Чтобы немного срезать путь до городских ворот, свернула с главной улицы на побочную — узкую и тихую. Но стоило пройти по ней десяток шагов, как путь мне преградили двое крепких плечистых мужиков.
— Кудыть торопишься, красава? — ухмыляясь щербатым ртом спросил один из них. — Може, пройдешься с нами?
Бросив быстрый взгляд назад, я увидела, что обратную дорогу заняли еще двое здоровяков в таких же грязных штанах и рубахах, что и мой внезапный собеседник.
— Не боись, чернявая, мы робята смирные, не обидим, — хохотнул второй мужик.
— Шли бы вы своей дорогой, — мрачно ответила я. — Недосуг мне с вами лясы точить.
— Торопишься, значит, — протянул щербатый. — Ну дык мы тя держать не станем. Давай корзинку свою, ды катися румяным яблочком.
Вот наглецы! Время только за полдень перевалило, а они уже на промысел вышли! Ни стыда, ни совести.
— Вы б хоть вечера дождались, — скептически сказала я. — Вам «работать» после заката положено.
— До заката еще далеко, а жрать уже ща охота, — пожал плечами щербатый. — Не гундось, девка, подавай корзину.
— И не стыдно вам вчетвером одну девушку грабить? — раздался из-за моей спины знакомый голос.
Мы с «робятами» дружно на него повернулись.
— Пришел-таки, — ехидно сказала я.
— Извини, — улыбнулся Влад. — Меня немного задержали.
— Эй, белобрысый, ступай себе отседова, — посоветовал воздушнику приятель щербатого, вынимая из грязного рукава нож. — Иль тоже голодающему люду помогнуть желаешь?
— А ты, Василиса, я смотрю, не скучаешь, — усмехнулся кащ, проигнорировав замечание грабителя. — Вон сколько подле тебя кавалеров.
— Кавалеры они так себе, — призналась я, еще раз оглядев небритые тупые рожи мужиков. — И общество мне своё сами навязали.
— А ну хорош трепаться! — рявкнул щербатый, выхватывая из-за пояса широкий кинжал.
Я пожала плечами, и легко топнула ногой. Дорога под лаптями всех четверых грабителей тут же встала на дыбы и расшвыряла их в разные стороны. Мужики глухо стукнулись о каменные бока стоявших поблизости домов, и тихо повалились на землю.
— Они живы? — поинтересовался Влад, несколько ошарашенный агрессивным поведением дороги.
— Да что им сделается? — хмыкнула я, осторожно попинав носком туфли ближайшего ко мне разбойника. — Полежат, очухаются и дальше грабить пойдут.
— Какая ты… грозная.
— Какая есть.
— Ты не против, если мы найдем другое место для беседы?
— Не против. Тем более поговорить нам действительно нужно.
Мы вернулись на главную улицу, и, не сговариваясь, направились к ближайшей харчевне. После грибной похлебки есть мне уже не хотелось, но удобнее места для разговора, чем подобное заведение, в Славоградике не было.
— Так что ты решила? — спросил у меня Влад, когда мы удобно расположились за выскобленным деревянным столом, и шустрый разносчик принес нам кружки с холодным квасом.
— Ничего я еще не решила.
— Сомневаешься?
— Размышляю, не обманул ли ты меня, добрый молодец.
— Зачем мне тебя обманывать?
— Не знаю, Влад. Про отца своего ты же мне ничего не рассказал.
— Доложили уже, — усмехнулся воздушник. — Если бы я тебе сразу представился с перечислением всех своих родственников, стала бы ты вообще со мной разговаривать?
— Тоже верно. Но осадок от твоей недомолвки остался.
Воздушник пожал плечами.
— Я, собственно, ничего ни от кого не скрываю. Да, мой отец — тот самый Лавр Ставринович, убедивший кащей начать войну против берендеев. Он же главный разработчик волшебного вируса, вызвавшего на Соларе эпидемию, которая выкосила магов земли и сделала магически бесплодными магов воздуха. Когда отец отправился в ссылку, мне было два года, Василиса. Я не помню его, и взглядов его не разделяю. Я пытаюсь хоть как-то исправить последствия тех дел, которые творились по его вине. Если ты откажешь в моей просьбе, я это пойму и больше беспокоить тебя не буду. Кащи еще не скоро смогут вернуться к нормальному взаимодействию с остальными стихийниками. Жаль только, магия воздуха не хочет ждать, пока все мы заново наладим контакты. Знаешь, почему я прибыл в Славоградик так поздно? Ты ведь находишься здесь уже давно — не меньше двух часов, верно? Я не прилетел к тебе раньше, потому что сегодня хоронили одного из наших собратьев. С ним прощалась вся община.
— От чего он умер?
— От старости, — грустно усмехнулся Влад. — Вместе с ним Солару покинула еще одна частичка магии воздуха.
Я задумчиво посмотрела на каща. Тот был серьезен. И одет во все черное.
— Сколько нужно времени, чтобы наполнить живительной силой ваш артефакт?
Влад слабо улыбнулся.
— Не знаю, — честно признался он, а потом полез в карман и достал из него небольшой зеленоватый флакон. — Смотри, это накопитель, на который наложены те же чары, что и на артефакт. По тому, как быстро ты его наполнишь, я смогу примерно рассчитать время, которое потребуется для наполнения всего артефакта без ущерба для твоего здоровья.
Я протянула руку, и Влад вложил флакон-накопитель в мою ладонь. Пальцы тут же закололо от чужой магии, которой явно было на этом сосуде очень много. Осторожно вынула пробку, сосредоточилась и влила в него пару капелек виты. Живительная сила тут же впиталась в зеленоватое стекло, как вода в сухую землю. Нда. Это потребует больше усилий, чем я думала.
Сосредоточилась снова и направила в узкое горлышко флакона целый поток виты. Дыхание тут же перехватило от напряжения, закружилась голова. Флакон при этом оказался наполнен всего наполовину.
— Все хорошо? — обеспокоенно спросил Влад. — Ты побледнела.
— Все нормально, — отмахнулась я, пытаясь сосредоточиться опять.
После третьей попытки пузырек, наконец, наполнился весь. У меня же перед глазами вспыхнули звезды, в ушах раздался гул, а тело вдруг стало тяжелым и непослушным. Следующие несколько минут из моей жизни выпали. Очнулась я на маленьком пятачке с пожухлой травой, возле харчевни, на который меня заботливо усаживал Влад.
— Все-таки это была плохая идея, — пробормотал воздушник, поправляя мне подол сарафана.
— Почему? — поинтересовалась я, пытаясь сфокусировать взгляд.
— Если от одного накопителя ты едва не потеряла сознание, что же будет, если дать тебе артефакт?
— Это я силы не рассчитала, — ответила, окончательно приходя в себя. — Если бы не поторопилась, все было бы нормально.
— Ты меня напугала. Стала белая, как бумага, начала клониться в сторону. Еле успел тебя подхватить, на улицу вынес. Подумал, что на земле тебе станет лучше.
— Правильно подумал, — кивнула я, вставая на ноги. — В следующий раз я буду осторожнее.
— Так ты согласна помочь?
— Согласна. Тем, кто действительно нуждается в помощи отказывать нельзя.
Возвращаться обратно в харчевню мы не стали. Влад сунул разносчику, выглянувшему посмотреть все ли у нас в порядке, несколько монет, и предложил немного пройтись по городу.
— Что будем делать с твоим артефактом дальше? — поинтересовалась я, пока мы неторопливо шагали по улице.
— Нужно подумать, — ответил воздушник. — Накопитель, из-за которого тебе стало нехорошо, вмещает в себя лишь малую часть того, что нужно наполнить. Так как передача виты отнимает у тебя много сил, придется цедить её маленькими порциями. Процесс может затянуться, Василиса. Возможно, нам с тобой предстоит встретиться еще не раз.
— А что, если ты принесёшь этот артефакт мне, и я сама постепенно буду наполнять его у себя дома?
— Это невозможно. Во-первых, он очень большой, во-вторых, намертво вмурован в пол одного из наших святилищ. Придётся вливать в него виту через накопители. Или переправить к нему тебя, чтобы действовать напрямую. Но лично мне первый вариант нравится больше.
— Пусть будет так, — кивнула я. — И когда же мы встретимся в следующий раз?