! О какой семье может идти речь?!
Гостиную наполняет густая тишина. Тишина, которая способна свести с ума. Я стараюсь держать себя в руках, стараюсь не заплакать. Это будет правильным. Кайел, Мэтт и Эрик переглядываются. Я знаю, что двое из них на моей стороне, но мне нужен и третий брат. Я не хочу быть с ним в ссоре.
— Вы, вообще, понимаете, как это всё глупо? — Усмехается грустно Эрик. Он проводит рукой по волосам. — Вернулась наша сестра после того, как мы считали её давно умершей, и она просит простить её за то, что разрушила наши жизни! Вы хотите такого воссоединения семьи? Я — нет!
Эрик спешит к выходу. Я не знаю, что сказать. Мэтт поднимается по лестнице. Брат смог повлиять на него? Мне не стоило возвращаться. Чувствую дыхание Кайела за спиной. Хочу обернуться, но он встаёт передо мной сам. Его крепкие объятия заставляют меня почувствовать себя слабой. Это то, чего мне не хватало.
Майя
Я готова прикончить Мэтта за то, что он солгал. Он не летел в Лос-Анджелес к Джанет. Но, если бы он не был рядом с Лиз в Лондоне, Жизель удалось бы провернуть её план. И тогда сестра не спала бы мирно в моей спальне. Идея об её обращении в ведьму уже не кажется мне такой привлекательной, как два дня назад. Я не хочу, чтобы опасность коснулась её.
В голосовом сообщении Мэтт говорит, что вопрос с Лили и Фредериком решён. Кое-кто уже позаботился о том, чтобы внушить им, что Лиз нужно уехать в штаты ко мне. Но кто это? Кто внушал что-то моим родителям, если не Мэтт? У нас появился помощник? Почему я ничего не знаю об этом?
— Элизабет всё ещё спит? — Спрашивает Генри за завтраком.
— Да, — отпиваю кофе из кружки. — Мы вчера допоздна смотрели фильмы.
— Я слышал, как вы смеялись. Это хороший знак.
— Я надеюсь на это, дядя. Мне не хватало моей сестры весь этот год.
— Уверен то, что она решила приехать к тебе — это не просто так, — Генри застёгивает чёрный пиджак. — Она хочет возобновить отношения.
— Да, думаю, да, — натянуто улыбаюсь. Хочется, чтобы это было правдой, но…
— Хорошо, мне пора, — он обходит стол и целует меня в макушку. — Увидимся вечером.
Мне нужно убрать всё это, прежде чем уйти в школу. Шаги на лестнице становятся отчётливей. Прекращаю мыть посуду. Обернувшись, застаю Лиз в пижаме, она садится за стол. Её улыбка делает меня счастливой.
— Ты приготовишь мне завтрак? — сестра зевает.
Это лучшее утро за последнее время.
— Конечно.
Чья-то рука затаскивает меня в тёмную комнату. Дверь закрывается. Слышен щелчок замка. Успеваю испугаться, но, когда глаза привыкают к темноте, я могу видеть, кто держит меня за талию.
— Ты нужна мне, — шепчет Эрик. — Прости, что пришлось таким методом устроить нашу встречу, но я целый день не мог пересечься с тобой.
— Это не лучший метод, — улыбаюсь. На самом деле, я ужасно скучала по нему.